<<<     ΛΛΛ     >>>   

Весь земельный фонд Американской Новороссии делился на общественную и частную половину. В промышленности устанавливалась свободная конкуренция, хотя был выделен и государственный сектор, чтобы обеспечивать оборону державы.
В конституции Американской Новороссии были зафиксированы гражданские и политические права граждан. Форма конституционной монархии была выбрана Н. Резановым (его, кстати, избрали монархом на съезде представителей протектората) в силу следующих причин. Во-первых, необходимо было считаться с традициями русского народа, впитавшего с молоком матери уважение к помазаннику божьему. Во-вторых, эта форма правления позволяет оперативно решать возникающие проблемы государственной жизни, демократия же типа США неповоротлива [см. Солоневич И. Народная монархия. М., 1991, с. 231-232]. В-третьих, она дает широкий простор для подъема и развития промышленности и торговли, что имеет особое значение в условиях Нового Света.
После принятия конституции Американская Новороссия стала стремительно развиваться, благодаря чему она за сравнительно короткий срок стала экономически и политически могущественной державой. Немаловажную роль в этом сыграл и выбор столицы, которой стал Сан-Франциско. Расположенный на берегу Тихого океана, украшенный всеми дарами современной ему цивилизации и располагающий преимуществами географического положения, он способствовал возвышению Американской Новороссии и обеспечил ей экспансию в Тихоокеанском бассейне.
Росту могущества новой державы содействовал целый ряд факторов, одним из которых явилось открытие во второй половине XIX века больших запасов золота на Аляске. В разработках золотоносных руд участие принимали только граждане Американской Новороссии под строгим государственным контролем, дабы избежать негативных последствий «золотой лихорадки». Другим фактором стала территориальная экспансия, а именно: в сферу интересов нового государства попадали Гавайские острова, чье население добро-вольно отдалось под опеку русских (интересно, что Гавайи уже обращались за покровительством к России, но не получили позитивного ответа). Новая Гвинея, исследованная Н. Миклухо-Маклаем [см. Миклухо-Маклай Н.Н. Собрание сочинений. М., 1993, т. III], и другие острова в Тихом океане.
Именно мощный экономический и военный потенциал Американской Новороссии помог впоследствии России одержать победу в русско-японской войне 1904-1905 гг. Ее сильный военный флот подошел вовремя к Цусиме и совместно с русскими боевыми кораблями разгромил японские морские вооруженные силы, а сухопутные части содействовали боевым операциям армии генерала Куропаткина. В результате был подписан русско-японский договор на благоприятных для России условиях (так бывший протекторат выразил благодарность своей отчизне!). Когда же произошла Октябрьская революция в России и большевикам пришлось пойти на создание буферного государства—Дальневосточной республики, то этим сразу воспользовалась Американская Новороссия. Она путем дипломатического давления, подкрепленного внушительным военным кулаком, поглотила ДВР вместе с Сахалином, Курильскими островами, Камчаткой и Чукоткой. На мировую арену вышло сильное процветающее государство, с которым вынуждены были считаться все ведущие страны мира.
Однако данный сценарий мирового развития не был воплощен в действительность, и немалую роль в этом сыграла преждевременная смерть камергера двора Н. Резанова.

Гитлер выиграл войну

В кинофильме западногерманского режиссера А. Мейера «Экскурсия в Освенцим» 30-летний глава семейства из Боттропа (Вестфалия) говорит своим спутникам при посещении концлагеря: «Никто не поднимал бы сейчас столько шума, если бы выиграли войну. Но, к сожалению, немцы проиграли войну, и только поэтому постоянно об этом напоминают (показывает на бараки) и говорят, что немцы — это свиньи...» Такова реакция человека, рожденного после второй мировой войны, которую развязал Гитлер и которая обошлась человечеству в 50 миллионов жертв (и это только на протяжении 5 лет войны!).
Следует иметь в виду, что навязанная Европе гитлеровская война носила не только захватнический характер, но имела прежде всего идеологическую подкладку, замешанную на расизме и антикоммунизме. Ведь третий рейх («империя смерти», как называют гитлеровское государство в литературе) в соответствии с тем, что в течение 20 лет говорили и пропагандировали Гитлер и его паладины, бросил все силы и средства, чтобы достигнуть мирового господства немецкой нации. Немцы не считались ни с правом, ни с человечеством (и человечностью), ибо их главной целью в новом крестовом походе было прежде всего биологическое уничтожение многих народов и наций или германизация тех, кого Гитлер и сторонники «усиления немцев» в Европе признавали достойными такого рода «адаптации». Так понятая война должна была быть нечеловеческой и преступной, так как признавала только одно право: право немецкого народа на исключительное положение в мире, о чем свидетельствуют документы и исследования [106, 140, 225, 240, 263].
