<<<     ΛΛΛ     >>>   

Полагаем все же, что древнейшие жертвоприношения, связанные со строительными работами, не имеют прямо го отношения к легенде о Хираме как с хронологи ческой точки зрения (когда сформировалась эта леген да, от прежних ритуалов сохранилось разве что отда ленное воспоминание, если иметь в виду Великобрита нию) , так и с формально-содержательной. Более вероят на гипотеза, что жертвоприношения являются своего рода субстратом коллективной памяти, на основе которого масоны в совершенно иной духовной атмосфере новой

152

« Si vis vitam , para mortem » — желаешь жизни, готовься принять и смерть, говорил Зигмунд Фрейд, переделывая известное латинское изречение « si vis pa - cem , para bellum » — хочешь мира, готовься к войне 22 . Нам представляется, что в этом утверждении Фрейда содержится зерно масонского поучения, связанного со степенью Мастера. По этому поводу С. Фарина писал, например: «В то время как мир непосвященных советует гнать от себя мысли о смерти, масонство, напротив, стремится выработать у своих адептов привычку к мысли о смерти, как бы поднимая их выше безотчетного стра ха, который сам по себе в состоянии отравить самые радостные мгновения жизни» 23 .

Снятие и удаление субъективного переживания смер ти из психической жизни человека, скажем мы, чревато опасностью, непосредственно угрожающей самой жизни, ибо психика человека оказывается безоружной перед лицом неизбежно повторяющейся смерти. Психология глубинного у Карла Юнга основана на утверждении, что в нашем психическом универсуме существуют зоны тьмы (Тень), которые никогда не устранимы до конца в ходе нашего земного существования. С ними нам приходится сосуществовать и каким-то образом с ними «договариваться». Отказ от признания существования Тени, согласно учению Юнга, означает создание опасного расщепления нашей личности, которая, как всякая живая реальность, зиждется на двуполюсности, на знаке «плюс» и знаке «минус», на свете и тени. Смерть же, по сути дела, есть не что иное, как космическая тень.

Фрейд не ограничивался акцептацией разумом смер ти, что уже само по себе немало, но дополнил своей собственной интерпретацией генезис идеи о будущей жизни, которая нам представляется по меньшей мере произвольной и научно не обоснованной. Суждения Фрейда по этому вопросу были им изложены в 1915 г . под общим названием «О том, как мы относимся к смерти». Фрейд утверждает, что закон эмоциональной амбивалентности в отношении любимых нами лиц доми нировал в чувствах «первочеловека» (равным образом он доминирует и в чувствах современного человека). Он, таким образом, описывает процесс присвоения этим человеком идеи о загробной жизни. «Перед бездыхан-

153

Заметим, что первая часть фрейдистского тезиса опровергается с религиозно-исторической и этнологи ческой точек зрения:

а) история религий показывает, что идея о духах и демонах связана в своем генезисе с небесными
явлениями и атмосферными феноменами, отчего «первочеловек» (если допустить в качестве объективной дан
ности подобную риторическую фигуру) и вообразил «духов» прежде, чем он оказался перед бездыханным
телом любимого человека;

б) представления, существовавшие у первобытного человека (представления, заметим, реконструируемые на
основе наблюдений над некоторыми африканскими или полинезийскими этническими группами), связаны с идеей жизненной одухотворяющей силы, несводимой к материальному измерению, то есть, по сути дела, речь
идет о представлениях, которые объяснимы деятельностью некой надличностной силы (напомним такие
категории, как « mana », « orenda », « wakenda »); следовательно, идея существования духа не является изначально «индивидуальной» .

Вторая часть фрейдистского тезиса напоминает скорее полемический выпад. Отождествление метафизи ческого ответа на событие смерти с воспоминанием об усопших нам представляется необоснованным. У нас есть серьезные причины сомневаться в том, что великие религиозные философии античности, построенные на идее бессмертия, являются всего лишь фантазией на тему неких воспоминаний первобытного человека, мнемоническая деятельность которого якобы не может быть более ясной и интенсивной, чем наша. Наконец, скажем мы отнюдь не из полемических соображений, фрейдист ский тезис обратим, и мы вправе предположить, что идея бессмертия и связанная с ней культовая практика раз вились не благодаря некоему избытку памяти, но для того, чтобы увековечить эту память, постепенно сти рающуюся чередованием явлений.

Нам представляется также недостаточно обоснован ным и фрейдистский тезис о происхождении идеи пере воплощения. Фрейд утверждает, что «первочеловек», вы работав идею будущей жизни за гробом, предоставил религиям декларировать, что это будущее существова ние как раз и является наиболее ценной и подлинной жизнью, сведя бренное существование, завершающееся смертью, к простой подготовке к жизни вечной. «Та ким образом,— продолжает Фрейд,— является логичным продолжить жизнь и в прошлое, вообразив предыдущие существования, метемпсихоз и перевоплощения...» 26

В действительности же, если серьезно подойти к ис тории философии и религий, нам следует считаться с тем фактом, что наиболее древние «органичные» формулировки доктрин перевоплощения, как они изложены, например, в Упанишадах, связаны с цикличностью, веч ным возвращением природных феноменов, с непосредст венным восприятием жизненного континуума посредством преображений. Речь вовсе не идет о том, как того хотелось бы Фрейду, что происходит какая-то искусственная операция, совершаемая разумом, с целью «прод лить» или «опрокинуть» будущую жизнь в прошлое. Как это ни парадоксально, но фрейдистский тезис недоста точно психологичен. Большей психологичностью при всей кажущейся поверхностности обладает, к примеру, тезис Р. Дэвида, полагавшего, что идея перевоплощения обя зана своим возникновением «игре памяти» (« tricks of memory »), то есть ощущению, испытываемому всеми людьми, что они «уже бывали» в том месте, которое в действительности они видят впервые 27 .

