<<<     ΛΛΛ     >>>   

А также и моральное стремление уверить как можно большее число людей в том, что все будет сделано, чтобы они сохранили право на Надежду.

Вот все, что в свете истории я могу предложить вашему стремлению действовать.

И пусть не говорят, что этого слишком мало! Команда журнала «La Fleche», до сих пор делала такую работу, которую я никак не могу считать бесполезной.

ПЬЕР ЛИБРА 1

Историческое сообщество может долго существовать и разрастаться, даже если сознание в нем не достигло уровня действия. История христианского Запада является тому доказательством. Религия восточного происхождения, еврейская ересь, проповедующая смирение, откровение, дух равенства, не помешала развитию на Западе империализма, неравенства, науки. Это наиболее известный парадокс истории. Но в конце концов Запад вплоть до XX в. не имел дела с противниками, столь же хорошо вооруженными, как и он сам, я имею в виду не храбрость или естественные ресурсы, а волю к власти и технику. Запад стал возвышаться с того дня, когда ислам начал засыпать. А позже судьбу цветных народов решать

1 Имя Пьера Либра фигурирует среди тех, кто поставил свою подпись под «Декларацией» «Acephale». Я не встречал ее больше ни в каком другом месте, если не считать данного опроса. Здесь я воспроизвожу приблизительно треть очень длинного ответа, который он дал. Читатель увидит, что он развивает без стыда и зазрения совести расистскую точку зрения Морраса. Быть может, исчезновение этой подписи с горизонтов Коллежа каким-то образом связано с одним из ритуалов, в который хотел его включить Батай. Кайуа намекает на это в своей беседе с Лапужем: «Батай все время стремился к тому, чтобы продублировать Коллеж созданием секты, руководствующейся весьма конкретными ритуальными положениями. По его мнению, сакральное способно осуществляться только посредством торжественного исполнения ритуалов. Некоторые из этих ритуалов были весьма малопрактичными, например идея отмечать смерть Людовика XVI 21 января на площади Согласия. Другие ритуалы были менее сложными для исполнения, как, например, обязательство, которого мы придерживались, не подавать руки антисемитам». Известна шутка Морраса который назвал Республику «Женщиной без головы». Ее не следует по этому случаю путать с «Ацефалом», который был мужчиной без головы. Монро сообщил мне, что Пьер Либра погиб в бою в апреле 1940 г.

стали пушки. И только сегодня западное сообщество начинает испытывать потребность в сознании, которое было бы на уровне его бытия.

Мощь Запада постоянно возрастала с XVI по XX в., а его сознание в то же самое время постоянно клонилось к упадку. Римско-католическая церковь в значительной мере сумела уберечь западную натуру, оправдывая неравенство (освящение земных владык, мирской власти духовных владык) и империализм (под предлогом миссионерства), но она в недостаточной мере оправдывала науку. Развитие научного духа шло против нее. Но самым ужасным для Запада было то, что это развитие поразило одновременно как ценности империализма, так и ценности иерархии, которые церковь заставляла почитать. Начиная с XVI в. и до наших дней, каждая идея, которая потрясала папскую власть, христианское откровение, тем самым наносила в западном сознании ущерб светским ценностям, которые это откровение и эта власть как раз и освящали. Такое ослабление религии пошло на пользу моральным ценностям христианского происхождения, стоящим во враждебном отношении к западному империализму и западному неравенству. Еще один небольшой парадокс. Начиная с XVIII в., подготовленное Реформацией западное сознание становится более глубоким и более христианским, чем в средние века. В частности, оно уже с большей серьезностью исповедует доброту и равенство. Намечается христианизация Запада. (Является ли простым совпадением, что начиная с этого времени происходит и допущение еврейского народа, то есть изобретателя христианства, в западное сообщество, а также российских славян, глубоких христиан по духу?) За исключением этого практически ничто не меняется, (евреи и русские осваивают империализм за свой собственный счет). В XIX в. западные державы завоевывают или подчиняют себе большую часть мира. Вместе с распространением этих завоеваний западное сознание навязывается всему миру. И тогда оно становится в большей мере христианским, чем когда бы то ни было, но особого значения это не имеет, так как его враги оказываются также более слабыми, чем когда бы то ни было. А что касается внутреннего использования, то пропаганда идей гуманизма служит средством для обеспечения господства финансистов и политиков, источником постоянного шантажа одних по отношению к другим, что тоже особого значения не имеет, поскольку техника и колонизация идут на пользу даже самим колонизируемым народам. Во времена молодости наших отцов разрыв между сознанием и действием был таким огромным, как никогда. И это уже апогей парадоксального развития Запада.

