<<<     ΛΛΛ     >>>   

Люди действия следуют или служат тому, что существует, и тогда, когда они убивают себя, чтобы разрушить существующее. Человеческая судьба фактически властвует над ними и тогда, когда они разрушают: она начинает ускользать от них, как только у них не остается ничего, кроме желания повелевать своим безликим миром. А едва они успевают завершить разрушение, как оказываются перед необходимостью вслед за всеми остальными восстанавливать то, что они разрушили. Мечты, которые наука и разум свели до уровня пустых формул, аморфные мечты сами становятся уже не чем иным, как пылью, поднимаемой ДЕЙСТВИЕМ на своем пути. Подчиняясь необходимости и ломая все, что не согнулось под ее воздействием, которое они раньше других стали испытывать, люди действия слепо отдаются несущему их течению, которое лишь ускоряет свой ход благодаря их беспомощной возне.

VIII . Разобщенное существование

Существование, разорванное таким образом на три формы, перестало быть существованием: оно теперь не более чем искусство, наука или политика. Там, где простота дикаря властвовала над людьми, остались только ученые, политики и художники. Отказ от существования в обмен на функцию — это условие, под которым каждый из них подписался. Некоторые ученые имеют артистические и политические устремления; политики, художники также могут смотреть за пределы своей области деятельности: все они, вместе взятые, лишь соединяют три формы ущербности, которые не создают здорового человека. Тотальность существования имеет

1 В рукописи фигурирует такой абзац, не сохранившийся в опубликованном тексте: «Стремление действовать в порядке реакции — вот единственное, что ставит на карту крупные фигуры судьбы, формируемые партиями и знаменами. Мифы, без которых нет тотальности существования, могут выдаваться за цель действия лишь тогда, когда речь идет о противоречивой форме. Кроме того, мифы реакции — это всего лишь устаревшие и бедные по содержанию мифы, которым уже давно недостает той тотальности, на которую они претендуют. Реакция, как и революционная акция, несовместима со стремлением преобразовать мир и заставить его соответствовать глубинным требованиям. Действие всегда требует от того, кто его предпринимает, чтобы он отказался от мечты».

206

мало общего с коллекцией способностей и знаний. Она не позволяет разрезать себя на части, как и живое тело. Жизнь — это зрелое единство элементов, которые ее составляют. В ней есть простота удара топора.

IX . Полнота существования и образ любимого существа

Простое и сильное существование, еще не разрушенное функциональным порабощением, возможно лишь в той мере, в какой оно перестало подчиняться любому специальному замыслу, например тому, которые выражен глаголами «действовать», «изображать» или «измерять»: оно зависит от образа судьбы, опасного обворожительного мифа, сопричастность которому оно молчаливо ощущает в себе. Человеческое существо оказывается разделенным, когда оно отдается какой-нибудь полезной работе, которая сама по себе не имеет смысла: только испытав соблазн, оно не может найти полноту тотального существования. Мужество — это лишь выражение этого принципа: когда человек уже не имеет сил ответить на вызов желанной наготы, он признает, что утратил свое мужество в целом. И точно так же, как мужество связано с привлекательностью обнаженного тела, полнота существования связана с любым образом, который вызывает надежду и ужас. ЛЮБИМОЕ СУЩЕСТВО в этом разделенном мире стало единственной силой, сохранившей свою добродетель и способной вернуть теплоту жизни. Если бы этот мир непрерывно не содрогался от конвульсивных движений существ, ищущих друг друга, если бы он не искажался ликом, «отсутствие которого вызывает скорбь», он был бы похож на насмешку, адресованную тем, кого он произвел на свет. Человеческое существование было бы представлено в нем лишь в воспоминаниях или в фильмах о странах «дикарей». Необходимо с чувством возмущения исключить вымысел. То потерянное, трагическое, «ослепительно чудесное», что имелось в глубинах человеческого существа, теперь можно встретить только в постели. Верно, что прах самодовольства и разобщающие заботы сегодняшнего мира вторгаются в наши дома: закрытые на замок комнаты, с их почти безграничной пустотой, продолжают оставаться островками, где заново создаются фигуры жизни.

X . Иллюзорный характер любимого существа

Образ любимого существа сначала возникает как случайный проблеск. Он озаряет и в то же время пугает того, кто видит его. Такой человек отвергает его и улыбается своему ребяческому возбуждению, если на первый план выдвигается забота о его функциях. Человек, ставший «серьезным», полагает, что легко обойдется в

207

своем существовании без ответа, который следует дать на этот вызов. Между тем, даже если кто-нибудь другой, не столь неуклюжий, и позволит этому пугающему его влечению воспламенить себя, он все равно должен будет признать иллюзорный характер такого образа.

