<<<     ΛΛΛ     >>>   

Эти города,окруженные более или менее крепкими оградами и построенные или на вершинегор, или на берегу рек, состояли из узких улиц, неправильных, темных,лишенных свежего воздуха и солнечного света. Вдоль этих смрадных улиц,почти всегда не мощеных, нечистых и запруженных, посреди которых слонялисьмногочисленные стада свиней, тянулись в беспорядке грубые мазанки;площади обстраивались балаганами ярмарочных торговцев.

Почти всегдаремесленники одного ремесла и купцы, торговавшие однородным товаром,жили на одних и тех же улицах. Купцы или ремесленники, вступая в товарищества,находили в союзе защиту против притеснений. Чтобы придать такой гарантиибольше могущества, они принимали характер религиозный, составляяиз своего товарищества богоугодное братство, которое имело свой устав,свою хоругвь и своего покровителя.5 На эти товариществаи братства надо смотреть, как на зачатки общин и гражданства.

При отсутствииполицейского управления на отдаленных улицах случались такие же разбои,как и по дорогам в уединенных лесах. Вот почему жители до-лжны были подчинятьсядвум, по-видимому, противоположным постановления. Они обязаны былив известный час выходить из дома не иначе, как с зажженными смолянымифакелами, и в известный же час, смотря по времени года, после удара колокола,гасить огонь в домах. Запирая двери, жители тушили свои очаги и выходилииз дома только по необходимости. На улицах в дождливое время бывалатакая грязь, что по ним можно было только ездить верхом или ходить на ходулях.Сырость была так велика, что ржавчина покрывала железо на дверях и окнах.Смрадные испарения порождали и распространяли страшные болезни, известныепод именем повальных, преимущественно проказу, самую страшную из всех,от которой зараженный умирал два раза. В самом деле, прокаженный объявлялсяумершим, лишался права на наследство, брак его расторгался, справлялиего похороны и, прежде чем он умирал действительно, его заточали в отдаленныйквартал, где никто не мог иметь с ним сношений.

Это короткоеописание дает понятие, что такое были Франция и остальная Европа вX, XI и XII веках. «Франция, говорит Шатобриан, была тогда федеративнаяаристократическая республика, признававшая над собой бессильногоглаву. Эта аристократия была без народа, всюду было только рабство, гражданееще не родились, работники и купцы принадлежали монастырским и господскиммастерским, средние собственники еще не появились, так что эта монархия(аристократия по праву и имени) на самом деле была демократией, потомучто все члены этого общества были равны, или думали, что они равны. Трудносебе представить, говорит тот же автор, какую гордость внушало феодальноеправление: самый ничтожный владелец считал себя равным королю. Аристократиябыла притеснителем общей свободы и врагом королевской власти».

Сколько несправедливости,насилия, жестокости производилось безнаказанно человеком сильными честолюбивым против беспомощного! Беда семейству, утратившемусвоего главу, если сыновья не достигли еще возможности защищать мать,сестер и самих себя. Часто тогда враг семейства, и обыкновенно честолюбивыйи злой сосед, не встречая препон своей ненависти и мстительности, отнималу вдов и сирот отцовское наследие. Счастливы были они, когда сами не попада-лив руки своего грабителя и когда находили убежище и заступничествоу другого владельца, родственника или союзника. Тогда-то воин, тронутыйих несчастьем, возмущенный несправедливостью, жертвами которой онибыли, клялся отомстить за них, а настойчивость и мужество побуждали егоисполнить клятву. Благородное самопожертвование возбуждало благодарностьи удивление всех, преимущественно женщин, нуждавшихся, по своей слабости,в покровителе могучем и мужественном. Пример, похвалы прекрасногопола мужеству, желание отличиться блистательными подвигами воспламенялисердца молодых дворян, и они с нетерпением ожидали того возраста, когдаим дозволялось опоясаться мечом, сразиться копьем, словом обратитьсяв рыцаря. Таким образом феодализм вызывал личную храбрость, а опасности,среди которых жили в то время люди, требовали энергии и характера.Тогда оружие было в игрушку, турниры - пре-провождением времени, войнаремеслом, а общество – настоящим полем битвы.

