|
|
<<< ΛΛΛ >>>
12
Русское общество конца XVIII первой
трети XIX вв. стабильно в своих
самодержавно-государственных формах.
Это еще в большей степени
традиционное добуржуазное общество,
не вышедшее из рамок религиозного
мировоззрения. Но стабильность и
традиционность российского бытия
сочетались с переходными процессами в
сфере общественного сознания. Они
были если не спровоцированы, то,
безусловно, стимулированы интенсивным
проникновением политических,
идеологических и культурных реалий
Западной Европы на русскую почву,
которые пришлись на хорошо
организованное, сильное самодержавие.
Отчасти именно поэтому те идеи,
которые на Западе существенно влияли
на политические процессы, в России
сосредоточивались в интеллектуальной
сфере, определяя особенности формиро-
вания общественного сознания.
И первым здесь следует назвать
процесс индивидуализации. То, чего
практически не знала допетровская
традиционная Русь, теперь составляло
едва ли не главный показатель
характера перемен в сознании русского
просвещенного общества, перемен
раннебуржуазных по сути. Конкретно
это проявлялось в том, что наиболее
актуальными и болезненными проблемами
13
русского общества с конца XVIII в.
стали права человека, с одной
стороны, и религиозное
самоопределение - с другой. Правда,
речь шла еще о сословных правах, но
уже при высказанной идее равенства
всех перед законом, речь шла о
поисках истинной веры и истинной
церкви, но уже при прозвучавшей идее
веротерпимости.
14
Часть первая
"Мудрено быть самодержавным"
Русская история не терпит
однозначных оценок.
Россия своенравна и мудра, Россия
самобытна и всечеловечна, Россия за
что-то наказана Богом. За что? Тайна
русского пути морочит умы и души уже
скоро двести лет - это основная тема
раздумий многих поколений и каждое
дает свой ответ. Можно связать наши
беды с безумной волей Петра I, можно
обвинить в наших несчастьях
своекорыстный Запад или, напротив, в
православном настрое русской души
увидеть прививку от цивилизации, но
российская действительность все же не
вписывается в жесткие схемы
славянофилов или западников. Да,
Россия самобытна, но идет она
проторенными путями, и если они
известны и закономерны, то ее
государственность, ее вера и ее народ
неповторимы и особенны. На них и
остановимся.
15
Глава I. Вознесенное и проклятое
Та искомая особенность
исторического лица России не всей, но
большей мерой обязана специфике
русской государственности. Можно
проводить (и они правомерны)
бесчисленные аналогии между типом
государственности Западной Европы или
восточных деспотий, но бесспорно
также и то, что, имея с ними
определенные сходства и различия,
русская верховная власть по сути
своей была неповторима. Это не
следует понимать так, что все
своеобразие России сводится к ее
самодержавному образу правления,
который, в свою очередь, и составил
единственную причину ее выпадения из
общего цивилизационного пути.
Направление развития сознания
русского общества, в XVIII в.
вступившего в полосу кризиса
религиозного мировоззрения и
оказавшегося перед необходимостью
освоения гуманистической культуры, не
есть ли свидетельство того, что
Россия двигалась отнюдь не окольными
путями, но уже пройденными Европою,
которая на рубеже XVI-XVII вв.
переживала те же содержательные
процессы. Но коль скоро пути эти
пролегали в ином геополитическом,
16
историко-культурном, этнорелигиозном
пространстве, то они имели свои
неповторимые особенности, которые и
придали России "таинственную" печать
своеобразия. В решительной степени
эти особенности, повторим, связаны с
существом русской государственности
и, в частности, с конкретным
воплощением ее в границах российской
империи.
Институт российского самодержавия
последовательно формировался в
направлении концентрации всей власти
у одного человека - наследственного
великого князя, царя (с Ивана IV),
императора (с Петра I). Этому
процессу соответствовали меры по
нейтрализации и в конечном счете
искоренению любых проявлений, огра-
ничивавших власть монарха. Такими
органами, можно сказать -
совещательными, призванными как-то
регулировать верховную власть,
являлись Боярская дума и Земский
собор. В отличие от аналогичных
сословных собраний в государствах
Западной Европы они не имели
ограничительных функций. К концу
XVII в. значимость этих органов
практически сошла на нет.
В то время как на Западе шла борьба
за становление политических и
гражданских правовых институтов, Рос-
17
сия по мере укрепления самодержавия
отдалялась от правовой
государственности. Ни Земский собор,
ни удельная аристократия не в силах
были обуздать деспотический норов
власти.
Историческая непричастность России
к правовой государственности не
означала того, что эта проблема
просто снималась. Напротив, ее
нерешение усугубляло социальные
противоречия, деформировало
естественный ход исторического
развития, ибо в пренебрежении мнением
оппонентов институт самодержавия, как
и любая власть, терял способность к
развитию, коснел. Правда, еще очень
долго, вплоть до середины XIX в.,
власть в России осознавала свои
интересы прежде, чем о своих
спохватывалось общество.
