<<<     ΛΛΛ   

Тезис третий. Византизму необходим помощник в деле духовного возрождения России

Византизм столь глубоко укоренен в российской действительности, что составляет неотъемлемую составляющую ее духовной и социальной сути. Если учитывать это, то придется признать тщетность любых попыток «сбросить его с корабля современности». Даже большевизм, применявший всевозможные социальные орудия по выкорчевыванию византистских корней, не только не избавился от византизма, но и сам пропитался многими его свойствами. Отсюда следует, что Россия вынуждена продолжать существовать с византистским наследием в своем духовном, социальном, политическом багаже. И здесь возникает антиномия, где тезис гласит: «Продвигаться в будущее с византизмом невозможно», а антитезис утверждает: «Двигаться в будущее с византизмом необходимо».
Выход из этой, казалось бы, неразрешимой коллизии между невозможностью и необходимостью все же существует. Заключается он в том, чтобы взглянуть на византизм как на открытую, а не закрытую парадигму. Подобная открытость предполагает, что существует некое открытое множество проявлений византизма, в том числе и таких,  которые до сих пор еще не заявили о себе в России с достаточной полнотой и силой. Среди этих его проявлений, несомненно, должны быть такие, чей жизненный, созидательный потенциал вполне мог бы устроить современную, модернизирующуюся Россию.
Остается только двинуться на поиски этих новых форм. И здесь заявляет о себе одна чрезвычайно важная закономерность социального развития – необходимость в постоянном конструктивном оппонировании. Иными словами, византизму, чтобы выйти их тупикового, непродуктивного состояния исторической замороженности, необходим помощник-оппонент, с которым он мог бы вести постоянные диалоги по всем вопросам социальной и духовной жизни, который указывал бы ему на недостатки и просчеты в его действиях и тем самым помогал бы от них избавляться, т. е. способствовал бы его совершенствованию.

Тезис четвертый. Секуляризм не годится на роль помощника византизма

На роль такого оппонента совершенно не годится богоборческий секуляризм, навлекший на Россию тяжелые проклятия, из-под бремени которых она до сих пор не может высвободиться.  Между ним и византизмом мало точек соприкосновения, а различий столько, что они будут постоянно мешать конструктивному ходу диалогов. Секуляризм, как пришелец из иного, темного, безблагодатного мира, заодно с эти миром. Он не просто вместе с ним лежит во зле, но и не желает из этого состояния выходить. Используемые им концепты прогресса, обновления, трансформации и т. п. выступают лишь идеологическими инструментами, способствующими переходам от одних форм социального зла к другим, как правило, не менее отталкивающим и опасным.
Три русские революции начала ХХ в. стали водоразделом между эрой византизма и эпохой секуляризма. Причудливая и устрашающая смесь государственного секуляризма с бытовым неоязычеством, возникшая в результате грандиозных социальных потрясений, не сумела предоставить массовому сознанию такую мотивационную систему, которая смогла бы обеспечить успешную, цивилизованную, а не кровожадную, сталинскую модернизацию общества. Химерический симбиоз секуляризма и неоязычества разрушил несоизмеримо больше, чем построил, и на протяжении всего коммунистического периода полностью обнаружил отрицательную, губительную суть своего динамизма. И по сей день секуляризм продолжает обслуживать тех, кого можно рассматривать как человеческие обломки, оставшиеся от эпохи Вавилонского столпотворения. 
Если говорить о будущем России в свете религиозной обусловленности ее судьбы, то адептов секуляризма следует рассматривать в качестве социального резервуара, откуда каждый, кто разочаровался в бесплодности, деструктивности состояния безверия, имеет возможность перейти в созидательное, творческое состояние веры.

