<<<     ΛΛΛ     >>>   

В недавнее время была сделана более тонкая попытка представить историю русской культуры как процесс конфликтного взаимодействия не классовых, а самых разных по природе своей противоположностей, антиномий. Она корреспондирует со сложившимся в 1960-е годы в культурологии Запада (Л.Козер) представлением о том, что нормой общественной жизни является конфликт, а не равновесие; внутрикультурный конфликт служит становлению и сохранению идентичности и определению границ культуры, «конфликт необходим для достижения нового порядка интеграции» (Р.Шермерхорн).

Строятся новые модели диалогического противоборства в истории культуры. А.С.Ахиезер указывает на инверсионный характер русской культуры; с его точки зрения, культура строится по логике дуальных оппозиций, напряженность в составе которых преодолевается в России путем принятия одного из полюсов оппозиции и отказа от другого. Ю.М.Лотман и Б.А.Успенский также анализируют роль дуальных моделей в динамике русской культуры, полагая, что на протяжении веков специфической чертой русской культуры была ее принципиальная полярность; две системы ценностей в ней противопоставлялись одна другой, что порождало перманентный внутрикультурный конфликт и вызывало спазматический ритм смены культурных эпох, каждая из которых отталкивала предшествующую . Ю.М.Лотман и Б.А.Успенский обосновали бинарную модель русской культурной эволюции, предполагавшую маятниковый ход истории, из крайности в крайность, без компромиссов (по Лотману, «Тернарная система стремится приспособить идеал к реальности, бинарная - осуществить на практике неосуществимый идеал» .

В.Паперный развивает идею о конфликтном диалоге двух культур («культура 1» и «культура 2») в русской истории и их ритмической взаимообратимости на примере культуры советского периода, 20-30-х гг. В предисловии к его книге В.В.Иванов предложил в этой связи применить заимствуемое из арсенала К.Леви-Строса введенное им различие горячей и холодной культуры: «Горячая культура вся сосредоточена на открытии необычного; для нее главное - не повторить уже пройденное; такой была культура русского авангарда (...) В отличие от нее холодная культура занята учреждением Олимпа, ценности которого постоянны; такова была сталинская культура» . Иными словами, и здесь утверждается дуальная модель динамики в русской культуре.

В динамическом аспекте рассматривает конфронтационный культурный процесс в обществе С.В.Лурье, утверждающая, что «процесс самоструктурирования этноса происходит через внутриэтнический конфликт», обеспечивая модификацию культурной традиции. Согласованность групп с разными ценностными ориентациями «реализуется через механизм функционального внутриэтнического конфликта», примиряемого на базе определенной культурной темы. Исследовательница показывает эту логику на примере моделирования русской крестьянской колонизации и отношений русской общины и российской государственности (их общая «тема» - этатизм, который свойственен не только власти, но и народу) .

И.В.Кондаков обобщил и наиболее полно использовал в конкретных анализах идею о конфликтности культурного процесса в России, опираясь на суждения Г.П.Федотова и весьма специфически их интерпретируя, на классификацию культур Ю.М.Лотмана и идеи А.С.Ахиезера. Федотов говорил о русской коллективной душе как «единстве противоположностей», как бицентричности, схемой которой будет эллипсис. По И.В.Кондакову, между этими двумя центрами души с неизбежностью «развертывается постоянная борьба-сотрудничество, сочетающая притяжение и отталкивание смысловых полюсов», и эта «драма идей» являет собой мощный источник «возмущения» культуры, а вместе с тем и источник ее потенциальной динамичности, «взрывоопасности». Такая поляризованность «выражалась различно: то это оседлость и кочевничество, то - христианство и язычество, то - земство и опричнина, то - церковь и секуляризация (омирщение жизни), то - западничество и славянофильство, то - революция и реакция, то - федерация и империя, то - коммунизм и антикоммунизм, то - «демократы» и «патриоты»...». Этот дуализм порождал «перманентную нестабильность» и запрограммированную в культуре вариативность, а также катастрофизм как следствие попыток вырваться из плена противоречий «скачком» . Такую культуру И.В.Кондаков следом за Ю.М.Лотманом называет бинарной. Воспроизводя общетеоретические построения А.С.Ахиезера, И.В.Кондаков утверждает, что в России господствовал «особый социокультурный механизм» - инверсия,- который был направлен на сохранение бинарной структуры: в кризисной ситуации происходил простой выбор одной из противоположностей без попытки произвести их медиативное «сканирование». Эти идеи исследователь кладет в основу при описании динамики русской культуры.

Такая модель также может быть продуктивной при изучении истории культуры. Национальная культура неоднородна, она имеет сословные, региональные и прочие локальные особенности. Нельзя отрицать, что панорамные срезы русской культуры в ту или иную эпоху дают основания для утверждений об изобилии противоречий в культурной жизни общества, в душе человека. Иногда культурный разлом проходит очень резко (как в России во 2-й половине Х VII -Х VIII вв. или в 1910-1930-х гг.), провоцируя на предположения о решительном несовпадении разных типов, «центров» культуры в рамках одного общества. При изучении истории культуры нужно учитывать явно обозначившие в российской истории конфликтные аспекты внутрикультурного диалога, чтобы избежать сусально-олеографического взгляда на историю русской культуры. При некоторой ограниченности этого взгляда на историческую динамику культуры, данный подход имеет право на существование.