Пробуждение начинается в 1914 г. Среди нас, представителей поколения, рожденного в годы последней мировой войны, нашлись люди, которые окончательно поняли, что наш век — это век, когда придется расплачиваться за бессознательность западной культуры от начала и до конца, обрести подлинное существование или исчез-

нуть. Массы европейцев и остальных народов, подвергшихся христианизации в той мере, в какой властители Запада подчинили их, теперь пожелали перейти к более эффективной христианизации, то есть к царству добра и равенства на Земле. А тот факт, что подобный идеал стоит в глубоком противоречии с природой самого Запада, начал доводиться до понимания масс людьми, не испытывавшими при этом особых колебаний в выборе средств. Уже стало очевидным, что над бесформенными массами ныне стоят угрожающие Западу и по меньшей мере не западные по своему происхождению нации, глубинная внутренняя сущность которых отличается от западной натуры, но которые, наученные Западом, отнюдь не лишены стремления к империализму. Таковы, например, евреи, Россия, Япония. Вот до чего мы дошли.

В эпоху сражений на полях Каталонии, в эпоху битвы при Пуатье Запад еще недостаточно хорошо сформировался как в духовном плане, так и в плане социальной организации. Можно записать, что только сегодня, собственно говоря, впервые в своей истории Запад оказался в большой опасности. Он не только подвергается атакам в своих империалистических устремлениях, но одновременно и подрывается изнутри действиями своей собственной иерархии. Чтобы направлять свои действия, Запад обладает лишь одной руководящей линией сознания (если не считать того, что сложилось в тоталитарных странах), и линией рассредоточенной, но такое рассредоточение, как отмечает сам организатор опроса, представляет собою далеко не самое сильное зло. Напротив, зло заключается в навязывании под видимостью духовной разобщенности систематической конвергенции почти всех людей дела, слова, пера (всех тех, кого перечисляет организатор опроса и другие) с целью способствовать происходящему вот уже в течение двух веков распространению идей гуманизма, 1 приносящих ущерб, например в ряде случаев ка-

1 «Я не настаиваю на этом, за исключением того, что относится к ученым. Для всех других достаточно всего лишь знать политическую и литературную историю двух последних веков. Деятелей науки, в особенности медиков, я отсылаю к замечательной книге доктора Алекса Каррела („Человек, этот незнакомец", 1935), которая оказывается в ряду исключений, подтверждающих правило. Я позволю себе извлечь из этой констатации только одно замечание. Гуманизм ученых и врачей оказывается гораздо менее громогласным, чем гуманизм идеологов, потому что он коренится не в их мышлении, а в их профессиональной роли. Помощь, которую они оказывают, не принимая во внимание социальную значимость подопечных, благоприятствует в первую очередь слабым, даже если такое последствие ими и не предусматривалось. Здесь особо следует отметить психоанализ. Фрейд и его приверженцы, исходя из верных и глубоких обследований, казалось бы, стремятся к тому, чтобы уменьшить значимость врожденных различий между людьми в пользу воспитания и случайности эмоционального травматизма. Учитель и большинство его адептов — евреи. Случайно ли это?» Это суждение не отражало позиции Коллежа по отношению к данному бестселлеру. Его успех вынудил Кайуа выразить что-то вроде сожаления в связи с изобретением книгопечатания (в заметке из N.R.F.

толицизму внутри даже самой католической церкви. Напротив, разобщение сознаний способствовало развитию научной любознательности (одно из редких западных качеств, которое еще сохраняется), способствовало также и утверждению некоторых индивидов в качестве образцов для подражания, например Ницше, которому мы обязаны определенным пониманием того, что происходит. Беда состоит в том, что знаменитая интеллектуальная свобода, которой так гордятся демократические страны, силой тирании общественного мнения ныне сводится к поддержке идей господства и западной иерархии и направлена против себя самой.

Если это будет продолжаться, то не замедлит наступить и очередь науки. Хотя что я говорю, — уже наступила! Это еще один парадокс (они встречаются решительно на каждом шагу, когда приходится делать обзор нашего теперешнего положения на Западе). Уже и Германия, и страны, которые она ведет за собой, реагируя на то, что я называю реальной христианизацией сознания, постепенно увязают в новом догматизме. Но этот догматизм представляет собой карикатуру на тот, что когда-то противопоставлял религии научную любознательность. Ныне он доходит уже (о, чудо!) до напоминаний об избранности народа, который гитлеровская Германия ненавидит больше всего и к которому она сама внушает ненависть. 1 Правда, немецкая нация всем своим существом принадлежит Западу, но на данный момент ее сознание пребывает не на Западе. Я полагаю, что здесь мы касаемся самого главного, когда наблюдаем мессианство, по-видимому, подражающее Моисею, со своим вдохновенным пророком, сексуальными табу, группировками, не принимающими иностранцев, и т. д. Этот мессианство нисходит на один из самых больших народов Европы и претендует на роль источника возрождения западной культуры. Ну а там, где Гитлер не имеет власти, а умы, по всей видимости, следуют за иудаизмом, успе-

