<<<     ΛΛΛ     >>>   

Фактически (лат.).

393

культивирует в себе индивидуальное начало, но и считает ценными сиюминутно обусловленные моменты. Этой стадии культивирования сиюминутного в искусстве, науке и философии соответствует импрессионизм, который, завершая процесс развития индивидуализации, означал атомизацию не только человека, но и его пространства опыта. Но уже Просвещение отказалось от идеи, согласно которой исходным пунктом всех его конструкций является индивидуум (конструкций, |

которые с социологической точки зрения отражали в теоретической форме фактическую атомизацию средневековой общности в Новое время), рассматривая это понимаемое прежде всего исторически возникновение как конструкцию и в этом качестве используя ее и в дальнейшем. В этой форме мы встречаем ее и у Канта. Как конструкция этот процесс имеет двойной смысл — во-первых, педагогический, поскольку демонстрируемый материал лучше всего выстраивать в таком порядке; во-вторых, практический, так как он группирует фактически сплетенные друг с другом слои в соответствии о их объективным, логическим контекстом. Процесс возникновения связан в этом случае не с историческим временем, а с логической иерархией контекстов, существующей в описываемом феномене. Здесь происходит то же раз- у

дирание на части целостного феномена, что и при изображении схемы логического умозаключения, где исходные посылки отделяются от вывода и последний возникает из первых, хотя, собственно говоря, природа умозаключения такова, что в нем смысл и значение присутствуют сразу.

Рассматривая наш принцип интерпретации материала как смысло-генетический, мы избегаем опасности недоразумения, в силу которого историческая последовательность может восприниматься как феномен, понять который можно лишь в рамках смысло-генетического рассмотрения. Если мы обратим наше внимание на процесс исторического возникновения конъюнктивного пространства опыта, у нас не останется никаких сомнений относительно того, что сначала возник не изолированный индивидуум, а общность с ее конъюнктивным пространством опыта и с ее языком. Установлено также, что на первоначальных стадиях развития мышления не только не существует индивидуализированного и сиюминутного схватывания окружающего мира, а наоборот, возникает полностью стереотипизированное поле опыта. В этом поле опыта проложены, так сказать, заранее предписанные пути обязательных переживаний, на которых все важные события сосуществования стереотияизируются, обретая «ритуализо-ванную» и «магическую» форму, так что если в жизни отдельного индивидуума возникало что-то до сих пор не пережитое, не испытанное, то осознание этого переживания как чего-то нового наталкивалось на величайшие трудности. Одно, тем не менее, не вызывает сомнений — то, что весь опыт носит перспективистский, хотя и стереотипизиро-ванный характер, а значения слов, опираясь на разработанное усилиями общности пространство конъюнктивного опыта, получают свое особое, неповторимое выражение. Ритуалы, различного рода поступ-

394

ки, война и труд, эротические отношения и воспитание детей приобретают строго фиксированный, имеющий значение для данной общности смысл, они включены в строго структурированную систему ритуальных действий, которые выполняются всеми членами общности одинаково и позволяют выявить лишь одну определенную сторону рассматриваемого феномена. Мир переполнен коллективными представлениями, — как называет их Дюркгейм 23 , совершающими акт порабощающего насилия в отношении участников групп.

Мир представляет собой не бесконечно проницаемое и прозрачное, доступное познанию на любую глубину пространство опыта, а существующий лишь для данной общности контекст, некий обособленный мир, проникнуть в который может лишь тот, кто участвует в этой общности. Здесь ритуалы, культы, магические действия находятся на гом же уровне, что и язык, и понятия - цель последних не в классификации или выработке общих определений, а в фиксации значений для пространства совместного опыта. Но и это происходит не теоретически, не как теоретическое определение и упорядочение, а как общее, возникшее на основе взаимодействия выражение жизненных отношений. Многосторонняя функциональность понятия, его возникновение из жизненного контекста и его существование для этого контекста — все это явления очевидные, осязаемые, почему и вопрос о способности к абстракции, в том числе и конъюнктивной абстракции, остается нерешенным. Коллективные представления — понимаемые в духе Дюркгейма — тяготеют над всеми вещами, событиями и отношениями жизни, и значение той или иной вещи для конкретного жизненного пространства наслаивается на определения чистой экзистенции, закрывает их и всасывает в себя. Люди видят вещи не такими, какими они являются на самом деле, для-самих-себя, а такими, какими они предстают перед общностью. В прямой связи с таким видом жизненного опыта — и предвосхищая его — находится наше сегодняшнее донаучное постижение действительности. Даже если это постижение действительности не является в полной мере прямым продолжением примитивного познания мира, то в структурном плане оно настолько тесно связано с ним, что в рамках нашего повседневного, спонтанного познания мира — несмотря на наши теоретические естественнонаучные знания — мы воспринимаем солнце как диск, и, несмотря на наши знания о причинности, горизонт наших ожиданий определяется магическими представлениями. Наши страхи мы тоже подавляем о помощью тайных волшебных заклинаний. У вещей, которые нас окружают, есть лица, а живущие в нас отголоски анимизма побуждают нас воспринимать заполняющие пространство предметы и растения не как пустые, голые вещи, а как обладающие определенным настроением существа (порой злые — например, бешено мчащийся ручей, порой радостные и доброжелательные — весенний ландшафт).

