ΛΛΛ     >>>   

О происхождении рыцарства писали многие; одни относят егопоявление к эпохе первых крестовых походов, другие же к временам болееотдаленным. Шатобриан объясняет, что оно возникло в начале VII столетия.Не приводя здесь рассуждений по этому предмету, мы представим вкратцесостояние Европы в ту эпоху, когда рыцарство начало видимо оказыватьсвое благодетельное влияние. В это только время оно нас занимает и восхищает,теряя свой интерес потом: вместе с успехами просвещения, право сильного,которое одно только могло укрощать злоупотребления, сменилось восстановленнымпорядком и могущественным действием законной власти. Но прежде чем достигнутьэтой эпохи, необходимо обозреть более трех веков варварства и мрака.«К счастью проходишь эту длинную и утомительную пустыню под прикрытиемлюбезного и блестящего рыцарства. Это превосходное учреждение, этодивное усилие энтузиазма и добродетели, которое в наше время кажетсятолько благородным безумством, было однако же во времена анархии дополнениемк законам и защитой самых дорогих прав; оно было опорой вдов и сирот,прибежищем слабых, ужасом для разбойников; словом, оно было даром, которыйнебо ниспослало на землю, чтобы удержать на ней в эти времена опустошенийвлияние добрых начал».1

Вторжениеварваров, в продолжение многих веков наводнявших Европу, поглотилов своих волнах все остатки римского просвещения. Законы, литература,искусство, памятники - все погибло в этом наводнении. Явился Карл Великий;гений его поставил плотину разрушающему потоку; но когда не сталоего мощной руки, чтобы поддержать начатое им дело, поток с еще большейсилой возобновил свое течение. «X век представляет ужасное соединениеневежества, грубости и суеверия: науки буквально скрылись в монастыри,которые сделались их убежищем; монахи – только их хранители, но не истолкователи;искусства пали под безобразной формой нескольких готических сооружений;нравственное состояние общества в таком же жалком и отчаянном положении;всеобщая грубость нравов дошла до высшей степени; приятное обращение,изящный вкус, все связи и сношения, украшающие жизнь, как будто покинулиобщество».1

Новые варвары,известные под именем норманнов, покрывают своими бесчисленными ладьямивсе берега океана и проникают по течениям рек во внутренность земель,внося с собой повсюду грабеж, убийства и пожары. «Великая империя, основаннаяКарлом Великим, разлагается, и тогда же возникает громадная революция,преобразующая древний мир в мир феодальный. Герцоги, графы, виконтыовладевают замками, городами, провинциями, вверенными их начальству.Личное рабство, исчезая мало-помалу, заменяется зависимостью крепостной.Так в недрах древней монархии возникает новая система, которая под именемфеодализма образует иерархию верховных владельцев, вассалов и подвассалов,связывает с ними все классы, все личности, от монарха - высшего властителя– до крепостного земледельца».2

Во всей Европедействует одна причина, совершаются одни события: монарх только поимени глава религиозной и политической аристократии.

Вместе с феодализмом,этим союзом мелких деспотов, неравных между собой и имевших друг к другуразные обязанности и права, но пользовавшихся в своих собственных владениях,над своими непосредственными подданными, безусловным произволом,явились - ненависть, порождаемая неравенством состояний, опасности,возникающие от своеволия, опустошения, происходящие от ссор междусоседями,– и потому все испытывало постоянное присутствие насилия.

»Бросим взглядна Европу: она растерзана всеми этими кровавыми распрями. Что виднона этих землях? Поля кое-где лишь обработаны, долины и равнины затоплены,горы и холмы покрыты старым темным лесом; тут же воинственные жилищавладельцев, с укрепленными зубчатыми башнями, и в соседстве с нимихижины рабов, прикованных к земле, возделывающих пашни своих господ.Замки почти всегда строились в местах, удобных для защиты: или на вершинегоры, крутой и неприступный склон которой делал невозможным нападение,или возле потока, который, размывая глубокие пропасти, приготовилестественный ров для построенной на его берегах крепости. Издалекавиднелись эти воинственные убежища, возвышаясь над самыми высокимиместами; казалось, они хотели поработить всю природу».3

Замки состоялиобыкновенно из широких круглых или четырехугольных башен с зубчатымиплатформами; иногда к башням приставлялись огромные камни, поддерживавшиебельведеры. Эти башни были особенным уделом дворянства, так что, желаявыставить величие какого-нибудь дворянина, говорили: у него есть башня.3

Из башен замка,одна, меньшая по объему, возвышалась значительно над другими; слуховыеокна были у нее на всех четырех сторонах. Эта башня, называвшаяся сторожевой,служила местом наблюдений. Здесь на двух брусьях висели набатные колокола,в которые били тревогу, завидев неприятеля в окрестностях, чтобыпредупредить жителей о его приближении. При этом сигнале крестьяне оставлялиработу и собирались в замок защищаться под начальством своего владельца.На сторожевой башне всегда был караульный. Он трубил в рог на утреннейзаре, чтобы собирались на работу; он же особенным криком подавал сигнал,когда в замке случались воровство или убийство. Крик этот повторялся каждымиз вассалов, чем вовремя предупреждался побег виновного.

Крепкие башнизамка соединялась между собой зубчатыми галереями или флигелямис разнообразными окнами, амбразуры которых показывали толщинустен и парапетов.

