|
|
<<< ΛΛΛ >>>
Надписи на диаграмме (сверху вниз): Нидерланды, Англия,
Германия, Испания, Бельгия, Франция, Европа, Италия.
208 Глава четвертая. Суперструктуры
основная же масса населения перебивалась кое-как, вела жизнь по
меньшей мере тусклую. Так обстояло дело в Ренне, и до и после пожара.
Так обстояло дело во множестве внутренних городов королевства, тогда
как города пограничные, как правило, шли впереди.
С карикатурной четкостью это видно на примере такого большого
города, как Анже - «черного города с тысячью черепичных крыш»,
который, по словам новейшего историка, «мало изменился за целый век
[речь идет о 1550-1650 гг.], а за последующие сто пятьдесят лет тоже не
особенно изменится» "'. В 1770 г., несмотря на свое население в 25 044
жителя (из них 16 879 проживало intra muros), он все еще оставался
малооживленным. Между тем располагался он в центре цветущего
земледельческого края, где, помимо прочего, в большом количестве
производились лен и конопля. Стоя у слияния Мена и Луары, он мог
быть превосходным транспортным узлом. Однако вплоть до XVIII в. он
оставался мало открытым для промышленного предпринимательства.
Когда в нем появлялись льнопрядильные, ткацкие (по производству
парусины или же крашеных тканей), сахароочистительные фабрики, то
обычно им удавалось продержаться лишь очень недолго. Даже добыча
черепичной глины у городских ворот была дурно организована. И не то
чтобы не хватало денег - просто «имущие люди были пугливы и пред-
почитали риску промышленных предприятий невысокий, зато верный
доход от земельной собственности» "".
Следствием этого являлась «обеспеченная, но скромная жизнь круп-
ной или средней буржуазии, которая, подобно аристократии, была лишь
наполовину городской: почти у всех анжерских буржуа имелись усадь-
бы в ближних пригородах, где они проводили часть года и откуда
получали более или менее значительную часть своих доходов в деньгах
или натуре» "". Напротив того, ремесленникам (кроме булочников, мяс-
ников, трактирщиков и кожевников) жилось трудно - особенно ткачам,
прядильщикам и прядильщицам... Выразительная деталь: десятую
часть городского населения составляли слуги.
В общем, если говорить о привилегированной части населения,
«Анже был по преимуществу городом судейских, профессоров, церков-
ников и рантье» "*. В Type еще в 1783 г., по словам окружного сборщика
финансов, жители «предпочитают расслабленность, в которой они вы-
росли, заботам и усердным трудам, которых потребовали бы от них
крупные предприятия и рискованные спекуляции. Нынешнее поколе-
ние, лишенное энергии, жалко прозябает, как прозябало предыдущее
и будет прозябать следующее» "'. Это суждение применимо и к многим
другим сонным городам.
1. Прежде всего - города 209
Иначе обстоят дела в городах предприимчивых. Они отстаива-
ют свои интересы, активно действуют, умеют пользоваться обстоятель-
ствами. Однако структуры их столь различны и их так трудно оп-
ределить!
В большинстве случаев промышленная активность этих городов
выплескивалась в окрестные деревни и городки. В XVIII-XIX вв., по
крайней мере до периода около 1850 г., из городских центров, подобно
растекающемуся масляному пятну, постоянно распространялась сель-
ская промышленность (или предпромышленность). В целом это настоя-
щая революция. Однако явление это повторялось столь часто - как во
Франции, так и во всей Европе,- что приходится делать специальное
усилие, чтобы отнестись к нему с должным вниманием. Такое почкова-
ние промышленности, исходящее из города, всегда или почти всегда
оставалось под его контролем или даже в полной от него зависимости.
Так появлялись многочисленные сельские мастерские, создававшиеся
городскими негоциантами в окрестностях Лаваля, Ле-Мана, Сент-Этьен-
на, Вуарона, Гренобля, Труа, Лодева... А в XVIII в. точно то же самое
происходило в окрестностях Каркассона - одного из самых активных
во Франции центров текстильной промышленности, по объему обработ-
ки шерсти сравнимого с Руаном, Эльбёфом, Лувье, Реймсом, Амьеном,
Седаном... Как уверял в 1731 г. один субинтендант, «Каркассон- это
одна сплошная суконная мануфактура, где полно чесальщиков, ткачей,
прядильщиц и сукнокрасилыциков; вся округа здесь кишит фабрикан-
тами и работниками, так что это даже переходит всякие рамки и наносит
ущерб сельскому хозяйству. В годы, когда работы с сукном много,
можно лишь с трудом и за изрядную плату набрать работников для
подрезки винограда или же женщин для уборки пшеницы». Сходное
свидетельство датировано и 1733 годом "*.