Если рассматриватьрыцарство как обряд, по которому молодые люди, назначенные к военнойслужбе, получали право носить оружие, то придется отнести его к эпохеКарла Великого и даже гораздо ранее. Этот государь, вызвал своего сына,Людовика Добродушного, из Аквитании, торжественно препоясал егомечом и дал ему воинское вооружение. Таких примеров было много во временаМеровингов. Можно бы даже проследить начала рыцарства и в германскихгелейтах. Но если рассматривать это учреждение, как звание, котороезанимало первое место в военном сословии и которое давалось посредствоминвеституры, сопровождавшейся некоторыми религиозными и военнымиобрядами и торжественной клятвой, то в этом смысле оно возникло не ранееXI века. Только тогда французское правительство вышло из хаоса, в которыйпогрузили его как волнения, последовавшие за пресечением Карловингов,так и беспорядки, причиненные набегами норманнов. Чем сильнее зло вовремена политического перелома и анархии, тем оно продолжительнее,и тем более возвращение к порядку становится всеобщей потребностью.По этому ко всему, что только может способствовать удовлетворению этойпотребности, привязываются страстно и восторженно. Благодарностьи энтузиазм воодушевляли великодушных воинов, вооружавшихся длявосстановления столь желанного порядка и для наказания разбоя некоторыхзлых владельцев.

Религия,видя в рыцарях защитников веры, опору слабого и бедного, смотрелас тех пор на рыцарство, как на священное воинство, достойное благодатинебесной. С тех пор католическая церковь придала больше величия и важностиэтому героическому учреждению, освящая прием в рыцари своей пышноюобрядностью. Рыцари, со своей стороны, при мысли о свя-щенном характере,в который их облекали, удвоили ревность и мужество, а народ возымелк ним больше уважения. Государи ежедневно учились более ценить людейс неизменным величием души; и благодарность, и политика требовалиот них чествования такого ордена, который был и оружием, и защитой,и украшением трона.

Вот как рыцарстводостигло той степени славы, которой домогались даже короли, славыскоро возросшей до чудесного. Она настала в то время, когда отважныйпуть крестоносцев усилил степень энергии и всех рыцарских доблестей иоткрыл новое поприще для удальцов.

Рыцарствораспространяет вокруг себя волшебную прелесть, которая занимает, привязываети обольщает; с ним забывается отсутствие искусств и литературы; можносказать, это луч просвещения, который пробивается и блещет среди мракаварварства. Трубадуры идут с ним рядом, ибо во все времена и у всех народовподвиги и поэзия были неразлучны; их наивная и простая муза поет удальство,честь и любезность; она славит умирающих и вдохновляет живущих.1

Обозрев первыевека средней истории, неожиданно и как бы волшебством приходишь к тойдостопамятной эпохе, когда начинают развиваться все добрые свойстваи когда рождается эта любезная обходительность, которая едва сохраняетсямежду нами, несмотря на нашу образованность.3

Уже одно описаниевежливости, мужества и великодушия этих удальцов, употреблявших оружиетолько на защиту угнетенных и на успокоение общества, ставит в нашихглазах рыцарство в число лучших человеческих учреждений. Оно тем болеезаслуживает внимания, что проникло в самую сущность общественных отношений.6

