|
|
<<< ΛΛΛ >>>
Хотя эта последняя функция присутствовала повсеместно и хотя
в ней можно усматривать инвариантный признак масок, мифы об ее
происхождении отчетливо различались в зависимости от того, относи-
лись ли они к острову или к континентальному побережью.
В версиях острова рассказывается, что в начале времен предки масок
упали с неба. Лицом они были во всем похожи на нынешние маски.
28
Сперва на землю прибыло два персонажа; они прогнали третьего,
следовавшего было за ними, из опасения, что дурной запах от его тела,
как говорят одни, шум его систра, как говорят другие, отпугнет лососей.
Коснувшись земли, четвертый вызвал землетрясение. Всего их было
шесть, и каждый из них доставил какое-то особенное благо: оружие,
орудия охоты или рыболовства, домашнюю утварь, магическое лекарст-
во...
Там уже обитал один человек. Свою дочь, поскольку она была
ленива, он отдал в жены одному из вновь прибывших, имевшему ре-
путацию хорошего охотника. В сопровождении двух рабов молодая
девушка совершила длинный путь к своему кандидату, которому она
преподнесла сушеных лососей. В обмен путешественники получили мясо.
Но брак имел дурное продолжение: трое родившихся детей умерли
в раннем возрасте, и супруг возвратил женщину ее отцу.
Тот же предок решил жениться на дочери одного из его спутников,
которую тот имел от чужеродки. Родилось много детей. Сопровожда-
емый своим братом (прибывшим с неба сразу после него), он однажды
открыл собаку, которая помогала им охотиться. Но, невзирая на пред-
остережения со стороны своего старшего, этот брат провинился в сексу-
альной невоздержанности со своей женой: как и предсказывалось, собака
исчезла. Двое мужчин отправились на поиски ее и пришли к водопаду, по
которому пытались подняться лососи. Это заставило их поразмыслить;
они изготовили из прутьев верши и подвесили их вдоль водопада: туда
нападало много прыгавших рыб. Они насушили их в значительном
количестве и, нагруженные провизией, вернулись в деревню.
Более развитая, чем другие, эта версия выступает менее когерентной.
Эпизоды не связаны, и повествование обрывается на рыбной ловле, не
играющей роли в интриге и не придающей ей заключения. Тем не менее
различаются несколько параллелизмов: основной предок заключает два
последовательных брака, один — с супругой — предшественницей (она
была на земле до него) и отдаленной, поскольку из иного народа; другой
— с супругой — последовательницей (рожденной уже после того, как он
прибыл на землю) и близкой (дочь одного из его спутников).
В каждом браке выявляются два типа помощников: рабы у первой
женщины, которые суть рыболовы и, по-видимому, мужчины; охотничья
собака, открытая вскоре после второго брака. В мышлении сэлиш собака
действительно нечто вроде раба: "Даже собака или раб будет работать
лучше при хорошем обращении", — говорят на побережье Пьюджет
Саунд. Нам неизвестно, мужского или женского пола животное в мифе,
но сэлиш внутренней части связывают женщин с собаками. В мифе
оканагон объясняется, "почему в настоящее время существуют женщины
29
и собаки". Призывая в ритуале душу медведя, убитого на охоте, ему
обещают: "Никакая из женщин не будет есть твою плоть, никакая из
собак не нанесет тебе оскорбления". И женщинам, и собакам запреще-
но мочиться вблизи сушилен продуктов, предназначенных для мужчин,
и могли убить собаку, которая помочилась бы там. В жилищах
карриер (атапаски, соседствующие с сэлиш) женщинам и собакам
отводилось пространство у входной двери. В мифе, по сути, усиление
связи между охотником и его собакой имплицирует, как мы видели,
ослабление связи между мужчиной и его супругой. Выказав себя
слишком страстным, муж наносит ущерб жене, ибо это нарушение
охотничьих табу лишает его услуг своей собаки и, следовательно, ему
не добыть дичь, которой муж обязан снабдить свою супругу. Этой
двоякой ошибке мужа в направлении жены соответствуют, в первой
части мифа, ошибки женщины в направлении своего отца и своего
мужа: погрешность против культуры, когда ленивая девица отказыва-
ется сшивать шкуры, чтобы изготовить одежду; погрешность против
природы, когда, выйдя замуж, она оказывается не в состоянии родить
жизнеспособных детей. Во всем прочем версии острова остаются
непокорны попыткам формализации. Их строение можно будет прояс-
нить только в сопоставлении с континентальными версиями. Итак,
рассмотрим теперь их.
