<<<     ΛΛΛ     >>>   

В исторической психологии как относительно консолидированной области исследований человека на стыке истории и психологии может быть выделено несколько направлений:

1) герменевтически-феноменологическое, продолжающее линию полухудожественного прочтения источников индивидуализирующей историографии и понимающей психологии XIX в.;

2) историческое, с ориентацией на «новую историю» (школы «Исторического синтеза», «Анналов») и методами воссоздания картин коллективной жизни отдельных эпох;

3) психологическое (французская школа И. Мейерсо-на-Х'.-П. Вернана; «критическая психология» в ФРГ), разрабатывающее на историческом материале генезис психических процессов и структур;

4) психоаналитическое - применение неофрейдизма к изучению личности и массовых движений в истории, развивается в США под именем психоистории.

Первое направление тяготеет к интерпретационизму, второе - к исторической реконструкции, последние - к генетизму.

Особые теоретические позиции занимают: 5) структурализм и 6) постмодернизм. Они не входят в историческую психологию, но некоторые из работ этих направлений по содержанию соприкасаются с ней.

1. Герменевтически-феноменологическая ориентация

Собственно, герменевтика и феноменология как оформленные доктрины и методы представляют ядро этого направления. Значительная часть работ, выполненных в указанном ключе, - это произведения историков, достаточно безразличных к теории и доктрине. Их общий знаменатель - интерпретационизм, то есть опора на традиционную работу историка со сложными символическими документами культуры и рефлексивное осмысление собственной работы. В числе таких не обремененных доктринальными стеснениями исследователей следует упомянуть современного немецкого медиевиста А. Борста. Его работа «Формы жизни в средние века» [Borst, 1973] дает представление о той линии истории ментальности, которая связана с пониманием жизненных условий людей прошлого.

В СССР 1970-1980-х гг. метод индивидуализирующего анализа культуры в русле истории ментальностей развивал Л.М. Баткин. Стиль жизни и мышления итальянских гуманистов воссоздается им в психологических зарисовках людей эпохи Возрождения [Баткин, 1978; 1989а; 19896].

На обобщение феноменологических подходов к прошлому и создание направления исторической психологии («метаблетики») претендует книга голландца Я. Ван ден Берга «Метаблетика, или изменение людей» [van den Berg,

I960]. Демонстрируя психиатрическое вчувствование в душевные отклонения людей прошлого (скорее иные формы мировосприятия, чем психические расстройства), эта книга декларирует историческую психологию в феноменологическом ключе.

РАБОТА И. ХЕЙЗИНГИ «ОСЕНЬ СРЕДНЕВЕКОВЬЯ». Наиболее известный и явный продолжатель психологизи-рующей историографии в XX в. - голландец И. Хейзинга (1872-1945). Историк с мировым именем, в своих теоретических работах он прямо адресуется к неокантианской идее науки о ценностях культуры, идиографическому методу понимающей психологии В. Дильтея и романтическому интуитивизму. В исторических трудах И. Хейзинга - приверженец нарратива, а науку о прошлом понимает в духе образовательно-эстетического идеала гуманизма: «История - это духовная форма, в которой культура отдает себе отчет о своем прошлом» [Huizinga, 1954, S. 109].

Главная книга Хейзинги «Осень Средневековья». Исследование форм жизненного уклада и форм мышления в XIV и XV вв. во Франции и Нидерландах» (1919) во многом определила основные темы современной исторической психологии. Однако представители «Новой истории», соглашаясь, что Хейзинга предугадал многие их выводы, отмечают, что получил он их как-то не так. «Ж. Ле Гофф, говоря в середине 70-х гг. о связи творчества Хейзинги со становлением «Новой исторической науки» во Франции, отмечает критически, что при явной тенденции к междисциплинарному подходу у Хейзинги в структуре исторического знания психология все же остается «литературной», этнология - философской, философия - морали-зующей. Для подобного упрека, конечно, есть основания: и будь «стройное» воспроизведение существенной тенденции исторического мышления Хейзинги возможно, эти наблюдения играли бы здесь важную роль» [Тавризян, 1992, с. 416].

97

Разумеется, мышление Хейзинги плохо воспроизводимо в координатах исследовательской науки, но гораздо лучше - как интерпретирующее постижение прошлого. И разумеется, психология Хейзинги имела мало отношения к той, которая разрабатывалась в лабораториях.

«Мой взгляд, когда я писал эту книгу, - предваряет И. Хейзинга свой проникновенный труд о позднем средневековье, - устремлялся как бы в глубины вечернего неба... Пожалуй, картина, которой я придал очертания и окраску, получилась более мрачной и менее спокойной, чем я рассчитывал, когда начинал этот труд» [Хейзинга, 1988, с. 5]. Это лексика художника. Камертон авторского чувства отзывается на каждое волнующее свидетельство в букете подобранных цитат и примеров. Надо быть чрезвычайным педантом, чтс бы требовать обзора источников и теоретической экспозиции от исследования-сопереживания, панегирика, обличения. Герои здесь - эпоха, судьба, жизнь, а не отдельные люди с их специальными психологиями, хотя о психологии и для психологии очень много в этой богатой книге. История - драматический жанр, никогда ее не свести к формуле, закону. От драматурга требуется словесное искусство и эхолаличес-кая отзывчивость к тексту. В письменном свидетельстве надо услышать подтекст. Тонкое вычитывание словесной кон-нотации из некоего предварительного или спонтанно конструируемого языка есть закон феноменологической интерпретации. Психологические темы этой книги с подзаголовком «Исследование форм жизненного уклада и форм мышления в XIV и XV вв. во Франции и Нидерландах» вычитаны из подтекста. Страсти, верования, представления, экономические и политические интересы, эстетические и любовные переживания, забавы знати, метания толпы, экстаз мистиков предстают книжными сущностями, вставленными в рамку игровой концепции истории. На картине франко-нидерландского общества позднего средневековья изображены не социальные и политические отношения, а «жизнь» - некая слитность телесно-аффек-

98

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

Новые психологи х
Является ли человек субстанцией
Средневековье - пора углубленной

В центре - ребенок