С другой стороны, едва ли функциональный конфликт является универсалией для русской культуры. В целом эта теория культурной динамики при всей ее фундированности не может быть абсолютизирована в качестве фундамента образовательной парадигмы, иначе она будет выглядеть как неудачный опыт шаржирования истории культуры путем утрирования, почти абсолютизации якобы господствующего в ней дуализма. Далеко не всегда диалог в русской культуре имеет конфликтный характер . Это обстоятельство недостаточно учитывается исследователями. Так, отнюдь не логике конфронтации подчинен в основном диалог с отечественной традицией многих ярких деятелей русской культуры, крупнейших представителей русской духовности (Сергий Радонежский и его поколение культурных деятелей, Ломоносов, Державин, Пушкин, Серафим Саровский, Достоевский, многие участники культурного возрождения в начале ХХ века и т.п.). Элементы противоборства в культурной деятельности и в культурном самосознании нередко сочетаются с фиксацией культурной преемственности. И это также важно учитывать при изучении культуры в аспекте личностной философии.

В конфликтную схему не вполне вмещаются не только ярчайшие представители русской культуры, но и ее центральные христианские мифы и сакральные легенды. Многие дуальные пары, выделенные И.В.Кондаковым, не столь уж значимы в истории культуры, чтобы в принципе определить ее динамику (к тому же полярности у исследователя столь разнокачественны, что почти теряют логическую обоснованность). В описании, данном И.В.Кондаковым, верно фиксируются, но неточно объясняются факты истории культуры. То, что инструментально и механически описывается как «борьба», правильнее воспринять как чаяние духовной гармонизации , освящения, обожения жизни - чаяние иногда и безрассудное, почти всегда максималистски бескомпромиссное. Это главное в культуре. Логика борьбы и противоречий на самом заметном извне, самом внешнем, социополитическом, уровне сочетается с логикой единства, мира на духовной глубине, с жаждой гармонии, всепримирения, утверждения целокупного идеала. Возникает диалектическое сопряжение, многозначительность и разноуровневость которого, как нам представляется, не могут быть утрачены при изучении русской культуры.

Выводы. Осмысление философских оснований изучения истории русской культуры позволило оформить и обосновать концепцию образовательного процесса, предполагающего опору на персоналистский подход, что выражается в использовании герменевтического метода изучения, в образовательном акценте на роль личности в истории культуры, на утверждение бытийной значимости и ценности русской культуры, на углубленный анализ духовного содержания культуры во всем его богатстве (в т.ч. проанализированных категорий русской идеи, русской души, русского характера, культурных мифа и ритуала, культурного синтеза), диалогической динамики культуры, совмещающей конфликтные противоборства с поиском согласия и гармонии. При изучении культуры личность должна быть понята как ее творец; сама же культура - прежде всего как самопроектирование человека, итог которого в немалой степени определен духовной мерой «идеальной личности», мерой «святости послушания» и «святости дерзновения», а также типом ведущего культурного деятеля.

Имеет особую знчимость изучение элементов культурной статики, культурных констант; необходимо преодолеть недостатки догматизированных версий культурной динамики, основав ее понимание на имеющей личностные корни диалогической логике.

Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. М., 1979. С.312, 318.

Библер В.С. От наукоучения - к логике культуры. М., 1991. С.292.

Ц ит. по: Никонов К.И. Современная христианская антропология. М., 1983. С. 53.

Библер В.С. От наукоучения - к логике культуры. М., 1991. С.261-292.

Каган М.С. Философия культуры. СПб., 1996. С.403-405.

Забавны попытки обосновать предельную самобытность русской культуры и даже ее изначальность по отношению к иным культурным мирам. Так, В.Кандыба, Д.Кандыба, П.Золин хронологический приоритет русской культуры перед всякой иной обосновывают тем смелым предположением, что «люди-русы» являются результатом трансмутации пралюдей под воздействием разумного света-луча, посланного на Землю из созвездия Ориона 18 миллионов лет назад, русский народ образовался десять миллионов лет назад, в то время как другие народы сложились в пределах 2-5 миллионов лет назад. Древнерусский язык называется «праязыком всего человечества». Русские объявляются первооткрывателями арийской магии, «самого сильного эзотерического искусства древности», которому «Пифагор учился у русского мага 12 лет» (Кандыба В.М. История русского народа. М., 1995; Кандыба Д.В. Русский гипноз. М., 1995. С. 5-202). Русская культура едва ли нуждается в подобных анекдотических попытках ее апологии.

Еще на научно-методическом семинаре в МПГУ в 1994 году мне случилось указать на парадоксальность ситуации, когда древнерусская литература изучается в вузе в полном отрыве от литературы византийской, от изучения Библии, каковые почти или совсем не изучаются. Каких-либо возражений это суждение тогда не вызвало, однако и последствий не имело.

Контурно методика обозначена в: Школа диалога культур: Идеи. Опыт. Проблемы. Кемерово, 1993; Школа диалога культур. Основы программы. Под общей ред. В.С.Библера. Кемерово, 1992.

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

Трагическое в русской культуре проявляется отнюдь
Культурная целостность определяется в первую очередь спецификой культурного проекта
История русской культуры истории русской
Это движение в потоке истории глубоко осмысливал г
Он связан с традицией онтологической концепции культуры