1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | 11 | 12 | 13 | 14 | 15 | 16 | 17 | 18 | 19 | 20 | 21 | 22 | 23 | 24 | 25 | 26 | 27 | 28 | 29 | 30 | 31 | 32 | 33 | 34 | 35 | 36 | 37 | 38 | 39 | 40 | 41 | 42 | 43 | 44 | 45 | 46

Все статьи, заявленные на конкурс, можно назвать поступком хотя бы потому, что поднятые в них проблемы – острые и злободневные как для Чечни, так и для всей России. Но если в России, опубликовав подобный материал, ты рискуешь своей свободой или «кошельком», то в Чечне за это можно поплатиться жизнью.

в начало

НЕСКОНЧАЕМАЯ ВОЙНА

Новый год не принес никакой надежды на скорое прекращение конфликта

37-летний житель Ачхой-Мартановского района Чечни Усман – командир среднего звена чеченских боевиков, или, как он сам называет себя, офицер вооруженных сил ЧРИ. В армии Ичкерии он имеет звание майора.

Усман худощав, высок ростом и носит короткую, аккуратную бороду. «Русская армия сделала здесь за эти 4 года все, что смогла, но победы не достигла, – говорит он. – Военные гарнизоны стоят практически в каждом селе, но это ничего не меняет. Полная оккупация территории не означает победы над противником, а победить партизанское движение еще никому и никогда в мире не удавалось».

Таких людей, как Усман, уже, если верить московским версиям происходящего, вроде бы не должно быть. Кремль неоднократно выступал с заявлениями о переходе к процессу политического урегулирования и окончания в беспокойной республике активных боевых действий.

Между тем, как утверждает Усман, борющиеся за независимость повстанцы не намерены складывать оружия. Каждый день приносит новые доказательства их упорства.

Особую активность боевики проявляют в столице Чечни – городе Грозном, а также высокогорных районах на юге республики, где, как считается, в труднодоступных ущельях и лесных массивах располагаются их секретные базы. Так, 14 января в высокогорном Шатойском районе Чечни на фугасе подорвались военные саперы, проводившие инженерно-саперную разведку местности на автотрассе Шатой-Итум-Кале. В результате подрыва погибли 4 военнослужащих, 2 с тяжелыми ранениями были госпитализированы. А за день до этого в том же районе на мине подорвались еще четверо саперов, трое из которых погибли на месте. 9 января в Веденском районе (на юге Чечни) попала в засаду группа морских пехотинцев. Один из них был убит, двое получили ранения. Одним из событий последней недели стал также обстрел неизвестными из гранатометов комплекса правительственных зданий в Грозном.

Группа под командованием Усмана, как и десятки других мобильных групп чеченских боевиков, проводит диверсионные акции и совершает нападения на военные колонны и даже небольшие гарнизоны российских войск. «Если численное соотношение сил слишком неравно, и вам необходимо уберечь своих людей и выжить, то необходимо дробить силы на множество мелких групп и вести войну на изматывание противника, что в конце концов принесет свои результаты», – считает Усман.

Офицер российской военной комендатуры по имени Виталий также признает, что война не закончена.

«Не проходит и дня, чтобы наши бойцы, осуществляющие инженерно-саперную разведку местности, не находили на дорогах мины, фугасы и различные СВУ (самодельное взрывное устройство), – говорит он. – В Грозном, других городах и крупных населенных пунктах продолжаются нападения на военнослужащих. Здесь идет самая настоящая партизанская война. В условиях зимы активность действий чеченских боевиков несколько снизилась, но весной и летом для нас наступает действительно «жаркая пора».

Борьба эта отличается от противостояния более раннего периода. Формирования боевиков действуют более разрозненно и независимо друг от друга, чем во время конфликта 1994–96 годов. Кроме того, на стороне федеральных сил сегодня воюют несколько бригадных генералов и бывших руководителей ичкерийских силовых структур, в том числе Руслан Ямадаев, Абу Арсанукаев, Ибрагим Хултыгов.

По словам Усмана, повстанцы остаются преданными мятежному президенту Чечни Аслану Масхадову и способны в случае необходимости в течение 2–3 дней собрать в единый кулак практически все отряды и группы для проведения крупной операции.

Если верить Усману, у лидеров чеченского Сопротивления нет каких-либо серьезных противоречий по вопросам ведения войны. Небольшие разногласия существуют только по поводу акций смертников. Так, Шамиль Басаев – один из лидеров чеченских боевиков, которого особенно боятся в Чечне – выступает за перенос военных действий на территорию России, активное использование смертников-камикадзе и уничтожение лиц, сотрудничающих с российскими властями и работников местных силовых структур, с чем не соглашаются Масхадов, Руслан Гелаев и ряд других командиров.

«Басаев считает, что Россия ведет против нас тотальную войну на уничтожение, т.е. террористическую войну, а это значит – чеченцы имеют право отвечать террором на террор, – говорит Усман. – В том числе и диверсионно-террористическими акциями на ее территории с использованием добровольцев-смертников. Но в остальном разногласий нет».

«Война не завершится до тех пор, пока русские войска не уйдут. Мы не торопимся. Как говорил Басаев: «Моджахед спит, Джихад идет»!

Виталий считает, что разобщенность чеченских вооруженных отрядов в действительности невыгодна российской стороне. «Группы, действующие автономно, без единого центра управления, намного опаснее, – считает он. – Их трудно обнаружить и нейтрализовать. Их действия практически непредсказуемы. После того как весной-летом 2000 года федеральные силы разгромили в Чечне практически все крупные бандформирования, война перешла в стадию диверсионно-террористических действий. Это может продолжаться годами, как в Афганистане».

