<<<     ΛΛΛ     >>>   

Так что думай о благом и не спрашивай

относительно Блага.

“Тот, кто был одарен действительным опытом подобного рода, может познать суть пророчества только по имени. Ибо чудеса святых в действительности имеют источником пророков”16.

16 Macdonald D. В. The Religious Life and Attitude in Islam. Chicago, 1909. P. 187.

Следовательно, “пророки — лекари болезней души, и единственная польза и значение разума состоит в том, чтобы научить нас этому и засвидетельствовать истину пророчества и собственную неспособность достичь того, что достижимо для глаза пророка. И ему следует взять нас за руку и поручить пророчеству, как слепого поручают поводырям, а больного — лекарям. Это задача и граница разума, и идти дальше этой границы он может, лишь делая известным то, чему научил его лекарь”17.

17 Macdonald D. В. The Religious Life and Attitude in Islam. Chicago, 1909. P. 192.

Таким образом, Аль Газали основывает свою апологетику на факте пророчества и нерациональном характере религиозного опыта столь прямо и решительно, как до него еще не делал ни один из философов религии.

Поэтому на первый взгляд его позиция кажется диаметрально противоположной всему тому, что мы понимаем под естественной теологией, — не только теологическому рационализму его великого противника Аверроэса, но также и естественной теологии святого Фомы, которого дон Мигель Асин Паласиос рассматривает в качестве его ученика18.

18 Сравни: Asin Palacios M. El Averroismo teologico de S. Tomas de Aquino. 1904.

Тем не менее поскольку Аль Газали практически идентифицирует пророчество с мистической интуицией и рассматривает последнюю в качестве врожденной способности человеческой души, он в конце концов приходит к естественной теологии весьма мистического рода.

Его теория по своей сути не более иррациональна, чем теория ученого-естественника. Не в меньшей степени, чем последний, он привлекает опыт и экспериментальные доказательства. Аль Газали сам обращает внимание на схожесть двух этих случаев и делает вывод, что и астрономия, и медицина зависят не от абстрактного рассуждения, но от наблюдения за фактами и состояниями, которые вполне могут находиться за пределами сферы нашего обычного опыта, как, например, в случае астрономических явлений, повторяющихся с очень большими промежутками.

Таким же образом и тот факт, что пророчество, вдохновение и высшие формы духовной интуиции — редкие явления, находящиеся за пределами нашего обычного опыта, — не означает, что они невероятны и нереальны. Высшее знание может быть редчайшим знанием и в то же время высшим мерилом реальности и истины. И чего тогда стоит религиозная теория, исключающая свидетельства святых, или же метафизическая система, закрывающая глаза на источники духовной истины? Не являются ли они в основе своей столь же иррациональными, сколь и естественные науки, отрицающие изучение фактов природы и довольствующиеся учебниками, абстрактными доводами и логическими дефинициями?

Я обсуждал взгляды Аль Газали так долго не только потому, что он — классический истолкователь пророческого типа религии, оказавший огромное влияние на религиозное развитие одной из великих мировых культур, но также и потому, что он обладал в высшей степени утонченным и критическим умом и вполне осознавал смысл своей религиозной теории и те недостатки, которые она содержала.

“Ибо, — говорит он, — жажда познания истинных сущностей вещей была для меня с ранних лет главной чертой характера, природным даром Бога и склонностью, которую он вложил в мое естество без моего собственного выбора или умысла; до тех пор пока я не утратил оков ортодоксальности и унаследованные мной верования не были разрушены, я был не более чем мальчиком”.

Несмотря на весь свой скептицизм и любопытство ума, Аль Газали уделяет гораздо больше места для фактов религиозного опыта и пророческого вдохновения, чем ортодоксальные традиционалисты и схоластики, представляющие иное и более древнее направление в исламской мысли. Ибо он рассматривал пророческий опыт не как отдаленный и единичный факт, но как наиболее выдающийся пример непосредственного духовного видения, общего для мистиков и святых и доступного каждому человеку, призванному на путь совершенствования и созерцательной жизни.

Однако несмотря на крайнюю противоположность двух этих тенденций (представленной, с одной стороны, мистицизмом дервишеских братств, а с другой — традиционализмом пуританских сект), обе они едины в принятии пророческого опыта в качестве основного и сущ-ностно-религиозного факта.

Это свойственно не только исламу. Ведь почти все споры, бушевавшие среди теологов по поводу аргументов религиозного опыта, в конечном итоге можно свести к различию между традиционалистами, взывающими к уникальному авторитету исключительного пророческого вдохновения, и мистиками, требующими непосредственного подхода к духовному видению через аскетизм и созерцательную жизнь. Лишь нерелигиозная философия отрицает in toto19 ценность религиозного опыта.

19 Целиком, полностью (лат.).

И в той же степени, в какой религиозный опыт присущ религии, пророческий тип (в более широком или в более узком смысле) является универсальным, необходимым и фундаментальным органом религии. В каждой религии религиозная цель культуры предопределена миссией и вдохновением ее пророков, видением и духовным опытом ее мистиков. Там, где эти жизненно важные органы терпят неудачу, религия становится секуляризованной и поглощается культурной традицией до тех пор, пока не идентифицируется с ней и пока не становится в конце концов не чем иным, как формой социальной деятельности, возможно, даже служанкой и сообщницей сильных мира сего.

Без сомнения, эта деградация религии может произойти и внутри самого пророческого органа, как в случае лжепророков, о которых Иеремия писал: “Изумительное и ужасное совершается в сей земле: пророки пророчествуют ложь, и священники господствуют при посредстве их, и народ Мой любит это. Что же вы будете делать после всего этого?”20

20 Иерем. 6, 30-31.

Основной опасностью для пророчества как социорели-гиозного института является не тенденция к чрезмерному социальному приспособлению, но крайность индивидуализма и склонность становиться каналом для всякого рода разрушительных, революционных и антиобщественных сил.

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

Как под гнетом национального бедствия этот варварский тип пророческой религии оказался способным культуры истории
Его культ является сакральным центром всей культуры йорубов
Способны к чисто духовному пониманию
Высоко интеллектуализированных культурах культур культурах
религиоведения Доусон К. Религия и культура 11 культуры