При незначительных различиях все группы среднего и нижнего Фрей-
зер излагают одинаковое повествование. Некогда был юноша, поражен-
ный проказой. Его тело издавало зловонный запах, и даже его близкие
избегали его. Несчастный решил покончить с собой, бросившись в озеро.
В толще воды он наткнулся на крышу жилища, охраняемого нырками
(Gavia sp.), все обитатели которого страдали от какой-то таинственной
болезни (либо, согласно версиям, только младенец или дочь вождя,
пораженные судорогами, после того как герой брызнул им на спину или
на желудок). В обмен на собственное исцеление он излечил больных,
получил девушку в жены и впервые увидел маски, систры и костюмы
танцоров swaihwe. Вслед за тем он оказался чудесным образом перене-
сенным на то место, откуда нырял; либо бобр и лосось так называемого
вида коое — а иногда более многочисленные животные,
названия масок — открыли ему подземный переход, выходящий наружу
вблизи нынешнего города Ель.
Герой отправил либо сопроводил свою сестру на озеро и приказал ей
забросить рыболовную удочку, с крючком или без (по одной версии,
с перьями в виде приманки). Она поймала и вытащила на поверхность
водяных духов. Они освободились и снова ушли вглубь, оставив маску
и систр. Молодые люди поместили эти драгоценные предметы в декори-
рованную корзинку, сплетенную на этот случай; либо они завернули их
в самое красивое одеяло, какое было у их матери. Либо герой возвраща-
ет воде маску-оригинал, изготовив с нее копию, которую поручает
своему кузену носить открыто (поскольку, говорит миф, у него самого не
было возможности взять на себя эту функцию); либо, тот же мотив, он
дает оригинал своему молодому брату. Но идет ли речь об оригинале
или о копии — почти во всех версиях маска переходит в приданое сестре
30
или дочери героя, когда та выходит замуж. Одна лишь версия выходит
за рамки: рассказывается, что маска попала в руки врагов. В самом деле,
она была драгоценной; своего первого обладателя она наделила силой
излечивать от судорог и от болезней кожи и в общем виде, как говорится
в той же версии мифа, "все идет легко у того, кто владеет маской".
Мифы континента имеют другую общую черту: они точно локализу-
ют интригу. Она разворачивается, как говорится, в Ивавус, или Эвавус,
деревне, расположенной в трех километрах вверх от нынешнего города
Хоп. Озеро, в котором герой ищет смерти, — это озеро Коукве, или
Ковкава, около устья реки Кокюялла, притекающей к левому берегу
реки Фрейзер, куда она впадает на уровне Хопа. После своего подзем-
ного прохода герой выходит наружу вблизи Еля, и также по направле-
нию к Елю вся его семья отправляется ловить рыбу.
У индейцев томпсон, группа утамкт, есть версия, очень близкая
к предыдущим. Они называют деревню Вау'ус и располагают ее в четы-
рех-пяти километрах к востоку от Хопа. Эта версия задевает целую
проблему, которой специально посвящена одна из глав второй части
книги . Версия с нижнего Фрейзер придает больше
значения сестре. В начале повествования она живет одна со своим
братом; когда она тянет вверх маску, которую духи озера цепляют ей на
рыболовный крючок, то полагает сперва, что подсекла рыбу; она ис-
пытывает страх при виде перьев и убегает. Брат возвращает ее, она
вновь приступает; наконец захватывает маску, завертывает ее в одеяло
и кладет в корзину. Брат показывает ее во время определенных танцев.