За последний год Москва, кажется, стала больше полагаться на своего назначенца Ахмада Кадырова, который в октябре 2003 года по итогам получивших крайне критические оценки выборов стал главой республики. Действительно, большая власть сегодня сосредоточилась в руках чеченских милиционеров и сотрудников службы безопасности чеченского президента – так называемых «кадыровцев», которые вместе с федеральными силами принимают участие в боевых акциях против повстанцев. Местные жители говорят, что теперь они больше боятся кадыровских «силовиков», чем российских военных.

Виталий, однако, не доверяет этим новоявленным «союзникам». «Служба безопасности Ахмада Кадырова почти сплошь состоит из бывших боевиков, – говорит он. – Многие из них перешли на нашу сторону не по идейным, или каким-то патриотическим мотивам, а только для спасения собственной шкуры. Они с оружием в руках воевали против российской армии, и я не верю, что бывшие боевики так резко изменили свои взгляды и убеждения».

«Чечня – это очень маленькая территория, где все знают друг друга, имеют родственные, клановые и другие связи. Поэтому пользы от чеченцев в силовых структурах очень мало», – добавляет он.

И вправду, достижения чеченских «силовиков» пока не слишком впечатляют. В ноябре прошлого года Ахмад Кадыров на одном из совещаний заявил, что «Чечня должна встретить Новый год без таких имен как Масхадов и Басаев». Руководители местных силовых структур активно поддержали это мнение, но дальше слов дело не пошло. Единственным достижением военных в Чечне стал захват двух принадлежащих Басаеву знамен времен военных действий в Абхазии в 1992–1993 годах. Однако значение этого трофея представляется не столь важным, когда вспоминается, что в те самые 90-е годы Басаев возглавлял так называемый «абхазский батальон» – формирование чеченских добровольцев, примкнувших к российским солдатам и воевавших на стороне абхазцев против Грузии.

Усман подтвердил, что многие «кадыровцы» являются перебежчиками. «То, что некоторые из моих бывших товарищей перешли на службу к Кадырову, не означает, что они стали моими врагами, – говорит он. – Если понадобится их помощь, я не думаю, что они мне в ней откажут».

Между тем продолжающаяся бесконечно война в Чечне вызывает у ее жителей все больше вопросов. Людей удивляет, почему, имея столь впечатляющее численное превосходство в живой силе и технике, на небольшой территории Чечни, которую можно за сутки пройти вдоль и поперек, российские военные не могут добиться поставленных целей и задач.

«Чечня – не Вьетнам, которому в войне с Соединенными Штатами помогал Советский Союз, и не Афганистан, который в войне против Советской армии поддерживали США», – говорит один чеченский политолог.

«У нас нет границ с другими государствами, а территория наша в тысячу раз меньше, чем территория России. Откуда боевики получают оружие и деньги? Почему, если это так необходимо, российские спецслужбы до сих пор не задержали Басаева или Масхадова?»

«Это не война, а грязная игра, которую ведут обе стороны, а страдает чеченский народ».

Газета «Чеченское общество», 27 января 2004 г.

в начало

ЧЕЧЕНСКИЕ БЕЖЕНЦЫ: НЕРЕШЕННЫЕ ПРОБЛЕМЫ

Ситуация с беженцами, проживающими на территории Ингушетии, до настоящего времени не претерпела сколько-нибудь существенных изменений. Она, как была весьма тяжелой осенью 1999 года, когда в Ингушетию хлынул многотысячный поток вынужденных переселенцев из Чеченской Республики – примерно таковой до сих пор и остается. Если что-то и меняется сегодня в положении беженцев, то только в худшую сторону. Десятки тысяч семей, как и раньше, ютятся в рваных палатках или фанерных комнатках пунктов временного размещения (ПВР), а более-менее обеспеченные – снимают комнаты в частном секторе. Никаких положительных сдвигов в плане улучшения условий жизни вынужденных переселенцев не произошло и вряд ли произойдет в будущем.

До сих пор российские власти сознательно занижают численность чеченских беженцев, проживающих на территории Ингушетии. По данным неправительственных организаций на начало октября 2003 года здесь находится свыше 100 тысяч вынужденных переселенцев. В УВКБ ООН имеются другие цифры – около 100 тысяч, однако чиновники Федеральной миграционной службы России утверждает, что общая численность чеченских беженцев в Ингушетии не превышает 58 тысяч человек. Таким образом, число беженцев приуменьшено не менее чем на 40%.

В российских, а также официальных чеченских и ингушских средствах массовой информации постоянно утверждается, что чуть ли не ежедневно в Чеченскую Республику добровольно возвращаются десятки семей беженцев. В этой связи довольно странным выглядит факт увеличения мест компактного проживания чеченских беженцев. Если в прошлом году на территории Ингушетии насчитывалось 187 точек компактного размещения чеченских беженцев, то к осени 2003 года их число (по данным общественной организации «Совет вынужденных переселенцев») возросло до 202. В связи с этим возникает закономерный вопрос: если (по утверждениям властей) сотни семей чеченских беженцев ежемесячно возвращаются на Родину, то почему в Ингушетии наблюдается рост ПВРов?

1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | 11 | 12 | 13 | 14 | 15 | 16 | 17 | 18 | 19 | 20 | 21 | 22 | 23 | 24 | 25 | 26 | 27 | 28 | 29 | 30 | 31 | 32 | 33 | 34 | 35 | 36 | 37 | 38 | 39 | 40 | 41 | 42 | 43 | 44 | 45 | 46