<<<     ΛΛΛ     >>>   

В своем философском учении Мендельсон большое внимание уделял халахе — еврейскому религиозному праву. Он считал, что халаха должна быть сохранена еврейским народом, ибо она дана евреям свыше путем божественного откровения и обеспечивает спасение “богоизбранному” народу. Подобные элементы в мировоззрении Мендельсона сближают его с ортодоксальными богословами, хотя просветительские идеи Мендельсона никак не гармонируют с религиозной ортодоксией. Как считает Р.Зельцер, учение Мендельсона в том его варианте, который был принят на вооружение маскилами, было явно противоречивым, сочетая в себе и либеральные, и консервативные начала .

С.Барон также обращает внимание на то обстоятельство, что в середине XIX в. еврейские духовные и политические лидеры, в том числе мыслители, крупные педагоги, литераторы, политики и т.п., выступали одновременно и как абстрактные гуманисты и как националисты. В качестве гуманистов они настаивали на предоставлении еврейскому меньшинству в странах Европы всей полноты гражданских и политических прав, которыми обладали и прочие европейские народы. Как националисты-прагматики, они высоко ценили свою культурно-историческую традицию; они умели трезво оценить силу идеологии буржуазного национализма, в которой искусно использовались исторически сложившиеся различия между народами, населявшими Европу. Сама реальность европейской буржуазной цивилизации ясно показывала еврейским просветителям ограниченные возможности использования общегуманистических идей, поскольку эти идеи в реальной жизни постоянно вступали в противоречие с экономическими и политическими интересами верхушечных слоев ведущих европейских наций.

Еще одним крупным социально-культурным явлением еврейской истории новейшего периода, на котором хотелось бы остановиться в этой главе, является так называемый “духовный” сионизм, который называют также культурным сионизмом. В идеологии этого движения произошло соединение элементов светского еврейского национализма и элементов религиозного сознания. Заметим, что хотя у еврейских историков принято считать сионизм светской идеологией, но все же они подчеркивают его органическую связь с религией иудаизма. Что касается нашего мнения, то мы считаем, что у евреев вообще не могло быть чисто светской националистической идеологии, поскольку вся еврейская общественная мысль никогда не порывала с религией.

Уверенность в обоснованности нашего мнения мы почерпнули из работ профессора С.Барона, который с исчерпывающей полнотой определяет наиболее важные стороны духовно-культурной жизни еврейского народа. Как считает С.Барон, в эпохи древности и средневековья абсолютно вся еврейская духовная культура своей мировоззренческой основой имела библейскую догму о “богоизбранности” еврейского народа и о его священной миссии нести всем остальным народам свет и истину божественного откровения. Традиция эта обладает такой мощью, считает С.Барон, что и в новое и даже новейшее время невозможно представить существование полностью секуляризованного еврейского общества.

Практическим подтверждением мнения С.Барона служит то, что наиболее общим основанием для идеологических доктрин разных течений сионизма служит как раз идея об уникальности еврейской нации. Как считают сионисты, в отличие от иных — “политических” — наций, евреи образуют так называемую “религиозную” нацию. “Религиозная” нация отличается от “политических” наций тем, что для ее консолидации не являются обязательными такие условия, как общность территории, единство языка и наличие суверенной государственности . Те, кто выработал эту доктрину, полагали, что для евреев главными условиями национальной консолидации является общность религии и этнического самосознания. Добавим, что к явлению этнического самосознания тесно примыкает и явление общей исторической памяти, то есть памяти о древнейших истоках образования этноса; заметим, что эти истоки могут равно быть и реально-историческими и историко-мифологическими.

Мы не можем считать идею существования “религиозной” нации чисто умозрительной конструкцией, поскольку, как уже упоминалось выше, по мнению высоких авторитетов, вся еврейская духовная культура была построена на религиозном фундаменте. Это означает, что идеологи, создавшие довольно экстравагантную на вид доктрину еврейской “религиозной” нации, имели для своих теоретических построений реальную почву.

Как раз доктрина об уникальности еврейской нации и была положена в основу идеологии духовного сионизма. Как считает Р.Зельцер, представители духовного сионизма разработали свою точку зрения в противовес позиции политического сионизма, сторонники которого считали обязательным создание еврейского суверенного государства в целях сохранения этнической самобытности евреев. В отличие от политических сионистов, духовные сионисты отстаивали мнение о полной возможности, и даже об особой ценности жизни евреев в странах рассеяния. Духовные сионисты были совершенно убеждены в том, что евреям в Европе следует добиваться получения всех гражданских и политических прав и в то же время настаивать на предоставлении им национально-культурной автономии. Отношение духовных сионистов к представителям политического сионизма было в целом скептическим; некоторые из них считали проект создания независимого еврейского государства абсолютной утопией, другие испытывали сомнения в отношении реальности массовой эмиграции европейских евреев в Палестину.

