<<<     ΛΛΛ     >>>   

483

Жорж Дютуи (1891 — 1973) является редким для наших дней воплощением денди крайне левого или почти крайне левого толка. Византиец-ниспровергатель, эстет, настроенный против культуры, — это яркий тип любителя-экстремиста.

ИСКУССТВО ЦЕРЕМОНИАЛА

Не имея настоящего университетского образования, этот историк искусств не имел и постоянной работы в каком-либо серьезном учреждении, если не считать перехода в Лувр по случаю большой выставки культуры коптов, которую он организует в 1931 г. Такая же дистанция по отношению ко всем официальным институтам характеризует и его сочинения: их постоянным признаком становится музеефобия, которая достигает взрывоопасного состояния в «Невообразимом музее» (1956), памфлете в трех книгах, написанном под воздействием «Воображаемого музея» Малъро.

Сочинения Дютуи подпитывались воинствующей верой в общество, которое не будет обществом спектакля. Возрождение — это его черный зверь: именно оно отменило требование классицизма о единстве места, что в дальнейшем и стало основанием для превращения искусства в музейное и театральное достояние. У Дютуи тоже чувствуется глубокая ностальгия по человеческому сообществу, но в отличие от других соратников по Коллежу она не направлена в сторону первобытного мира. Византия стала темой одной из его первых книг «Византия и искусство XII века» (1926). Она была и остается в дальнейшем центром притяжения его интересов, потому что искусство — искусство церкви, а не

485

музея — является в первую очередь элементом этикета: оно представляет собой основу ритуальной ткани, которая вынуждает сердце индивида биться в унисон с сообществом. Главное — не объект, и уж во всяком случае не качество его формы, а его эффективность в церемониях.

Описание императорских похорон образует один из самых сильных моментов книги. В 1941 г. Дютуи возвращается к нему в книге «К сакральному искусству», ставшей его вкладом в антологию текстов, касающихся Коллежа Социологии, которую он издает в Нью-Йорке в издательстве «Вертикаль». Попутно Дютуи представляет в ней британский двор как последнего наследника византийских протоколов. «Слово „спектакль", — пишет он — вызывает в памяти образ актера, который представляется перед публикой. Оно не подходит для обозначения священнослужителей, участвующих в праздниках или жертвоприношениях... Между спектаклем и ритуалом лежит непреодолимая пропасть, как это продолжают демонстрировать помпезные торжества современного монаршего двора. Несмотря на прошедшие столетия, английская монархия все еще остается под влиянием византийского протокола» («Вертикаль». С. 144).

СОЦИОЛОГИЯ ЭТИКЕТА

В орбиту Коллежа Дютуи попал, скорее всего, благодаря посредничеству Андре Масона. Он вместе с Батаем и Лейрисом участвовал в работе Общества коллективной психологии. Программа его единственного заседания весной 1938 г. анонсирует доклады Дютуи и философа Камилла Шувера по теме «Художественное представление смерти». В 1939 г. «Cahiers d' art» публикуют эссе с таким названием, подписанное только Дютуи, в номере, в оглавлении которого фигурирует также Батай («Сакральное») и Кайуа («Комплекс Поликрата — самосского тирана»).

В том же 1939-м году в другой статье из «Cahiers d'art» под названием «Единство и разъединение» Дютуи упоминает о Коллеже. Мечтая о сплаве единства и разъединения, который позволил бы современному искусству стать народным в том смысле, который этому термину придавала Византия, он обращается к «коллежу», поскольку вводимые им требования учтивости могли бы на практике восстановить значение этикета в интеллектуальном мире. Соответствующий отрывок также воспроизводится в книге «К сакральному искусству»: «Нам понадобится подлинная высшая учтивость, которая, если бы она наблюдалась в таких же неспокойных и встревоженных сферах познания, как те, где вращаются представляющие для нас интерес исследователи, могла бы вызвать у них такую жесткую и требовательную напряженность, что сообщила бы их жестам и позам статус строгого

486

этикета. У нас есть свои причины, чтобы верить в возможность существования такого Коллежа, то есть Коллежа, члены которого, объединенные поисками одного рода и бесконечным чувством симпатии, могли бы тем не менее в своей работе и в своих действиях сохранять свою самостоятельность и определенную дистанцию по отношению к общей цели. Испытывая необратимое отвращение к политике, испытывая недоверие к мечтам, которые в конечном счете не приводят ни к чему, кроме лживых фантазий, группа философов и социологов (некоторые из их числа обладают университетским образованием, но все сочувственно относятся к религиозным устремлениям) еще раз попыталась объединить свои усилия.