Так человеку дан «мир» и мощная волна находящегося на подъеме естественнонаучного абстрактного мышления не смогла выявить

395

религиозно-магические и прочие формообразующие значения вещей. Мир предстает нам не как сумма просто протяженных в пространстве вещей, и поскольку вещь представляет собой нечто большее, чем просто «res extensa»* этот «излишек» ведет свое происхождение из мира коллективных представлений. Таким образом, наше пространство повседневного опыта, рассматриваемое исторически, является хранилищем наиболее глубинных и изначальных возможностей человеческого опыта и, даже претерпевая в отдельных частностях значительные изменения, оно по своей структуре сохраняет своеобразие, присущее конъюнктивно-перспективистскому способу познания. В рамках этой структуры зародилось и другое познавательное и мыслительное воле-ние, направленное на создание абстракций и «деантропоморфиза-цию», в русле которой происходит развитие цивилизации. Но и сегодня в пространстве конъюнктивного опыта протекает не только наша повседневная жизнь, но и происходит создание всей нашей культуры. Художник живописует вещи в их коллективном значении и смысловом перспективизме, поэт изображает чувства в нашем отношении к ним, а историческая наука — даже обретая в своей критике источников все более научный, то есть точный характер - и на высшей стадии своего развития сохраняет праформу «рассказа», то есть связанную с определенным пространством переживаний форму представления того или иного контекста.

7. Анализ коллективных представлений

Таким образом, коллективные представления являются результатом перспективистского , то есть связанного с определенным пространством опыта, хотя и стереотипизированного, конъюнктивного опыта — в этом смысле они постижимы и значимы лишь для тех, кто в рамках своей экзистенции непосредственно соприкасается с ними. Коллективные представления — это уже нечто большее, чем контексты переживаний; по отношению к ним они являются объективациями, поскольку фиксируют объекты возможного познания надиндивиду-альным и надпсихическим способом — такими они предстают только в отношении к реально существующим членам определенной группы, оставаясь индивидуальными для всех прочих субъектов. Ставший членом общности индивидуум ориентируется на эти представления, полностью подчиняясь им; они принуждают его думать так, а не иначе. Уже Дюркгейм бьется над этой проблемой, пытаясь выяснить, что же означает этот факт. Поскольку он видит, что эти социальные факты нельзя назвать «переживаниями» (так как они не совпадают с переживаниями отдельного индивидуума, а связаны с жизнью определенной группы, даже если в данный момент они не актуализируются), он приходит к необходимости обращаться с ними как с вещами 24 . Против

* Вещь протяженная (лат.).

396

этого можно, однако, возразить, что это обозначение крайне далеко от понимания истинного существа дела, поскольку вещи — это вовсе не те феномены, содержание которых мы пытаемся определить вместе с Дюркгеймом. Вещь находится в пространстве и связана с определенным отрезком времени своей экзистенции. В-себе и для-себя она изменяется не так, как изменяются, например, связанные с ней коллективные представления. Гора как гора всегда остается горой; гора же в контексте конъюнктивного опыта для одних поколений может означать «волшебный сад», затем превратиться в «ландшафт» или значить что-то еще для членов познающей общности. Гора существует , коллективное представление соотносится с ней. Содержание коллективного представления может изменяться, но образ его существования и после этого состоит в его соотнесенности с существующими вещами. Есть опасность быть отброшенным на уровень прежних взглядов, согласно которым «коллективные представления» представляют собой «душевное бытие», если бы против этого нельзя было возразить, что пока коллективное представление повелевает нам видеть в горе волшебный сад, это «представление», это «значение» выходит за пределы сферы душевного, поскольку душевное как реальность возможно лишь в индивидуальной душе. Ведь отдельные души членов общности актуализируют в процессе осуществления коллективных представлений — в процессе переживания и мышления — лишь то, что существует в результате этой актуализации и еще долгое время после нее. Но возникает вопрос — каким образом это существует?

Можно привести и другие аргументы в пользу того, что коллективные представления выходят за рамки душевного — что может означать лишь одно — за рамки актуализации в той или иной индивидуальной душе - и за пределы данного отрезка времени.

1) Ни один индивидуальный член группы в отдельности ( в особенности, если пространство опыта группы насыщено коллективными представлениями ) не обладает всеми знаниями, которыми данная группа располагает в качестве группового опыта. Совокупность возможных знаний распределяется между различными индивидуумами, они принимают участие в освоении лишь определенного фрагмента представлений, возможных в пространстве коллективного опыта. Но в своей совокупности эти фрагменты образуют одно органичное целое, которое как целое «не существует ни в одной голове», но в известном смысле «витает» над группой.

2) Существуют также коллективные представления, которые по самой своей сущности не могут быть реализованы отдельным индивидуумом. Любой культ, любая церемония, любой диалог представляют собой смысловой контекст, тотальность, в рамках которой индивидуум выполняет свою функцию и роль, но целое актуализируется лишь усилиями множества индивидуумов и в этом смысле выходит за рамки отдельной психики 25 . Индивидуум может мысленно вообразить всю церемонию, но как коллективное представление она является прежде

397

всего не чем-то мысленно воображаемым, а тем, что надлежит осуществить отдельным индивидуумам в процессе их взаимодействия. Здесь выход смысловых контекстов за рамки индивидуальной души (которая одна лишь и является душевной реальностью) наблюдается еще и с другой стороны.

Следя за ходом рассуждений Дюркгейма, нельзя не заметить, что уже немецкий идеализм на самой последней стадии своего развития и в русле феноменологической школы (оба направления восходят к анализу, осуществленному Кантом, Лотце и Больцано) исследовал надпсихический образ существования сферы значимости. Дюркгейм действительно видит кое-что в верном свете и он смог бы также адекватно зафиксировать увиденное, если бы не мыслил в традициях позитивизма, а располагал бы также понятийным и дистинктивным аппаратом идеалистической философии.

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

Категории сообразно их общественным отношениям сообразно отношения
Манхейм К. Социологическая теория культуры в ее познаваемости социологии 10 познания
Развитие
Раз уж таким образом духовная реальность таких образований как церемония
Мы о наивном познании мира субъект значимостью