<<<     ΛΛΛ     >>>   

В 1805–1809 гг. в Москве были изданы в переводе на русский язык книги французского историка Огюстена Баррюеля (1741–1820) «Волтерианцы, или История о якобинцах, открывающая все противохристианские злоумышления и таинства масонских лож, имеющие влияние на все европейские державы» в 12 томах и их сокращенный вариант — «Записки о якобинцах, открывающие все противохристианские злоумышления и таинства масонских лож, имеющие влияние на все европейские державы» в
6 томах. Переводчиком был указан Петр Дамогацкий.

Автор «Волтерианцев…» указывал, что с середины XVIII в. в Европе существует тайное общество, поставившее своей целью уничтожение монархий и христианских церквей. Два первых тома сочинения были посвящены именно защите христианской церкви от козней масонов. Автор считал, что основателями общества были Вольтер, Дидро, Аламберт и император Фридрих II. В качестве подтверждения приводились цитаты из переписки Вольтера. Главы томов соответствовали главным задачам масонов: истребление иезуитов, истребление всех монастырей, размножение беззаконных книг, злоумышления под видом терпимости вер.

Первым шагом к разрушению религии автор считал деятельность просветителей и издание энциклопедии[4]. Одним из методов разложения монархических государств указывалось создание «Академий», где бы под видом науки преподавалось масонское учение[4]. По мнению автора, французский лицей уже сделался «прибежищем злоумышленников». Автор сурово порицал клириков, допустивших распространение масонства: «Малейшее послабление, малейшую робость пастырей в сражениях такого рода можно было назвать изменой, равной самому безбожию»[4]. Тома III–V были посвящены планам масонов по низвержению престолов. Тома VI–IX — образованию и деятельности общества иллюминатов. Тома X–XII — участию иллюминатов в европейской политике.

Автор не пытался обвинять всех масонов во всемирном заговоре, но указывал, что в Европе существует тайное общество, действующее под прикрытием масонских лож. Как конкретный пример он приводил Великий Восток Франции, призывавший братьев защищать завоевания революции[4]. В заключение Баррюель предлагал народам всех государств объединить свои усилия против революционной опасности. Для современников сочинение Баррюеля должно было быть актуально, так как свежи были в памяти связи Екатерины II с Вольтером и Аламбертом, посещение Санкт-Петербурга Дидро. В 1803 г. в России была издана переписка Екатерины II с Вольтером, письма последнего имели очевидную антихристианскую направленность[4]. Можно предположить, что книга Баррюеля нашла отклик
в российском обществе. Не случайно в 1809 г. Александр I приказал взять на проверку акты всех масонских лож. Некоторые из них вынуждены были прекратить свою работу. В дальнейшем идея всемирного масонского заговора была очень популярна в России, к ней обращались в своих произ-
ведениях М. Л. Магницкий, А. Б. Голицын, архимандрит Фотий. «Волте-рианцы…» имели прямое отношение и к новому начинанию
С. И. Смирнова, нашедшему воплощение в 1808 г. Как источник «Волтерианцы…» неоднократно упоминались в комментариях издателя и пере-водчиков к «Иудейским письмам к Вольтеру».

С 1807 по 1817 г. С. И. Смирнов совместно с И. Снегиревым участвовал в переводе и издании «Иудейских писем к Вольтеру». Книга была издана в шести томах. Первые три тома были опубликованы в 1808 г., четвертый том вышел в 1813 г. Автор издания вообще не указывался, имени переводчика на первых четырех томах также не стояло. Пятый том был издан в 1816 г., и через год вышел последний том. Переводчиком двух завершающих томов книги был И. Снегирев. Логично предположить, что четыре неподписанных тома переводил С. И. Смирнов. «Иудейские письма к Вольтеру» принесли популярность переводчикам в консервативных кругах русского общества.

