<<<     ΛΛΛ     >>>   

просто нечто говорит, в ней кто-то говорит что-то кому-то. Понимание речи не

есть понимание слов путем суммирования шаг за шагом словесных значений, оно есть

следование за целостным смыслом говоримого, который всегда располагается за

пределами сказанного. Говоримое может оказаться труднопонятным, скажем, когда

дело идет о чужом или древнем языке, но еще труднее для нас, даже когда мы без

усилий понимаем сказанное, позволить, чтобы нам что-то сказали. Обе трудности

принадлежат к проблемам герменевтики. Нельзя понять без желания понять, то есть

без готовности к тому, чтобы нам что-то сказали. Было бы недопустимой

абстракцией думать, будто надо сперва каким-то образом переселиться в эпоху

автора или его первого читателя путем реконструкции всего его исторического

горизонта, и только потом мы начинаем = слышать смысл сказанного. Наоборот,

всяким усилием понимания с самого начала правит своего рода ожидание смысла.

Что справедливо в отношении всякой речи, тем более справедливо в отношении

восприятия искусства. Здесь мало ожидания смысла, здесь требуется то, что мне

хочется назвать нашей затронутостью смыслом говоримого. Никакое

*

В этом смысле я критикую в «Истине и, методе», S. 91, понятие эстетического у

Кьеркегора {идя его же путем) .

262

восприятие искусства не сводится просто к пониманию очевидного смысла, как это

имеет место в профессиональной исторической герменевтике при ее специфическом

обращении с текстами. Художественное произведение, что-то нам говорящее, это как

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

Как искусство передачи иноязычного высказывания доступным для понимания образом герменевтика
Что справедливо в отношении всякой речи искусства сказали
Гадамер Г. Эстетика и герменевтика 13 произведение
Каким говорит само произведение