<<<     ΛΛΛ     >>>   

36

символах мифов и мистерий, а в ясной логично-рассудочной форме. Философ-материалист и естественник М. М. Филиппов писал, что «ряд непосредственных наблюдений над природой и совершенно рациональные для своего времени попытки обобщить эти наблюдения — таково было начало ионийской философии» (87, 67).

Марксисты разоблачали тех, кто выводил основы духовной культуры из религии. Г. В. Плеханов критиковал домыслы богоискателей о неустранимой связи всякой философии и религии, указывал на веру в духов как на древнейший источник идеализма, но огвергал возможность происхождения античного материализма из религии, показывал, как материалисты прошлых веков боролись против теологии. В книге Р. Рихтера «Скептицизм в философии» Плеханов отметил его суждение о первых греческих философах: «Прежде всего перед нами отрешение от народной религии и народной мифологии; не „из Зевса все возникло", как гласит один древний стих, но из воды, или из воздуха, или из апейрона» (71, 43).

В. И. Ленин критиковал попытки отождествить религию с философией, указывал на то, что буржуазные профессора подгоняют свои идеалистические системы к господствующей средневековой философии. Он отметил, что изложение у Гегеля «архидлинно, пусто, скучно об отношении философии к религии» (3, 29, 222), высмеивал его стремление философски оправдать идею боженьки. Читая книгу Гегеля «Лекции по истории философии» В. И. Ленин, в противоположность стараниям теологизировать взгляды Гераклита, обратил внимание на отрицание им сотворения мира богом и божественного провидения, на учение Анаксимандра о естественном происхождении человека, на мысли Ксенофана о возникновении веры в богов, на связь древнего атомизма с атеизмом. В. И. Ленин отвергал стремление изобразить Аристотеля мистиком, не верящим в силу разума, в мощь объективного истинного познания, критиковал идеалистов, стремившихся извратить и оклеветать материализм и атеизм Демокрита и Эпикура.

Развивая марксистские воззрения на гносеологические и социальные корни философского идеализма и религии, В. И. Ленин называл эти формы общественного сознания пустоцветом, растущим «на живом дереве, живого, плодотворного, истинного, могучего, всесильного, объектив-

37

ного, абсолютного, человеческого познания» (3, 29, 322). Он относил религиозные верования к пустым абстракциям человеческого сознания. «Задача теории познания в том и состоит, — писал В. И. Ленин о религиозных понятиях, — чтобы показать нереальность, фантастичность, реакционность подобных примыслов» (3, 18, 75). Великий мастер революционной диалектики отметил, что в древности была «связь зачатков научного мышления и фантазии а lа религии, мифологии» (3, 29, 225). Это не дает, однако, оснований для того, чтобы игнорировать гносеологическую оценку религии как ложного, иллюзорного сознания, преувеличивать значение зачатков научного мышления в мифологической оболочке, как это делают некоторые буржуазные ученые, считающие, что историю древней философии можно трактовать как историю ее де-мифологизации. Религия может отражать реальные отношения действительности только в фантастической, извращенной форме. В отличие от религии идеалистическая философия, поскольку она обращается к знанию действительности, а не к слепой вере, к разуму, а не к предрассудку, — не пустой орех. Она может иногда свернуть с дороги к поповщине и поставить реальные вопросы, даже содержать ценные элементы познания. В. И. Ленин отмечал, что в воззрениях великих идеалистов прошлых веков было рациональное зерно. В условиях всеобъемлющего господства теологии философам приходилось с большим трудом преодолевать религиозную схоластику, чтобы прорваться к истине. В. И. Ленин писал, что немецкий мыслитель Лейбниц «через теологию подходил к принципу неразрывной (и универсальной, абсолютной) связи материи и движения» (3, 29, 67), т. е. к единству мира.

В. И. Ленин доказывал, что философский идеализм — путь к религии, всегда сводится так или иначе к защите или поддержке ее. Он считал, что наибольшую опасность представляют утонченные формы религии, прикрытые философским флером. В 1913 г. в письме к А. М. Горькому В. И. Ленин критиковал богоискательство и богостроительство, объявлял их «идейным труположством». Богоискатели уверяли, что человек должен искать бога в своей бессмертной душе. В. И. Ленин писал, что «всякий человек, занимающийся строительством бога или даже только допускающий такое строительство, оплевывает себя худшим образом, занимаясь вместо „деяний" как

38

раз самосозерцанием, самолюбованием, причем „созерцаем-то такой человек самые грязные, тупые, холопские черты или черточки своего „я", обожествляемые богостроительством» (3, 48, ,2,27).

Советская наука отвергала попытки искать источник всякой философии в религии. Выдающийся советский ученый Ю. П. Францев в книге «У истоков религии и свободомыслия» отрицал, что мифология как элемент религии породила философию, хотя и признавал вполне ясные признаки материалистического мышления древних, дошедшие до нас в форме сказок и мифов, «здоровую основу ряда образов сказки и мифа» (91, 503). В 1957 г. в «Истории философии» он писал: «...первобытный человек в извращенной форме представлял свою зависимость от природы:

свое бессилие перед природой он выражал в виде причудливых образов фантазии. В этом заключаются наиболее отдаленные исторические и гносеологические корни идеализма. Значит ли это, однако, что философская мысль в истории духовного развития человечества началась с появления идеализма, что религиозные верования и мифы были предвестниками философских представлений, как утверждают это ученые-идеалисты? Нет, отнюдь не значит. У философской мысли совсем иная предыстория. Факты показывают, что в истории человечества философская мысль возникает тогда, когда уже накопились некоторые знания, когда эти знания приходят в конфликт с традиционными верованиями. Религиозные представления основаны на вере. Философская мысль, как бы слабо она ни была развита, основывается на знаниях, противопоставляемых слепой вере. Рождение философской мысли — это начало борьбы знания против веры» (35, 30; ср. 91, 500—501).