Дело в том, что достаточно просто жить, чтобы вступить в противоречие с этим образом. Есть, спать, говорить — значить лишать его смысла. Если мужчина встречает женщину и ему становится очевидным, что это и есть сама его судьба, все чувства, которые его тогда наполняют подобно безмолвной трагедии, оказываются несовместимыми с неизбежно бессмысленной суетой этой женщины. Образ, в котором на мгновение судьба стала живой, оказывается, таким образом, включенным в мир, чуждый повседневной суете. Женщина, к которой тянется мужчина, как к воплощенному образу человеческой судьбы, уже не принадлежит пространству, которым распоряжаются деньги. Ее прелесть ускользает из реального мира, в котором она умирает, если не замыкается только в мечте. И горе заполнило бы разум того человека, который позволил бы потребности упрощения возобладать над собой. Ее реальность оказывается такой же сомнительной, как мерцающий блик света, который ночью становится сильнее.

XI . Подлинный мир влюбленных

Между тем уже первое сомнительное появление двух влюбленных, соединяющихся друг с другом в судьбоносную для них ночь, обладает иной природой, нежели иллюзии театра или книг. Дело в том, что театр и литература не могут сами по себе создать мир, в котором находят себя человеческие существа. Даже самые душераздирающие видения, выраженные искусством, никогда не создавали чего-либо иного, кроме непрочной связи между теми людьми, которых они касались. А если они и встречались, то должны были ограничиваться выражением того, что переживали, посредством фраз, заменявших сравнение и анализ коммуникативных реакций. Тогда как влюбленные продолжают общаться даже при самом глубоком молчании, когда каждое движение, наполненное сжигающей страстью, способно вызвать экстаз. Было бы напрасно отрицать, что зажженный таким образом очаг не находится в реальном мире, в мире, в котором влюбленные остаются такими, какими они друг перед другом однажды предстали, когда каждый из них принял волнующий облик судьбы другого. Таким образом, бурное течение любви делает подлинным то, что первоначально было лишь иллюзией.

Препятствие, на которое наталкиваются фрагментарные действия, игнорирующие все остальное, — действия, игнорирующее мечту, — преодолеваются, таким образом, когда два влюбленных

208

существа соединяют свои тела. Тени, преследуемые вплоть до объятий, очаровывают не меньше, чем далекие творения легенд. Появление женщины внезапно оказывается появлением волнующего мира мечты; но обладание переносит обнаженную и наполненную наслаждениями фигуру мечты в узкий реальный мир единственной комнаты.

Счастливое деяние — это «сестра мечты», пусть только в постели, где тайна жизни открылась познанию. А познание — это экстатичное открытие человеческой судьбы в том самом ограниченном пространстве, которому наука — так же, как и искусство или практическое действие, — утратила возможность придать хотя бы частичный смысл существованию. 1

XII . Случайные совокупности

Отказ от мечтаний и практическая воля человека действия представляют собою, следовательно, не единственное средство соприкоснуться с реальным миром. Мир влюбленных является не менее подлинным, чем мир политики. Более того, он поглощает всю тотальность существования, чего политика сделать не может. А его характерные признаки отличаются от признаков фрагментарного и опустошенного мира практического действия, они принадлежат человеческой жизни, еще не редуцированной к рабству. Мир влюбленных строится, как и жизнь, начиная со случайно возникающей совокупности, дающей ожидаемый ответ на стремление быть алчным и сильным.

То, что определяет выбор любимого существа, такой, когда даже возможность другого выбора, представляющегося логичным, внушает ужас, действительно можно свести к случайно возникающей совокупности. Простые совпадения становятся причинами встречи и образуют женский образ судьбы, к которому мужчина нередко чувствует себя привязанным до самой смерти. Ценность этого образа зависит от потребностей, которые давно уже стали навязчивыми, и их так трудно удовлетворить, что они окрашивают любимое существо в цвета исключительной удачи. Когда в игре выпадает определенный расклад карт, он и решает судьбу ставок: неожиданная встреча с женщиной, словно редкий дар, овладевает существо-

1 Описание «мира влюбленных» в этом тексте имеет все же только демонстративную ценность. Этот мир образует одну из редких возможностей действительной жизни, а его осуществление обладает характером, гораздо менее отдаленным от тотальности существования, чем миры искусства, политики или науки. И тем не менее он не завершает полноту человеческой жизни. Во всяком случае было бы заблуждением рассматривать его как простейшую форму общества. Концепция, согласно которой пара влюбленных якобы лежит в основе социальной реальности, должна быть отброшена по соображениям, которые представляются безусловно значимыми.

209

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

Человек сильно преувеличивает значение некоторых редких потребностей коллежа
Проводимых коллежем социологии
Следовательно ничто
Они подвергаются нервным заболеваниям как раз в период посвящения
Олье Дени. Коллеж социологии философии 3 существование