В своей книге «Если бы Гитлер выиграл войну» польский исследователь М. Подковиньский пишет о гитлеровской войне так: «Фюрер сдержал слово. То, что говорил и писал в «Моей борьбе», то, что поведал Герману Раушенбаху («Разговоры с Гитлером»), то, что излагал в застенографированных «Беседах за столом», и то, что записал Мартин Борман в последние дни войны и что перечислил в своем завещании (29 апреля 1945)— стало фактом. Такой резни не знал мир... Так родилось человекоубийство, которое цивилизованный мир знал только из легенд и рас-сказов времен Чингисхана или Тамерлана. И в гораздо меньших масштабах. А ведь нашествие монголов тогда считалось концом света!» [263,29].
В основе всей политики немецких фашистов лежало гитлеровское мировоззрение, изложенное в «Майн кампф». Согласно ему германцы как «арийская» раса превосходят все остальные народы. Гитлер утверждал, что только арийцам присущ творческий гений в науке, технике, искусстве. Так как другие расы не имеют творческих способностей, то именно арийцы должны господствовать на планете. По Гитлеру, все расы делятся на творцов культуры (арийцы), носителей культуры (нетворческие народы, заимствующие «арийские» достижения) и разрушителей культуры (евреи). Немаловажно и то, что расы, подобно всем остальным образованиям живой природы, ведут борьбу за существование. Арийцы способны одержать победу в этой закономерной борьбе только при условии сохранения чистоты своей крови; в случае смешения крови с другими, расово чуждыми, «низшими» народами арийцев ждет вырождение и упадок. «Сильнейший должен господствовать, — отмечает Гитлер, а не смешиваться со слабыми, жертвуя собственным величием. Только прирожденный слабак может считать это жестоким» [106,174].
В книге «Майн кампф» красной нитью проходит мысль о том, что прогресс культуры полностью зависит от успеха борьбы высшей расы против низших, от порабощения последних: «Совершенно очевидно, что первая человеческая культура менее основывалась на прирученных животных, чем на использовании низших человеческих существ. Только после порабощения покоренных рас подобная судьба постигла скотину. Ибо первым тащил плуг побежденный воин, и лишь после него — лошадь... Отсюда не случайно, что первые культуры возникли в тех местах, где ариец в столкновениях с низшими народами покорил их и подчинил своей воле» [ 106, 174]. Это значит, что без существования низших рас невозможно создание и развитие высших, арийских культур.
К низшим человеческим типам, «мякине», отбросам относились все негерманские белые народы. В их число нацистский диктатор прежде всего включил славян и только сильнее их он ненавидел евреев и французов. Здесь перед нами парадокс: дед Адольфа Гитлера — еврей, Гейдрих, Франк, Розенберг и другие крупные нацисты, составляющие по выражению бывшего советского офицера, бывшего сотрудника ЦРУ, специалиста по психологической войне Г. Климова, «гитлеровское политбюро», имеют часть еврейской крови, и они же ненавидели евреев и уничтожили в газовых камерах, расстреляли и другими средствами множество евреев [100, 204-217]. Упоминавшийся' выше Д. Байэль отмечает, что «специфические методы обращения нацистов с евреями являются уникальными в истории,..» [234,144], что евреи «Великой катастрофы» — это скорее символ беспомощности индивида перед лицом современного вооруженного государства» (234, 144],
В то же время Гитлер совеем до-иному относился к германским народам, например, к тем же англичанам, В своих «Мемуарах». В. Шелленберг воспроизводит высказывание фюрера за обеденным столом: «Сначала я хотел идти одним путем с Англией; но Англия постоянно отталкивала меня от себя».-Верно, нет ничего хуже, чем ссора в одной семье. Достойно сожаления,; Что мы вынуждены вести борьбу не «а жизнь, а на смерть с людьми одной нами расы, а Восток только и ждёт того» когда Европа истечет кровью. Поэтому я не хочу и не могу, уничтожать Англию». Здесь его голое стал настойчивым и резким; «Но в один прекрасный день Англия сойдет со твоего величественного коня, и господин Черчилль должен будет признать, что Германия тоже имеет право на жизнь — а до тех пор я буду бороться против Англии. Большего я не желаю. Тогда наступит время, когда Англия должна будет пойти на компромисс с нами. Она останется морской и колониальной державой, но на континенте сольется с нами и образует единое целое. Тогда мы станем повелителями Европы, и Восток не будет представлять для нас никакой опасности. Вот моя цепь» [233, 84].
Весьма откровенно сформулирована задача Германии — в ходе реализации «восточной политики» обеспечить рейху жизненное пространство.
В своем завещании Гитлер еще раз сформулировал цель своей политики: «Нашей целью остается завоевание для нашего народа пространства на Востоке» [263, 34]. Эта формулировка логично завершает рассуждения, которые находятся на страницах его «Майн кампф». Тогда Гитлер говорил о добыче для Германии «хлеба на Востоке» (в Германии после 1918 года был голод). В этой борьбе, продолжает далее Гитлер, «первым плугом является меч»; он тоже должен быть фундаментом тысячелетнего рейха, о котором мечтал император Фридрих Барбаросса - Рыжебородый, чей гроб находится JB Палермо, на Сицилии [33,11 Д; 109, 124-127]. Не случайно план агрессии против Советского Союза носит криптоним «Плац Барбароссы». Он соответствует главной мысли «Майн кампф»: «Если мы желаем в Европе заполучить землю, то это можно в принципе сделать за счет только России. Новая Империя должна снова вступить на путь, намеченный старыми орденскими рыцарями, чтобы немецким мечом добыть землю для немецкого плуга и дать народу насущный хлеб.» [263, 34].
