|
|
<<< ΛΛΛ >>>
1. Против переоценки <французского перешейка> 249
его суверенитета и по королевскому праву> ". Не менее категоричен
был и Людовик XI в 1474 году (за несколько лет до того, как получить
по наследству Прованс): в своих грамотах он объявлял, <что вся Рона,
сколь бы широко она ни разливалась, а равно и все то, что ею опоясано
и окружено, принадлежит королю...> "
Это правовое положение было прочно зафиксировано, и королевс-
кая власть твердо его придерживалась. Дело доходило до того, что, как
сообщалось в 1734 году, <когда преступники из Авиньона (принадлежа-
вшего папе) бежали на лодках по Роне, то папские чиновники не имели
права их преследовать>. Более того, <когда Рона во время наводнения
затопила часть Авиньона вплоть до улицы Фюстери, то портовый
надзиратель получил приказ установить там щиты с королевским гер-
бом в знак принадлежности этой реки королю> ^.
В то же самое время на реке имелось восемьдесят мытных застав,
принадлежавших разным лицам - владельцам речных берегов; в про-
тивоположность беглому замечанию Андре Алликса ", воды Роны от-
нюдь не были нейтральными и открытыми для свободной торговли.
Река служила предметом споров даже между французскими провин-
циями. В одном из таких споров, уже около 1760 года, столкнулись
Лангедок и Прованс, и в их историко-юридических доводах впору
совершенно запутаться ^. Показательно, однако, что разрешением спо-
ра занялся Королевский совет, ибо то, из-за чего тягались две провин-
ции, представленные солидными юристами, в принципе представляло
собой королевские владения. То были всевозможные острова и остро-
вки - <наносы, осередки, отложения, косы и примоины>, возникавшие
на Роне из-за непрерывного аллювиального процесса, <плавучие остро-
ва, подобные подвижным плотам... или же дрейфующим лодкам> ".
В чем же предмет спора? - в этих самых клочках суши, из которых
некоторые были, конечно, бесплодны, зато другие столь плодородны,
что пшеница на них давала урожай сам-десят или сам-пятнадцать ^.
Главное же - в налогах и обязательных податях с тех островов, где
имелось постоянное население: кому их собирать - провансальским
или же лангедокским откупщикам? Здесь и заключалось основное содер-
жание тяжбы. В посвященной ей длинной докладной записке нам
удалось обнаружить лишь одно-единственное упоминание о <двубереж-
ных> отношениях - в связи с речниками из Вильнев-лез-Авиньон,
имевшими исключительное право переправляться через реку на высоте
Авиньона.
Не так важно, что Королевский совет вынес приговор в пользу
Лангедока, позволив ему распространить свою юрисдикцию на левый
252 Глава третья. Франция - дитя географии
берег Роны, по крайней мере на кромку речных наносов, принадлежа-
вших Империи. Суд учел, вероятно, то обстоятельство, что Лангедок
был присоединен к владениям короны более чем на два века раньше,
чем Прованс, и это давало ему приоритет. Тем самым в разрешении дел,
имевших касательство к Роне, ее берегам и островам, были даны
некоторые преимущества и прерогативы парламенту Тулузы...
В ходе другого, более крупного спора, в котором едва не столкнулись
между собой два государства, появилась на свет, в числе прочих про-
странных документов, ныне затерянных в папках Национального архи-
ва, <Докладная записка, или Мнение господина де Вобана>, датирован-
ное 22 марта 1686 года ^". Суть дела объясняется в подписи к схеме
работ, которую мы воспроизводим на с. 250. Предполагалось ни больше
ни меньше как отвести все водные перевозки по Роне (вниз и вверх по
течению) в тот рукав реки, что протекает мимо стоящего на крутом
берегу Вильнев-лез-Авиньон, с тем чтобы речное сообщение пошло
в обход иностранного порта-соперника на другом берегу - папского
Авиньона.
Однако отвести течение реки оказалось делом нелегким, и в конеч-
ном счете вся затея потерпела неудачу. Как бы между прочим это
предсказывал и Вобан. <До сих пор,- пишет он,- проведены лишь
незначительные работы у утеса Сент-Андре, через который, в числе
прочих мест, должна пролечь бечевая тропа>,- речь идет, разумеется,
о вильневском береге. Правда, было сооружено некоторое количество
поперечных дамб, чтобы как можно больше воды направлять в сторону
Вильнева и его <канала>. <Поскольку Рона и острова полностью при-
надлежат королю,- говорится в записке,- а дамбы не достигают до
венессенского берега, то люди папы ничего не смогут возразить, Рона же
всецело будет направлена в сторону Вильнева> ''". Эта любопытная
фраза лишний раз подтверждает, что воды реки и острова на ней
принадлежали французскому королю. Под властью папы оставался
лишь берег графства Венессен.
Попутно в записке Вобана приводятся и некоторые данные об
Авиньонском мосте: <Двенадцати футов в ширину, а длиной в пятьсот
туазов... он совершенно не годится для проезда подвод и перевозки
тяжелых грузов, что составляет одну из самых непростительных оши-
бок, какие можно допустить в такого рода сооружениях>. Таким же
изъяном отличался и расположенный севернее мост Пон-Сент-Эспри:
<Он имеет четыреста туазов в длину и пятнадцать футов в ширину... но
посередине одной из его арок - пролом, хотя она до сих пор еще не
обрушилась>; те подводы, что не могли по нему проехать, приходилось
1. Против переоценки <французского перешейка> 253
разгружать и заводить на паром, а поклажу с них передавать носиль-
щикам, которые вновь загружали ее на повозки уже на том берегу> ".