Отныне маска будет передаваться по наследству либо через брак, но
случается, что и ее могут украсть во время войн — происшествие без
особых последствий, так как чужеродцам неизвестны песни и танцы,
придающие маске действенность.
В устье реки Гаррисон, а также в низовье Фрейзер рассказывают, что
у первопредка было два сына и две дочери. Каждое утро они отправ-
лялись ловить рыбу. Однажды на кончике удочки они вытащили что-то
очень тяжелое и увидели выступающие глаза и перья swaihwe .
Они позвали отца; сверхъестественное существо
исчезло, оставив свою маску и костюм. Потомки этой семьи брали жен
в чужих племенах, и таким образом распространилось ношение маски.
В июле месяце 1974 г. в низовье Фрейзер я услышал несколько
отличную версию, происходящую из Сардиса, недалеко от Чилливак.
Маска была выловлена в озере Гаррисон двумя незамужними сестрами,
непримиримо враждебными к браку, к чему их единственный брат
испытывал такие же чувства. У маски был удлиненный клюв, он был
украшен перьями, которым брат был обязан своим спасением: как-то,
когда его преследовали враги, он спасся вплавь, и враги не догадались
о том, что он был под перьями, только и выступавшими из-под воды.
Этот случай продемонстрировал благодетельность маски. Позднее ша-
ман дополнил ее танцевальным костюмом из орлиных перьев; обе
сестры изменили свое отношение к браку и согласились выйти замуж,
одна — за сквамиш, а другая — за сумас.
Как и другие, просмотренные нами, эта версия подразумевает перво-
начальную квази-инцестозную ситуацию: брат и сестры противозаконно
31
сближены их общей враждебностью к браку, что побуждает их жить
вместе; но в конце, как и в других версиях, обретение маски и ее
употребление приводят женщин к экзогамному браку. Со своей стороны
мотив плавучей приманки напоминает об аналогичном эпизоде из вер-
сии сквамиш (см. ниже, с. 35), происходящей как раз из одной из тех
групп, где героини вступают в брак*.
К югу от границы Канады и США лумми штата Вашингтон называ-
ют маску sxoaxi и придают ей несколько отличную форму: большая
лицевая часть, во рту спереди нет одного или двух зубов, что позволяет
носителю маски немного видеть сквозь скважину. Головка ворона
с клювом, заостренным книзу, занимает место носа; кверху она продол-
жается человекообразной формой: возвышается круглая голова, ощети-
нившаяся тонкими палочками, к которым приклеен лебединый пух.
Танцор, обнаженный до пояса, надевал юбку из шерсти дикой козы,
поножи, сделанные из шкурки лебедя, и в руке держал систр уже
описанного типа (с. 27). У всякого, кто узурпировал маску, лицо покры-
валось язвами. В танцах принимал участие церемониальный клоун. Он
надевал маску — красную с одной стороны и черную — с другой,
с кривым ртом и волосами, лежавшими в беспорядке. Зрители должны
были не смеяться при виде его, в противном случае и они также были бы
поражены язвами на теле и внутри дыхательных путей. Этот клоун
гонялся за танцорами в масках и особенно стремился проткнуть им
глаза (см. выше, с. 28), сильно выступавшие, как и в других случаях.
Маски sxoai представали по случаю профанных церемоний, таких,
как потлач. От этого отстранялись танцоры, имевшие покровительство
духа-охранителя, из опасения как бы он, проявившись некстати, не
утратил во время церемонии своего качества. Заслуживает особого
внимания миф о происхождении.
