<<<     ΛΛΛ     >>>   

объяснение первым для него вопросам, чтобы тем нота не могла тяготить его. Куда же он обращался за разъяснением и где его для себя старался найти? Естественно, что прежде всего за разъяснением он обращался к окружающему его миру и искал подо бия аналогичных случаев и, наблюдая их, старался объяснить поставленные себе самому вопросы.

Живя тесной жизнью с природой, понимая ее по аналогии со своим собственным существованием, пре док видел, что с заходом солнца на ночь дневная жизнь прекращается, в природе все погружается в мрак и засыпает; видел он также, что с помрачением ярких лучей солнца зимними туманами и облаками начина ются стужи и морозы, небо перестает посылать дож ди, природа замирает, ее летняя деятельность прекра щается; когда же дневное светило появляется, мрак пропадает и снова начинается день, снова все прихо дит в движение. Явившаяся же с теплыми лучами солнца весна пробуждает природу, и в ней начинается кипучая жизнь и деятельность. Видел это предок в природе и, обращаясь к трупу и своему живому орга низму, замечал, что тело живет внутренней силой, теп лотой, заключенной в нем, — цепенеет же и лишает ся деятельности с исчезновением внутренней тепло ты, внутренней силы, и у него возникает воззрение, по которому жизнь отождествляется им со светом и теплотой, а смерть — с мраком и холодом [147, 33]. Следы воззрения на смерть как на мрак и холод мы встречаем у родственных нам народов. Так, у че хов в Краледворской рукописи мы находим такое вы ражение: «ро puti wsei z vesny po Moranu », т. е. на пути от весны до Мораны; здесь под весной разумеется юность, жизнь, а под словом Морана — старость, смерть и зима [13, 35]. Или в другом месте про убий ство Власлава говорится, что он повалился на землю: ... wstati пе mazese ;

Morena iei sypdse w noc emu 1 .

Встречаем следы этого воззрения и на Руси в по хоронной причети, где часто повторяется, что человек умирает:

Вроде солнышко за облака теряется,

или:

Красно солнышко Укатается за горы толкучие, За леса дремучие, В водушки глубокие [18, XII ].

«Зашло мое солнечко красное» [13, 36 - 37], — при читает мать на могиле дочери. Везде здесь мы видим, что жизнь человеческая скрывается и закатывается подобно тому, как ежедневно закатывается и скрыва ется от нас солнце и вся природа погружается в мрак.

Действительность воззрения на смерть как на мрак и холод отражается и в языке. Так, наш глагол «око леть» употребляется в двояком смысле: «озябнуть» и «умереть», а глагол «истывать (стынуть) — в смысле: «издыхать». Слова же «смерть, мор, умирать» в основе своей имеют общий корень со словами «мрак, мерцать, померкнуть» [11, 101; 29, 69; 223, 31; 226]. Если же поглядим в термины, обозначающие в языках индоевропейских народов понятие смерти: санскритск. « mrin mrije », греческ. meirein , литовское « mirti », то увидим, что и здесь все эти термины, как и наши слова: «уми рать», славянское «мрети», произошли от корня « mri » (усиленное « mar »), выражающего впечатление мрака,

'Встать не может; Морана его усыпила в черную ночь [13].

холода, пустыни, увядания [91, 174; 131, 299 - 316], что еще больше подтверждает мысль, что наши предки смерть отождествляли с мраком и холодом.

Акт смерти, кроме мрака и холода, напоминал пред ку и акт сна. Отсюда у него появляется воззрение, что смерть есть сон. Такое воззрение могло быть естествен ным следствием более раннего, вышеупомянутого воз зрения, по которому смерть отождествлялась с мраком. Действительно, если смерть отождествлялась с мраком, то вместе с тем она должна была отождествляться и со умерший [13, 36]. сном, в который погружает всю природу зимний мрак. Могло такое воззрение сложиться и под влиянием того обстоятельства, что сон неразлучен со временем ночи, а заснувший напоминает умершего, потому что он так же смежает свои очи и так же делается недоступным впечатлению света, как и

Указания на отождествление смерти со сном или, по крайней мере, веру в их близкую связь между собой мы встречаем еще у греков. Так, Гомер в своей «Илиа де» называет Смерть и Сон близнецами, а Гесиод —

чадами Ночи. Греки и римляне признавали Upnos - Somnus братом Смерти: оба брата живут на западных границах мира — в глубоком подземном мраке, возле царства мертвых; там возлежит Somnus на маковых снотворных цветках в сладком покое, а вокруг его ложа толпятся легкие сновидения в неясных образах [13, 36]. Выражения, влагаемые русскими и другими славянскими сказками в уста богатырей, воскресаю щих после смерти, доказывают существование подоб ных же воззрений и у славянских племен. Обыкно венно богатырь или сказочный герой, получая снова жизнь от окропления живой водой, говорит: «Ах, как же я долго спал!» В Краледворской же рукописи чи таем, что «Могепа» Власлава « sypase » 8 , а в одном бол гарском причитании находим такое обращение к по койнице:

Стани, Маро, разбуди се,

Време векье ие да станиш,

Да поможиш на майка ти.

Да донесиш ладна вода,

Да пометит, да исчистиш [237, 405].

Здесь, как видим, к мертвой обращаются с тем, чтобы она пробудилась. Очевидно, что сон у родствен ных нам народов смешивался со смертью. Остаток пред ставления акта смерти сном мы встречаем и на Руси в похоронной причети. Так, дочь, оплакивая смерть сво его отца, прямо говорит ему:

Стань, пробудись, мой родимый батюшка,

От сна от крепкого,

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

Говорит
Такое представление можно отнести
Такое представление предка о стране умерших
Представление души из области стихийной перешло в область зооморфическую
Которым грешникам