Одним словом, переправа через Рону была все же не очень-то удобной.
Судьба Лиона. У Лиона была не более простая судьба, чем у реки,
на которой он стоит. Вообще каждый город образует сложный организм,
а тем более Лион, поражающий историка богатством, резкими метамор-
фозами, оригинальными и даже причудливыми чертами. С каждым
столетием он становился иным, то и дело сменяя один оригинальный
облик на другой (правда, скорее поневоле, чем по собственному хоте-
нию). Один этот город уже составляет трудную проблему французской
истории - быть может, даже ключевую проблему, во всяком случае по
своей наглядности.
Лион - город живой, настойчивый, скрытный, стесненный своим
положением, немало пострадавший от превратностей истории и повину-
ющийся собственным течениям и ритмам ". Это подлинно французский
город, связавший свою судьбу - в полном смысле <на радость и на
горе>,- с окружающим его обширным краем. Это также город на Роне,
испытывавший со всех сторон притяжение ближних и дальних соседей,
которым как бы компенсировалась центростремительная сила слива-
ющихся в нем рек. Соответственно на протяжении своего многовекового
существования он клонился то в одну, то в другую сторону. Современ-
ный географ находит, что его влияние <парадоксальным образом силь-
нее ощущается в Центральном массиве, чем в самой Ронской низмен-
ности> *'. Правда, Пьер Этьенн в силу ряда старых и новых причин
недооценивает ту роль, которую играет для Лиона водный путь Сона -
Рона. Чуть ниже мы еще вернемся к этому.
Действительно, своей необычностью город вызывает удивлейие,
сомнение и раздражение у наблюдателя, который при всех стараниях
никак не может уловить его сущность, с трудом очерчивает его контуры
и ежеминутно вынужден менять линию горизонта и подбирать новые
краски. Он-то намеревался осмыслить этот город по привычным меркам,
исходя из местных, региональных, общенациональных структур. Но не
успеет он сформулировать решение, как оно вновь ускользает или, по
крайней мере, задача усложняется.
Лион, конечно же, жил одной жизнью с окружающим его краем
Лионнэ: его буржуа владели там землями, виноградниками, загород-
ными домами. Но эта узкая полоса была непропорционально мала
сравнительно с внедрившимся в нее городом: Лионнэ оказывался
254 Глава третья. Франция - дитя географии
препятствием для города, тормозил его развитие. Насколько иначе
обстояли дела в окрестностях Тулузы или же в Иль-де-Франсе! Их
невозможно даже сравнивать.
Способна сбить с толку и логика региональных структур, которая
также не проясняет дела. Спору нет, Лион был мощным и процвета-
ющим региональным центром с тех самых пор, как он вновь вошел
в силу в XVI веке. Сегодня его влияние распространяется на широкий
круг далеко отстоящих от него городов, таких как Роанн, Дижон,
Шалон-на-Соне, Безансон, Женева (его давняя соперница), Гренооль,
Сент-Этьенн, в недавнем прошлом - Вьенн, а ныне - Баланс... Но для
полной ясности здесь требовались бы точные исследования, наподобие
трудов Андре Пиатье, о которых говорилось в главе II, нужно было бы
обследовать объем торговых и финансовых связей между Лионом и эти-
ми городами, зависящими от него и с ним же соперничающими.
Что касается общенациональных структур, то их воздействие на
Лион представляется нам (исключения лишь подтверждают правило)
скорее враждебным, негативным. Ни в экономике, ни в политике Фран-
ция либо не захотела, либо не смогла поддержать своим влиянием
мощный жизненный порыв Лиона.
Коротко говоря, экономика Франции переориентировала перешеек
Соны - Роны в сторону Парижа. Благодаря ей выросла роль сообще-
ния Париж - Лион по старинной дороге через Бурбоннэ (ныне -
национальное шоссе J\° 7). Далее, в Лионе парижская магистраль
отходит в сторону от Роны и сразу же направляется в Италию, в Турин
и Милан; миновав Шамбери, она углубляется в Морьепскую долину,
которая образует здесь единственный крупный путь в Альпы, через
легкодоступный перевал Мон-Сени (2 100 метров высотой). В общем, эта
диагональная трасса хотя и проходит через Лион, но с ронской магист-
ралью лишь пересекается. Да и вообще в масштабе всей страны,
очевидно, не может быть места сразу двум центрам управления, сразу
двум очень крупным городам. Париж возобладал над Лионом в силу
того простого обстоятельства, что он был и является столицей, куда
естественно и непременно сходятся все дела и стекаются взимаемые
государством налоги, создавая в Париже постоянный избыток денежной
массы.
<<< ΛΛΛ >>>
Неравномерное и неполное использование французского рынка руанскими и марсельскими торговцамидля руана
Говорить
В том числе на побережье южной франции тысячелетия побережья
Мелкой промышленности пользовались таким спорным критерием
Бродель Ф. Что такое Франция истории Европы 10 франция
|
|