Мальчик, сирота по матери, готовился к инициации. Отец длитель-
ное время его тренировал, предлагая ему все виды испытаний, и запре-
щал даже приближаться к его единственной сестре. Та, испытывая
чувство жалости, отправилась тайком повидать брата; она пообещала
сопровождать его во время предстоящего испытания, чтобы помочь ему
отыскать немного пищи. Она дала ему корни папоротника, но по
возвращении юноша почувствовал себя больным. Подозревая какое-то
непослушание, отец изгнал его и посулил ему скорой смерти.
Герой отправился куда глаза глядят, а его тело покрылось язвами.
Уверенный в том, что пошел умирать, он решил отправиться так далеко,.
чтобы не нашли его труп. Однажды, истощенный от усталости и болез-
ни, он остановился у ручья. Во сне к нему явились два человека, один
раскрашенный красным, а другой черным, и предсказали, что наутро он
найдет двух лососей, соответственно красного и черного. Надо будет
приготовить их согласно ритуалу, отварить и расположить на листе
зловонной капусты, но, как бы ни хотелось, воздержаться от
того, чтобы их поесть. При этом условии он больше не будет страдать
-----------------------
*Я выражаю благодарность вождю Маллоуэю из Сардиса, пожелавшему
изложить мне это повествование, а также д-ру У. Г. Жилех и д-ру Л. М.
Жилек-Аалл, устроивших мне с ним встречу.
32
от голода. Эта двухцветная пара лососей, побуждающих героя, заставля-
ет подумать о танцоре, украшенном маской — с одной стороны красной,
а с другой — черной, — и эта пара по-своему напоминает держателей
маски sхоахi (см. выше, с. 32). Нет показаний для того, чтобы проследо-
вать этим путем. Итак, вернемся к мифологическому повествованию.
Герой точно исполнил предписания своих ночных гостей; из его щек
и из груди вышли лягушки и запрыгнули на лососей. Следующей ночью
снова появились эти два человека; они приказали своему протеже следо-
вать за потоком, углублявшимся в горы. Он предался течению потока
— вплоть до обширного жилища, на стенах которого были прицеплены
танцевальные костюмы. Его принял старик, извинился за то, что ничего
не смог дать ему на месте: "Возвращайся в свою деревню и потребуй,
чтобы провели очищение твоего дома и сплели две корзинки". На
следующее утро, продолжил хозяин, сестра героя должна будет отрезать
у себя три длины волос, связать их концы и погрузить в воду, подобно
рыболовной удочке.
Сестра подчинилась и потащила удочку, когда ощутила тяжесть. Она
услышала глухой шум, шедший из толщи воды; девушка вытянула на
берег маску, показавшуюся ей безобразной, к которой были привязаны
два систра. Затем она выловила вторую маску; каждую из них брат
положил в корзинку. Когда опустилась ночь, то перед собравшейся
деревней он запел песню масок, надев ее с помощью сильных юношей,
отобранных среди близких родственников (см. выше, с. 31). Впоследст-
вии в разных деревнях в период проведения церемоний его приглашали
показывать маски, и он стал очень богат.
В отличие от версий острова мы видим, что в версиях континента
ясная и хорошо выстроенная интрига. Но также видно, что явная
некогерентность первых зависит от того факта, что они ограничиваются
тем, что инвертируют все эпизоды и что им приходится разрабатывать
другую интригу, позволяющую передавать их один к одному с риском
изменить порядок, в каком они следуют, и поместить в конце повест-
вования трансформированный образ того эпизода, который находился
в начале.
Эта манипуляция проявляется уже в изначальном источнике, опреде-
ляемом маскам. В версиях с Фрейзер их приходится с трудом вытаски-
вать из их подводного местопребывания на поверхность земли; в верси-
ях острова они спонтанно падают с неба без внешнего вмешательства.
