Пиши и продавай!
как написать статью, книгу, рекламный текст на сайте копирайтеров

 ΛΛΛ     >>>   

>

Бачинин В. Национальная идея для России: выбор между византизмом, евангелизмом и секуляризмом

(Исторические очерки политической теологии и культурной антропологии)

ЧАСТЬ I
ПОЛИТИЧЕСКАЯ ТЕОЛОГИЯ:
ВИЗАНТИЗМ, ЕВАНГЕЛИЗМ И СЕКУЛЯРИЗМ – ТРИ ВИДА НАЦИОНАЛЬНОЙ ИДЕИ

НЕОБХОДИМОСТЬ В ПОЛИТИЧЕСКОЙ ТЕОЛОГИИ
Три подхода к современным российским реалиям
Сущность политической теологии
Что привносит теологический взгляд в понимание политической реальности?
РОССИЙСКАЯ ПОЛИТИЧЕСКАЯ РЕАЛЬНОСТЬ – СФЕРА ДЕЙСТВИЙ БОГА И ЛЮДЕЙ
Библейская память политического сознания
Смыслы российской истории
ГОСУДАРСТВЕННАЯ ВЛАСТЬ И ЕЕ САКРАЛЬНЫЕ ОСНОВАНИЯ
Сакральная природа власти
Власть государства
Власть богобоязненная и безбожная
РОССИЯ КАК СРЕДОТОЧИЕ ГРЕХОВНЫХ СОЦИАЛЬНЫХ СТРУКТУР
Макросоциология общественных, «собирательных» грехов
СОВРЕМЕННАЯ РОССИЯ В ПОИСКАХ ОБЪЕДИНЯЮЩЕЙ ИДЕИ
Тупики секулярной мысли
Сущность христианской идеи
Византизм и евангелизм – два типа христианской идеи в России

ОБЩЕСТВЕННЫЕ ГРЕХИ ВИЗАНТИЗМА
Византийская цивилизация и ее духовное наследие
Византинизм и византизм
Проблема соотношения светской и духовной власти: принципы симфонии и цезаропапизма
Два измерения российского византизма
Византизм как геополитическая девиация
Византизм как цезаропапизм
Формирование сервилистской психологии
Церковное рабовладение
Отрицательные плоды византизма
Русский византизм глазами Арнольда Тойнби
ВИЗАНТИСТСКАЯ МЕНТАЛЬНОСТЬ ПРАВОСЛАВНОГО ДУХОВЕНСТВА
Социально-правовой статус православного духовенства
Система духовного образования и воспитания
Кризис византистской модели государственной церкви
Социальное богословие православной Церкви
Бремя негативного исторического опыта
Ксенофобия и антиэкуменизм РПЦ
Расставание с эпохой социального безмолвия
Неовизантистский прожект «православного государства»

ВОЗНИКНОВЕНИЕ ХРИСТИАНСКОГО НОНКОНФОРМИЗМА
Русский евангелизм – христианский нонконформизм
Нонконформизм внутри православия: движение против архиерейского стяжания
Нонконформизм «заволжских старцев», Вассиана Патрикеева и Максима Грека
ЕВАНГЕЛЬСКОЕ ПРОБУЖДЕНИЕ В ИМПЕРАТОРСКОЙ РОССИИ
Кризис государственного православия и евангельское пробуждение
Кружок графини Лидии Ивановны в романе «Анна Каренина»
Лорд Г. Редсток – человек-проблема
Личность и служение лорда-апостола
Генеральша Елизавета Черткова (урожденная графиня Чернышева-Кругликова)
Граф Модест Корф
Министр путей сообщения, граф Алексей Бобринский
Княгиня Надежда Ливен
Юлия Засецкая и ее споры с Ф. М. Достоевским
Графиня Елена Шувалова
Евангелизм – не модное поветрие, а спасительный шанс, данный России Богом

ПОДЪЕМ ЕВАНГЕЛЬСКОГО ДВИЖЕНИЯ В НАЧАЛЕ ХХ в.
Россия нуждается не в революции, а в евангельской Реформации
Религиозно-гражданская жизнь евангельских христиан в революционном Петрограде
Социальное кредо евангельских христиан России (воззвание Проханова)
Об «Уставе церкви христиан веры евангельской»
СОЦИАЛЬНАЯ ПЛАТФОРМА СОВРЕМЕННОГО РОССИЙСКОГО ЕВАНГЕЛИЗМА
Бог и социальный мир
Человек и общество
Церковь и государство
Религиозно-церковная жизнь и гражданское общество
Права и свободы человека
Социальные конфликты
Безопасность человека
О социальном поведении, нарушающем религиозно-нравственные и правовые нормы
Семейная и социальная этика
Христианство в геополитическом контексте: экуменическое движение

