Пиши и продавай!
Пиши и продавай! |
|
|
Пример уяснит суть дела. Если возьмем кусок мяса и поднесем его ко рту собаки или вложим его в ее рот, то такой раздражитель вызывает у нее акт выделения слюны. Этот акт реакции на данный раздражитель (мясо) представляет наследственный акт или безусловный рефлекс. Связь между раздражителем в виде мяса и ответным актом собаки в виде выделения слюны здесь безусловна, наследственна. Раздражитель в виде мяса безусловен: он неизбежно вызывает у собаки слюноотделение. Если возьмем теперь такой, напр., раздражитель, как звонок или свет, то ни тот, ни другой из них не вызывают у собаки реакции слюноотделения. Наследственной связи между этими раздражителями и реакцией слюноотделения нет. Первые не действуют подобно мясу и не заставляют собаку выделять слюну, они являются раздражителями безразличными, индифферентными. Но при известных условиях и они могут сделаться условными раздражителями и вызывать у собаки слюноотделение. При каких же? Для этого достаточно пускать их в ход одновременно с безусловным раздражителем. Если мы в момент, когда даем собаке мясо (раздражаем ее безусловным раздражителем), будем звонить в колокольчик или зажигать электрическую лампочку, то после нескольких повторений такого действия достаточно будет звонить в колокольчик или зажигать лампочку (не раздражая собаку мясом), чтобы вызывать у нее реакцию слюноотделения. Свет и звонок мы можем заменить и другими индифферентными раздражителями; эти раздражители при таких условиях начинают вызывать у собаки слюноотделение; они делаются условными раздражителями. Устанавливается условная связь между ними и реакцией слюноотделения, связь, которая не наследственна, а искусственно установлена. Мы собаке как бы "привили" привычку отвечать на звонок или свет слюноотделением. Эта прививка, как видим, совершается легко: для этого достаточно повторить несколько раз совместное раздражение собаки безусловным и индифферентным раздражителями. Если такая прививка условных "рефлексов" совершается легко, то так же легко и "отучить" собаку от условного рефлекса, так сказать, совершить "отвивку" последнего. Для этого достаточно несколько раз 127 раздражать собаку одним звонком или светом (или другим индифферентным раздражителем), не давая ей в то же время мяса. С каждым разом слюны будет выделяться меньше и в конце концов собака перестанет отвечать слюноотделением на эти раздражители. Ее органы, выделяющие слюну, как бы убеждаются в "обмане" и перестают действовать на эти раздражения. Условный рефлекс исчезает. Из этого примера ясно отличие условных (индивидуально-приобретенных) актов или привычек от актов, безусловных или наследственных. Отсюда же видна "твердость", закостенелость последних и гибкость первых. Условные рефлекы легко привить и легко отвить. Наследственные же акты или рефлексы не прививаются и не отвиваются: они даются вместе с организмом и от них отстать, отучить трудно, а временами невозможно. Теперь легко понять, что в поведении человека условные рефлексы играют громадную роль и занимают огромное место. Большинство наших актов представляют условные рефлексы. Все наши индивидуально-приобретенные поступки, "привычки", манеры представляют в конце концов условные рефлексы и образуются согласно описанному механизму их установления. Колокольный звон, вызывающий рефлекс крестного знамения у верующего, телефонный звонок, заставляющий нас подходить к аппарату, звонок в классе, вызывающий у детей ряд действий (занятие места за партами и т.п.), вставание солдата "во фронт" при виде генерала, рефлексы снятия шапки или пожимания руки при виде знакомого и тысячи других раздражителей и ответных актов (все акты "вежливости", "приличия", "манеры" и т.д.) - все они представляют собой условные раздражители, вызывающие условные рефлексы. Ни акты вежливости, ни акты религиозного обряда, "приличий", "хороших манер", "дисциплины", "чинопочитания", ни вообще акты, обозначаемые словами "обычаев", "привычек", "моды" и т.