<<<     ΛΛΛ     >>>   

Определение стиля Бюффон начинает с описания творческого процесса: «Именно от неимения плана, именно от недостаточного размышления над предметом талантливый человек приходит в замешательство и не знает, с чего начать. Ему сразу является великое множество идей, и, поскольку он не сопоставил и не соподчинил их, ничто не заставляет его предпочесть одни другим: он останавливается в смущении. Но как только он наметит план, как только соберет и упорядочит все мысли, которые требует его предмет, он сразу поймет, и какой момент надо брать перо, он почувствует созревание своей мысли, он поспешит тогда дать ей раскрыться и даже будет испытывать наслаждение от письма: идеи легко потекут одна за другой, и стиль сделается естественным и прозрачным; наслаждение родит жар, который распространится повсюду и оживит всякое выражение; одушевление распространится все более, предметы расцветятся, и чувство, соединившись с мыслью, подкрепит ее, ускорит ее, заставит за сказанным угадывать последующее, и стиль сделается занимательным и ярким».

Это описание — существенный момент в определении Бюффона. Действительно, чтобы разгадать тот «таинственный миг творчества», о котором говорит Р. Роллан во «Внутреннем путешествии» , нужно обратиться к творческой лаборатории художника, а для этого необходимо прежде всего отграничить эстетическое от художественного, рождающегося в творческом процессе.

Эстетическое связано с восприятием и переживанием готовых природных или созданных руками человека форм, с воздействием на нас их выразительности. Художественное же, а следовательно, и художественный стиль, является материальным и чисто физическим воплощением тех или других эстетических форм, но ни в коем случае не является только простым нашим переживанием. Эстетическое никто и никогда намеренно не создавал. Оно стихийно возникает в области человеческих переживаний и ими ограничивается. Художественное же, или, иными словами, произведение искусства, вовсе не есть только эстетическое переживание. В нем эстетическое переживание воплощено и сконструировано при помощи тех или других материальных средств.

В обыденной жизни люди могут быть героями или людьми наивными, или ирониками; могут переживать что-либо трагическое или комическое, при этом не имея даже представления о каких бы то ни было произведениях искусства. Не то — в искусстве. Здесь прежде всего необходимы физические материалы, которыми пользуется художник для воплощения тех или других эстетических идей. Человек, переживающий нечто трагическое, может не иметь никакого представления о трагедии как о произведении искусства. Но тот автор, который пишет трагедию, знает, что он пользуется именно искусством, а не только своими трагическими переживаниями. Ему нужно слово, на материале которого он создаст для нас трагическую драму. В данном случае той материальной сферой, которой пользуется художник, является слово, физически произносимое или написанное, экспрессивное или содержательное, материально создаваемое и, вообще говоря, внешне-физическое. Актеру необходимы сцена, грим, соответствующее одеяние, жест и т.д. Это уже не просто выражение и не просто эстетическая область. Это уже не только эстетическое, но и художественное, не только переживание, по и материальное воплощение этого переживания.

Итак, все художественное является не простым переживанием, но творчеством, материальным творчеством. А потому и художественный стиль предполагает использование тех или иных физических материалов для воплощения различных эстетических форм или их совокупности. Создавая свое художественное произведение, творец всегда употребляет целый ряд разнообразных приемов — словесных, музыкальных, живописных и т.д., которые обычно требуют от него большого умения рационально пользоваться своим материалом. Некоторые художники пишут или говорят, не имея заранее обдуманного плана, а поддаваясь только своей интуиции. Но даже и в этом случае стиль возникает из разного рода приемов, пусть хотя бы и неосознанных. Но если стиль ВОЗНИКАЕТ в силу применения тех или других художественно-технических приемов, он ни в коем случае не сводится к одним только этим приемам.