В год начала второй мировой Войны демографический и промышленный (основное здесь выплавка стада, от которой зависит производство «сооружения) потенциалы стран оси и их потенциальных противников на континенте (Советский Союз,. Франция, Польша и Бельгия) были равны {257, 201-202]. Однако военный перевес, в начале второй мировой войны, оказался на стороне Германий и ее союзников. Германия была очень близка к победе...
Нюрнбергский процесс, сохранившиеся документы гитлеровского рейха, материалы совещаний в штабе НСДАП («коричневый дон» в Мюнхене), выступления Гитлера и Гейдриха перед палачами из эйнзацкоманд, наконец, ход совещания в Ваннзее под Берлином в связи с окончательным «решением» еврейской проблемы в Европе (на смерть были обречены миллионы человек) — все это дает ясную картину того, что было, если бы Гитлер выиграл войну. По мнению М. Подковиньского, возникла бы «империя Гитлера, называемая «Великогерманский рейх»; она была бы больше древнеримской империи. Россия (говорил фюрер)—это наша Индия, вся Польша стала бы большим getto, а Франция под видом Бургундии вошла бы в состав рейха» [263,31].
В случае осуществления бредовых идей нацизма нетрудно вообразить сценарий исторического развития.
Гитлеровская Германия вместе со своими союзниками завоевывает всю Европу и наносит сокрушительное поражение своему главному противнику—Советскому Союзу (при подходе немецких войск к Волге в войну вступила Турция, нанеся удар по Закавказью, и Япония, открыв военные действия на Дальнем Востоке и в Сибири). И тогда начинает осуществляться чудовищный по своей бесчеловечности, и не имеющий прецедента в истории, так называемый план «Ост». Краткая суть этого «плана Ост», реконструированного на основе ряда документов (он был уничтожен), таковы: «На завоеванных славянских территориях предусматривалось проведение политики геноцида в ее самых крайних формах. Подрыв «биологической силы» славянских народов планировалось осуществлять следующими основными методами: 1) физическим истреблением больших масс народа; 2) сокращением населения путем преднамеренной организации голода; 3) уменьшением населения в результате организованного снижения рождаемости и ликвидации медицинского и санитарного обслуживания; 4) истреблением интеллигенции — носителя и продолжателя научно-технических знаний и навыков, культурных традиций каждого народа и низведением образования до низшего уровня; разобщением, дроблением отдельных народов на мелкие этнические группы; 6) переселением масс населения в Сибирь, Африку, Южную Америку и другие районы Земли; 7) аграризацией захваченных славянских территорий и лишением славянских народов собственной промышленности» [140,305].
Понятно, что осуществление генерального «плана Ост» сопровождалось корректировкой, которая заключалась в следующем. Во-первых, акты уничтожения и депортации приняли широкий характер также в Ингерманландии (так гитлеровцы называли территории Новгородской, Псковской и Ленинградской областей), Приднепровье и Крыму (в самом «плане Ост» они были пропущены). Во-вторых, на землях Востока предусматривалось оставить 14 млн. местных жителей и поселить 10 млн. немецких колонистов. Однако при условии, что у немецких колонистов на восточных территориях не удалось пробудить желание к увеличению деторождения, за 30 лет здесь оказалось всего 8 млн. немцев. В-третьих, для «обезлюживания» Востока планировалось депортировать 31 млн. человек, чего оказалось мало. Поэтому по решению Гиммлера до депортации ликвидируется 5-6 млн. евреев, проживающих на местной территории, а затем принимаются решительные меры к депортации 51 млн. человек.
Так называемые «решительные меры» вызваны самой жизнью, ибо практика показала, что для депортации 11 млн. русских, евреев, поляков в лагеря смерти транспорта едва и хватило; справиться же с гораздо большим числом при перемещении на большие расстояния (в ту же Сибирь, не говоря уже об Африке или Южной Америке) просто невозможно. Поэтому в Сибирь переселяется лишь часть западных украинцев, чехов, поляков и др. Остальные уничтожаются в печах для крематориев, поставляемых фермой «Топф и сыновья» для нужд СС, ядовитыми газами, изготавливаемыми химическими концернами, а также расстреливаются тысячами эсэсовских палачей за дополнительный паек и вознаграждения. Онемечивается 3% поляков, около половины чехов, чтобы в качестве рабов обслуживать немецких господ и удовлетворять все желания «белокурых бестий».
