Пиши и продавай!
Пиши и продавай! |
|
|
«Кажется, что естественный антропоцентризм для человека является тем же, что и феодальная власть для власти центра империи, всегда слишком далекого» (И.С. I . С. 516). Какая наука (веселая наука) позволила бы сохранить уважение к вселенной и в то же время выжить в ней? Наука действительно предполагает, что ее предмет ускользает от закона, управляющего миром в целом. Как понять движение целого, если сам в него включен? Но, что еще более важно, как его понять, не будучи в него включенным? «Всякая истина, доступная человеку, — пишет Батай в «Небесных телах», — неизбежно связана с заблуждением, которое представляет собой „неподвижная земля"» (И.С. I . С. 516). Отсюда и идет то, что он называет в примечаниях к «Ученику колдуна» разрушительными нравственными последствиями науки. Сакральная социология, программу которой Батай набросал на этих страницах, представляла собой науку, готовую сжечь свои корабли, науку ученика колдуна, отказавшегося держаться за поручни, отказавшегося от стабильности и неподвижности Земли. ОТ КЛАНОВ К ИМПЕРИЯМ Добавления, внесенные в рукопись, показывают, что Батай планировал возобновить эту конференцию под названием: «От клана к миру в целом» (И.С. П. С. 449, 451). Это вариация на тему одной классической работы во французской социологии, которая также фигурирует среди книг, взятых из Национальной Библиотеки. Это книга «От кланов к империям» Морэ и Дави. Переход к империи — это организационная схема построений Батая, но этой империей должен стать в конечном счете весь мир. Сакральная социология намерена вписать «образование человеческого общества в игру вселенской, универсальной композиции», представить «человеческое существование на уровне существования галактик». Онтологическая композиция организуется вокруг двух конкурирующих осей. Обе являются «империалистическими», но их империи соперничают друг с другом. Одна представляет собой правую сакральную империю, другая — левую. Правая ось — ось Дави и Морэ, ось пирамидальной композиции, кульминацией которой являлась концентрация и капитализация в единой точке (на вершине) разбросанных в феодальном мире суверенных кланов, монополизацией существования «индивидуумом», «ipse». Эта версия империи завершается обожествлением верховной личности. Ось с левым вращением — это ось утопии ацефала, вдохновлявшая Коллеж:, это ось композиции лабиринта (композиции взрыва), начинающая с жертвоприношения суверен, или, скорее, утверждающая суверенность жертвоприношения. Эта ось зловещей экзальтации завершается радостью перед лицом смерти. Это то, что Батай назвал на следующих конференциях парадоксальным и безнадежно утопичным термином «империя трагедии». После введения Кайуа я обязан выдвинуть некоторые общие соображения метафизического, точнее онтологического характера, о природе общества. Можно ли считать общество существом? Или организмом? Или попросту скоплением индивидов? Вообще говоря, эти вопросы настолько далекие и внешние по отношению к науке как таковой, что никак не связаны по своей природе с созданием благоприятной атмосферы для развития точных знаний. В то же время вопрос о природе общества неотъемлемо связан с любой социальной наукой, и в частности, с областью, которую мы обозначили именем сакральной социологии: было бы одновременно и невозможно, и совершенно напрасно стараться избежать этого вопроса. На самом деле сакральная социология для нас не просто часть социологии как таковой, например религиозной социологии, с которой есть риск ее перепутать. Сакральная социология может рассматриваться как исследование не только религиозных институтов, но и всей совокупности общественных движений, предполагающих феномен причастия. Именно с этой точки зрения сакральная социология рассматривает такие свои объекты, как власть и армия, и руководствуется представлением, что все человеческие виды деятельности — наука, искусство, техника — имеют значение, объединяющее людей, предполагающее их активное «причастие». Иными словами, эти виды деятельности созидают единство между людьми. В следующих докладах я вернусь к сакральному, точнее, к специфическому характеру всего, что объединяет людей в общество. Но я должен с самого начала подчеркнуть тот факт, что так называемая сакральная социология предполагает решенным вопрос о бытии: она даже сама является точным ответом на этот вопрос. Она допускает, что кроме индивидов, образующих общество, существует общее движение, которое преобразует его природу. Социо- логия сторонится любых концепций, согласно которым социальное существование собирает индивидов в единое целое на основе договора, то есть концепций, на которых базируется весь ансамбль сегодняшней культуры: даже поразительно, что социология не вступает в противоречие с естественными реакциями (или же с предвзятыми мнениями) большинства из нас. Все это признал и Кайуа в своем историческом обзоре социологических учений. Это общее представление я попытался изложить здесь для того, чтобы связное и последовательное представление об обществе в целом стало возможным. § 1. Общество отличается от суммы элементов, которые его образуют Человеческое общество не отделено от мира, но отличается от него — отличается не только от остальных вещей и существ, но и от других обществ: оно состоит из множества элементов почти идентичных тем, из которых образовано соседнее общество, но эти элементы достаточно устойчивы и принадлежат только ему. Совокупность людей, живущих на острове, составляет Великобританию. Но значительная часть подданных Британии пребывает вне острова. И наоборот, население острова включает в себя какое-то количество иностранцев. Таким образом, Великобритания существует тем не менее, как нечто абсолютно отличное, исключающее этих иностранных граждан и включающее помимо самих островитян множество англичан, рассеянных по свету. С одной стороны, существуют британцы, с другой — Британия. Если мы теперь рассмотрим атом так, как его представляют современные теории, мы обнаружим, что существуют, с одной стороны, электроны, с другой — атом, сформированный соединением электронов в неком процессе движения. 