Тезис пятый. На помощь византизму в деле возрождения отечества идет российский евангелизм

Достойным оппонентом современного византизма должна быть парадигма, отвечающая целому ряду требований. Она, конечно же, должна пребывать в одном с ним смысловом, ценностном и нормативном пространстве. Их диалоги должны вестись на одном языке. Они должны опираться на одно христианское основание. Следует особо подчеркнуть: это должно быть не православное, не католической и не протестантское, а христианское основание. Только базовая евангельская платформа, восходящая к Новому Завету, т. е. общая для всех христианских конфессий, способна консолидировать созидательную энергию миллионов людей, придать единую направленность духовным и практическим усилиям всех россиян, считающих Иисуса Христа своим Богом.
В деле возрождения отечества на помощь византизму идет евангелизм. Не стремясь изменить природу византизма, отдавая должное его устойчивой привязанности к традициям, он, однако, способен уравновесить византистский консерватизм началами открытости и динамизма. Опирающийся не на государственные институты, а на структуры гражданского общества, он уже сейчас придает духовно-практическим силам значительной части российских граждан должную христианскую направленность.
Благодаря конструктивным диалогам с представителями евангелизма византистски ориентированное сознание получит возможность видеть перед собой те духовные перспективы, которых оно не замечало, пребывая в своих собственных, ограниченных пределах.

Тезис шестой. Евангелизм – это оптимальная христианская стратегия мотивационного обеспечения процессов возрождения и модернизации России.

Евангелизм – не измышление современных христиан. Его суть проста: это проповедь Евангелия, стремление утвердить евангельские ценности во всех сферах социальной жизни. К этому стремились первые апостолы, и современный евангелизм следует тем же путем. В подобном стремлении сосредоточена суть христианства, поэтому, строго говоря, на позициях евангельской духовности может стоять любой христианин, независимо от того, кто он - православный, протестант или католик. 
В России, в силу особенностей ее исторического пути, евангелизму пришлось создавать внутри общего поля господствующих ценностей свою религиозную субкультуру. И эта последняя не содержит в себе никаких деструктивных компонентов. Совсем напротив, в ней сосредоточены весьма основательные предпосылки для всестороннего мотивационного обеспечения процесса модернизации российской социальной жизни, в том числе для создания эффективной экономики, правового государства и гражданского общества. Евангелизм располагает всем необходимым, чтобы выступить в качестве системообразующего фактора процесса коренного обновления современного российского общества.
В той области российского мира, которая находилась в подчинении у византистской парадигмы, человек постоянно ощущал и продолжает ощущать дефицит свободы и личных прав. Евангелизм же открывает перед христианином возможность существования в полном согласии с христианскими представлениями о достоинстве, правах и свободе личности. Он раздвигает границы личной свободы, не нарушая норм морали и права, не покушаясь на конституционные устои государственного строя.
Дух высоко мотивированной личной свободы, столь значимый в евангелизме, способен быть мощной движущей силой в социальной деятельности россиян. И каждый, тяготеющий к христианским ценностям и не находящий этого духа в византизме, всегда имеет возможность обрести его в евангелизме, не переставая при этом быть христианином и российским гражданином.
Духовное пространство евангелизма – это лаборатория решения российскими гражданами множества важных социальных проблем, с которыми не в состоянии были справиться ни самодержавная империя, ни коммунистическая тирания. Но сегодня преобразовательный  потенциал евангелизма остается невостребованным в должной мере современным российским государством, которое безуспешно сражается с пьянством, наркоманией, проституцией, преступностью, не подозревая, что в его распоряжении имеется великолепный по своим качествам арсенал средств, способных изгнать легионы мелких, средних и крупных бесов из больного социального тела российской цивилизации.
В отличие от секуляризма, продолжающего в постсоветской России служить мировоззренческим основанием отношений общей озлобленности и взаимного ожесточения, евангелизм предлагает в качестве такого основания этику христианской любви. Имеющий огромный духовно-практический опыт построения таких отношений в религиозно-гражданских сферах, он способен обеспечить формирование всего комплекса мотивационных предпосылок для активного участия людей в развитии правового государства, гражданского общества и эффективной экономики.

Тезис седьмой. Византизм и евангелизм должны не просто уживаться в пределах общего духовного пространства, но обязаны заключить дружеский союз во имя спасения России.

 <<<     ΛΛΛ   

 его собственный внешний человек должен находиться в прямом
Пропитают своим духом официальную русскую церковь
чуждо душе толстого
Стали объектом деструктивных усилий государства
Если русский литературно-философский модерн некогда открылся записками из подполья