Автором этого сочинения был француз, аббат Генне (1717–1803). Обрушенной на христианство критике Вольтера он пытался противопоставить не просто христианскую, но иудейскую апологетику. В предисловии к книге говорилось о том, что Вольтер, желая подорвать веру людей в истинность христианского учения, начал критический разбор книг Ветхого Завета, этим он пытался подорвать доверие к Новому Завету. Сочинения Вольтера были замечены и не оставлены без ответа иудеями, из их писем Вольтеру и состояла книга. Как видно из предисловия, С. И. Смирнов и
И. Снегирев не были уверены в подлинности писем, но они использовали их для жесткой критики Вольтера. Собственно С. И. Смирнову принадлежала часть примечаний к первым четырем томам. Их обзор позволяет собрать ценный материал для характеристики этого писателя и общественного деятеля.

Примечания к томам «Иудейских писем к Вольтеру» писали несколько человек. Под каждой статьей стояло указание на автора, обозначенное как: «автор», «издатель», «переводчик» и «христианин», в двух последних томах книги вместо «автор» писалось «сочинитель», а наименование «переводчик» было заменено аббревиатурой «П. П.». Это подтверждает высказанное выше предположение о том, что переводчики разделили свою работу, и С. И. Смирнов перевел первые четыре тома, а И. Снегирев — последние два.

Комментарии С. И. Смирнова том от тома меняли свой объем и характер. В первом томе они были предельно жестки и вполне отвечали будущим апологетическим сочинениям переводчика. Например, С. И. Смирнов писал: «Вольтер — печальный пример буйства и ослепления ума человеческого, сей нечестивый человек, поклявшийся, в исступлении своего дерзкого высокомерия, искоренить христианство… Сей вольнодумец видел, что основание христианства в учении книг иудейских, но не мог верить, чтобы религия христианская была истинное событие истинных древних проречений»[4]. Насколько обоснованными были подобные комментарии, можно судить по тому, что последние три главы тома посвящались опровержению утверждения Вольтера о том, что иудеи, находясь сорок лет в пустыне, из-за отсутствия женщин занимались скотоложеством. В одном из последующих томов опровергалось утверждение Вольтера о том, что среди иудеев было распространено людоедство.

Кроме самого Вольтера предметом критики С. И. Смирнова стали и авторы писем — иудеи. Уже на первых страницах книги С. И. Смирнов отмечал, что христиане считают современное иудейское вероисповедание ложным и богопротивным, но дохристианскую иудейскую религию почитают, сами же иудеи, напротив, «враги древней своей религии»[4]. В дальнейшем переводчик раскрывал свое утверждение. Он заявлял, что у язычников на страшном суде спастись больше шансов, чем у иудеев, так как последние предали Бога, и это преступление не может быть прощено[4]. По мнению С. И. Смирнова, иудеи жалуются на притеснения христиан, но покинуть пределы Европы не могут, так как их не примет ни один народ. Комментируя отрывок о пророчествах по поводу прихода Спасителя, переводчик замечал предвидение Бога: иудеи извратятся в своей вере и будут ждать не Мессию, а посланца, призванного передать им все богатства мира[4]. В разных местах первого тома евреи обвинялись в том, что предали Бога, стали орудиями сатаны и проповедуют религию, отвергнутую человечеством[4]. Во втором томе С. И. Смирнов писал о том, что иудеи сохранены Богом, чтобы на их примере человечество могло судить о том, что есть зло[4]. Итоговый вывод переводчика был таким: иудеи должны, побоявшись божьего мщения, отказаться от своей религии[4]. Делались и политические выводы. Например, к страницам, где шла полемика о численности еврейского населения, С. И. Смирнов прибавлял: «Вероятно, политика иудеев состоит в том, чтобы при удобном случае соединенными силами всей своей многочисленности исторгнуть свои земли из рук теперешних их обладателей»[4].