1 Молекула имеет тот же двойной аспект: это, с одной стороны, заданное количество составляющих ее атомов (которые могли существовать самостоятельно), с другой стороны — молекула представляет собой нечто, совершенно отличное от атомов, совершенно одинаковых, но не объединенных в молекулярные формации. Определенное количество молекул может образовать мицеллу, также отличающуюся от суммы молекул, пока еще не объединенных. На другом уровне кристаллы формируют единые целостности, внутри которых молекулы теряют свою автономность. Мицеллы, которые входят в состав коллоидных тел, стоят рядом с живой материей. Она имеет по крайней мере ту же самую двойственность, 1 Я напомню, что Ж. Амброзино (подписавший Декларацию в Ацефале) был физиком. Когда после войны Батай руководил Критикой, то просил последнего написать кое-какие статьи по научным вопросам. Предисловие к «Проклятой доле» (1949) заканчивается благодарностями в адрес Амброзино за все, чем ему обязана эта книга (И.С. VII . С. 23). что и неорганическая материя. Весь мир знает, что клетка отличается от расположения составляющих ее частей, которыми являются молекулы и мицеллы. И еще выше в иерархии существ располагается многоклеточный организм, который также не может рассматриваться как простое сосуществование клеток. И, вернувшись к обществу, можно сказать, что, объединяя в единое целое организмы, оно образует нечто большее, чем простую сумму элементов. Даже если факты и требуют некоторой осторожности, их простое перечисление приводит к обобщениям: образование сложного существа из более простых кажется процессом слишком банальным, или даже процессом, служащим основанием для всего, что существует по инерции или нет (поскольку само собой разумеется, что огромные звездные скопления и галактики, которые их объединяют, не могут избежать этой модальности существования). В этих условиях уже не парадоксально говорить об обществе как о живом существе: совсем наоборот, парадокс заключается в затруднениях, с которыми мы сталкиваемся в присутствии этого существа. Парадоксально было бы выкрикивать с иронией: «Истина по ту сторону Пиреней...», и не признавать — из враждебности или будучи введенным в заблуждение — существование отечества, знамени, которое действительно ограничивает всех, кто его образует. § 2. Атом, молекула, мицелла, клетка, организм, общество Весьма общее представление о композиции существ настолько непривычно уму, что сразу же сталкивается с неточностью лексики. Цепочка разрывается благодаря регулярному выражению того факта, что общество дано как составленное не из организмов, а из индивидов. Но понятие индивидуальности может быть применимо как к инертным корпускулам, так и к живым существам: это понятие может в то же время относиться и к обществам. Слово индивид не может служить обозначением ступени в иерархии форм. С другой стороны, слово организм иногда применяют и к клетке. Очевидно, необходимо избавиться от такой огромной неточности. Атомы, молекулы, мицеллы и клетки достаточно хорошо определены; но термин организм должен быть сохранен для обозначения совокупности клеток и заменен в этом отношении термином индивид. Уместно будет также разграничить простые организмы и одномерные. Название простого организма надо приберечь для животных нулевой, осевой или радиальной симметрии, таких как речная губка, морская звезда или медуза. Эти животные создают совокупность колоний, объединяющих связанные друг с другом элементы, а не общества. И в той мере, в какой отдают должное теории колониального происхождения организмов, можно сказать, что простые организмы, группируясь, создают сложные: организмы, которые колониальная теория представляет как состоящие из линейно расположенных от головы к хвосту сегментов. Эти сегменты в некоторых случаях сохраняют свою автономность. Черви, например земляные черви, которых натуралисты относят к разряду олигохетов, дают самую яркую простую иллюстрацию подобных ассоциаций; и вышестоящие, более высоко организованные животные, насекомые и позвоночные в своем эмбриональном развитии, затем в своей нервной системе или скелете сохраняют еще немало от сегментарного характера червей. Несомненно, наука не слишком часто сосредоточивалась на этом пункте: она даже сегодня демонстрирует нечто вроде отвращения к колониальной теории. Но остается вспомнить тот факт, что общество, в отношении развития композиции живых существ, является самым сложным способом композиции. Остается вспомнить, что общество образуется лишь из одномерных организмов. § 3. Понятие «сложного существа» Которую нельзя вообразить без тревоги времени церемония |
|
|
|
|