После восприятия художественного произведения у нас в сознании остается нечто неуловимое н неформулируемое, но оно, несомненно, влечет нас все к новому и новому восприятию понравившегося нам художественного произведения. Хорошими стихами нельзя начитаться, потому что каждый раз они дают все новое и новое. На прекрасную картину нельзя наглядеться, а прекрасной музыкой никогда нельзя наслушаться. Философы и эстетики разных стран, разных школ и направлений употребляли различные выражения для того, чтобы формулировать эту сущность художественного произведения и его стиля. Говорили о волшебстве, о колдовстве, о таинственности, об иррациональности художественного произведения и его стиля. Нет смысла здесь анализировать вес эти термины и концепции. Мы должны лишь констатировать тот простейший факт, что художественный стиль и само искусство действительно не сводятся к одним только рациональным формулам и техническим приемам.

Вернемся к Бюффону, который также выступает против всякого злоупотребления техническими приемами. Он считает, что когда роль их преувеличена, то писатель начинает работать со СЛОВАМИ, а не с. идеями: «У таких писателей нет стиля или, если хотите, у них лишь тень настоящего стиля». «... Чтобы хорошо писать, надо вполне овладеть своим предметом, надо продумать его настолько, чтобы ясно увидеть порядок своей мысли и сделать ее единой последовательностью, непрерывной цепью, каждое звено которой представляет идею... Лишь идеи образуют основу стиля, звучность слов — всего лишь аксессуар». Далее Бюффон говорит, что если произведения «держатся лишь на фактах, если в них не проявился вкус, ум и талант, они будут забыты, потому что знания и открытия легко переходят от одних к другим, легко передаются и даже выигрывают в более блестящем изложении. Эти вещи вне человека, стиль же есть сам человек. Поэтому стиль нельзя ни отнять, ни перенять, ни подменить...»

В этом рассуждении Бюффона уже можно выделить основные проблемы, связанные с теорией стиля, — то, что художественный стиль начинается лишь в творческом процессе, там, где эстетическое переходит в художественное, что первым моментом, необходимым для стиля, является знание или чувствование предмета изображения, наличие «первооснов суждений и главных идей», то есть, мы бы сказали, известного рода «моделей». Затем следует то, что Бюффон называет «планом», то есть, организованностью целого, в современной терминологии — «структурное построение», Вместе с тем стиль, по Бюффону, вовсе не сводится лишь к литературным приемам, он требует единства формы и содержания, зависит от насыщенности эмоцией и мыслью, является чем-то цельным и неповторимо индивидуальным.

Можно сказать, что в этой речи, произнесенной Бюффоном в XVIII веке, намечены почта все необходимые стилевые категории, формулирование которых и теперь еще представляет большую трудность. Мы уже говорили, что и теперь многие современные исследователи опираются на наблюдения Бюффона. Так, швейцарский ученый Анри Марье свою известную книгу «Психология стилей» начинает с определения стиля как «способа бытия», имеющего отношение «к роду организации индивидуальности», и при этом ссылается в первую очередь на Бюффона . «Образ действия, — пишет А. Марье, — отвечает образу чувства и мысли. Никто не может зажечь сигарету, взять в руки перо или бросить мяч без того, чтобы его поза, ритм, размах, направление и экономия движения не выдали его характера: действие заимствует свою форму у формы духа... Если живое существо составляет организованное целое, каждое из его проявлений станет символом «я». Да, Бюффон прав: «Стиль есть сам человек». Платон тоже говорил это: «Каков стиль, таков характер». И Сенека это повторил: «Стиль есть лицо души». Всякая личность предполагает верность себе. Без постоянства в способе бытия, без единства, без устойчивости нет стиля».