Особая забота немецких фашистов состоит в том, как на веки веков уничтожить русский народ с его тысячелетней культурой, как, говоря официальным языком, побороть «огромную биологическую силу русского народа». Для этого последовательно проводится в жизнь дополнение некоего профессора Абеля к генеральному «плану Ост», ибо, как замечает Гиммлер, уничтожить русских сразу «едва ли возможно». Прежде всего вся населяемая русскими территория расчленяется на различные районы; народам, проживающим в них, пропаганда внушает мысль о том, что им не следует ориентироваться на Москву, даже если там находится немецкий имперский комиссар. Русскому из тульского генерального комиссариата прививается чувство отличия его от русского из нижегородского генерального комиссариата и т. д. (еще один способ разобщить русских).
Затем принимаются меры к тому, чтобы довести рождаемость русских до более низкого уровня, чем у немцев. Пропагандируется добровольная стерилизация. Не разрешается обучать матерей уходу за грудными детьми. Исключаются профилактические меры против детских болезней. Не поощряется борьба за снижение детской смертности. Почти не поставляются медикаменты.
Сознательно проводится политика примитивизации русских — им дают такое образование и обучение, чтобы они могли лишь правильно говорить по-немецки и выполнять работы по сооружению бетонных перекрытий, возводить кирпичные здания, строить лифты, ставить оконные рамы и т. д. Все эти меры используются также и в отношении чрезвычайно плодовитых народов Кавказа; и Туркестана, а также частично и Украины.
В распоряжении нацистов находятся безбрежные русские просторы, плодородные украинские земли (Крым превращен в немецкую Ривьеру), кавказская нефть, среднеазиатский хлопок и фрукты, дешевые рабы. «Белокурые бестии» - эсэсовцы живут в роскошных имениях, Представляющих собой гибрид прусских латифундий и южноамериканских плантаций. На них работают «онемеченные» надсмотрщики и бесчисленные рабы-славяне. Имперские крестьяне проживают в необычайно прекрасных поселениях, которые Находятся на расстоянии 30-40 километров от города «которые связаны самыми лучшими дорогами. В Городах, как административных центрах, построено все необходимое дай комфортабельной жизни, немецкие власти и учреждения расположены в чудесных зданиях, губернаторам отведены дворцы. Все негерманское население, которое еще не уничтожено, живет вне пределов немецкого рая; в случае же бунта оно подвергается бомбардировке и расстрелу специальными командами.
Самое интересное состоит в том, что «план Ост» оказывается в какой-то мере универсальным. Ведь после осуществления директивы «Морской лев» (завоевание Англии) Гитлер пожелал переселить британцев в Польшу и Африку. «План Ост» обернулся против Запада, когда германские войска осуществили вторжение в Соединенные Штаты Америки (оно было скоординировано с Японией, чьи армии высадились на тихоокеанском побережье Америки). Понятно, что американские военные силы не могли противостоять соединенным немецким и японским частям и капитулировали. В первую очередь были уничтожены все американские евреи, затем принялись за негров и прочих «цветных» народов, применяя к ним «план Ост».
В общем весь мир был поделен между странами оси, и тысячелетний рейх установил железный порядок.
И все-таки и он в конце концов развалился, ибо диалектику развития общества невозможно отменить и упразднить (такова судьба всех тоталитарных режимов).
«Факт, что его карьера (имеется в виду Гитлер—В.П.) кончилась поражением.., пишет А. Баллок, — его жизнь не возвышает, а понижает человечество, а 12 лет его .диктатуры было бесплодием всех идей, кроме одной: дальнейшего расширения господства своего и собственного народа, с которым - он себя отождествлял» [240,638].
К счастью Гитлер проиграл войну. И человеконенавистнические планы покорения мира нацистами рухнули.

Французские коммунисты остаются у власти в 1947 году

После окончания второй мировой войны началась другая, «холодная война» между недавними союзниками по антигитлеровской коалиции. Находившийся уже в отставке У. Черчилль в присутствии президента США Г. Трумэна 5 марта 1946 года в Фултоне (штат Миссури) произнес свою знаменитую речь о «железном занавесе». Он объявил, что на страны Восточной и Юго-Восточной Европы опустился «железный занавес», и что «христианская цивилизация» оказалась под угрозой со стороны Советского Союза; поэтому в целях противостояния этой угрозе необходим военный союз между Соединенными Штатами Америки и Великобританией. В многотомной советской «Истории США»подчеркивается, что «Фултоновская речь, по сути была призывом развернуть «крестовый поход» против социализма, интенсифицировать борьбу против прогрессивных сил во имя «спасения западной демократии» [История США. М., 1987, т. IV, с. 84]. Несколько иную оценку состояния позиций двух социально-экономических систем дает П. Джонсон, который пишет следующее: «Можно сказать, что холодная война началась непосредственно после Ялтинской конференции, точнее с марта 1945 года. Разумеется, в известном смысле. Советская Россия вела холодную войну еще с октября 1917 года: она была присуща историческому детерминизму ленинизма» (Джонсон П. Современность. Мир с двадцатых по девяностые годы. М., 1995, ч. II, с. 10].
Как бы там ни было, но «холодная война» действительно с ожесточением развернулась после второй мировой войны, и здесь тоже имелись свои неосуществленные сценарии движения цивилизации.