Женщины былив большем или меньшем рабстве у всех народов Востока и Африки. ЗаконодательстваГреции и даже Рима оставили много примеров этого рабства, и унижения,из которого женщины вышли в Римской империи только с введением христианства,указавшего человеку его настоящее достоинство и обратившего женуиз рабы в подругу. Столь великое преобразование с большей или меньшейбыстротой обнаружилось в разных краях Европы. Особенно же обозначилосьэто у потомков галлов, германцев и северных народов, которые смотрелина женщину, как на существо, наделенное даром пророчества и нравственнойсилой, как на создание высшее, чем мужчина. Все думы, все сердечные движениярыцарства связаны с этими верованиями, и от этого союза родиласьвеликодушная любовь и верность, очищенная религией и нисколько не похожаяна грубую страсть. Как только рыцарь избрал себе особу, которой со временемнадлежало быть его подругой, он старался заслужить ее уважение своимиподвигами и доблестями. Желание ей понравиться было новым возбуждающимсредством, удваивавшим его храбрость и заставлявшим его презирать величайшиеопасности. Но храня ненарушимую верность к даме своего сердца (ladamme de ses pensees), он обязан был почтением и покровительством ко всемпрочим особам слабого и столь часто угнетаемого пола. Если бы не рыцари,готовые всегда вооружаться на защиту женщин, то они не были бы в силахудержать за собой свои имущества и не имея возможности защищать свою оскорбляемуюневинность, слишком часто лишались бы собственности и подвергались быклевете. Одна из основных статей рыцарского устава состояла в том,чтобы не злословить на женщин и не дозволять этого никому в своем присутствии.

Итак Бог, честьи женщина стали девизом всех рыцарей, достойных защитников отечества.Эти магические слова сияют на их роскошных и воинственных празднествах,в их воинских играх, в торжественных собраниях удальцов и красавиц,в их вымышленных сражениях, в великолепных турнирах, которые размножалисьи на которых честность приобретало такое значение, храбрость - столькорукоплесканий, вежливость – столько лавров, нелицемерная любовь – столькомилых вознаграждений – шарфов и эмблем.7

Рыцарствуже обязаны мы сохранением вассальской верности и простоты, которыекрасили человека в то время, когда одно слово считалось ненарушимымзалогом в важнейших договорах. Из всех преступлений самыми гнуснымисчитал рыцарь ложь и вероломство; они заклеймены его презрением и позором.

Блестящиеподвиги заслужили рыцарям почетные отличия. Им давали разные титулы:don, sire, messire, monseigneur; они могли восседать за одним столом с королями;они одни имели право носить копья, броню, золоченные шпоры, двойные кольчуги,золото, шлемы, горностаевые и беличьи меха, бархат, красное сукно;они ставили флюгера на своих башнях. По вооружению рыцаря узнавалииздали. Ограды ристалищ, мосты замков опускались пред ним. Везде емубыл любезный, услужливый, почтительный прием, на который он отвечалласково, скромно, вежливо.

Вежливостьи обходительность, назначение которых смягчать суровость ратника,особенно предписывались рыцарским уставом и лежали в основе воспитаниямолодежи, жаждавшей рыцарского звания.

Чем более рыцарство приобретало славы, значения и блеска,тем сложнее делался прием молодых кандидатов, жаждавших вступить в этоблагородное звание. Только родовой по отцу и матери дворянин, достигший21 года, мог попасть в рыцари. Но одного дворянского происхождениябыло далеко недостаточно; необходимость требовала строгим и суровымвоспитанием с самых юных лет приготовиться к перенесению воинскихтрудов, необходимо было основательное изучение всех рыцарских обязанностей.Долгими испытаниями на низших степенях поступавшему следовало доказать,что его мужество и доблесть в состоянии поддержать честь и славу сословия,в которое он желал поступить.

Пажи. Воспитаниелица, предназначенного в рыцарское звание, начиналось с детства; игрыи занятия ребенка должны были развивать в нем воинственный дух. Вооруженныйколом, имитирующим копье, и воображая каждое дерево врагом, он сражалсяс частоколом родового поместья, и испытывал таким образом рождавшуюсясилу для будущих воинских успехов. Зима особенно способствовала подобнымзабавам: собрав товарищей-однолеток, он сооружал из снега укрепленияи башни, осаждал или оборонял их, и под рукой его рассыпались снежные ограды.1 В таких играх ужепророчили молодцу то высокое звание, которое Бог и счастье уготовятему в свое время.

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

Участвующих в турнире оруженосцев
Два кадриля рыцарей
Назначилибой тридцати против тридцати
Было однако же во времена анархии дополнениемк законам