Еще более характерную картину представлял собой Руан. Когда
в начале XVIII в. там появилась новейшая хлопчатобумажная промыш-
ленность, резко переменив весь рынок рабочей силы и всю ориентацию
текстильного производства, то «руанри» (смешанная хлопкольняная
ткань) не осталась достоянием одного лишь города: ее выработка рас-
пространилась «на плато Боос, в окрестности Кайи, в область Румуа
и особенно в край Ко, так что в 1707 г., по утверждению синдиков
Нормандской торговой палаты, в деревнях 30 000 семей зарабатывали
на жизнь хлопкопрядением». В то же время многочисленные торговцы
развозили мешки сырья- хлопка-сырца, импортируемого через Ру-
ан,- вплоть до небольших селений, таких как «Руто, Бурк-Ашар, даже
в мелкие деревушки типа Овиля, Ильвиль-сюр-Монфора, и т. д.» '". То,
210 Глава четвертая. Суперструктуры
что город оставался средоточием всей этой широко раскинувшейся по
Нормандии промышленной деятельности, доказывается мощным и стре-
мительным ростом количества ткани (хлопчатой, льняной или смески),
поступавшей в Руанскую маркировочную контору: в 1717 г.- 60 000
штук, в 1732-м - 166 000, в 1743-м - 435 000, в 1781-м - 543 000... ""
Конечно, хлопчатобумажная промышленность вытесняла и в конеч-
ном счете убила выработку старинных руанских сукон. Но Руан был
живым городом, всегда готовым к дальнейшему развитию. Руанцы
упорно отстаивали свою морскую торговлю от превратностей конъюнк-
туры, затевали всевозможные крупные и мелкие предприятия. Краше-
ные ткани, позументы, фетровые шляпы, ковры, чулки машинной
вязки, фаянс, бумага, очистка сахара, производство стекла, выработка
мыла и крахмала, выделка кожи, механическое прядение хлопка на
станках, тайком вывезенных из Англии, отбеливание полотна хлором по
новейшему способу Бертолле, волочение свинцовой и медной проволо-
ки, добыча серы, получение серной кислоты...- руанцы не пренебре-
гали ничем, особенно же предприятиями, связанными с техническими
новинками первой английской промышленной революции ^.
Пример Лиона. Еще показательнее пример Лиона - по-видимому,
самого многосоставного, самого мощного, самого значительного промыш-
ленного города Франции в XVIII и даже XIX в. Поразительно, как
сумел он в век Просвещения утвердиться в роли всеевропейской столи-
цы шелкопрядения. Лионские текстильщики проявляли в то время
чудеса изобретательности, чтобы сохранить свои позиции в экспорте, на
котором испокон веков зиждилось их богатство. Когда итальянские
конкуренты принялись систематически и с отличным качеством копиро-
вать лионские ткани, беря за основу образцы, пачками рассылавшиеся
торговцам, то лионцы нашли действенную ответную меру: они стали
нанимать рисовальщиков, «иллюстраторов шелка», призванных каж-
дый год совершенно обновлять модели тканей. К тому моменту, когда
поддельный товар поступал на рынок, в глазах требовательных снобов-
покупателей, которым предназначались эти роскошные ткани, он ока-
зывался уже вышедшим из моды '"".
Однако во время Революции и Империи Лиону довелось познать
грозные испытания: после вспыхнувшего в городе восстания, осады (8
августа - 9 октября 1793 г.) и последовавших жестоких репрессий он
потерял почти треть своего стопятидесятитысячного населения, понес
большой материальный ущерб, лишился многих своих промышленных
1. Прежде всего - города 211
фирм и предпринимателей "". А затем, в ходе длительных войн, пошли
и затяжные трудности во внешней торговле, а также опустошавшие
город рекрутские наборы. В 1806 т. численность лионского населения
упала до 88 000 человек. Тем не менее Лион сумел воссоздать весь набор
прежних ремесел и перед лицом драматической нехватки рабочей силы
сделал главную ставку на применение машин. Разработка жаккардовых
станков повлекла за собой буквально «возрождение [дорогих] шелковых
тканей, производство которых ориентировалось на традиции и на мак-
симальную прибыль» "". И импульс этот оказался устойчивым, так что
несмотря на новый тяжелый кризис, поразивший город в последние
годы Империи, почти сразу же после восстановления мира в 1815 г. его
экономика опять пошла в гору.
Именно в этот период пример Лиона оказывается особенно показате-
лен: мы видим здесь поздний взрыв шелковой промышленности, которая
не только захватывает пригородные зоны, но и перехлестывает их
рамки; это показано на схеме (с. 213), взятой нами из превосходной
книги Пьера Кайеза. Лион в очередной раз подтвердил свой статус
подлинной экономической столицы. При полной занятости его рабочих
распространение производства в сельской местности шло по продуман-
ной схеме: выработка сложных тканей на жаккардовых станках ос-
тавалась в самом городе, гладкие же шелка производились в сельской
полосе, где рабочая сила оплачивалась ниже; все это позволяло справ-
ляться с сильной конкуренцией, которую составляли в этом секторе
Пруссия и Швейцария "".
В те же годы началось участие Лиона в промышленной революции,
в которой он вплоть до 1860 г. занимал первое место по целому ряд
производств. В то время город пронизывал своим влиянием обширный
регион, где господствовали и задавали тон его промышленники и его
капиталы. В общем, Лион составлял прямую противоположность сон-
ным городам; он являлся одним из центров экономического роста и неиз-
бежно столкнулся поэтому с враждебностью укреплявшего свою мощь
Парижа. Централизация страны - очевидно, неизбежная - пошла не
на пользу лионскому региону; он пострадал от нее и продолжает
страдать до сих пор.
Бывало, однако, что город сам отказывался быть центром экономи-
ческого роста и влияния. Сравнивая Лион с Бордо, можно понять то, что
Эдвард Фоке назвал «другой Францией» '",- Францию крупных пор-
тов, во многом чуждых тому укладу жизни, что формировался под
влиянием Парижа. Жан-Пьер Пуссу, описав бурную экспансию Бордо
в XVIII в., его «богатство и великолепие», столь поразившие Артура
212 Глава четвертая. Суперструктуры
<<< ΛΛΛ >>>
Имя франции разнообразие франция францию
Опи сание двухтактной системы культур франция
Население деревни крестьяне
Восстание красных колпаков в бретани
Настоящие лошади кошки
|
|