К третьему тому антисемитский задор С. И. Смирнова в значительной мере иссякает. Вместе с тем объем его подстрочных комментариев значительно возрос. В некоторых местах третьего тома даны целые страницы одних комментариев[4]. Речь в этих отрывках идет о бессмертии души, жилище мертвых, жизни Саула и т. д. В начале четвертого тома подстрочный комментарий составляет 20 страниц. С. И. Смирнов вдается в пространные рассуждения о пророчествах, потрясающих вольнодумцев, и еврейских пророках. Собственные религиозные взгляды переводчик демонстрировал крайне редко. Он соглашался с тем, что все народы со временем примут одну религию — христианство[4] (в дальнейшем он будет критиковать за подобные высказывания И. Г. Юнга-Штиллинга). С. И. Смирнова особо беспокоила тема смерти за веру. В первом томе он сообщал, что Бог не требует от христиан, чтобы они жертвовали жизнью за истину безрассудно. «Смерть нужна лишь тогда, когда она является доказательством», — утверждал он[4]. В третьем томе С. И. Смирнов заявлял, что современные иудеи и последователи Вольтера не решились бы умереть за свои идеи, в то время как все Апостолы приняли смерть за веру[4].

Наиболее содержательная часть комментариев С. И. Смирнова посвящена критике иудейства. Это можно объяснить тем, что, переводя «Иудейские письма к Вольтеру», он выполнял очередной заказ. Группа консервативно настроенных москвичей, финансировавших перевод и издание, не хотела, чтобы желательное им обличение Вольтера сопровождалось пропагандой иудейской религии. С. И. Смирнов был призван добавить в издание антисемитскую «изюминку», которая отсутствовала в произведении аббата Генне.

Перевод «Иудейских писем к Вольтеру» получил высокую оценку современников. Филарет (Гумилевский) в своем «Обзоре русской духовной литературы» отмечал, что письма к Вольтеру написаны «весьма умно, спокойно, отчетливо, нападки Вольтера на Ветхий Завет опрокинуты ловко и его бессовестные клеветы вполне обнаружены». Автор считал, что русский перевод писем был весьма полезен[4].

В 1816 г. вышел в свет последний том «Иудейских писем…», переведенный С. И. Смирновым. Еще раньше, в ноябре 1815 г., он поместил последнюю статью в журнале «Амфион» (через месяц журнал прекратил свое существование). В 1816 г. перед С. И. Смирновым должен был остро встать финансовый вопрос. Существовать на одно жалование он, видимо, не мог. Анализ предыдущей литературной деятельности С. И. Смирнова позволяет предположить, что направление его трудов задавалось меркантильными интересами. Получая мизерное жалование по своей должности в Медико-хирургической академии, он пытался поправить свое материальное положение литературными трудами и переводил то, что могло принести прибыль. В ряде случаев С. И. Смирнов работал с произведениями, на которые был заказ от консервативной части русского общества. Можно предположить, что близкое знакомство с литературой, призванной противостоять материализму, рационализму и революционной угрозе, отразились на мировоззрении С. И. Смирнова. Немаловажным моментом было и то, что подобные книги пользовались спросом и могли принести некоторые средства для существования. В период работы над «Иудейскими письмами…» С. И. Смирнов попал в поле зрения консервативных деятелей Москвы, они и определили дальнейшее направление его литературных трудов. На некоторых лиц, сотрудничавших с С. И. Смирновым в деле обличения «вредных книг», указывали в своих воспоминаниях архимандрит Фотий и Н. В. Сушков. Это были архимандрит Герасим, настоятель Симонова монастыря, и священник церкви Положения Ризы Спасителя Христа Михаил[4].

С 1816 г. С. И. Смирнов начал писать произведения, никогда не публиковавшиеся, но составившие славу автора (хотя и в очень узком кругу). Это были книги, так и оставшиеся в рукописях: «Вопль жены, обличенной в солнце»,[4] «Примечания на книгу “Наставления имеющим премудрость”», «Беспристрастное мнение православного христианина о “Сионском Вестнике”», «О книгопечатании»,[4] «Отозвание души моей на книгу “Воззвание к человекам о последовании внутреннему влечению духа Христова”»[4].

