<<<     ΛΛΛ     >>>   

влекомый его страхом, уже не отличимым от моего собственного. Вдруг трость

его полетела в сторону, прямо посреди моста. Человек встал; непривычно тихий

и одеревеневший, он не двигался. Он ждал;

казалось, однако, что враг внутри него еще не поверил в то, что он

сдался, -- он колебался, разумеется, не более мгновения. Потом он вырвался,

как пожар, изо всех окон одновременно. И начался танец. <...> Вокруг него

сейчас же образовался тесный кружок, который постепенно оттеснил меня назад,

и я больше не мог видеть его. Мои колени дрожали, меня лишили всего. Я стоял

белый, облокотясь на парапет моста, и в конце концов пошел домой;

не было никакого смысла уже идти в Bibliotheque Nationale. Где та

книга, которая способна помочь мне перебороть то, что было во мне? Я

чувствовал себя использованным; как будто чужой страх изъел меня и измучил,

вот как я чувствовал" (Рильке 1988а: 29).

Человек в письме к Лу Андреас-Саломе почти превращается в фаллический

придаток самого Рильке. Рильке описывает свое предельное изнеможение, за

которым следует совершенно оргиастическое поведение человека-фаллоса,

который замирает, деревенеет, покуда из него не вырывается подобно пожару

подавленная в нем энергия. И этот оргазм завершается окончательной

выжатостью поэта: "Мои колени дрожали, меня лишили всего. Я стоял белый..."

Оргазм делает понятным и педалируемый во всем фрагменте мотив стыда,

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

Робертсон нашел великолепное место для оптических шоу призраков своего рода замогильный театр
Гребенюк
Затем трансформирует всю внешность дыхания явления
культуры Ямпольский М. Демон и Лабиринт 6 качестве
культуры Ямпольский М. Демон и Лабиринт 8 раздвоено