за март 1936 г.). Перед лицом трюизмов, которые распространяются с его помощью, «мудрость наций вдруг начинает идти по стопам загадочных советов и непостижимых парадоксов». Кайуа продолжает: «Автор пишет: „Те, кто сегодня являются пролетариями, обязаны своим положением наследственным порокам своего тела и духа" (sancta simplicitas), и предлагает, чтобы соответственные меры подчеркнули бы такое положение вещей, чтобы социальное неравенство стало бы более четко совпадать с неравенством биологическим. Тогда обществом руководила бы наследственная аристократия, сформированная потомками крестоносцев, героев Революции, крупных преступников и финансово-индустриальных магнатов». Несколькими страницами ниже без видимых признаков понимания того, что позиция изменилась, он уже, наоборот, рассматривает возможность скорого устранения пролетариата посредством введения обязательной для всех молодых людей службы на заводах. Разумеется, речь идет о непростительном противоречии. А вот первое решение отстоит, однако, не слишком далеко от мечтаний, которые Кайуа начнет развивать два года спустя.

1 Шарль Моррас уже множество раз возвращался к этому, но никогда не лишним будет, такое еще разок повторить.

хи научного духа тоже не лучше, а скорее даже, несмотря на хвастовство, хуже. Открытая тирания марксистской догмы, подчиняющая себе крайне левых представителей Запада и господствующая в России, неважно, согласуется ли она с определенным славянским мессианством, или же они противостоят друг другу, скрытая тирания гуманизма в демократических странах, опирающаяся на различные либеральные приемы унижения свободного духа, — все это, особенно в университетах Франции, действует в одном направлении. Общественное мнение, которое становится все более и более требовательным, желает, чтобы наука поддерживала ту мораль, которая ее же и восхваляет. (Так, например, теории, рожденные западной наукой, масонские, марксистские или же расистские ныне оборачиваются против западной науки.) Варвары оказываются повсюду!

Тем не менее, если взять поведение вождей Италии и Германии, а не их теории, то мы будем обязаны признать, что они начали возрождать величие Европы, а может быть, и всего мира. Они делают это, допуская и (кто знает?!) непроизвольно навязывая Западу осознание его собственной природы и той роли, которую в соответствии с этой природой Запад должен играть на планете.

В основе национальной реакции в Италии и Германии лежит прежде всего упоение силой и ничего, кроме упоения силой, которую еще требуется извлечь во всей ее чистоте из таких ее манифестаций, как, например, расизм. Расизм, избавленный от своих педантичных обоснований, становится просто-напросто вызовом, проявляющимся в оскорбительных выражениях, высказываемых одними народами по адресу других, что всегда считалось допустимым, а правителям Запада даже предписывалось бросать оскорбления в адрес остальной знати. Наконец: опасность для Запада в наши дни представляет собой и начавшееся воскресение духа откровенного милитаризма, причем не только в поведении представителей одной определенной касты, а в отношениях народов, объединений, заражающих своей энергией миллионы! Не будем преувеличивать. Существует, говорили мы, педантичный догматизм еврейского толка, существует также немало догм гуманизма, управляющих сознанием тоталитарных наций Европы, и там, как и почти везде, говорят о равенстве и мире для человечества. Несмотря ни на что, начиная уже со стиля немецкой войны 1914—1918 г. (поджоги, газ, подлодки и т. п.), пройдя через фашизм (вспомните, в частности, о блистательном Д'Аннунцио), расизм Адольфа Гитлера, подхваченный Муссолини, стал, в сущности, не чем иным, как маской совершенно определенного прогрессивного процесса, которым Запад обязан немецкому и итальянскому народу, процесса утверждения новейших ценностей, который в данном случае сопровождается жестами вызова человечеству, дерзкого вызова обнаженной силы. Слава храбрецам! Слава дерзновенным! Позор болтунам, подпольным спорщикам, трусливым прохвостам! В этом для меня и состоит высший

509

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

Которую нельзя вообразить без тревоги времени церемония
Общество утратило тайну своей внутренней спайки
Животные сообщества избранных общества
Биогенетики для всех космических существ
Которыми располагает человек