Главными теоретиками духовного сионизма считаются Хаим Житловский, Ашер Гинзберг (его литературный псевдоним, под которым он более всего известен, — Ахад Хаам, то есть “Один из народа”) и Семен (Шимон) Дубнов. На умственное и духовное развитие всех троих оказали сильное влияние антимонархическое и социально-утопическое движения в России. Хаим Житловский в молодости принимал активное участие в российском революционном движении, был членом народнических организаций, а впоследствии вошел в партию социалистов-революционеров (эсэров). Спасаясь от преследований со стороны царской охранки, он в конце 80-х годов XIX в. эмигрировал из России в Швейцарию. В Швейцарии в 1894 г. X.Житловский возглавил “Союз русских социалистов-революционеров”. Принимая участие в общероссийском антимонархическом движении, X.Житловский не утратил связи с еврейством и не потерял интереса к еврейскому национальному движению. В 1892 г. X.Житловский выдвигает идею об особом положении евреев в Российском государстве и о вытекающем из этого особого положения естественном праве евреев на получение специального гражданского и политического статуса. Позднее это мнение Х.Житловского было одобрено и поддержано С.Дубновым. Это свидетельствовало о том, что духовные сионисты не были вполне удовлетворены целями общероссийского революционного движения и в рамках этого движения претендовали на особое положение. Свои принципы духовные сионисты относили не только к евреям России, но и ко всему еврейскому народу в странах диаспоры.

В 1906 г. Х.Житловский вновь возвращается в Россию из эмиграции и принимает участие в создании Социалистической еврейской рабочей партии (СЕРП). Он занимает место среди главных руководителей и теоретиков этой партии. После поражения русской революции 1905-1907 годов Х.Житловский окончательно порывает с Россией и уезжает в США.

Среди теоретиков духовного сионизма наиболее значительной и интересной фигурой был Ахад Хаам. Он являлся типичным представителем еврейской интеллигенции в России периода второй половины XIX — первой половины ХХ веков. Отец его был преуспевающим коммерсантом, очень набожным человеком, приверженцем хасидизма. В детстве Ахад Хаам получил хорошее традиционное еврейское образование и воспитание. Но религиозное образование не удовлетворило пытливого подростка, и в годы юности он постарался пополнить свой умственный багаж за счет светских наук. Ахад Хаам мечтал о поступлении в один из европейских университетов, однако этой мечте не суждено было сбыться.

В 80-е годы XIX в. семья Гинзбергов переезжает в Одессу — один из центров еврейской духовной жизни в тогдашней России. В Одессе Ахад Хаам начинает свою литературную карьеру. Он присоединяется к палестинофильскому движению Хиббат Цийон (“Любовь к Сиону”) и становится признанным лидером еврейской интеллигенции в Одессе. Со временем к Ахад Хааму приходит и литературная слава, — его провозглашают классиком еврейской литературы того времени.

Среда, в которой формировались убеждения Ахад Хаама, отличалась своеобразием настроений, вкусов и привычек. Хотя люди, составлявшие эту среду, внешне выглядели вполне светскими, освободившимися от житейских обычаев и привычек, свойственных жителям еврейских “местечек” в так называемой “черте оседлости”, и широко раздвинувшими пределы своего умственного горизонта, тем не менее на деле они были очень религиозными людьми, хотя это, конечно, была “утонченная” интеллигентская религиозность; эти люди были очарованы образами древней и средневековой еврейской культуры, которые они создавали в своем воображении, очищая факты реальной истории от всего грубого, жестокого и пошлого. То были идеалисты и романтики.

Ахад Хаам был солидарен с мыслью о создании в Палестине еврейской переселенческой колонии, но его понимание этой общей идеи существенно отличалось от ее истолкования политическими сионистами. По мысли Ахад Хаама, переселение евреев в Палестину должно было происходить не для создания там еврейского политического государства со всеми его атрибутами, а для образования центра еврейской духовной культуры, который служил бы местом духовного притяжения всего мирового еврейства. Характерно, что сам процесс переселения евреев в Палестину Ахад Хаам назвал словом техийа, что по-древнееврейски означало “возрождение”; этим словом Ахад Хаам хотел подчеркнуть свою мысль о том, что на земле Палестины евреи должны духовно возродиться . Создание еврейской колонии в Палестине представлялось Ахад Хааму как возврат еврейского народа, в духовном смысле, к древним истокам особой иудаистской цивилизации. Ахад Хаам полагал, что еврейская колония в Палестине не должна быть численно большой, но очень сплоченной и творчески активной. Этот творческий энтузиазм и духовное единство могли бы обеспечить еврейской палестинской общине роль идейного объединителя всего мирового еврейства и источника духовной силы для жизни евреев в диаспоре . В Палестине, считал Ахад Хаам, еврейские колонисты будут свободны от тягостной необходимости постоянно приспосабливаться к жизни в окружении других народов, как это происходит в странах диаспоры. В этом представлении об обретении высшей духовной свободы и раскрепощенности на земле предков выражалась вся суть концепции духовного сионизма. Возрожденное еврейство в Палестине должно было стать духовным источником сопротивления ассимиляции евреев в диаспоре.

