<<<     ΛΛΛ     >>>   

Но исчерпывающего определения на данном этапе проекта нет и быть не может: для решения этой задачи требуются более глубокие исследования. В самом общем виде Язык Вражды есть основания рассматривать как специфический социально-культурный комплекс с характерным, выраженно интолерантным началом, устойчивым признаком которого можно считать использование средств и инструментария массовой коммуникации для разрушения той части основ межэтнической коммуникации, которая напрямую относится к категории прав и свобод человека.

Заметим, что это рабочее определение позволяет уже сегодня сформулировать ключевую практическую задачу продолжения проекта следующим образом: способствовать освобождению языка средств массовой коммуникации от наиболее опасных элементов Языка Вражды. Для этого потребовалось бы обозначить границу, отделяющую "опасный Язык Вражды" от этнической информации любого рода и толка, не подрывающей правозащитного поля основ межэтнической коммуникации.

Под выведением "за красную линию" при этом понимался бы добровольный отказ не только отдельных профессионалов, но также и профессиональных групп, редакций, союзов от употребления наиболее одиозных (активно интолерантных, имеющих выраженные признаки и характеристики Языка Вражды) идей, лексем, языковых приемов и т.д.

Проблема "порогов" – одна из сложнейших, и доподлинно известно, что готового ответа нигде не припасено. Хотя бы потому, что "пороги" в полиэтнических обществах сплошь и рядом обнаруживают свою неуниверсальность. Вопрос о том, "где проходит граница, за которой начинаются призывы к ненависти", в одном из исследований известной международной правозащитной неправительственной организацией "Article 19", отнесен, заметим, к категории "проклятых"[11].

Полагая, впрочем, возможным "демистифицировать", прояснить вопрос о "порогах", сформулируем рабочую гипотезу, связанную с Языка Вражды в СМИ.

1. Сложные процессы саморазвития и самосохранения обществ, прежде всего полиэтнических, активно побуждают и сами эти общества, и их прессу фактически непрерывно перепроверять местоположение "порогов", запретов на "задевание этнического", налагаемых и поддерживаемых не только законом, но и моралью, общественной и профессиональной журналистской. Одним из способов такой проверки объективно выступает Языка Вражды, носители которого раз за разом испытывают способность конкретного общества проявлять "терпимость к нетерпимости", существующей в различных видах и формах.

2. Способность общества к самосохранению и саморазвитию не в последнюю очередь определяется характером и качеством закона и профессиональной журналистской нормы в интересующей нас области, а также характером и результатом практики нормоприменения в сфере как права, так и профессиональной этики. При этом естественно и правильно, что ни средствами права, ни средствами профессиональной этики все пространство языка массовой коммуникации не регламентируется.

3. Одним из универсальных показателей степени цивилизованности как общества, так и тех средств массовой информации, которые наиболее полно отвечают представлениям общества о "своей прессе", можно считать внятность и мотивированность разделения негативно окрашенной "этнической" информации "своей прессой" на приемлемую и недопустимую применительно к собственным полосам.

Поиск базовой формулы

Из возможных версий мы выбираем в качестве "пилотной" версию "узкого" прочтения феномена Языка Вражды, полагая, что Языка Вражды как инструментальную конструкцию полезнее всего использовать в плане противодействия покушениям на права и свободы человека по признакам расовой, национальной, языковой и религиозной принадлежности. При этом в категорию Языка Вражды мы включили бы только агрессивно нетерпимое, угрожающе интолерантное – и именно в силу этого нуждающееся в выведении за поле повседневной практики СМИ; мы признаем, что такой подход не является единственно возможным. (Безусловно, имеет право на жизнь и другой подход, согласно которому к Языку Вражды может относиться, в том числе, и весьма неприятное, беспокоящее и даже нежелательное, но допустимое в интересах общества). Сильные аргументы в пользу такой именно позиции можно найти у авторов сборника "В поисках равновесия. Разжигание ненависти, свобода слова и недискриминация", выпущенного "Article 19"[12].

Своего рода прообраз искомой формулы Языка Вражды мы при этом формулируем следующим образом:

Язык Вражды в сфере межэтнических и межконфессиональных отношений проявляет себя, как правило, через использование коммуникатором лексических и иных средств, характер которых позволяет определить цели, интонации, интенции, содержащие признаки установок коммуникатора на оскорбление, унижение, угрозу, а также подстрекательство к насилию, ненависти или дискриминации в отношении отдельных этносов, их частей или отдельных категорий или групп граждан.

Говоря о феномене Языка Вражды, мы можем описать его по набору системных признаков, как легко дешифруемый негативный сигнал высокой (достаточной) внятности и интенсивности, публичное свидетельство об объявлении "другого", во-первых, "чужим" или даже "чуждым", "враждебным" (речь об отчуждении волевым образом, с демонстративным отказом от психологического контакта, попытки установления понимающей коммуникации), а во-вторых, заведомо неравным себе по достоинствам. Язык Вражды – это оформленный языковыми средствами и размещенный в сфере массовой коммуникации знак дискриминирующего размежевания: отказа в доверии по причине нахождения объекта вражды, основного адресата сигнала именно в "чуждой" общности, поражения его на этом основании в правах, в том числе моральных, отказа как самому объекту вражды, так и его миру, в том числе внутреннему, в праве законно и достойно представлять человеческую общность.