СТРАТЕГИЯ БОГОБОРЧЕСТВА – ПУТЬ К СТРАДАНИЯМ
Секуляризм, угашающий дух, и «Великая христианская депрессия»
Государственное безбожие
Церковь под пятой государства
Секуляризм – причина проклятий, заставляющих страдать целый народ
СЕКУЛЯРИЗМ В ДЕМОНИЧЕСКОМ ОБЛИКЕ ТЕРРОРИЗМА
Секуляризм пробудил демона терроризма
Псевдо-православная апология террора
Квазихристианское мифотворчество
Бумеранг терроризма возвращается в Россию XXI века

ЧАСТЬ II
КУЛЬТУРНАЯ АНТРОПОЛОГИЯ:
РУССКИЕ РЕЛИГИОЗНЫЕ ТИПЫ ИЛИ НАЦИОНАЛЬНАЯ ИДЕЯ В ЛИЦАХ

РЕЛИГИОЗНОСТЬ РУССКОГО ЧЕЛОВЕКА В ИСТОРИЧЕСКОМ ИЗМЕРЕНИИ……………………………………………………………………………..
О необходимости личностного подхода к российской религиозной истории
Понятия религиозности и религиозного типа
Византистский тип
Евангелистский тип
Секулярный тип
Маргинальный тип

ВИЗАНТИСТСКИЙ ТИП
ИГУМЕН ИОСИФ ВОЛОЦКИЙ (Апология дисциплинарности)
Учредитель и организатор монастырской жизни
Церковная ментальность Иосифа
ЦАРЬ ИВАН ГРОЗНЫЙ («Византистске двоедушие» и московский цезаропапизм)
Противоречивость личности и деятельности царя.
Цезаропапизм и византистское двоедушие
Просвещенный интеллектуал и грубый азиат
ОБЕР-ПРОКУРОР СВЯТЕЙШЕГО СИНОДА КОНСТАНТИН ПОБЕДОНОСЦЕВ (Бюрократический византизм против евангелизма)
Личность и жизненный путь
Политическая позиция противника конституции и демократии
Стратегия бюрократического византизма
Апология российской версии цезаропапизма

ЕВАНГЕЛИСТСКИЙ ТИП
НОВГОРОДСКИЙ СТРИГОЛЬНИК (Опыт первой несостоявшейся русской реформации)
Новгородская феодальная республика
Стригольничество
Вторая реформаторская волна: новые стригольники
Учение новгородско-московских реформаторов
О несостоявшейся русской Реформации
СВЯТИТЕЛЬ НИЛ СОРСКИЙ (Антивизантистское православие, открытое для евангельской духовности)
Эпоха Нила Сорского
Жизнь и личность Нила Сорского
Борьба Иосифа Волоцкого с заволжскими старцами
Победа иосифлянского византизма
ПЕТЕРБУРГСКИЙ АРИСТОКРАТ ВАСИЛИЙ ПАШКОВ (Евангельское пробуждение аристократического Петербурга в 1870-е гг.)
Духовное возрождение полковника-кавалергарда
Евангелизационная и благотворительная деятельность
Выступление православного оппонента
Репрессивная реакция правительства и Синода на деятельность Пашкова
Изгнание из России
ЕВАНГЕЛЬСКИЙ РЕФОРМАТОР ИВАН ПРОХАНОВ (Неосуществившийся проект русской Реформации)
Из Владикавказа в Петербург
В Петербурге
Борьба за права неправославных христиан
Христианство и экономика

СЕКУЛЯРНЫЙ ТИП
ПИСАТЕЛЬ ЛЕВ ТОЛСТОЙ (Богоискательство как богоборчество)
Душа во власти бесов и «арзамасского ужаса»
«Подполье» в душе Толстого
Толстой об Иисусе Христе
Миросозерцательные принципы.
Причины заблуждений Толстого
Самооценка Толстым собственного учения
АПОЛОГЕТ ПОЛИТИЧЕСКОГО ТЕРРОРА СЕРГЕЙ НЕЧАЕВ (Человек-демон и его «Катехизис революционера»)
Несостоявшийся Наполеон из Ярославской губернии
Катехизис террориста
Конец «Народной расправы»

