<<<     ΛΛΛ     >>>   

В китайских пословицах отразилась эта критика культа неба: «Будешь спать в лодке, распустив паруса, не увидишь каменистой отмели; будешь ждать счастья с неба—днем попадешь в волчью яму», «Жить за счет неба—дело ненадежное, жить за счет собственных рук— дело верное», «Десять серебряных монет сдвинут богов, сотня— сдвинет небо», «За большие деньги и небо купить можно», «Неурожайного года не страшись, только не уповай на небо», «Две руки да два плеча и небо одолеют», «Человек побеждает и небо».

Мудрецы Ян Чжу, Ле-цзы, Чжуан-цзы, жившие в конце VI—IV в. до н. э., в своей критике традиционных верований широко пользовались народными пословицами. Эти мудрецы сомневались в помощи духов предков, в необходимости жертвоприношений или погребения согласно ритуалу. Ян Чжу (440—360 гг. до н. э.) утверждал, что «от неба не исходит помощь», отвергал небесное воздаяние: «Добрые люди бывают несчастны, а злодеи преуспевают». Он критиковал культ предков, освящавший разделение общества на «благородных» и «низших», знатных и незнатных, доказывая, что «после смерти все одинаково, все смердят и разлагаются, гниют и исчезают». Ян Чжу советовал не очень беспокоиться о своей смерти: «Позвольте нам пользоваться (наслаждаться) настоящей жизнью. Зачем заботиться о том, что придет после смерти», Он призывал «не облачать (покойника) в узкую парчу, не класть (ему) в рот жемчуга и нефрит, не приносить жертв, не ставить блестящих сосудов» (67, 109}. Ле-цзы поучал: «От душ предков нет чудесных откликов». Чжуан-цзы учил: «Нет ни гнева небес, ни кары предков». На своем смертном ложе он говорил, что человек, как и все живое, обращается в прах, и отвергал намерение своих учеников устроить ему пышные похороны: «Я считаю

142

своим гробом — небо, планеты и звезды — мелким жемчугом, а тьму существ своими провожатыми».

В VI в. до н. э. в Китае в условиях кризиса религии, основанной на культе неба и предков, усилился процесс демифологизации. Он облегчался тем, что в Китае не существовало могущественной касты жрецов, противостоявшей светской власти. Поэтому древние мифы было значительно легче изгнать из памяти народных масс, чем, например, в Индии, где господствовали брахманы. В Китае разные божества и духи были превращены в императоров и других «исторических деятелей», часть народных сказаний подверглась аллегорическому истолкованию, а многие мифы были объявлены пустыми вымыслами. Ян Чжу освободил космогонистические идеи от мифа, излагал рационалистическую картину возникновения мира. Поэт Цюй Юань в IV в. до н. э. создал стихи, опровергавшие мифологическое объяснение Вселенной. Его последователь Сун Юй также не верил мифам. Сюнь-цзы (298—238 гг. до н. э.), отвергая религиозные представления о небе как о боге, понимал небо как часть природы, лишенную какого-либо антропоморфизма. Л. С. Васильев пишет, что Сюнь-цзы отрицал связь между «велениями Неба», проявлявшимися в виде затмений, комет и т. д., и степенью добродетельности правительства. Сюнь-цзы отвергал некоторые магические обряды, он говорил: молись не молись, дождя от этого не прибавится и не убавится; если бить в барабан для того, чтобы излечиться от ревматизма, можно истрепать барабан, но никак нельзя вылечиться.

С конца III в. до н. э. многие мыслители отказались от буквального понимания мифов, видели в них лишь символы и аллегории, предлагали от мифологических образов переходить к абстрактным понятиям. «Если смысл вещи заключается в Сильном, то почему же обязателен для нее образ лошади? — удивляется Ван Би (249—226 гг. до н. э.). — Если категория вещи определяется ее покорностью, то почему же обязателен для нее образ коровы?» (63, 70). Основные понятия древней и средневековой китайской философии — инь, ян, ци, дао и т. д. — постепенно освобождаются от мифологической оболочки.

В этих условиях острого социального и политического кризиса формируется религиозно-этическое учение конфуцианства. Кризис морали, основанной на культе неба и предков, заставил аристократию искать

143

путей для укрепления норм нравственности, санкционирующих привилегированное положение знати. С проповедью возврата к древней морали выступил философ, историк и государственный деятель Кун-цзы (551— 479 гг. до н. э.), известный как Конфуций. В 496 г., после своей отставки с поста министра юстиции в княжестве Лу (ныне провинция Шаньдун) Конфуций собрал древние сочинения, чтобы восстановить их этические нормы. Он говорил: «Я передаю, а ничего не сочиняю». Конфуций напоминал, что «богатство и знатность зависят от неба», призывал быть «благородным человеком» — цзюнь-цзы, обладающим двумя достоинствами:

долгом и гуманностью, как этому учили предки.

Еще в глубокой древности идеологи рабовладельческой знати приспособили культ предков и неба для обоснования своей морали. Этические понятия часто обозначались на гадательных костях. Например, понятие «добро» изображалось в виде овцы, «добрый» — владелец овец. У древних египтян, китайцев, русских и других народов «добро» означает также имущество, богатство, у римлян «bonum» (добрый) означает достояние, имущество. Небо, определяющее, по представлениям древних китайцев, все поступки людей, рисовалось в виде человека над землей, рабы изображались в виде голов, потому что их, как скот, считали по головам.

