Худушина И. Царь. Бог. Россия. Самосознание русского дворянства (конец XVIII - первая треть XIX вв.)

Российская Академия Наук
Институт философии
Ирина Федоровна Худушина
ЦАРЬ. БОГ. РОССИЯ.
Самосознание русского дворянства
(конец XVIII - первая треть XIX вв.)
Москва
1995
ББК 87.3
Х-98

Ответственный редактор
доктор философских наук
В.Ф.Пустарнаков

Рецензенты:
доктора философских наук:
М.А.Маслин, В.М.Межуев

Х-98 ХУДУШИНА И.Ф. Царь. Бог.
Россия. Самосознание русского
дворянства (конец XVIII -
первая треть XIX вв.). - М.,
1995. - 232 с.
В монографии рассмотрены проблемы сознания русского
общества, еще во многом традиционного, но оказавшегося
перед необходимостью освоения гуманистической культуры,
осложненной либерально-просветительскими идеями. Подняты
проблемы богоданности царской власти, формирования
буржуазного правосознания и религиозного сознания русского
общества. Сквозной является тема оппозиционности русской
аристократии.

ISBN 5-201-01858-0
№ И.Ф.Худушина, 1995
№ ИФРАН, 1995
Золотой век России

— — — — — — — — — — — — — — — —

Авторский оригинал на сайте:

http://www.philosophy.ru/iphras/library/cesar.html

Рецензия С.Азбелева из СПб., упрекающая автора за попытку реабилитации масонов со ссылкой на Иванов В. Ф. Православный мир и масонство. Харбин, 1935. Переиздание: М., 1993: http://www.rds.org.ru/dv/9912/index.phtml?clause=20 (Дворянский вестник).

— — — — — — — — — — — — — — — —

"Поверьте, что тут
действительно все, что
у нас было доселе
красивого. По крайней
мере тут все, что было
у нас хотя сколько-
нибудь завершенного. Я
не потому говорю, что
так уже безусловно
согласен с
правильностью и прав-
дивостью красоты этой;
но тут, например, уже
были законченные формы
чести и долга, чего,
кроме дворянства,
нигде на Руси не
только нет закончен-
ного, но даже нигде и
не начато".
Ф.М.Достоевский

В современном обществе существует
некая ностальгия по золотому веку
России, мыслимому по-разному, но где
сквозь грезы непременными чертами
проступают красота, доблесть и честь.
Вопреки очевидному, не ранят прихоть
деспота и вздох раба, а из прекрасной
дали проступают царственные силуэты

поэзии, дружбы и любви. Конечно же,
это пушкинская пора, Россия его
времени.
Пушкинская эпоха немыслима без
"хваленых дедовских времян",
беспечного века екатерининских вель-
мож, без загадочного императора
Александра Первого и юного братства
царскосельских лицеистов, без войны
1812 года, без вольного вдохновения
арзамасцев, без, наконец, невольников
чести, декабристов, своим вос-
хождением на эшафот прервавших
безмятежную молодость России...
Детали проступают все яснее, и тогда
все очевиднее становятся язвы,
терзавшие общество, народ,
государство. По мере прояснения
реальных подробностей, как тогда
говорили "порядка вещей", все более
туманятся очертания милой мечты,
грезы о золотом веке России, уступая
место картине российской действитель-
ности, пристальное изучение которой
невольно рождает сомнение: да полно,
была ли золотая пора России, не
извечная ли это мечта усталой русской
души, подобная мечте о граде Китеже,
о том, что было, было время, когда
человек был счастлив не только
надеждой, но и благословенной
наполненностью бытия.

Сегодня, исцеляясь от
расслабленности, мы, как никогда
прежде, ищем опору в нашей истории и
с магическим словом "Россия"
связываем свое будущее. Как известно,
истина не передается, и "мысль не
дело, - говорил Н.М.Карамзин, - а
дело будет не по нашим мыслям, а по
уставу судьбы". Пусть так. И все же
лишь история если не утешит, то
объяснит, а может быть, и подскажет.
Всматриваясь в страницы не столь
отдаленной нашей истории, мы все
более убеждались в обоснованности
соотнесения первых тридцати лет XIX
в. с золотым веком русской истории.
Полагая, что совершенство русской
Музы является верным, но не
абсолютным тому подтверждением, мы
исходили из иных, более прозаических
наблюдений.
Это была эпоха проснувшегося,
молодого, сильного общества,
начинавшего осознавать себя - свою
историю, свою силу и свою слабость.
Краткий миг в понимании путей
преобразования мыслящее общество было
едино с царем, вернее, император
Александр Павлович был согласен со
своими будущими оппонентами. Это
редкое единодушие в союзе с жаждавшей
деятельности, горевшей высокими
идеалами служения отечеству первой