МАРГИНАЛЬНЫЙ ТИП
ИМПЕРАТОР ПЕТР I (Знаковая фигура реформатора, открытого для византизма, евангелизма и секуляризма)
Модернизированный цезаропапизм Петра I
Личная вера Петра I
Религиозность Петра в свете понятий «подполья» и «карамазовщины»
Автократический «полицеизм»
УЧЕНЫЙ-СОЦИОЛОГ ПИТИРИМ СОРОКИН (Русский американец между верой в науку и верой в Христа)
Личность, жизненный путь, мировоззрение
Между язычеством и христианством
Между верой и секуляризмом
О христианском и светском альтруизме
ПИСАТЕЛЬ ВЕНЕДИКТ ЕРОФЕЕВ (Русская душа, заплутавшая между Москвой и Петушками)
Жизнь и судьба
Юродство на грани абсурда
Одиночество и аристократизм духовного «я»
Метафизика и эстетика винопития
Московское шило, воткнутое в певчее горло

ЭПИЛОГ

Любезно прислано автором ©


Для современной России крайне важно отчетливо сформулировать свою национальную идею. От этого будет зависеть ее способность решать свои насущные социальные проблемы.
Все эти проблемы пребывают в духовном пространстве, где на протяжении вот уже нескольких столетий действуют три крупные духовные силы – евангелизм, византизм и секуляризм. Первые две имеют христианские основания. Третья отличается ярко выраженной антихристианской направленностью.
Евангелизм характерен тем, что в нем божеское твердо и непреложно возвышается над человеческим. В византизме их соотношение иное: высшее, божеское оказывается в подчинении у низшего, человеческого - церковь под пятой у государства, богословие под гнетом идеологии, нравственность в подчинении у политики и т. д. В секуляризме все выглядит еще более сумрачно: там, где он господствует божеское вытеснено разрушительными демоническими началами.
Россия начнет успешно разрешать свои социальные, политические, экономические проблемы только тогда, когда осознает их как проблемы религиозные и нравственные. От способности ее коллективной души осознать свою христианскую идентичность и встать на стезю евангелизма зависит ее будущее.

Рецензенты:
Доктор философских наук, профессор К. С. Пигров
Доктор философских наук, профессор М. С. Уваров


Информация об авторе:

Бачинин Владислав Аркадьевич - доктор социологических наук, профессор. Окончил философский факультет
Ленинградского (Санкт-Петербургского) университета и аспирантуру Института философии АН СССР (Москва).
С 1991 г. доктор социологических наук, с 1992 г. профессор. С 2002 г. по настоящее время
- главный научный сотрудник Социологического института Российской Академии наук.
Действительный член Академии гуманитарных наук.
С 2006 г. пастор евангельской церкви «Милость» (СПб.).
Автор более шестисот опубликованных научных работ, в том числе 54 книг по социологии, праву, философии, истории религии, культурологи.