Один из таких гипотетических вариантов развития можно представить как такую цепь событий.
Вскоре после окончания второй мировой войны они начали развиваться с такой быстротой, что превзошли все ожидания мировой общественности. После фултоновской речи У. Черчилля, в марте того же 1946 года И. Сталин «забыл» вывести советские войска из Ирана и в конце концов сделал это после настойчивых требований Совета Безопасности только что народившейся Организации Объединенных Наций. Однако сразу же Советский Союз стал оказывать давление на Турцию, засылая туда несчетное число своих тайных агентов, что вызвало реакцию США в виде организации прототипа ЦРУ. В середине лета был восстановлен неофициально англоамериканский военный союз, и Г. Трумэн провел чистку своей администрации от просоветски настроенных высокопоставленных чиновников. Но самая безнадежная ситуация сложилась в Западной Европе из-за колоссальных военных расходов Британии, которая потратила на войну 30 млрд долларов, составляющих четверть ее национального богатства. Обессиленная войной, она уже не могла выступать в качестве мировой силы, обеспечивающей стабильность в Европе, Средиземноморье и на Ближнем Востоке. Драматичность ситуации П. Джонсон описывает следующим образом: «Двадцать первого февраля англичане уведомили Трумэна, что будут вынуждены прекратить свои обязательства по отношению к Греции и Турции. Спустя три дня Трумэн решил, что он должен взять их на себя. Двадцать шестого февраля произошла напряженная встреча в Овальном кабинете, на которой идея была изложена перед ведущими конгрессменами. Генерал Маршалл, новый государственный секретарь, запутал дело, и его заместитель Дин Ачесон решил вмешаться. Он сказал, что «советское давление» на Восточную Европу и Ближний Восток дошло до такой точки, когда один-единственный прорыв «мог бы открыть три континента для советского проникновения». Как «яблочки в бочке, зараженные от одного гнилого», «разложение» Греции могло бы «инфицировать Иран и весь Восток». Это могло «занести заразу в Африку через Малую Азию и Египет» и «в Европу через Италию и Францию» [Джонсон П. Указ, соч., ч. II, с. 15]. В результате был принят знаменитый план Маршалла, который оказал существенную помощь в возрождении экономики 22 европейских государств.
Однако вспомним о «заразе» (здесь речь идет о коммунистической идеологии — В.П.), которая могла проникнуть на Запад «через Италию и Францию» (Дин Ачесон). Заместитель госсекретаря США Дин Ачесон был несколько некорректен в своем утверждении, ибо «зараза» уже находилась во Франции и вполне могла охватить ее всю.
Действительно, Франция вышла из второй мировой войны сильно ослабленной в политическом и экономическом отношениях. Это проявилось в следующих фактах: во-первых, из-за немецко-фашистской оккупации и военных действий оказались разрушенными почти 50 тысяч промышленных предприятий; во-вторых, начала распадаться французская колониальная империя (отпали Сирия и Ливан, образовалась Демократическая Республика Вьетнам, усилилось освободительное движение народов Северной Африки, Мадагаскара).
К моменту освобождения Франции от немецкой оккупации, в расстановке политических сил произошли значительные изменения: с одной стороны, вырос авторитет демократических сил, участвовавших в движении сопротивления немецким захватчикам, с другой — оказались сильно подорванными позиции правых, реакционных партий, в годы оккупации сотрудничавших с фашистами. Четыре года не прошли бесследно для значительной части правого лагеря, чьи представители — монополисты, высшие армейские чины, священнослужители и чиновники — оказались скомпромети-рованными сотрудничеством с национальным врагом в глазах французов. Государственный аппарат, который на протяжении полутора столетий выдерживал любые социальные бури и потрясения, потерял свою устойчивость. К тому же система старых буржуазных партий развалилась. На неизбежность такого рода последствий указывал генерал де Голль уже в начале войны: «Те, кто надеется после того, как прозвучит последний выстрел, найти Францию в политическом, социальном и моральном отношении такой же, какой они знали ее прежде, глубоко ошибаются» [Gaulle de Ch. Discours aux Francais. 18 juin 1940 — 2 janvier 1944, Alger, s. d.,p. 203].
Во главе демократических сип Франции находилась компартия, которая стала самой массовой и авторитетной политической партией. В ее состав входили не только рабочие и крестьяне, прошедшие суровую школу антифашистской борьбы, но и представители науки, культуры и искусства. «В октябре 1945 года на выборах в Учредительное собрание компартия по числу поданных за нее голосов вышла на первое место. Под руководством коммунистов, которые занимали в правительстве важные экономические посты, французские трудящиеся в 1945-1947 годах развернули «битву за производство», имевшую целью восстановление экономики. Благодаря массовому трудовому героизму рабочего класса промышленное производство в стране к концу 1947 года достигло довоенного уровня» [Розанов Г.Л., Вощенков К.П., Меликсетов А.В. Новейшая история. М, 1967, с. 168)].