Окна былиили круглые, или четырехугольные; им давали иногда форму глаз, ушей, трилистника;ставни делались из холста. Палисады, рвы, бойницы и амбразуры в стенахзащищали вход в жилище феодального владельца. Потайные входы, бойницы,проходы, калитки, висячие на железных цепях перекладины, низкие подземныедвери со скрытым в сыром глинистом грунте порогом, водоемы и мосты безперил, шум невидимых вод, глухо журчавших под мрачными сводами,- всевнушало опасение в этих необычайных местах и оправдывало народныесказания соседних деревень. Комнаты в замках были дурно расположены:беспрерывно попадались мрачные комнатки, обширные покои с кроватямишириною сажени в полторы, плохо запиравшиеся большие залы, где пауксвободно прятал свои легкие ткани, где летучая мышь летала вокруг столбов,подпиравших потолки; в пыльных углах галерей приученные собаки подстерегалимышей и крыс.

Камины былитак громадны, что целые дубы сгорали в них зараз, в одну топку. Владелец,его семья, оруженосцы и все домочадцы могли свободно греться у камина,ставить шахматный стол, лиру, арфу, пяльцы и даже маленьких пажей, рукикоторых служили мотовилом прелестным кузинам (aux belles cousines). Иногдаверх этих огромных очагов украшался копьями и алебардами; чаще же надними были скульптурные изображения - рельефы и гербы хозяина жилища.Когда дурная погода не позволяла заседать во дворе замка, величайшаяиз зал, украшенная оружием и знаменами, обращалась в место суда и расправы.Владелец самовластно произносил свои приговоры, свои несвязные, сбивчивые,варварские постановления, создаваемые весьма часто по капризу и выгодамдеспота, которые разнообразились, смотря по подсудности этих верховныхвладельцев, похитителей самого дорогого и священного из прав, правасуда над имуществом и жизнью людей.

Охота быласамым обыкновенным и почти единственным занятием владельцев в мирноевремя. Сопровождаемые своими ленниками и домашними служителями,они проводили в лесах по целым неделям, охотясь весь день, а ночью засыпаяв палатках или шалашах.

С искусствоми особенным старанием занимались они вынашиванием ловчих птиц, которыхвыучивали схватывать на лету добычу охотника. Они держали голубятника,дербничка4, орлаи ястреба; но сокол по своему полету, своей смелости и той легкости,с которой он вынашивается, стал особенно дорог дворянству: в глазахдворянства право владеть им считалось особенным преимуществом. Не толькона охоте, но и в гостях, в путешествиях, даже в церкви во время службы,владельцы и дамы носили эту любимую птицу, украшенную погремушкамии кольцами. Рука, на которой сидел сокол, была обыкновенно в перчатке,вышитой бусами и каменьями.

Сокол былв таком почете, что дворянин или владелец, попавший в плен, не мог пожертвоватьсоколом для своего освобождения, а между тем закон дозволял ему выкупатьсвою свободу двумястами невольников. Похититель сокола наказывалсянаравне с убийцей раба, и владельцы до того дорожили исключительнымправом охоты, что во времена варварских законов, ограждавших эту привилегию,в глазах их убить человека было преступлением более простительным,чем убить оленя или кабана.

Между теммолодые дочери владельца изучали свойства растений, годных к лечениюболезней и в особенности ран, весьма обыкновенных в эти времена беспрерывныхи неизбежных войн. Они собирались со своими матерями и прислужницамив особенном покое замка, вроде терема; стены терема зимой покрывалисьциновками и тростником, а летом украшались зеленью и цветами; там женщинызанимались работами шерстью, забавляя себя песнями или рассказамио битвах и подвигах рыцарей.

Замки былиокружены полями, предназначенными самой природой на плодородие;но вместо обработанных полей и хорошо устроенных дорог, здесь виднелисьтолько болота и равнины, пересеченные кое-где насыпями, и леса с просеками,а по сторонам дороги - столбы, виселицы и другие орудия смерти и пытки.

При въездев лес, при переправе через реку, на рубеже феодала, на краю пропасти,около каждого замка, путешественник, предоставленный самовластнымприказаниям владельца, подвергался платежу самой высокой, самой причудливойи весьма грубо вымогаемой пошлины. Перевозившие дорогие товары налошадях или в телегах вынуждены были брать конвои, платить за них страшнодорого, и между тем подвергались грабежу того же самого конвоя, которыйдолжен был бы их защищать; часто по приказанию владельца, товары этипереносились в его вертеп.

»Посредиэтих печальных памятников тирании и грустного рабства, появлялись трогательныесимволы евангельской религии, которая осушила столько слез, облегчиластольким бремя и утешила стольких в несчастье. Крест Спасителя воздвигалсяна распутье несчастными рабами. После той страшной картины, которуюпредставляла опустошенная Европа, радуешься, взирая на этих несчастных:под гнетом бедствий они прибегали к священному знамени и иногда околодерева спасения находили убежище, недоступное тиранству владельца».5

Описав сельскийбыт таким, каким .он был со времени пресечения династии Меровингов довоцарения Людовика Святого, мы перейдем к городам.

 ΛΛΛ     >>>   

Участвующегов турнире

Он был со времени пресечения династии меровингов довоцарения людовика святого
Государь
Ибо это оскорбление отечеству
Гуревич А. Норвежское общество в раннее Средневековье электронная библиотека истории Скандинавии