Смыслы того, что происходило и происходит с Россией на рубеже второго и третьего тысячелетий, не лежат на поверхности. Если же говорить о смыслах религиозных, самых сложных и глубоких, то они пребывают в максимальной удаленности от понимания современным массовым, сознанием, которое является в основном секулярным.
В корпусе современных публикаций, анализирующих нынешнюю российскую реальность, легко просматриваются несколько основных уровней ее причинных объяснений. Так, на самом поверхностном уровне располагаются те объяснения исторических превратностей, где в качестве движущих факторов выдвигаются конкретные личности и отдельные социальные коллизии. Этот подход почти всегда выглядит как перечень тех или иных имен и событий, которые выводят на историческую сцену другие лица и дают ход другим событиям. В результате возникают внешне занимательные, но, по сути, довольно упрощенные объяснения российских реалий. В этом жанре любят работать историки, экономисты, политологи, а также  публицисты, склонные либо к эмпирическим, либо к научно-популярным, почти художественным построениям.
Другой тип объяснений выглядит несколько сложнее. Его сторонники пользуются философскими категориями и социологическими методами. Они оперируют уже не единичными, а комплексными смысловыми структурами.  В их исследованиях преобладает внимание к целым блокам факторов. При этом одни блоки выглядят как причины, а другим отводится роль следствий. Однако, ни самим аналитикам, ни читателям их трудов остаются не ясны те движущие силы, которые одним факторам отводят роль причин, а другим  предоставляют возможность выступать в качестве производных от них. В построениях такого рода причины и следствия стыкуются достаточно произвольно, по вкусу автора. Впрочем, это не мешает такому автору воображать, что именно он, наконец-то, нащупал главный нерв российской истории, открыл ее тайну и завладел ключами от ворот, ведущих в эру всеобщего благоденствия.
Исследователям этого уровня можно было бы доверять, если бы не одно смущающее обстоятельство, а именно – слишком большое количество ключей к одним и тем же дверям. Элементарный здравый смысл подсказывает, что ключи к вратам благоденствия все-таки, наверное, одни. И все предлагаемые концепции спасения и обустройства современной России не могут быть одинаково истинными.
Многообразие подходов к решению задачи спасения России можно признать нормальным, если смотреть на них с позиций секуляризма. Свобода от общих исходных оснований интеллектуального поиска, независимость от универсальных смысловых, ценностных и нормативных критериев сообщает секулярной мысли легкость необыкновенную. Ей ничего не стоит за короткий отрезок времени изобрести тысячу и одну теорию возрождения России. При должном владении теоретическим инструментарием, при известной гибкости подходов, активности усилий, энергичности натиска это не составляет особого труда. Но, вместе с тем, напрашивается вопрос: какова ценность искусно выполненных ключей, которыми невозможно открыть заветную дверь?
И вот тут-то, независимо от того, хотят этого или не хотят современные публицисты, историки, экономисты, политологи, социологи, философы, пишущие о России с секулярных позиций, встает задача перехода на совершенно иной уровень размышлений, где в духовный поиск должна включиться мысль, оснащенная качественно иным аналитическим инструментарием. Это должны быть понятия и принципы религиозного, теологического характера, восходящие к первопричинам всего сущего и должного. На этом уровне социальная философия уступает место социальному богословию, а политология отступает перед политической теологией. В результате всё то, что происходило и происходит с Россией, помещается в ряд совершенно иных причинных зависимостей, где кроме посюсторонних факторов задействованы трансцендентные силы, связанные как с сакральным миром, так и с земной, социальной действительностью. В подобном подходе нет ничего нового и экстраординарного. Его суть прописана в Библии и в трудах многих христианских мыслителей. И этот подход, опирающийся на библейские, т. е. абсолютно истинные основания, несравнимо эффективнее тех подходов, которыми пользуется современная секулярная мысль.
До начала процесса секуляризации западной культуры, т. е. до эпохи Возрождения, не существовало сугубо светской социально-политической теории. Она возникла и развилась на волне распространения рационализма и позитивных знаний. В эпоху модерна, т. е. с середины XIX в. и до середины XX в., на фоне интенсивного развития социогуманитарных наук западная политическая теория пережила, казалось бы, очевидный взлет.  В глазах широкой общественности результаты ее изысканий возымели определенную ценность. Однако, следует принять во внимание, что наиболее существенное, составляющее глубинную суть политической жизни общества, уходящее своими корнями в сверхфизическую реальность,  оставалось за пределами ее внимания и понимания.
Данное обстоятельство настойчиво заставляет вспомнить о существовании иных исследовательских парадигм и обращаться к познавательным ресурсам политической теологии, к  создаваемой ею сакрализованной модели социально-политической реальности, опирающейся на идею мировоззренческого  приоритета веры над разумом.