Однако этот экономический рост страны не смог устранить полностью тяжелые последствия войны. К тому же финансовая олигархия совершала различного рода махинации, пользуясь попустительством или прямым пособничеством министров-социалистов и министров-католиков, входивших в правительство. Все это тяжелым бременем легло на плечи рядовых французов, испытавших на себе и «скачущую» инфляцию, и увеличение косвенных налогов. В итоге только в течение 1946 года цены выросли на 50%, а реальная заработная плата уменьшилась наполовину по сравнению с довоенным уровнем.
И тем не менее во время вхождения коммунистов в правительство, Франция совершила поворот в своей многовековой истории. В течение немногим более двух лет были проведены в жизнь такие мероприятия, как национализация ряда ведущих отраслей промышленности и транспорта, введение системы социального страхования, пособий для многосемейных, значительное расширение прав профсоюзов и т. д. [см. Молчанов Н.Н Четвертая республика. М., 1963, с. 144-145]. Немаловажную роль здесь сыграли министры-коммунисты Морис Терез, Амбруаз Круаза, Жорж Марран, занимавшиеся созданием всеобъемлющей системы социального страхования, улучшением медицинского обслуживания, утверждением статусов государственных служащих, аренды и издольщины, а также Франсуа Бийну, Шарль Тийон и Марсель Поль, подготовившие коренной перелом в деле восстановления и реконструкции промышленного производства страны и начавшие успешную реорганизацию вооруженных сил. «Тем самым ФКП наглядно опровергла утверждения реакции о «неспособности» революционной пролетарской партии к конструктивной работе, о мнимом противоречии между социальным прогрессом и оздоровлением экономики... В результате реформ 1944-1947 гг., являвшихся непосредственным развитием мероприятий Народного фронта, Франция по развитию социального за-конодательства превратилась из самой отсталой в одну из самых передовых среди крупных капиталистических стран» [История Франции. М., 1973, т. Ill, с. 319].
Однако дни министров-коммунистов были сочтены в силу внутренних и внешних политических и экономических противоречий, присущих Франции в этот период.
Во-первых, Франция и в первые послевоенные годы представляла собою капиталистическую страну, где ведущие позиции в экономике занимал финансовый капитал, который негативно относился к национализации ряда ведущих отраслей промышленности. Во-вторых, в государственном аппарате, армейской элите доминировало консервативно настроенное кадровое чиновничество и офицерство. Здесь следует подчеркнуть, что вполне определенные силы блокировали намечавшуюся чистку офицерского состава армии. В-третьих, конституция и законодательство о выборах носили половинчатый, компромиссный характер, в результате чего не ликвидированы префектуры и их функции не переданы выборным органам местного самоуправления и пр. В-четвертых, Франция оказалась вовлечена в систему замкнутых экономических и военно-политических блоков под эгидой США, что оказало существенное влияние на перегруппировку сил в стране, приведшую к кризису многоаппаратного парламентского режима. И наконец, в-пятых, французская внутренняя политика тогда очень чувствительно реагировала на колебания международной обстановки, которую определяли «доктрина» Трумэна и «план» Маршалла [см. История Франции, тЛН, с. 319-320].
«Доктрина» Трумэна провозглашала Соединенные Штаты Америки гарантом (раньше говорили «жандармом») мирового порядка, который следует защищать от коммунизма. В ней подчеркивается, что в нынешний момент мировой истории «каждый народ должен выбрать между двумя противоположными образами жизни», и поэтому политикой Соединенных Штатов должна быть политика поддержки «свободных народов», оказывающих «сопротивление попыткам подчинения вооруженному меньшинству или внешнему давлению» [цит.по: История США, т. IV, с. 89]. Фактически в «доктрине» Трумэна изложена стратеги» «сдерживание» социального процесса, удержания освободившихся от немецкого господства стран в рамках системы буржуазной демократии и свободного предпринимательства. В этой доктрине западноевропейский регион, в том числе и Франция, занимал первостепенное место. Практически осуществлением «доктрины» Трумэна являлся «план» Маршалла, обошедшийся США в 10,2 млрд. долларов.
Вся совокупность данных факторов привела к тому, что «в мае 1947 г. французской реакции, действовавшем по указке США, удалось исключить министров-коммунистов из состава правительства» [Розанов ГЛ., Вощевков К Л., Меликсетов А.В. Указ, соч., с. 169].
Теперь попытаемся промоделировать ситуацию, при которой министры-коммунисты остаются в составе правительства.
Фактически перед нами стоит задача страшен черт, т. е. западноевропейский коммунизм в его французской версии, как его малюют? Поэтому перейдем к изложению имеющегося материала в данном ключе. Для этого нам придется сделать целый ряд допущений.
Прежде всего министры-коммунисты (и стоящая за их спиной ФКП) весьма четко просчитывают политические тенденции в развитии Франции и обладают необходимой гибкостью для вступления в союзы с теми или иными политическими силами и партиями и достижения компромиссов. Они целеустремленно проводят линию на то, чтобы конституция Четвертой республики была очищена от половинчатого н компромиссного характера, получила завершенную форму.