Проблему многозначности стиля А. Морье предлагает решить разделением стилистики на два раздела. «Пришел час рассеять двусмысленность. Мы должны проводить различие между ОБЪЕКТИВНОЙ и СУБЪЕКТИВНОЙ стилистикой... Объективная стилистика стремится рассматривать факты общего языка (изучение метафоры с лингвистической точки зрения), а субъективная стилистика — факты психологии в связи с выбором фактов языка». Как известно, аналогичное деление проводил Ш. Балли, который, однако, исключал из научного рассмотрения вес то, что А. Морье называет «субъективной стилистикой» . Подход Балли А. Морье считает слишком ограниченным. «Если бы я посмел воспользоваться образом, заимствованным из гастрономии, я сказал бы, что Ш, Балли анализирует вкусовые ощущения, приклеивает ярлыки к пряностям, дает общие рецепты в трактате для всеобщего пользования. Это — прекрасная анонимная кухня. Увы! Все те, кто пройдет через эту школу, представят нам те же формулы. Эта стилистика не образует личностей, она не ведет к стилю». Далее А. Морье утверждает: «Легко заметить, что мы понимаем стиль, так сказать, как ИЗЛУЧЕНИЕ: различные конкретные проявления его в словаре» в синтаксисе, в ритме, в мелодии. когда мы изучаем их в тексте, — это все радиальные лучи, стрелы, которые извне, т.е. со стороны текста, все кажутся сходящимися к одной цели: личности. В самом деле, они от нее исходят, а линию полета определяет стрелок». Иными словами, единство стиля определяется единством личности. «Стиль заслуживает своего названия лишь тогда, когда несет черты индивидуальной личности» .

Правда, при такой исходной позиции А. Морье оказывается на крайне субъективистских позициях и злоупотребляет психологической терминологией, определяя «стили характеров». Оценка стилей у него слишком импрессионистична. Например, «сильным характерам» соответствует следующие стили: «дерзкий стиль» Лабрюйера, «хвастливый стиль» Рабле, «едкий стиль» Вольтера, «вулканический стиль» Гюго, «громогласный стиль» Э. Ростана, «стиль дровосека» у Ш. Пеги и т.д. А иногда даже стиль одного и того же писателе в разных произведениях определяется различными терминами. Так, например, стиль Бальзака в «Шагреневой коже» назван «изобильным», а в «Цезаре Биротто» — «толстокожим». При всей этой чрезвычайно пестрой картине стилей Марье дает образцы очень интересного конкретного художественного анализа стиля отдельных литературных произведений, пытаясь определить для каждого писателя его главенствующий принцип стиля. Но, пожалуй, основной недостаток его теории в том, что он сводит этот принцип к чисто психологическим особенностям личности, оставляя в стороне то, что личность формируется и как общественно-историческая единица.

На Бюффона ссылается и автор статьи о стиле в «Британской энциклопедии». Он пишет: «Желательно с самого начала настоятельно указать на опасность той : ереси, которая нашла себе отважных представителей в конце XIX века, именно, что стиль выше мысли и не зависит от нее. Против этого можно сразу же выставить одно из блестящих высказываний Бюффона: «Лишь идеи образуют основу стиля». До того, как появится стиль, должна быть мысль, ясность знания, точный опыт, здравость способности суждения» . Статья из «Британской энциклопедии» представляет значительный интерес при сравнении с другими словарными определениями стиля. Можно привести большой перечень словарей и энциклопедий, которые в определении стиля не выходят за пределы таких терминов, как «способ», «прием», «характер» художественного произведения.

Обратимся, во-первых, к русским словарям. В Энциклопедическом словаре издания 1910-1920 гг. читаем следующее: «Под стилем понимается система художественных приемов , характерных для определенного произведения, автора, литературной школы или эпохи». А. Квятковский в своем «Поэтическом словаре» пишет, что стиль есть «совокупность средств и приемов художественной выразительности, обусловленных данной эпохой» . В определении стиля в четырехтомном Словаре русского языка указывается на «совокупность приемов использования средств языка» . Академический многотомный Словарь русского языка в основном повторяет предыдущее определение .

Во-вторых, иностранные словари. В одном немецком словаре последних лет встречаем следующее определение стиля: «Особенный вид и способ всякого художественного изображения . В своем «Реальном словаре литературы» Г. фон Вильперт пишет: «Стиль есть характерный, единый способ выражения и оформления при создании произведения вообще . Во французской энциклопедии Лярусса стиль определяется как «отличительный характер произведения» .