русской интеллигенцией, окружавшей
императора, безусловно, могло
коренным образом изменить будущее
России, будь... О, если бы речь шла
лишь об одном нереализованном условии
- о нерешительности молодого
императора, или отсутствии третьего
сословия, или пассивности народа.
Причин фатального неуспеха тысяча,
вернее, всего одна - это Россия,
которая если и движется к некому
общепринятому образцу совершенной
цивилизации, то сугубо иррационально,
с рациональной точки зрения. Однако и
иррационализм имеет свои парадо-
ксальные законы.
В прямом луче пристального научного
интереса, казалось бы, на все можно
дать ответ, но сколь бы он ни
приближал нас к истине, мы будем все
так же далеки от последнего Слова,
ибо есть, есть нечто необъяснимое,
заповедное в нашей истории, в самом
нашем бытии. Оно наполнено
неспадающим духовным напряжением, оно
удивительно терпением народа и
поражает неверностью его счастливой
звезды. В те моменты, когда общество
уставало и уже совсем теряло надежду,
что-то говорило: такова воля
Провидения. Было и так, что кроме
веры в Провидение не оставалось у
русского человека ничего. На исходе

пушкинской поры мы услышали этот
смиренный и безнадежный вздох
уходящего царственного поколения.
Пока же, в начале XIX в., общество
не лишилось своих надежд на
обновление. Напротив, это было лику-
ющее время всеобщей веры в скорое
благоденствие отечества. Благотворный
эффект осмысленности, предна-
чертанности бытия освящал особой
метой жизнь каждого. Политический
романтизм, гражданский пафос тех лет
создавал атмосферу сопричастности в
клятвенном служении России. Как ни
просто это оспорить, но осмелимся
сказать - то был расцвет
самодержавно-дворянской России.
Однако не ради апологии
самодержавия или идеализации русского
дворянства мы затевали этот труд,
хотя в дни смуты естественно желание
отыскать в истории то золотое время,
когда противоречия между людьми не
переросли еще в ненависть, когда
помыслы и правительства, и общества
объединяло стремление к со-
вершенствованию государства. -
Утопия?
Да, в самом ближайшем рассмотрении,
на расстоянии вытянутой руки, любое
время видится взрывоопасным
сплетением противоречий. Но
отстраненное видение все-таки

позволяет указать на главное - ста-
бильность. Именно в периоды
стабильности русское государство
ощутимо продвигалось в своем
развитии, как это было в царствование
Екатерины II, Александра I и в начале
царствования Николая I. Это к ним
относилось известное пушкинское:
"Правительство все еще единственный
европеец в России".
Если русло истории прокладывают два
энергетиче-cких потока - власть и
общество, - то, очевидно, более
сильная сторона и будет определять
характер и направление течения. В
России вплоть до середины XIX в. на-
иболее зрелой и организованной
политической силой было
правительство, то самое вознесенное и
проклятое самодержавие.
Лидирующая роль правительства - это
не просто сила власти, опирающаяся на
силу армии и аппарата. Политическое
лидерство - это прежде всего
способность разглядеть потребности
развития государства и общества и
своевременно на них отреагировать.
Это умная власть, это власть,
предупреждающая взрыв противоречий.
Это сознательный учет и использование
всех сильных и слабых сторон,
особенностей психологии каждого
сословия.

Практически до конца XIX в.
общество не могло противопоставить
верховной власти столь же организо-
ванной силы, хотя со временем
соотношение "массы энергии" в потоке
русской истории менялось. Власти все
труднее становилось реагировать на
запросы усложнявшейся жизни, а
общество начинало все более трезво
смотреть на венценосного Господина.
Это не значит, что до середины
XIX в. самодержавие не знало
серьезной оппозиции. Напротив, именно
со второй половины XVIII в. начинают
формироватьсясобственно
оппозиционные тенденции, в первую
очередь в кругах высшего родового и
сановного дворянства.
Слабость оппозиции, неисчерпаемый
кредит доверия правительству со
стороны народа - все это свиде-
тельствовало о том, что самодержавие
было в силе, что русское государство,
какие бы проблемы его ни волновали,
все же находилось в состоянии
стабильности, что, в свою очередь,
было залогом расцвета в духовном раз-
витии русского общества.
Расцвет дворянского периода
означает гуманизацию культуры и
общественных отношений, повышение
"цены человека". Набиравший силу с
начала XVIII в., этот процесс

ΛΛΛ >>>

Потрясла основы средневекового общества сознания повреждении
Ибо в пренебрежении мнением оппонентов институт самодержавия
Настаивая на элементах либерального правосознания николая i
Как мало 373осталось вероятности к будущим успехам пушкина
Однако екатерина совершенно верно уловила угрожающий стабильности самодержавия смысл требования прав человека
Хронологическая таблица истории России историческая

Евгений