Древнейшая китайская этика основана на понятиях, изображенных на гадательных костях иероглифами «сяо», «ли», «дэ». Иероглиф «сяо» означал почитание предков, родителей. Китайцы верили, что душа умершего знатного человека продолжает свое существование, становится духом-покровителем, простой же человек недостоин стать духом после смерти. Этот культ предков оказал большое влияние на формирование этических воззрений китайцев, которым внушали, что всякий господин должен считаться отцом. В «Книге хроник» говорится: «Вельможи из правящего рода должны придерживаться принципа „сяо" и быть почтительными сыновьями. В этом случае наш царский род сможет продержаться вечно. Если же царский род сможет продержаться вечно, то так же вечно будут работать рабы — мужчины и женщины — на родовых вельмож и снабжать их всем тем, что необходимо». Иероглиф «ли» обозначает обряд жертвоприношения предкам, ритуал,

144

закон, норму поведения человека. Иероглиф «ли» истолковывался как средство, с помощью которого «устанавливается порядок в народе», «высшие совершенствуются, а низшие служат людям, стоящим выше их». Иероглиф «дэ» обозначает добродетель. Он отождествлялся с иероглифом «синь» (послушный, покорный). Добродетельными называли скромных мужей, соблюдавших законы. Моральные качества разделялись на светлые, приносящие счастье, уважение, преданность, верность и т. д., и темные, сулящие несчастье: лживость, скрытность, развратность и т. д. Добродетелями обладают только знатные, «благородные» люди, «простолюдины не могут быть высоконравственными».

Этические взгляды древних китайцев были связаны с наивно-материалистическими воззрениями на природу, нашедшими выражение в «Шуцзине», где утверждается, что мир состоит из стихий: воды, огня, земли, дерева и металла. Пять стихий природы определяют пять качеств человека: мудрость, человеколюбие, верность, почитание старших, мужество. В «Книге перемен» восемь первоэлементов: небо, земля, вода, огонь, озеро, ветер, гора, гром — также определяют восемь моральных качеств человека. В этой книге взаимоотношение добра и зла изображается как борьба двух начал: ян (светлого) и инь (темного). Благородный, знатный отождествлялся с небом и солнцем, простолюдин — с тьмой и землей.

Конфуций сокрушался об упадке морали. Он говорил, что простолюдины не знают повелений неба и не боятся их, низкие люди пребывают в бедности и нищете, привержены земле, а не небу, они становятся безнравственными, непочтительными к старшим и превращаются в разбойников, нападающих на благородных людей.

Моральные сентенции Конфуция были выгодны не только родовой знати, но и рабовладельческой аристократии. Так, он утверждал, что легендарные цари Яо и Шунь получили от небесного владыки правила нравственности, из которых следует, что «божество и знатность зависят от неба», что «если верхи следуют в делах правилам „ли", то простолюдины будут послушны». Конфуций доказывал, что простолюдины не могут ожидать помощи от своих предков, ссылаться на их авторитет, потому что только аристократы после смерти становятся духами. Цель этики состоит в том, чтобы подчинить на-

145

род господству аристократии. «Если в поднебесной существует мораль, — говорил Конфуций, — то тогда народ не обсуждает действия властей, не происходит смешения простолюдинов со знатью».

Основное понятие в этическом учении Конфуция — жэнь (человеколюбие), выдвинутое им в целях укрепления власти аристократии. Человеколюбие возможно только у знати, так как простолюдинам чужды храбрость, почтительность, великодушие, верность, доброта, образование, а без них не бывает и человеколюбия. Если простые люди храбры, то они становятся разбойниками. Под человеколюбием Конфуций понимал прежде всего почитание родителей и старших. Жэнь состоит из «сяо» (почитание родителей), «чжун» (преданность), «шу» (снисходительность — «не делай другому того, чего не желаешь себе»), «юн» (мужество) и «чжи» (совершенство). «Сяо» (почитание родителей) и «ти» (уважение к старшим) восходят к культу предков. Рассматривая государство как большую семью, Конфуций, ссылаясь на понятие «почитание родителей», доказывал необходимость почитать «сына неба» — государя. «Государь — отец и мать народа, — поучал Конфуций, — всякий служащий государю, знатный или незнатный, богатый или бедный, ни при каких обстоятельствах своей жизни не должен восставать против государя». Высшее проявление «и» (долга) — преданность царю. Цель жизни человека — служить вельможе, как отцу.

Конфуций видит в принципе «ли» учение о ритуале, традиции и этикете, установленных по «воле неба». Принцип «ли», говорил Конфуций, это когда благородные стоят наверху и управляют народом, а верноподданные подчиняются им. В 1918 г. китайский писатель Лу Синь в «Дневнике сумасшедшего» так писал об этой конфуцианской этике, прикрывавшей насилия эксплуататоров: «Я раскрыл книгу по истории... Каждая страница была испещрена словами „гуманность"..., и вдруг между строками рассмотрел, что вся книга исписана одним словом— „людоедство"» (49, 64—65).

Конфуций провозгласил принцип «чжэн мин» (исправление имен): предметы и явления должны соответствовать своему наименованию. Из этого принципа вытекало, что положение разорившейся знати должно быть приведено в соответствие с ее именами и титулами пу

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

Его друг спорят о причинах человеческих бедствий
Шахнович М. Происхождение философии и атеизм атеизма философии 5 философии
Новейшая философия только продолжала ту работу
Конфуцианство было лишь новым этапом в развитии древнекитайской религии