Российское самодержавие не
помещается в рамках упрощенно-
классовой трактовки его как
однозначно и вневременно реакционной
силы, еще менее оно может
претендовать на роль исключительной
панацеи. Самодержавие в России - это
не только царь-помазанник, не только
верховная власть и правительство,
проводившее определенную политику, -
это прежде всего еще и самодержавная
идея как сущностное выражение
18
царственного священного бытия и как
некая абсолютная данность,
имманентная русскому сознанию, вне
которой общество себя не мыслило,
очевидно, вплоть до середины 30-х гг.
XIX в. (если не более), но именно с
этих пор в мучительном напряжении
начиная ее преодолевать.
Набирая зрелость в Словах,
Поучениях и Завещаниях первых русских
князей, в эпоху Московского госу-
дарства самодержавная идея
обосновывалась просвещенной мудростью
русских святителей, великокняжеских
духовников, митрополитов1. Последняя
существенная правка о божественной
природе русского царя принадлежала
руке сподвижника и идеолога Петра
Великого Феофану Прокоповичу. Затем
____________________
1 Здесь интересно мнение
Е.Н.Бутузкиной о том, что уже с
ХV в. московские государи
осознавали богоустановленность
своей власти и для ее обоснования
использовали религиозно-политичес-
кие теории, главным образом,
византийского происхождения. См.:
Бутузкина Е.Н. Идейные истоки и
генезис учения о власти Московских
государей ХV-ХVI вв. // Философия и
культура в России: методол.пробл.
М., 1992.
19
самодержавная идея формулировалась
всякий раз при очередных восшествиях
на престол, многословно и
торжественно, но смысл ее оставался
прежним - он выражал (не всегда,
может быть, искреннюю) уверенность
монарха в своем священном
предназначении служить благу
российской империи и ее
верноподданному народу.
Понимание царя как Отца русского
народа и помазанника Божьего
основывалось на вековой церковной
традиции, согласно которой светский
глава православного государства
наделялся прерогативами власти свя-
щенной. Так он воспринимал себя сам,
так его воспринимал народ. Двойное
обоснование самодержавия предполагало
не только особый эффект верховной
власти в России, но и особую
ответственность ее перед народом,
которую русские монархи хорошо
осознавали. Царь, принимая власть от
Бога, не только тем самым как бы
получал санкцию на ее безмерность, не
только выступал выражением воли
Господней, но и брал христианские
обязательства перед вверенным ему
народом, ибо с этих пор он был
обременен еще и долгом отеческой
заботы о православных перед Богом.
Даже когда российские императоры
20
приняли светский стиль и сменили
царское платье на костюм военного
образца, и тогда идея священности
власти определяла существо
самодержавия.
В то же время проблема в
определенной степени деликатна, во
всяком случае неоднозначна. Вряд ли
Екатерина I, Анна Иоанновна, даже
Екатерина II или тем более Петр III,
волею случая вознесенные на престол,
искренне осознавали священность своей
власти, хотя не исключено, что сам
обряд помазанничества на царство,
соборное торжество коронации
способствовали преодолению возможного
"комплекса священства власти". В
XVIII в. вопрос о престолонаследии
всякий раз решался весьма своеобразно
и тем не менее это не только не
скомпрометировало институт
наследственной власти в России, но и
не потревожило традиционное
восприятие власти как богоизбранной.
Уже применительно к Николаю I (то
есть с тех пор как порядок
престолонаследия упорядочился)
искренность русских императоров в
священном смысле власти не вызывает
сомнения.
Самодержавная идея видоизменялась,
так как не могло не сказаться
стремление придать цивилизованный вид
21
российской государственности, но все
же и XIX век не освободился от
видения царя как наместника Божия.
Наиболее существенное, главным
образом, парализующее влияние имела
эта идея на народ.
В сознании грядущего
помазанничества воспитывались
наследники русского престола.
Возможно, не богословские хитрости и
не уроки светской политики, но именно
уединенные беседы царя с наследником
формировали из века в век какую-то
иррациональную идею русского царства.
Она плохо выразима, еще менее яв-
ленна, но ее судьбоносное значение
для истории России безусловно.
Наиболее полно оно отмечено в
консервативной, в том числе и
славянофильской, традиции. Выразители
ее правы там, где пытались выявить
для многих уже скрытую сущность
российского самодержавия, объяснить
ее объективную роль в истории, но
там, где они пытались идеализировать
ее, - это не могло не вызывать по
крайней мере скепсиса. Наиболее
известный пример - попытка Н.В.Гоголя
в середине 40-х гг. заговорить слогом
Иосифа Волоцкого: "Там только
исцелится вполне народ, где постигнет
монарх высшее значенье свое - быть
образом того на земле, который сам
22
<<< ΛΛΛ >>>
Развитие русского общества в течение xix в
Худушина И. Царь. Бог. Россия. Самосознание русского дворянства конец XVIII первая треть XIX вв.. истории 4 дворянства
Важнейшейособенностью существования политико правовых идей в россии была их отчужденность от
Идея равенства в общественном сознании стала приобретать сколько то строгий юриди ческий смысл
Такая подмена есть свидетельство наивности политического сознания общества
|
|