Если пункт прибытия остается одним и тем же, иначе говоря, земля, то
в одном случае они происходят с неба, а следовательно, сверху; в другом
же — из хтонического мира, который мифы располагают под водой. Во
всех своих деталях версии острова и версии континентального побережья
поддерживают между собой все то же отношение инверсии. На первый
план интриги одни помещают отношение между мужем и женой, другие
— между братом и сестрой. Начальному эпизоду мифов побережья,
относящемуся к больному, неизлечимому сыну у матери (одна из версий
уточняет, что отец умер), которого держат на почтительном расстоянии
из-за его зловония и который бросается в воду — двигаясь, следователь-
но, сверху вниз (вертикальная ось), — в версиях острова отвечают,
33
с одной стороны, ленивая и неспособная дочь у отца (в мифах ничего не
говорится о материнском предке), размещающаяся в отдалении, с тем
чтобы найти мужа (горизонтальная ось), а с другой стороны, третий
предок, упавший с неба; его держат на почтительном расстоянии из
страха, как бы шум его систра или запах его тела не спугнули рыбу.
Только версия лумми принимает формулу отец — сын, уточняя, что
мать умерла, — но ценой инверсии, противопоставляющей этот вариант
континента всем прочим. Действительно, герой там заболевает вследст-
вие своего неповиновения, и оно является причиной изгнания, которому
он подвергается, тогда как в других случаях он по своей воле отправля-
ется в изгнание ввиду своей болезни.
В версиях острова ленивая девушка выходит замуж за первую маску;
но она лишает его средства стать предком, поскольку все мальчики,
рожденные от их союза, умирают в раннем возрасте. В версиях кон-
тинента, наоборот, больной молодой человек женится на дочери вождя
водяных духов — тот является первой маской — и также исцеляет всех
прочих, которые, благодаря его браку и вновь обретенному здоровью,
смогут стать предками. Вслед за чем героиня версий острова, герой
версий континента препровождаются: она — к своему отцу, а он — к ма-
тери. Итак, в версиях острова первая маска женится на близкой род-
ственнице, не являющейся сестрой, тогда как в мифах континента герой
вербует свою сестру, с которой он составляет, особенно в версии лумми,
почти инцестозную близость. Эта чрезмерная близость имеет соответст-
вие с сексуальной невоздержанностью, виновником которой, в версиях
острова, оказывается один из протагонистов, по отношению к своей
жене — и это несмотря на то, что оба типа сближения запрещались,
в одном случае отцом героя, а в другом — братом данного индивида.
Теперь уже понятно право на существование в повествованиях стран-
ной части — рыбной ловли, на чем вдруг оканчиваются версии острова.
Расположив в начале, а не в конце повествования происхождение масок
и заставив их падать с неба — в противоположность версиям континен-
та, где их поднимают из толщи воды, — версии острова буквально не
знают, как же кончить. Им требуется заключение, но, будучи необ-
ходимым в этом качестве, в версиях континента оно может существовать
лишь в парадоксальной форме — ловле вне воды рыб, старающихся
подняться по водопаду и снова падающих в сплетенные верши. Это
развитие интриги имеет точное соответствие с вылавливанием масок,
расположенных в толще воды и помещаемых в срочно изготовленные
для этого корзинки. Так получаем два симметричных заключения: одно,
где люди ловят на удочку маски, находящиеся в воде, с тем чтобы
поместить их в корзинки; другое, где сверхъестественные существа,
прототипы масок, изготовляют корзинки, которые вывешивают на от-
крытом воздухе, в соответствии с техникой рыболовства, придумыва-
емой по данному случаю, чтобы поймать рыб, поднимающихся с помо-
щью особых движений из воды.
Из этого анализа проистекают два вывода. Сперва установим, что
легче трансформировать версии континента в версии острова, чем совер-
шить то же действие в обратном направлении. Ибо версии континента
построены логично, тогда как версии острова — нет, но обретают
34
<<< ΛΛΛ >>>
Таким образом оказываются обесчещенными
Это многообразное искусство
Во всем прочем версии острова остаются непокорны попыткам формализации
|
|