Эти произведения привлекли к С. И. Смирнову внимание историков А. Н. Пыпина, В. И. Жмакина, А. Н. Котовича. Все эти ученые примыкали к либеральному лагерю и оценивали литературные труды С. И. Смирнова негативно. Зачинателем исследования творчества С. И. Смирнова стал
А. Н. Пыпин, на полтора столетия закрепивший в исторической литературе свой взгляд на этот вопрос (как и на многие другие события александровского царствования). Он первым обнаружил в РНБ рукописные книги
С. И. Смирнова «Воззвание к человекам о последовании внутреннему влечению духа Христова» и «Примечания на книгу “Наставления имеющим премудрость”» и дал краткое их описание[4]. А. Н. Пыпин отмечал, что эти образцы литературного творчества С. И. Смирнова находились в контексте целого пласта литературы противников Библейского общества. Однако общий подход А. Н. Пыпина, в рамках которого все либеральное он оценивал позитивно, а все консервативное негативно, не дали возможности исследователю разобраться с творчеством С. И. Смирнова. Последователи
А. Н. Пыпина В. И. Жмакин и А. Н. Котович обнаружили «Вопль жены, обличенной в солнце», и даже кратко прокомментировали его. Но отойти от уже установившейся концепции они не смогли.

Рассматривая перипетии литературной полемики второго десятилетия XIX в., А. Н. Котович указывал, что в Москве образовалась группа враждебных мистицизму лиц, вдохновителем которой являлся переводчик Смирнов[4]. А. Н. Пыпин, напротив, считал, что С. И. Смирнов не играл самостоятельной роли, а был «выдвинут, и поощряем другими»[4]. Все, что нам известно о творчестве С. И. Смирнова, заставляет согласиться с высказыванием А. Н. Пыпина. Хотя выступление оппозиционеров религиозной политике Александра I в 1816 г. начал именно С. И. Смирнов, за его спиной стояла консервативно настроенная группа жителей Москвы, сплотившаяся вокруг настоятеля Московского Симонова монастыря архимандрита Герасима (Князева). Непосредственным поводом для выступления послужило издание в 1815 г. книги И. Г. Юнга-Штиллинга «Победная повесть».

Наибольшую популярность в России после войны 1812 г. приобрели книги известного немецкого мистика И. Г. Юнга-Штиллинга. Получив хорошее образование, И. Г. Юнг-Штиллинг с 1780-х гг. преподавал в различных университетах Германии, одновременно занимаясь широкой литературной деятельностью. Вдохновленный идеями Канта и событиями французской революции, он объявил себя призванным на борьбу со злом в переломный момент истории, благодаря чему получил признание в роялистских кругах. Герцог баденский предложил И. Г. Штиллингу кафедру в Гейдельберге и приличное содержание, обязав «свободным писательством служить делу религии и практического христианства». Те же соображения обратили на автора внимание Александра I, встретившегося с И. Г. Штиллингом у герцога баденского.

Одним из первых почитателей этого автора в России стал известный масон А. Ф. Лабзин, переведший многие его произведения и тем снискавший расположение правительства. В изданной А. Ф. Лабзиным в 1816 г. «Жизни Генриха Штиллинга» упоминается, что первые произведения
И. Г. Штиллинга в России были опубликованы в «Сионском вестнике» в 1806 г. В различные годы издавались «Приключения по смерти» в трех частях (СПб.,1806 г.), написанные в форме пьесы, в которой автор раскрывает свои взгляды на происходящее с душой после смерти, и «Краткие нравоучения на каждый день года» (СПб., 1806 г.) — христианские советы, предназначавшиеся для протестантских читателей. Еще одно его сочинение — «Угроз Световостоков» (СПб.,1806 г.) являлось обличительным повествованием, написанным автором от лица вымышленного друга Угроза Богдановича Световостокова и направленным против просветителей и католической церкви.

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

В византии церковь жила в мире с государством человека русской
Голицын до самой смерти продолжал оставаться высоко моральным человеком человек общества
Об изъятии сионского вестника из гражданской цензуры ргиа духовная смирнова
Ру нича консерватизм в россии деятельность воронеж
Кондаков Ю. Либеральное и консервативное направления в религиозных движениях в России первой 10 реформации