Эти страницы мы отнюдь не намерены посвятить опровержению фрейдистского тезиса о происхождении идеи бессмертия. Завершим это невольное отступление от темы, заметив только, что великому венскому пси хиатру мы обязаны открытием того, что «никто, по сути дела, не верит в свою собственную смерть, или, что то же самое, все мы подсознательно уверены в собственном бессмертии» 28 . Объясняется это тем фак том, что, говоря словами Фрейда, «невозможно пред ставить свою собственную смерть, и всякий раз, когда мы пытаемся это сделать, мы убеждаемся в том, что в Действительности мы продолжаем представлять себя в качестве зрителя» 29 . На наш взгляд, эта внутренняя, подсознательная убежденность в собственном бес смертии заслуживает глубокого осмысления.

Масонское поучение, связанное с легендой о Хираме, и ритуал степени Мастера являются логическим разви тием и истинным смыслом 20-й ландмарки по Маккевд: «Каждый вольный каменщик должен верить в воскресение к будущей жизни» 30 . Сформулированная подоб ным образом ландмарка расположена сразу как бы в двух иудейско-христианских категориях — «верить» и «воскресение». В действительности же от масона не тре буется верить в воскресение. Главное для него — верить в перевоплощение или эволюцию духовной части себя как человека в иных измерениях. Все гипотезы о жизни после смерти представляют собой неадекватные попытки (во всяком случае, дискуссионные) перевода на челове ческий язык того состояния, которое в силу радикаль ного разрыва, каким является смерть, остается недоступным и закрытым для обычных познавательных способ ностей человека и тем более его языка. Единствен ный долг масона — усвоить устремленность к вечности, которая была передана ему инициационной традицией.

Что же касается слова «верить», то мы полагаем, что Маккей, а вместе с ним и вся масонская традиция отнюдь не вкладывают в него смысл слепой веры, пола гаясь вместо этого на доверие надежды. Существует глубокое различие между верой-доверием и верой слепой, верой во что-то. Верить в жизнь после смерти — значит убедить себя в том, что такая жизнь существует. Во всяком случае, подобная вера пассивна. Доверять жизни после смерти — значит признавать эту жизнь в ка честве желаемой ценности, то есть сознательно полагать ся на ее раскрепощающее значение. Такая вера-дове рие — это надежда и стремление. Нам представляется, что масонство построено на вере в возможность воскре сения, а не в то, что воскресение на самом деле сущест вует. По сути дела, об этом сказано у апостола Павла: «Вера же есть осуществление ожидаемого и уверенность в невидимом» (Послание к евреям, 11, 1).

Масонское учение о смерти С. Фарина толкует сле дующим образом: «В физическом смысле смерть при водит к разложению различных частей, из которых сла гается человеческое тело, но не к их уничтожению (она уничтожает их с функциональной точки зрения, но не субстанциально.—Лег.). Все они остаются сущест вовать и после смерти, переходя в новые формы. Коль скоро материальная основа человека переживает самое смерть, то тем более переживает ее нравствен-

156

ная основа. В интеллектуальном смысле и в этом реаль ном мире дух обретает способность пережить смерть своими делами. Но подобное бессмертие исключительно. ОнО' уготовано только отдельным избранным и ограничено неопределенной длительностью истории и общече ловеческой памяти, которые могут быть прерваны или вообще исчезнуть в силу превратностей судьбы. Интеллектуальное же бессмертие в том смысле, как его пони мает масонство, является даром для всех и для каждого и не имеет иных пределов, кроме предела вечности» 31 .

Другой масон, X . Л. Хэйвуд, посвятил бессмертию такие вот прекрасные слова: «Это надежда, своего рода внутренняя уверенность, поддерживаемая не тем или иным фактом, но красками и оттенками жизни во всей ее целостности. Эта надежда возрастает в нашем разу ме благодаря восторженности наших же мыслей, нашего опыта, наших мечтаний, подобно тому как источает аро мат роща, живущая своей невидимой жизнью у края летнего поля. И сколь велико наше смущение, когда кто-нибудь попытается выведать у нас рациональные до казательства этой надежды. И сколь неразумными ста новимся мы всякий раз, когда эта надежда вдруг ос тавляет нас. Всегда и везде человек верил в бессмертие. И не потому, что это внушили ему попы на пропове дях, Не потому, что его секрет был раскрыт учеными. Но потому, что сама жизнь научила человека бессмертию. Это нечто, что вселенная постоянно нашептывает чело веку» 32 .

Вряд ли после этого вызовет удивление, что смерть является одним из центральных вопросов, находящихся в поле зрения масонского спиритуализма. Масонство, буду чи инициационной, символогической и эзотерической школой, ставит задачей развитие в своих сторонниках мыслительных способностей и интуиции. Изначально смерть является носителем сомнения как для человека верующего (разверзая вдруг провалы в божественном космическом порядке), так и для атеиста, который, столкнувшись со смертью, чувствует нравственную не достаточность материи и, подгоняемый этим стимулом, начинает измысливать нечто трансцендентное этой мате рии. Сомнение же, коль скоро оно не факт системы или отчаяния, является одним из движителей мысли, интуиции и познания.

Нам трудно сказать определенно, оказывает ли введе ние в степень Мастера какой-либо конкретный эффект

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

Изложена масонст вом декларация о принципах
Он напоминает в своей символогии масонства о зороастрийском происхождении обычая возжигания священного огня 15
Направленная на уничтожение масонства
В своей 171монографии рыцарские ордена в масонстве пишет
Морамарко М. Масонство в прошлом и настоящем истории масонства 7 рациональным