<<<     ΛΛΛ     >>>   

373

Только то, что являлось мне в такие моменты освобожденного от воли
познания, я записывал как простой зритель и свидетель, и только этим
пользовался я для своего творения. Это гарантирует подлинность его и
позволяет мне не сбиваться с пути, несмотря на отсутствие всякого участия и
всякого признания.

§ 653
Объекты для духа - только то, что плектрон для лиры. - В те моменты,
когда мой дух достигал своей кульминационной точки и в силу благоприятных
обстоятельств наступал тот час, в который мозг мой проявлял свое высшее
напряжение, тогда, все равно на какой бы предмет ни падали мои взоры,
последний вещал мне свои откровения, и предо мною развертывалась вереница
мыслей, достойная того, чтобы их записать - и я действительно их записывал.

Теперь, когда я стар, che va mancando l'entusiasmo celeste, может
случиться, что я буду стоять перед Мадонной Рафаэля и она не скажет мне
ничего. Плектрон - это объекты; лира - это дух. Недавно, находясь в светлой
комнате, где было много предметов и несколько людей, я думал; то, что делает
эту комнату такой светлой, это не свет - это головы и глаза людей; ибо
головной мозг - вот что разостлало пространство, фиксировало его границы,
вложило в него предметы, - словом, делает видимым все целое. Свет - только
повод, без которого, правда, ничего подобного не могло бы возникнуть, - как
без искры, которая должна попасть на затравку, даже тяжелым боевым снарядом
заряженная и исправная пушка не произведет никакого опустошения. Свет,
объекты - это только плектрон; дух - это лира.

374

§ 654
Были жалобы на то, что моя философия печальна и безотрадна; но ведь нет
ничего безотраднее учения о том, что небо и земля, а следовательно, и
человек созданы из ничего, ибо в таком случае следует, как ночь за днем, то,
что он обращается в ничто, когда умирает на наших глазах. Наоборот, учение о
том, что человек не сотворен из ничего, является началом и основой
всяческого утешения.

§ 655
Масштаб для моего духа надо брать из тех фактов, что я в объяснении
совершенно специальных феноменов соревнуюсь с великими людьми: в теории
цветов - с Ньютоном и Гете, в объяснении того, почему Лаокоон не кричит, - с
Винкельманом, Лессингом, Гете, между прочим - с Гиртом, Ферновым, в
объяснении смешного - с Кантом и Жан Полем.

§ 656
На 17-м году моей жизни, безо всякой школьной учености, я был так же
охвачен чувством мировой скорби, как Будда в своей юности, когда он узрел
недуги, старость, страдание и смерть. Истина, которая громко и ясно говорила
из мира, скоро преодолела и мне внушенные еврейские догмы, и в результате у
меня получился вывод, что этот мир не мог быть делом некоего всеблагого
существа, а несомненно - дело какого-то дьявола, который воззвал к бытию
твари для того, чтобы насладиться созерцанием их мук; на это указывали все
данные, и вера, что это так, взяла у меня верх. Во всяком случае,
человеческое бытие гласит о предназначенности страдания; это бытие глубоко
погружено в страдание, не может избыть его; самое течение и исход бытия
безусловно трагичны: невозможно отрицать в этом известной преднамеренности.
Но ведь страдание представляет собой ???, суррогат добродетели и святости;
просветленные им, мы достигаем в конце концов отрицания воли к жизни,
возвращаемся с ложного пути, приходим к спасению; именно потому та
таинственная власть, которая правит нашей судьбой, в народной вере мифически
олицетворяемая как провидение, позаботилась бесспорно о том, чтобы при-

375

чинять нам страдания за страданиями. Вот отчего моему молодому взору,
совершенно одностороннему, но, насколько он видел, правильному, мир предстал
как создание дьявола. Но сама по себе эта таинственная власть и
всемогущество - наша собственная воля, в той стадии, которая не входит в
наше сознание, как я это изложил подробно; а страдание, конечно,
представляет собою прежде всего цель жизни - так, как если бы оно было дело
какого-нибудь дьявола; но эта цель не последняя: она сама - средство,
средство благодати, и как таковое оно, страдание, нами самими приспособлено
к нашему истинному и высшему благу.

§ 657
Уже много лет назад я записал [1], что в основе деятельности каждого
гения лежит врожденный искусственный прием, можно сказать - известная
уловка, которая представляет собою тайную причину всех его созданий и
выражение которой отпечатывается на его лице.

1 (Лист X, Веймар, 1814): Пользуясь недостойным способом выражения,
можно сказать: у всякого человека, одаренного гениальностью, есть только
одна уловка, которая зато уже принадлежит исключительно ему и которую он
пускает в ход в каждом из своих созданий, но только всякий раз - в ином
применении. Так как эта уловка свойственна исключительно ему, то он
совершенно оригинален, и так как эта уловка может быть преподана другому не
непосредственно, а только косвенно, т.е. путем художественных произведений,
далее - не в целом и абстрактном виде, а только в отдельных образцах, то ему
нечего бояться, что кто-нибудь усвоит себе эту уловку или что он, гений,
исчерпает себя (покуда он остается гениальным, т.е. покуда обладает этой
уловкой).

Она представляет собою лишь как бы прореху в покрывале природы,
сверхчеловеческую частичку ь человеке. Она, решительно, - фокус всех
произведений каждого данного гения. Она светится из его глаз, как гениальная
индивидуальность.
Эта уловка, этот прием, для его, гения, рефлектированного сознания
(т.е. для его разума) представляется такой же загадкой, как и для всех
других.

Моя уловка состоит в том, что я внезапно и в тот же момент обливаю
живейшую интуицию или глубочайшее ощущение, когда благоприятный час
порождает их, самой холодной, абстрактной рефлексией и благодаря этому
сохраняю их затем в застывшем состоянии. Иначе говоря - высокая степень
сознательности.

376

§ 658
Когда у меня нет ничего такого, что меня бы страшило, то меня страшит
именно это; ибо у меня тогда появляется такое чувство, будто все-таки есть
что-то такое, что от меня остается лишь сокрытым. Misera conditio nostra.

См. Бэкон. De Deo Pan, in sapientia veterum.

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

Бытие во времени
Благодаря причинности - всякое страдание вообще
Холод делает мало защищенную от него людскую массу совершенно тупою
Как там - неизбежное долженствование без основания
Они были профессорами философии