В противовес всем перечисленным словарям автор указанной выше статьи из «Британской энциклопедии» хочет вскрыть понятие стиля как некоторого рода смысловой конструкции, не отрывая при этом ее от художественной стороны произведения: «Отдав должное мысли как основанию стиля, необходимо все же признать, что то, что видимо, так сказать, невооруженным глазом, что может быть анализировано и описано, это художественное использование слов. Язык используется таким образом, чтобы вызывать впечатления, а их яркость зависит от таланта выражающей их личности... В превосходном стиле на наши чувства воздействует духовная сила человека, пользующегося им. Д'Аламбер сказал о Фонтенеле, что у него есть стиль мысли, как у всех хороших авторов. По словам Шопенгауэра, стиль есть физиономия души; по восходящему к эпохе Возрождения выражению, это mentis character. Все эти афористические определения подчеркивают, что язык должен быть, и бессознательно — является духовным портретом пишущего человека» .

Нам кажется, что здесь мы встречаем наиболее совершенную характеристику стиля, если иметь в виду характеристики кроткие и словарные. Художественный стиль есть смысл. Однако этот смысл разрисован, расцвечен, превращен в физиономию души, сделан духовным портретом писателя, снабжен всеми живыми красками и звуками действительности.

Не претендуя на систематический обзор современных определений стиля, приведем, хотя и не полностью, еще одно определение, которое близко нашему пониманию стиля. Здесь речь идет опять о стиле как «способе», но само раскрытие этого термина снимает всякое представление о формализме. Определение это находим в одной на современных итальянских энциклопедий, где говорится: «В настоящее время стиль представляется нам как способ творческого формирования , за которым стоит способ бытия. В конкретном, самой ткани произведения, а не в неточном выражении намерений, стиль обнаруживает саму личность художника, его видение мира, эпоху и культурное окружение, в которых этот художник сложился... Теперь во всех тех случаях, когда говорят, что искусство есть прежде всего индивидуальная техника , прежде всего способ расположения материала, вовсе не хотят свести искусство на внешнюю форму, на цвет, звук, слово, взятые сами по себе без отношения к обширнейшей области чувств и идей, но хотят лишь просто сказать, что специфика искусства такова, что целый исторический, социальный, личный, интеллектуальный и нравственный и культурный мир опосредствуется через способ формирования ; и что умело истолковывая этот "способ", мы вновь обретаем в нем весь ряд других ценностей» .

В этой словарной статье указывается на основные признаки стиля — на то, что стиль является результатом формообразующей деятельности художника, что он несет на себе печать его глубочайшей индивидуальности. Кроме того, здесь очень интересна мысль о том, что в результате объединения формообразующей деятельности и глубочайшего общественного содержания возникает уже как бы новый мир, заново перестроенный в сравнении с обыкновенным объективным миром, и тем не менее тоже вполне объективный, тоже претендующий на то, чтобы реализовать собой живую действительность, мир творчески пересозданный и преображенный.

Такого понимания стиля не чужды и сами писатели. Известно, например, что Ромен Роллан в письме Курциусу 25 августа 1921 года, сетуя на то, что стиль его недостаточно изучен, спрашивал: «Когда же увижу я критика, который решится оказаться лицом к лицу с основными вопросами композиции, ритма, выразительности и т.п. в «Жан-Кристофе», «Кола Брюньоне», «Лилюли» и попытается отыскать их генезис в духовном мире автора?» .

Из приведенных выше формул стиля мы видим, что определение художественного стиля прежде всего начинается не с самого произведения, а с того, что существует до него. Первое — «предмет изображения», «первоосновы суждении и главных идей» (Бюффон), «ясность знаний, точный опыт» (Британская энциклопедия), «видение мира, эпоха и культурное окружение» (Итальянская энциклопедия), «духовный мир автора» (Роллан). Все это наводит на мысль о том, что в художественном стиле не все обязательно структурно, но имеется еще обширная и глубокая доструктурная сторона.

Следующий основной момент стиля — «план» (Бюффон), «способ расположения материала» (Итальянская энциклопедия), «основные вопросы композиции» (Роллан) — то есть структурное построение.

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

Лосев А., ТахоГоди М. Эстетика природы культуры 5 дальние
Вот разыгрывается роман между кристофом
Причем изображение туч
Саводника над чувством природы у лермонтова опять таки является установление первичной модели пушкина говорит
Аффектированность отношения к природе у романтиков