Сущность политической теологии

Политическая теология не является самодостаточной теоретической дисциплиной. Имея непосредственное отношение как к теологии, так и к политической теории, она обладает междисциплинарной природой и таким же проблемным пространством. Путь к пониманию всего своеобразия ее познавательных возможностей пролегает в первую очередь через постижение сути теологического знания.
Понятие теологии (богословия) стало использоваться в христианской литературе со времен Евсевия Кесарийского (ок. 260 – 340) и выхода в свет его сочинения «О церковном богословии» («De ecclesiastica theologia»). В начале XII в. Абеляр создал трактат «Христианское богословие» («Theologia christiana»). Однако, само христианское богословие возникло задолго до появления понятия теологии. Нередко первым богословом христианского мира называют апостола Павла (А. Гарнак).
Богословие неотрывно от всего корпуса богооткровенных истин и предполагает, что исследователь является человеком верующим и воцерковленным. А это значит, что определенное содержание данных истин является для него не только предметом разумно-рассудочного понимания, но и одновременно объектом веры.
Христианская теология имеет сложную структуру. В ее семантическом пространстве существуют социальная и политическая теология. Связанные между собой, они составляют масштабный корпус религиозно-гуманитарных и религиозно-общественных идей.
Между политической теологией и политической теорией, равно как между теологом и профессиональным политологом, существует  ряд кардинальных различий. Современный политолог – это, чаще всего, человек с секулярным мышлением, пребывающий вне веры и церкви. Глухой к зову Благой Вести, лишенный духовного зрения и духовного слуха, он, как правило, убежден в том, что не Бог, а человек является альфой и омегой всех форм политической жизни.
Для теолога, исследующего политические проблемы, вера – активный компонент его исследовательской позиции, неотъемлемая составляющая его аналитического, оценочного и нормативного сознания. Она участвует в его теоретической деятельности и обладает не меньшими правами и возможностями, чем разум. Как писал русский богослов Г. В. Флоровский, «самим фактом своей веры и лояльности христиане обязываются к очень особой интерпретации известных событий истории, а также к очень определенной интерпретации самого исторического процесса в целом» (Флоровский Г. В. Вера и культура. СПб., 2002. С. 674).
Невозможно отрицать того, что для современного секулярного сознания давняя традиция христианского прочтения, понимания и толкования политических реалий утратила свою значимость.  Но вместе с тем нельзя сбрасывать со счета и то важное обстоятельство, что в современном мире существуют  миллионы христиан, которые воспринимают политическую реальность сквозь призму христианских определений. Обычная, секулярная политология, пребывающая за границами христианского мировоззрения, их не устраивает и не может им ничем помочь. Им необходима именно христианская политология. Они нуждаются в социальном путеводительстве со стороны современной политической теологии.
Политическое сознание современных людей, генетически принадлежащих к цивилизации, некогда считавшей себя христианской, ныне оказалось в роли блудного сына: время от времени оно выказывает желание вернуться под отчий христианский кров. Но для этого сама социальная христианская теория должна сделать по направлению к ним встречные шаги.
Мир и люди, населяющие его, очень изменились, и существует надобность в адаптации классического христианства к изменившимся социальным, политическим, духовным, ментальным, психологическим и др. реалиям. В русле этой необходимости обозначилась позиция, которую Дитрих Бонхёффер представил следующим утверждением: мир и люди стали взрослыми, и теологам следует научиться говорить о Боге «на светский лад».
Этот призыв может быть принят как указание на существование некоего промежуточного этапа воссоединения принципов христианской аналитической парадигмы с секулярным рассудком. Увы,  иного пути пока нет, поскольку массовое политическое сознание сегодня не готово, к тому, чтобы вести разговор о действии Боге в социально-политическом мире на языке богословия. От такого переходного периода невозможно избавиться. Через него нужно пройти, его надо просто пережить.
Идеи, концепции политической теологии, сосредоточенные в трудах христианских политологов, могли бы помочь вывести политическое сознание современного человека из  атеистического состояния. Ведь именно социальная, политическая теология позволяет «объяснить всю жизнь общества через Христа» (К. Барт) и тем самым высвободить разум из плена релятивизма, грубого политического прагматизма, социального нигилизма и цинизма.
Теология призвана показывать, как Бог открывается человеку  через природу, историю, культуру, достижения разума и проявления чувств, через все то важное и значительное, что успело возникнуть в художественной, моральной, научной, правовой, политической и других сферах человеческого существования. Политическая теология, движущаяся в этом русле, расшифровывает иероглифы политических событий, переводит их смыслы на язык богословия. Тем самым она показывая как Бог действует в политической жизни человеческих сообществ.
Иными словами, предметом политической теологии не является непосредственная, эмпирическая политическая жизнь индивидов и масс. Социальных богословов в весьма незначительной степени интересует политическая «суета сует» с характерной для нее пестрой мозаичностью всевозможных проявлений. Для них важнее другое – пытаться постичь замыслы Бога касательно того, что происходило и происходит в крупных ареалах социально-политических пространств. Их интересуют судьбы политических сообществ – народов, государств, цивилизаций, какими они представляются в свете библейских определений.
В свое время различия религиозных и политических судеб народов Европы и России, отчетливо обозначившиеся к началу XIX  в., породили богословско-политические концепции П. Чаадаева, К. Леонтьева, Вл. Соловьева и ряда других русских мыслителей, многих из которых можно было бы отнести к категории «светских богословов». В результате предпринятого ими «мозгового штурма» огромного корпуса острых религиозно-политических проблем российское «светское богословие» стало важным фактором развития русского политического самосознания в его христианской версии, противостоящей версии атеистической.