Они сумели осуществить важные пункты программы Национального совета Сопротивления, принятой 15 марта 1944 года, а именно:
— ликвидация префектур и передача их функций выборным органам местного самоуправления —генеральным советам департаментов; — практики отзыва изменивших своему долгу депутатов и другие меры. Этого удалось достигнуть благодаря поддержке де Голля, который 30 марта 1947 года на митинге в Брюневеле подверг резкой критике конституцию Четвертой республики: «Придет день, когда огромная масса французов покончит с бесплодной игрой, отбросит установления, в которых блуждает нация и теряет авторитет государство, чтобы вновь обрести Францию» [Gaulle Ci. de. Discours et messages. P., 1970, т. II, p.41-42].
Наряду с этим министры-коммунисты проводят весьма длительную и кропотливую работу по очищению офицерского корпуса армии от консервативно настроенных военных. Для этого пришлось выявить всех представителей воинских групп Сопротивления (французских внутренних сил, патриотической гвардии и милиции), которые в свое время (октябрь 1944г.) решением Временного правительства были разоружены, демобилизованы и рассеяны по обычным армейским частям. Все эти высококвалифицированные специалисты возвращены армию, и назначены на различные командные должности, что способствовало демократизации кадрового состава офицерского корпуса, не раз в истории Франции служившего оплотом правых антиреспубликанских элементов.
Министры-коммунисты постоянно уделяют внимание прекращению и предотвращению войн со стороны Франции в отношении своих бывших и нынешних колоний. Особенно их беспокоила развязанная Четвертой республикой война в Индокитае, где 19 августа 1945 г. было провозглашено создание независимой Демократической Республики Вьетнам. В коллективной монографии «История Франции» данная ситуация, изложена следующим образом: «6 марта 1945 представители французского правительства Сентени подписал с вождем народно-освободительной борьбы вьетнамского народа Хо Ши Мином соглашение, официально признававшее Демократическую Республику Вьетнам в качестве «свободного государства, имеющего свое правительство, парламент, армию и финансы, входящего в Индокитайскую федерацию и во Французский союз». Однако уже три недели спустя верховный комиссар Франции адмирал Гьерри д'Аржанлье в нарушение мартовского соглашения инспирировал создание марионеточной «республики Кохинхины». Переговоры между вьетнамской и французской делегациями в Фонтенебдо, близ Парижа, не дали определенных результатов. 23 ноября 1946 г. французский крейсер «Сюффрен» подверг бомбардировке вьетнамские районы Хайфона, в ходе которой погибли 6 тыс. человек. Кабинет Блюма по сути дела задним числом санкционировал эту провокацию» [История Франции, т. III, с. 321].
Вполне естественно, что Французская коммунистическая партия и ее министры-коммунисты приложили максимум усилий, чтоб остановить грязную войну в Индокитае. Они развернули широкую кампанию за переговоры о прекращении огня и во многом способствовали тому, что эта война стала непопулярной среди французов. Мно-гие французы участвовали на организуемых ФКП митингах, ставили подписи под петициями, устраивали демонстрации протеста против военных действий во Вьетнаме. Значительная часть французской буржуазии негативно относилась к индокитайской авантюре. Некоторые кадровые высшие офицеры пессимистично оценивали перспективы французско-вьетнамской войны. Мировая демократическая общественность также настойчиво требовала прекращения этой войны. Министры коммунисты своими действиями вынудили правительство Ж.Ланьена осенью 1953 г. заключить мир с Вьетнамом и вывести из войска.
Не менее серьёзную проблему для Франции представлял Алжир. Ей уже не хватало сил сохранить свои колонии. За этим фактом стояли вполне определенные демографические факторы. Колония считалась потерянной, подчеркивает В.Джонсон, если темп заселения превзойден естественным приростом туземного населения. Колониализм девятнадцатого века отражал огромное увеличение европейского населения. Деколонизация двадцатого века отражала демографическую стабильность в Европе и огромное нарастание местного населения. (Джовсон П. Указ. соч. ч. II, с. 77]. Именно Алжир и был классическим примером такого рода перелома в отношениях между метрополией и колонией. В XIX веке там было всего 1,5 млн. арабов и их число все время уменьшалось. Однако французские медицинские службы практически уничтожили малярию, пятнистый и брюшной тиф, что значительно снизило процент детской смертности среди неевропейцев. В итоге к середине XX столетия численность арабов достигла около 9 млн. человек, а колонистов-европейцев уже оказалось недостаточно, чтобы «можно было рас-считывать на образование анклава» [Джонсон П. Указ. соч. ч. II, с. 78].