Что касается аргументов по части выбора предпочтительного отношения к Языку Вражды, то вот как формулировался основной аргумент в публикации "Article 19":

"Существует большое число разнообразных гарантий демократии, и каждая ценна по-своему. Одной из них является свободный обмен мнениями и идеями. Всеми силами мы должны стремиться сохранить и демократическую дискуссию, и каналы ее постоянного использования. К сожалению, временами демократическая дискуссия, включающая пропаганду ненависти (в форме оскорбления или обвинительных расистских нападений) обязательно допускает унижение идей и верований, дорогих остальным людям. Наш центр заботится о том, чтобы такие нападения всегда встречали достойный, аргументированный отпор в виде дискуссии. Подавление подобных выпадов не будет решением проблемы, а скорее даже загонит ее вглубь общества и даст повод для актов насилия. Хотя это и весьма сложно, но мы все же отстаиваем мнение, что речь никогда не должна ограничиваться по ее содержанию. Любые ограничения выражения должны быть направлены только против его "заряда", как, например, выражения, прямо призывающие к незаконным действиям"[13].

Для того, чтобы позиция эта получила логическое, но и образное завершение, добавим к сказанному и еще одну реплику из документа "Article 19":

"Нет необходимости напоминать, что в свободном обществе терпимость требует, чтобы мы терпели нетерпимость"[14].

Берега свободы: логика ограничительных мер

"Терпимость к нетерпимости" – сильная формула. Заметим, однако, что сама она явилась продуктом долгого развития именно правовых государств, с высокой степенью консолидации мнений их граждан по вопросам прав человека, включая право на свободу слова. Что, далее, сама граница терпимости подвижна – и не всегда движение происходит в сторону общечеловеческих идеалов, увы. Что, наконец, существует целый ряд международных соглашений (ратифицированных СССР и Россией), предусматривающих ограничения свободы слова в части пропаганды национальной, расовой или религиозной ненависти во всех ее формах[15].

Примером может служить та же телепередача "Антидеза", с которой начинается эта статья. Большое жюри заняло по отношению к этой эфирной публикации достаточно определенную профессионально-нравственную позицию[16]. Но кое-что к сказанному выше полезно добавить именно здесь.

Во-первых, после Второй мировой войны человечество внимательно следит за любыми выбросами ксенофобии, расовой нетерпимости, шовинизма, но отдельно и специально оно наблюдает – в силу уже имевшей место попытки истребить, свести под корень два этноса, за проявлениями антисемитизма и за преследованиями цыган. Один из примеров недопустимого нигде в цивилизованном мире – обсуждение тезиса о том, что гитлеровский режим не ставил целью истребление евреев именно по национальному признаку. Попытки поднять тему, предложить "свежее видение" время от времени предпринимаются, но конец всегда имеют один – судебное решение. Это способ защиты жертв, но и способ защиты будущего.

Во-вторых, невозможно всерьез оценивать "Антидезу", исходя из буквы и духа профессионально-моральной журналистской нормы, потому что перед нами – не исследовательская и не просветительская журналистика. Продемонстрировав возможности, таящиеся в манипулятивном использовании видео- и музыкального рядов, сочетания авторского текста с закадровым и с текстом – мнением эксперта, смешав достоверную информацию с недостоверной, отказавшись от представления альтернативной или просто критической точки зрения, "Антидеза" по совокупности черт и приемов должна быть совершенно определенно отнесена к эфирным публикациям с выраженными признаками пропаганды, направленной на разжигание межнациональной и межконфессиональной вражды[17].

Пропаганду выдают, отличают от журналистики достаточно определенные признаки. А как быть с жанром привычным и, как показывает практика, активно востребованным частью населения, признаваемым именно журналистикой (а часто и апогеем ее) – публицистикой? Как правило, она также имеет достаточно четкую цель и распространяет или стремится распространить определенную систему представлений, идей, наблюдений конкретного автора. Язык Вражды в публицистике – пороховая бочка: не раз проверено. А Язык Вражды в тексте известного писателя-сатирика, скажем? Вот Михаил Задорнов, "Чечня: антикварные грабли России", публикация под рубрикой "Дневник писателя": "Они должны по Дарвину пройти еще несколько ступеней развития и вынырнуть из своего первобытного общежития"[18].

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

9 на федеральном уровне в четырех случаях из семи персонажами анекдота являются эстонцы
34 призывы закрепления контексте
Рязанские ведомости сторона компаньон
журналистика Язык мой... Проблема этнической и религиозной нетерпимости в российских СМИ 7 отношению
В регионах больше почти в два раза соотношение уровень