д., не являются актами наследственности, а представляют условные рефлексы. Они были "привиты" нам социальной средой. Часть из них была "воспитана" сознательно (родителями, учителями, друзьями, властью и окружающими людьми вообще), часть привилась бессознательно. Задача воспитания и педагогики, собственно говоря, и заключается в том, чтобы "привить", "воспитать" у ученика желательные условные рефлексы, "научить" его на определенные условные раздражители отвечать определенными ответными актами (условными рефлексами). Напр., при виде знакомого человека (раздражитель) снимать шапку или делать реверанс (условный рефлекс); при виде генерала вставать во фронт, при услуге - отвечать: "благодарю", при восприятии факта преступления - отвечать актами борьбы с преступником, при определенной совокупности раздражителей в виде церковной службы держать себя согласно определенным правилам, при другой обстановке держать иначе и т.д. Такая прививка и отвивка условных рефлексов совершается в социальной жизни постоянно. Если человек усваивает новые манеры, новый образ поведения, новые обычаи, это значит совершается прививка ряда условных рефлексов. Если он "отвыкает" от ряда обычных поступков (напр., отвыкает от матерной брани, от кражи чужих вещей, от обычая смор- 128 каться в кулак, от обычая курения и т.д.), это значит совершается "отвивка" ряда условных рефлексов. Их прививка и отвивка может происходить под воздействием различных факторов (наказания, награды, ущерба, вреда, пользы, совета и т.д.). Отсюда понятно, что наша жизнь и поведение полны условными рефлексами. Понятно также, почему они должны появляться. Раз социальная среда - среда сложная и текучая, безусловные рефлексы представляли бы огромное препятствие для приспособления к ней. Человек, обладающий только последними, похож был бы на твердый предмет, неспособный гнуться. Его можно уложить только в одну, определенную форму. Если же эта форма постоянно меняется, то, чтобы уложиться в ней, приспособиться к среде, такой твердый предмет должен ломаться и гибнуть. Иначе обстоит дело с гибким, сгибающимся предметом. Подобно мягкому воску, его можно согнуть всяко; он гибок, он легко приспособим ко всякой форме, его легко вдавить с одной стороны и выдавить с другой. Нечто подобное напоминает организм человека, богатый условными, гибкими рефлексами. К нему легко прививаются самые разнообразные рефлексы; так же легко их и отвить от него. Эта гибкость требуется изменчивой и сложной социальной средой и она развилась и развивается у человека. И чем сложнее и изменчивее становится общественная жизнь, тем прививка и отвивка условных рефлексов становится легче, тем организм человека становится гибче, эластичнее, тем более и более способнее он к прививке и отвивке любых актов, диктуемых необходимостью приспособления к социальной жизни. И сейчас уже эта гибкость огромна. И теперь уже достаточно нередко одного "опыта" однократного воздействия на человека, однократного "урока" для того, чтобы привить ему у слоеный рефлекс. Можно было бы привести немало фактов такого рода. В дальнейшем эта эластичность с усложнением и ускорением темпа общественной жизни должна расти. Человек все более и более становится "чистой доской", на которой социальная среда выводит свои письмена: если эта среда хороша - и человек-книга будет хорошей книгой, если первая плоха, то и человек-книга будет книгой бессодержательной или дрянной. Таковы вкратце сущность, значение и механизм образования условных рефлексов, играющих громадную роль в нашем поведении и в судьбах народа. Хотя характер их зависит, как видим, от среды, и в частности, среды социальной, но так как почва или ствол, на котором прививаются и отвиваются условные рефлексы, имеет общебиологическую основу — способность организма реагировать на условные раздражители, - то это дает основание рассматривать их в классе биологических раздражителей поведения и факторов социальной жизни. Литература: Акад. Павлов: Настоящая физиология головного мозга. Природа, 1917, № 1; 129 § 10. ОБЩЕЕ ЗАКЛЮЧЕНИЕ О БИОЛОГИЧЕСКИХ ФАКТОРАХДовольно экспериментов над народом |
|
|
|
|