А. Н. Чанышев в книге «Эгейская предфилософия», изданной в 1970 г., пишет, что тут у Ю. П. Францева материализм возникает «по-богдановски, как обобщение и продолжение линии науки, а идеализм — по-гегелевски — продолжение линии религии, линии веры» (94, 190). Мнение о том, что возникновение ионийской материалистической философии связано с наукой, принадлежит не А. Богданову, а Ф. Энгельсу, который указал, что «древнейшие греческие философы были одновременно естествоиспытателями» (7, 20, 502). А. Н. Чанышев утверждает, что Богданов выводит философию «только из науки,

39

из знания» (94, 191). Богданов понимал иод знанием ни только науку, но и мифологию. Он писал, что «масса мифов» — «не была „поэзия", а само первобытное познание... миф был нужен и разумен, был объективен, пока более точное знание не сделало его пережитком» (13, 74). Для Богданова религиозные суеверия играли в практике первобытных людей такую же организующую роль, как точные науки в современном производстве. До каких нелепостей договорился Богданов, показывает то, что он считал вымыслы о вампирах, леших, домовых и т. п. суевериях зачатками «первобытной науки». Сближение взглядов Ю. П. Францева с воззрениями Богданова необоснованно, а вот утверждения самого А. Н. Чанышева о магии, как «преднауке» (94, 60), о том, что «магия оказалась теорией первобытной практики» (94, 63), действительно соответствуют взглядам Богданова, отождествлявшего магию с «первобытной наукой». Надо ли разъяснять, что мысли Ю. П. Францева о связи идеализма с религией восходят не к Гегелю, а к классикам марксизма-ленинизма?

В советской науке сложилась прочная традиция критики попыток отрицать значение научного знания в формировании философии, полностью растворять ее в религии. М. А. Дынник отмечал в своих сочинениях по истории древнегреческого материализма, что последний сложился и вырос в неразрывной связи с накоплением научных знаний в борьбе против религиозных элементов мифологии, но те элементы ее, которые отражали трудовой опыт народа, его чаяния и стремления, составили ценное идейное наследство, воспринятое древнегреческим искусством и философией. Т. И. Ойзерман пишет в книге «Проблемы историко-философской науки», что первые философы, собственно, потому и являются философами, что они вступили в конфликт с традиционным мифологическим воззрением. Показывая процесс секуляризации «божественной мудрости» как предпосылку возникновения философии, которая поставила на место мифов и оракульских прорицаний в Древней Греции самостоятельное, независимое от внешнего авторитета размышление человека о мире, Т. И. Ойзерман указывает, что философия тогда была синонимом научного знания, хотя она, выражаясь парадоксально, исторически возникала как донаучная его форма. Т. И. Ойзерман придает большое значение в возникнове-

40

нии первых философских проблем повседневному, т. е. приобретенному без специальных познавательных усилий, опыту, который складывается из чувственных восприятий окружающей действительности. По мнению Т. И. Ойзермана, когда данные повседневного наблюдения начали теоретически осмысляться, тогда был совершен великий шаг в духовном развитии человечества, потому что до этого мир был в сущности закрыт, затянут религиозными представлениями.

В 1970 г. во время обсуждения в Отделении философии и права Академии наук СССР книги П. В. Копнина «Философские идеи В. И. Ленина и логика» было отмечено отсутствие четкости в изложении автором взаимоотношений философии и мифологии, необоснованность сближения философии и религии, веры и знания. П. В. Копнин определял веру как «промежуточное звено между знанием и практическим действием», как «знание, оплодотворенное волей, чувствами и переживаниями и перешедшее в убеждение» (39, 461). Поэтому можно сделать вывод, будто бы философия не родилась из великого конфликта между знанием и верой. П. В. Копнин писал, что «философия была продолжением и теоретическим осмыслением не только эмпирических знаний, накопленных ранее человечеством, но и религиозных воззрений людей» (39, 14). Такое развитие религиозных верований может быть отнесено только к идеалистической философии.

П. В. Копнин уточнил свои взгляды в статье «О природе и особенностях философского знания», в которой указал, что связь философии с мифологией выражала незрелость философского знания, его неотчлененность от фетишистского сознания: «С начала своего возникновения и вплоть до наших дней философия развивалась путем преодоления мифологического сознания научно-логическим знанием. В первом вещи одухотворены и очеловечены, но одновременно и мистифицированы, наделены несвойственными им силами, например, связями по типу родовых отношений первобытного общества. Мифологическое сознание направлено не столько на вещи объективного мира, на их генезис, качественные и количественные определенности, сколько на действие каких-то скрытых за ними абстрактных, сверхъестественных сил, подобных человеческим. Философия даже у передовых ее представителей не всегда была свободна от мифа; можно отметить целые

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

Философских идей
Среди ацтеков были известны наставления родителей своим детям
Эгейская предфилософия
Наблюдения за регулярностью движения небесных тел
В различные времена меняется положение звезд на небе