Уже было сказано о том, что духовные сионисты, по существу, отвергали идею создания государства евреев на земле Палестины и были против массовой эмиграции в Палестину. Они были убеждены в том, что большинство евреев останется жить в странах диаспоры (и в этом смысле они оказались провидцами). Такая убежденность основывалась на следующих соображениях: во-первых, невозможно изыскать средства для организации массовой еврейской эмиграции в Палестину и для поддержания там нормальной жизни многочисленных колонистов; во-вторых, евреи в диаспоре жили уже веками и пустили там прочные корни; в-третьих, жизнь в странах диаспоры предлагала евреям несравненно бoльшие возможности для экономического и даже культурного прогресса, нежели жизнь в Палестине, в ту пору захолустной провинции Османской империи. Сильная привязанность духовных сионистов к диаспоре дала основание С.Барону назвать их идеологию “сионизмом диаспоры”. К сказанному следует еще добавить, что в те годы духовные сионисты еще не могли предвидеть всю силу сопротивления арабского палестинского народа еврейской колонизации. Думается, что если бы духовные сионисты приняли в расчет арабское сопротивление, их оппозиция политическому сионизму была бы еще более жесткой.

Близким другом и единомышленником Ахад Хаама был Семен (Шимон) Дубнов, один из крупнейших современных еврейских историков. С.Дубнов родился в 1860 г. в еврейской семье среднего достатка и получил солидное традиционное и хорошее светское образование. Еще в ранней молодости он сблизился с группой еврейской интеллигенции, объединившейся вокруг журнала “Восход”, издававшегося на русском языке. С.Дубнов стал постоянным сотрудником и одним из идейных руководителей этого издания. Члены кружка, чьи мнения и настроения выражал на своих страницах “Восход”, принадлежали к социальному слою российской буржуазно-либеральной интеллигенции. Среди них были сторонники последовательной еврейской эмансипации вплоть до полной ассимиляции. На такой позиции стоял и молодой С.Дубнов. В политической жизни России люди, объединившиеся вокруг “Восхода”, примыкали к партии кадетов.

Означенную позицию С.Дубнов сохранял до 90-х годов XIX в., когда его убеждения стали резко изменяться, и он перешел на позицию радикального еврейского национализма. Националистические взгляды С.Дубнова окончательно упрочились после поражения первой русской революции 1905-1907 годов. В связи с эволюцией взглядов С.Дубнова на национальный вопрос, вспомним, что весьма значительное число представителей еврейской интеллигенции принимало участие в революционном движении в России, причем часть из них придерживалась самых радикальных взглядов на способы переустройства общественно-политической жизни.

В годы после революции 1905-1907 годов возрастает интерес С.Дубнова к еврейской истории и культуре и, в том числе, к религии. В 1908 г. он поступает на курсы гебраистики и семитологии, созданные в Петербурге известным российским востоковедом бароном Давидом Горациевичем Гинцбургом . Хорошая востоковедная подготовка позволила С.Дубнову занять впоследствии должность профессора еврейской истории в Петербургском университете.

Взгляды С.Дубнова на еврейский вопрос были родственны взглядам Ахад Хаама. С.Дубнов полагал, что евреи образуют высшую форму нации, основой которой является культурно-историческая консолидация народа.

Кроме сионизма духовного (или культурного), который связан с религией иудаизма не напрямую, а опосредствованно, существует и религиозный сионизм в чистом, так сказать, виде. Это течение в сионизме обязано своим происхождением существовавшему с давних пор религиозному палестинофильству. Как указывается в литературе по еврейской истории, на протяжении веков в этническом сознании евреев диаспоры прочно держалась идея о неугасающей связи еврейской культуры и средневековья и нового времени с религиозно-культурной жизнью древних евреев. Эта духовная связь с Сионом (древней Палестиной) была одной из главных основ еврейского этнического самосознания.

Специалист по современной еврейской литературе, профессор из США Гила Рамрас-Раух в своих работах уделяет внимание изучению этого феномена — прочной связи еврейского этнического сознания с образом Сиона, как физического и духовного источника существования еврейского народа. В странах рассеяния Сион в воображении евреев рисовался в двух ипостасях: с одной стороны, как вполне реальное географическое пространство, на котором возможно создание колонии еврейских переселенцев; с другой стороны, как религиозно-мистический образ векового хранилища еврейского национального духа. И тот и другой образы сплетались воедино и порождали цельное устойчивое душевное состояние “любви к Сиону” и страстное желание “возврата к Сиону”. Одна из палестинофильских организаций так и называлась — “Возлюбившие Сион”.

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

Отношение духовных сионистов к представителям политического сионизма было в целом скептическим
Фундаменталистское направление развилось в лоне ортодоксального направления
Разделяемых всеми израильтянами