Что привносит теологический взгляд в понимание политической реальности?

Предметом внимания и забот политической теологии является тот инструментарий, которым вооружают современных аналитиков Священное Писание и христианская духовно-интеллектуальная традиция. Книги Ветхого и Нового Заветов, мысли, высказанные Иисусом Христом и апостолами, труды отцов и учителей Церкви, разработки старых и новых богословов – главные источники идей и принципов политической теологии.
Мирообъяснительный опыт христианской мысли чрезвычайно обширен и глубок. Она обладает неисчерпаемыми эвристическими возможностями и способна обнажать такие грани политической реальности и высвечивать такие смысловые оттенки в ее теоретических моделях, которые скрыты от секулярного сознания непроницаемой завесой.
Тот вклад, который вносит христианская  мысль в объяснение современных социально-политических реалий весьма существенен. Его суть может быть объяснена с помощью слов Карла Барта, давшего свое определение человека с христианским мировоззрением: «Христианин в обществе, - писал он, - это нечто новое среди старой рутины, это истина среди заблуждений и лжи, это справедливость в море несправедливости, это дух среди грубой материальности, это формирующая жизненная сила среди жалких духовных потуг, единство среди всеобщей разорванности современного общества» (Барт К. Христианин в обществе // Социально-политическое измерение христианства. Избранные теологические тексты ХХ века. М., 1994. С. 13). Эти слова в полной мере сохранят свою значимость, если говорить о христианине в политике, о христианском сознании перед лицом политической реальности и о функциях политической теологии.
Политическая теология обладает своим собственным языком. Он позволяет ей сочетать глубокие смыслы библейских истин с категориями политической теории и с реалиями повседневной политической жизни.
В самом общем смысле политическая теология призвана решать следующие задачи:

демонстрация аналитических, объяснительных возможностей, какими располагает христианская мысль по отношению к политической реальности; систематизация индивидуального и коллективного социально-политического опыта в свете принципов христианского мироистолкования; трансформация этого опыта в формы, отвечающие критериям современной христианской политической культуры; использование данного опыта в современной практике политического просвещения.

Основная дидактическая цель политической теологии состоит в том, чтобы предоставить каждому желающему возможность смотреть на политическую жизнь общества с христианских позиций.

 