Существенными оказались огрехи в функционировании избирательной системы, когда голоса избирателей фальсифицировались местными властями или не «срабатывали» реформы, принятые французским парламентом. Это выбило почву из-под ног многих высокообразованных арабов, стремящиеСЯ к взаимодействию французской и исламской культур и настроенных вполне умеренно. В итоге умеренные были оттеснены на задний план экстремистами, которые воспользовались майскими событиями 1945 г. в районе Константина. Тогда арабы убили свыше сотни европейцев, а французы в отместку подвергли бомбардировке и обстрелу свыше сорока арабских поселений, уничтожив десятки тысяч алжирцев. Вернувшиеся с военной службы арабы нашли свои семьи погибшими, а дома сравненными с землей, что подтолкнуло их образовать Фронт национального освобождения и сформулировать положение «Алжир для алжирцев». В результате через десять дет начались кровавые события в Алжире, подготовленные недальновидной политикой Франции.
Фронт национального освобождения Алжира начал свои операции, подчиненные стратегии создания обстановки террора, чтобы убрать умеренных арабов, разгромив тем самым концепцию об ассимиляции и многорасовом обществе. Не следует забывать, что французское правительство во главе с радикал-социалистом П. Мендес-Франсон находилось в плену иллюзии, что «Алжир может стать настоящим многорасовым обществом, построенным на принципах свободы, равенства и братства» [Джонсон П. Указ, соч., ч. II, с. 81]. Однако реалии действительной жизни оказались совсем иными, ибо Фронт национального освобождения придерживался доктрины, сформулированной бразильским террористом Карлосом Маригелой: «Политический кризис должен превратиться в вооруженный конфликт посредством проведения насильственных действий, которые заставят тех, кто у власти, трансформировать политическую ситуацию в стране в военную ситуацию. Это настроит против них массы, которые с этого момента и далее восстанут против армии и полиции... Правительство может только усилить репрессии, сделав, таким образом, жизнь своих граждан тяжелее, чем когда бы то ни было... полицейский террор превратится в ежед-невие... Население откажется сотрудничать с властями, и тогда они увидят, что единственный способ решить свои проблемы — это физическая ликвидация оппонентов. Политическая ситуация в стране (тогда) превратится в военную» [Marighela С. For the Liberation of Brazil. Penguin, 1971].
Нет ничего удивительного в тон, что война в Алжире принимала все более жестокие формы, и как следствие правительство Э. Фора пало. В ходе парламентских выборов (январь 1956 г.) внушительную победу вновь одерживают коммунисты, социалисты и левые буржуазные партии. Ситуация складывается таким образом, что ФКП взяла власть в свои руки, и та самая «зараза», которой так опасался Дин Аче-сон, охватила Францию.
Как самая влиятельная партия страны, ФКП прежде всего прекращает войну в Алжире и предоставляет ему самостоятельность. Затеи она воплощает в действительность выработанную ею программу, согласно которой:
— осуществляется демократизация политической системы управления;
— запрещаются и распускаются профашистские правые партии;
—национализируются монополии в нефтяной, металлургической и химической промышленности, а также банки;
— проводятся в жизнь принципы уважения национальной независимости всех народов и сохранения мира в области международных отношений.
Французские коммунисты были реалистами — они не стремятся к установлению тоталитарного режима во Франции, считаясь с традициями политической культуры Запада. Ведь для них характерно то, что «Конституция устанавливает мирное соперничество за реализацию власти», что фиксированные или неписаные правила регулируют формы соперничества отдельных лиц и групп» [Арон Р. Демократия и тоталитаризм. М., 1993, с. 63]. Не поддаваясь давлению со стороны советской коммунистической партии, а напротив, полемизируя с ней, правящая ФКП строит свою политику в духе еврокоммунизма, адекватного основным принципам западной цивилизации. Это означает, что во Франции функционирует смешанная экономика, когда конкурируют предприятия государственной и частной форм собственности. Это означает также и то, что во Франции (и этим она отличается от Советского Союза) между государством и индивидом находится гражданское общество со всем многообразием его общественных организаций и институтов. Не менее существенным моментом является вхождение Франции в качестве ассоциативного члена в НАТО, что диктуется всем ходом развития международной обстановки.
Основные направления политики правящей ФКП соответствуют тенденциям развития мира, вступившую в посткапиталистическую фазу исторического процесса. Ведь «это и есть та фаза, которая сменила капитализм, как и предвидел Маркс, но он совершенно не предугадывал, какие формы примет общество, необходимое возникновение которого им постулировалось» [Дьяконов И .М. Пути истории. М., 1994, с. 345]. Страны же с тоталитарными режимами отказались от тупиковой ситуации. Адекватным реалиям современного мира является посткапитализм, благодаря чему политика еврокоммунизма ФКП оказалась весьма эффективной. Следует иметь в виду, что аналогичных результатов достигла Итальянская коммунистичес-кая партия, чьи представители тоже вошли в послевоенное правительство Италии.
Однако данный сценарий развития хода событий во Франции (и также в Италии) оказался неосуществленным — коммунисты в силу ряда обстоятельств, в основном субъективного характера, не смогли удержаться у власти.

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

Поликарпов В. Если бы... Исторические версии истории 1 экономики
Перед нами хуннская цивилизация
Направленную на единение громад ной империи
Калифорния расположена рядом с камчаткой
В результате викинги эрика