<<<     ΛΛΛ     >>>   

492

ный, послушный и миролюбивый народ узнает, что он тоже обладает плотью и инстинктами. И пусть круг жизни движется своим чередом. Журналист же с удивлением отмечает, что магистраты Слутпорта ради прославления юбиляра разрешают детям старше четырнадцати лет смотреть фильмы, дозволенные для просмотра только взрослым. В Гайд-Парке, превращенном в общую спальню, слышны раскаты грома и крики радости. В суете люди разных полов сближаются и без особого труда знакомятся друг с другом. Около Пикадилли, в той точке, где возобновляется движение транспорта, вереница отъезжающих автобусов пронзает лучами света салон автомобиля. Там мертвенно-бледный юноша, в белом костюме и с белым галстуком, со стиснутыми челюстями позволяет вакханке терзать себя, а она вздымает к небу глаза трагической героини, ее одежда на плече разорвана, а ее отсвечивающая лодыжка проступает из волн черных кружев. Зрители, облепившие дверцы, смотрят на них возбужденно, бесстрастно, сочувственно. Стены, разделяющие добро и зло, только что оказались разрушенными. Появляется Цибелия со своими тиграми, цимбалами, с бьющимися в конвульсиях и визжащими извращенцами. Возрожденный Запад опустошает свои подвалы, выбрасывает на ветер свои контракты, свои манеры и впадает в блаженное безумие в пламени своих жилищ и парламентов.

Великий колдун распевает свои песни среди ангелов и архангелов. Он не может ошибаться. Король, освобожденный им от своих земных одеяний, а затем прикрытый платьем правосудия и одеждой спасения, возвышается над всеми как помазанник Бога. Он идет, движимый духом священного страха и доброго совета. В его руке сверкает меч Правосудия. Иди. Защищай вдов и сирот. Останови беззаконие. Зажги на наших лицах, изможденных тяжким трудом, огонь любви и покрой их бальзамом благополучия. «May the king live for ever». После стольких героических деяний король уже никогда не умрет.

Еще вчера господин Джеймс Боррет, поденщик, в возрасте семидесяти семи лет, охваченный суетой и паникой, был вынужден спасаться бегством в то самое время, когда король появился, можно сказать, нагрянул с визитом утешения в квартал отверженных, в котором тот жил. Господин Джеймс Боррет уже много раз видел Его Величество своими собственными глазами. Он уже знал с убежденностью правоверного, что падет испепеленный молнией при внезапном появлении Георга-Диоклетиана-Юпитера, вышедшего из потайных покоев дворца, чтобы почтить его бедный очаг.

Это, конечно, волшебство. По правде сказать, Цезарь уже не верил в его всесилие. Никогда он уже не предстанет перед изголодавшимся населением жертвой различных бедствий, переодетым Венерой с волосами в позолоте, с нарумяненными и отливающими искусственной бледностью щеками. Уже никогда, отдавая приказ о резне фаворитов Национальной элиты или о потоплении флота Хенли, он не станет унижать богатых, их невежество и скаредность. Никогда уже его дипломаты, эти противники божественной случайно-

493

сти, не будут вынуждены ставить на карту собственные жизни в ходе сеансов вольной борьбы против приговоренных к смерти. С другой стороны, и король уже не стремится разорить казну с единственной целью вознести к небу на всех территориях его владений шпили и купола храмов, пышущие светом и вдохновенной музыкой, украшенные позолоченными образами, которые, наконец, позволили бы массам, призванным к окончательному единению, начать жить с бескорыстным сердцем и с лишенным вожделения взором. Превратившись в фикцию абсолютной политической пустоты, Цезарь сохранил только одну функцию — функцию Мастера Церемоний.

*

Пять месяцев спустя после публикации списка вопросов Монро «Volontes» выпустили «Специальный номер ответов на анкету: „На Западе всегда были руководители сознания"». Ответы разделены по трем категориям: 56 «ответов, предлагающих содействие в постановке проблемы» (с. 14 — 183, 223 — 233); 10 «ответов, предлагающих частичные решения» (с. 186 — 211); 8 ответов лиц, которые «реагировали на опрос, не давая ответ на поставленные вопросы» (с. 214 — 222).

На нижеследующих страницах читатель найдет те из этих ответов, которые имеют отношение к Коллежу, являются ответами авторов, подписавших один из манифестов или выступавших с его трибуны, или оке ответы, содержащие упоминания о Коллеже: пусть при этом речь прямо и не идет о Коллеже Социологии. Это ответы Пьера Клоссовски, Жоржа Дютуи, Рене М. Гуасталла, Пьера Либра, Жана Полана, Пьера Мабия и Жана Валя.

В преамбуле Монро вносит несколько уточнений относительно тех пунктов своей анкеты, которые вызвали недоразумения:

•  Нет, он не хотел смешивать соответствующие области вечного и временного. Однако сами факты поставили под вопрос границу между ними: «спор между духовенством и империей» — это одна из форм, которую приняла «война за право назначения на должности, то есть за верховную власть.

•  Крушение религий, идущее вслед за прогрессом и просвещением, виновно в сакрализации политики. Последняя сегодня воплощается в национализме: «знамя приходит на смену кресту».

•  Последний пункт, о социологическом методе, перекликается с «Декларацией об учреждении Коллежа Социологии». Два года назад Монро был одним из людей, поставивших под ней свои подписи.

495

«Замечательно, — пишет он теперь, — что социологи никогда не создают свою собственную социологию. Я хочу сказать, социологию того общества, социологами которого они являются».

ПЬЕР КЛОССОВСКИ 1

ВОПРОС: Считаете ли вы, что общество, в котором мы живем, историческое сообщество, членами которого мы являемся, уже достигло своего рода зрелого возраста, что позволяет ему обойтись без руководителей сознания?

ОТВЕТ: Индивид, который сегодня пользуется мягкостью демократической морали, ни в коем случае не пожелал бы упустить хоть один шанс позабыть о своем собственном реальном положении. Страх стать навсегда привязанным к чему-нибудь или вовлеченным во что-нибудь внушает такую враждебность ко всякой духовной власти, что малейший принцип, который выражал бы принуждение внутри него самого, показался бы ему психическим агентом какого-то внешнего деспотизма. Ныне человек прежде всего ужасно боится обнаружить, что именно он сам является ответственным за то положение вещей, в котором он существует. Этот страх является двусмысленным, так как представляет собой простой страх перед бытием при стремлении таким бытием обладать.

Быть виновным или не быть — вот дилемма, которую современный человек чувствует так глубоко, что ему потребовалось изобрести психоанализ, чтобы привнести в свое существование вину. При этом он все время создает иллюзии, что наука позволяет ему от этой вины избавиться. Психоаналитик объяснит ему, что это

1 Ответ Клоссовски был отправлен вместе с ответами Жака Део, Поля Ландсберга, Марселя Морэ, Дени де Ружмона и запиской следующего содержания: «Несколько человек, которые оказываются вместе не только в данном случае, посылают вам пять форм ответа, то есть совместный, но не коллективный ответ». Эти пять ответов в самом деле выражали персоналистско-христианскую точку зрения.

Именно Морэ передал Кено (одному из издателей «Volontes») эти пять свидетельств: «Париж, 20 марта 1939 г.

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

Вызванный взрывом профессионального сознания лейриса сказать внимание
Как истолковать такое отступничество со времени выступления на тему сакральное в повседневной жизни
Вне общества
Таким образом
Двойственность сакрального является как бы подведением итогов социологии коллежа