«Заседания Коллежа, — продолжает он, — проходили в торговом помещении одного из книжных магазинов, расположенном в латинском квартале...» («Вертикаль». С. 138).

КОЛЛЕЖ В НЬЮ-ЙОРКЕ

Таким образом, войну Дютуи провел в Нью-Йорке. В 1941 г. он представляет Коллеж Социологии американской публике в той единственной книге, которая уже цитировалась в «Вертикали». В «Yearbook for Romantic-Mystic Ascension» ( Нью - Йорк : Gotham Bookmart Press, 1941), изданной Эженом Жола . Это досье, озаглавленное «The Sacred Ritual» воспроизводит эскизы Масона для «Ацефала». Введением служит краткая историческая справка, за которой следует перевод четырех текстов без указания автора — «Манифест сакральной социологии» (введение к декларации «За Коллеж Социологии); Батая — «Сакральная конспирация» (манифест из Ацефала); Кайуа — «Двойственность сакрального» (выступление от 15 ноября 1938 г., воспроизведенное в книге «Человек и сакральное»); наконец, самого Дютуи — «К сакральному искусству», отрывок из работы «Византия», его magnum opus, так и оставшегося незавершенным.

В Нью-Йорке Дютуи включается в жизнь французской общины, состоявшей из искавших убежище людей, среди которых фигурируют бывшие сюрреалисты и члены Коллежа (Дени де Ружмон, Патрик Валъдберг). Так получилось, что три года спустя после «Вертикали» Андре Бретон приглашает его вместе с Вальдбергом и Робером Лебелем составить сборник документов, посвященный Коллежу и Батаю, которую V.V.V. публикует под названием «К новому мифу? Предчувствия и недоверчивость» в своем № 4 (февраль 1944). Вклад Дютуи в эту подборку представляет собою длинное письмо, адресованное Бретону, датированное «Нью-Йорк, 18 ноября 1943 г.». Оно не создает впечатления, что дистанция — в пространств и во времени — могла стать причиной объединения:

«Жорж Батай — он, совместно с Роже Кайуа, руководил своего рода свободным университетом, авангардистским курсом со-

487

циологии, заседания которого проходили в книжном магазине, расположенном в Латинском квартале, и я их прилежно посещал, когда мне случалось бывать в Париже.

...Два раза в месяц перед собравшимися посетителями, число которых насчитывало от тридцати до шестидесяти лиц, докладчик рассматривал темы, которые должны были дать возможность... определить точки соприкосновения между навязчивыми фундаментальными тенденциями индивидуальной психологии и направляющими структурами, которые возглавляют социальную организацию и руководят революциями.

Коллежем Социологии были предприняты, несомненно, значительные усилия в этом направлении. Оба председателя, чтобы как-то обозначить свои предпочтения и личные ориентации, добавляли несколько замечаний к словам людей, поочередно выступавших с изложением своих идей относительно шаманизма, церемоний коронации, сакрального в обыденной жизни, смерти, тайных обществ во времена немецкого романтизма и т. д. После чего следовало обсуждение (с. 45).

АНГЛИЙСКИЕ ЦЕРЕМОНИАЛЫ

Лектор, о котором Дютуи говорит в третьем лице, как о выступавшем перед Коллежем с изложением своих идей о «церемониях коронаций», был не кто иной, как он сам. Коронация Георга VI состоялась в мае 1937г. 5 февраля 1938 г. Батай привел ее как пример островка сакрального, выжившего в современном мире (с. 156 — 157). Визит новых представителей королевской власти в июле 1938 г. вызвал девятый вал англофилии. Жан Герен (Жан Полан) отмечает в бюллетене N.R.F. за август 1938 г.: «Парною. По случаю приема английского короля слово «грандиозный» вновь появляется во французском словаре» (Поль Рейно, Paris-Soir, и т. д.)».

Ироническую нотку, которую этому восхвалению монархического церемониала придает празднование 150 годовщины Революции, не следует переоценивать. В те годы, когда франко-британский альянс перед лицом нацистской угрозы укреплялся, Франция созрела для того, чтобы уже не рассматривать английскую монархию как простой анахронизм, сохранившийся по ту сторону Ла-Манша. Многие комментаторы задавались вопросом, а не обеспечивает ли монархия гораздо более надежную защиту от тоталитаризма, чем демократия. Перед лицом тоталитарной волны противоположность демократии — монархия была, если и не анахронизмом, то во всяком случае — второстепенной проблемой.

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

Олье Дени. Коллеж социологии философии 2 скверны
Самым лучшим образом гражданин создает
В прошлом году состоялось сначала выступление роже кайуа на тему о животных обществах социологии начинает
Объявленное заседание было посвящено трагедии понятия коллежа
Времена коллежа социологии