РОССИЙСКАЯ ПОЛИТИЧЕСКАЯ РЕАЛЬНОСТЬ – СФЕРА ДЕЙСТВИЙ БОГА И ЛЮДЕЙ

Библейская память политического сознания

В настоящее время ни один конкретный текст, возникший в лоне культуры, имеющей христианскую родословную, не может считаться самодостаточным. В абсолютном большинстве текстов в той или иной степени   присутствуют библейские влияния и заимствования. Они, по словам современного итальянского ученого и писателя Умберто Эко, почти повсеместно присутствуют без кавычек, «отзываются эхом» и могут быть обнаружены при погружении в смысловое пространство конкретного текста. В полной мере это относится к текстам политическим.
Библейский материал в разной степени концентрированности присутствует в классических и современных политических текстах. При этом в трудах политологов-атеистов обнаруживаются либо его крохи, либо отдельные фрагменты, до неузнаваемости деформированные секулярным сознанием.  Когда же о политических проблемах развития мировой цивилизации размышляют христианские политологи, то их размышления служат продолжением тех содержательно-смысловых линий, которые представлены в библейском тексте.
Современная политическая наука не вправе быть глухой к тем библейским образам и христианским идеям, которые присутствуют в сопредельных социогуманитарных текстах. Эти идеи и образы, как правило, несут в себе крайне важные для политологов напоминания и указания. Сегодня, например, без Ф. М. Достоевского и без его романов-пророчеств невозможно адекватно понять, что происходило с политической историей России на протяжении ХХ в. В свою очередь, подобная значимость романов великого писателя объясняется не только их художественной ценностью, но и сопряженностью с библейским интертекстом. Данное обстоятельство позволяет говорить как о том, что творческое сознание Достоевского обладало глубинной библейско-христианской памятью, так и о том, что произведения писателя выступают в качестве своеобразного культурного транслятора, через который содержание этой памяти продолжает передаваться новым поколениям.
Даже наиболее модернизированные направления современной философско-политической и политико-социологической теории обладают библейскими мнемоническими  вкраплениями. А это свидетельствует о том, что память о двухтысячелетней истории христианского мира продолжает присутствовать в пространстве современного политического дискурса. Она отрывает возможности теологического прочтения текстов современных политических реалий. Она же позволяет приблизиться к пониманию того, что именно Бог хотел сказать людям через посредство тех или иных социально-политических событий.
Подобное знание совершенно необходимо человеку, поскольку Бог всегда  вкладывает в политические события определенные смыслы. Если же люди, в силу ложности выбранных ими ориентиров и несовершенства используемого ими познавательного инструментария, оказываются не в состоянии выявить эти смыслы или же просто не желают их замечать, тем хуже для них.  Им придется за это расплачиваться по самым высоким ставкам. И мировая политическая история знает примеры бесчисленного множества таких расплат.
Принципы политической теологии позволяют исходить из того, что Бог ясно передает людям Свои сообщения посредством определенных социально-политических реалий. В каких же случаях эти сообщения и смыслы не доходят до людей, до их разумения?
Можно указать на два главных препятствия, которые являются барьерами на пути такого понимания. Во-первых, это мировоззренческие барьеры. Их суть заключается в принципиальном расхождении между теоцентризмом мироздания и теми его секулярными моделями, которыми руководствуется ученый-политолог, не верующий в Бога. Во-вторых, это языковый барьер, когда язык богословия не знаком исследователю и потому тот не может перевести сакральные знаки и значения в удобопонимаемые для него формулировки.
Так, например, теологические смыслы политических катастроф, пережитых Россией, имеют такие специфические смысловые конфигурации, что они чаще всего остаются за пределами понимания секулярного сознания. Оно вряд ли согласится с мыслью о том, что российские социальные катаклизмы, гражданские и национальные войны, тирания, геноцид – это насылаемые Богом возмездия, расплата нескольких поколений богоборцев за их прегрешения перед Господом.
Катастрофы разражаются тогда, когда Бог, не достучавшись в  закрытые от Него сердца людей, вынужден прибегать к особым мерам. Чтобы изменить сознание людей, произвести в нем метанойю («перестройку ума»), Он насылает на них либо потоп, либо «египетские казни» или же вражеское нашествие, войну, вавилонское пленение и т. д. Все эти потрясения, сопровождающиеся бесчисленными страданиями и гигантскими жертвами, доказывают, что воистину страшен гнев Божий. Но они же подтверждают и то, что люди сами виноваты в обрушивающихся на них бедах и страданиях.
Секулярному сознанию, пребывающему в оппозиции к Богу, не доступно истинное, глубинное понимание социально-политических реалий. Аналитические ресурсы политической теологии для него как бы не существуют. Каналы христианского миропонимания, богословского мироистолкования, с самого начала для него полностью заблокированы, поскольку у него нет самого необходимого для их использования - веры.
И напротив, доступ к теологическим смыслам политических реалий приоткрывается, когда эти реалии воспринимаются в свете библейских принципов мироотношения, в контексте не антропоцентрической, а теоцентрической картины мира. Для этого разум должен пребывать в единстве с верой. Только при этом условии у него может проявиться способность усматривать сакральные истины и смыслы, просвечивающие сквозь повседневную фактуру социально-политических событий.
Эти истины являются  общими для всех времен и народов. Но в разные исторические эпохи и при разных социальных обстоятельствах они способны обретать особые смысловые оттенки. И политическая теология позволяет такие оттенки обнаруживать и расшифровывать. А для этого ученому необходимы, кроме веры и личного религиозного опыта, еще и проницательность, интуиция, нравственное чутье, эстетический вкус и многое другое. Через все это пролегает путь к глубокому пониманию и тонкому толкованию сакральных смыслов, содержащихся в  социально-политических событиях.

 ΛΛΛ     >>>   

Носители государственной
Какими человек-христианин думает достигнуть вечного спасения
Были действительно совестью петербургского общества
К отношениям
Необходимости психологической подготовки масс к будущему участию в массовых военно-террористических акциях
Бацалев В., Варакин А. Тайны археологии. Радость и проклятие великих открытий Электронная Библиотека истории

сайт копирайтеров Евгений