<<<     ΛΛΛ     >>>   

"В... старой Азии... в которой тысячи лет существовали не только язычество, но также Брама и Будда, Мохаммед и Конфуций, христианство неразрывно связывается сейчас с европейской цивилизацией, которая ... всегда останется для них чуждым элементом..."

Что подумал бы Бернацик, если бы сегодня оказался в "старой Азии", где тысячи сообществ каренов, качинов и лаху продолжают свое разрастающееся свидетельство об Иисусе Христе без единого европейского миссионера - даже в качестве советника, уж не говоря о руководителе? Но как же может столь убежденный человек даже представить себе, что буддизм - пожалуй, одна из самых приемлемых религий в Азии - потерпел позорное поражение в объединенных усилиях обратить в свою веру именно эти малые народы Бирмы, тогда как христианство, даже не поддерживаемое бирманскими властями, завоевало их сердца всего за несколько десятилетий.

Бернацик - типичный представитель многих интеллектуалов, которые предсказывали, что христианство, по их мнению прибывшее в Азию и Африку на фалдах мундиров колониальных правительств, быстро улетучится из стран третьего мира, как только национальные движения вынудят колониалистов их покинуть.

К полному провалу этих предсказаний, христианство в бывших колониальных странах сейчас растет и распространяется даже быстрее, чем в Америке или Европе.

"Нам ничего не остается, - продолжает Бернацик, - кроме как рассматривать работу [миссионеров] с точки зрения "новообращенных христиан".

Антропологи, враждебные к труду христианских миссионеров, обожают утверждать - это делает и Бернацик, используя кавычки - что обращение людей, далеких от христианства, редко бывает подлинным. Самым распространенным в их среде заключением является притворство местных последователей церкви, которые делают вид, что они христиане, чтобы удовлетворить мисиионеров. На самом же деле, когда они предпочитают отказаться от христианского пути, эти люди вполне способны презирать, оскорблять и даже убивать миссионеров.

Читая дальше и стараясь обнаружить эту точку зрения "новообращенных" христиан, обещанную нам Бернациком, я был сильно удивлен, так как не нашел ни единого высказывания ни единого христианина из качинов или лаху, которые должны были предстать перед нами запуганными лицемерами. Бернацик просто кормит нас своими собственными, не основанными на исследованиях мнениями и предлагает принять их, как точку зрения "новообращенных" христиан. Затем он обнаруживает свою бесстыдную склонность к снисходительному попечительству в следующих словах: "Более того, эти примитивные мужчины и женщины психологически не в состоянии ухватить отвлеченную [христианскую] этику и, таким образом, воспринимают лишь сверхъестественные предрассудки, которые никак не могут им заменить властного мира их духов."

Бедный профессор Бернацик! Сбитый с толку тем, что госпожа Уайли называла "грубым образом жизни" качинов и лаху. он даже помыслить не может о существовании невероятно напряженной духовной жизни, которая уже тогда развивалась в мире этих людей, не то что понять эту жизнь. Он из тех интеллектуалов, которых образование уводило от этого духовного напряжения, вместо того чтобы к нему приближать.

В оставшейся части главы профессор Бернацик нанимает лаху-нехристианина, чтобы тот помог ему отыскать селения, которые, как он надеется, все еще сопротивляются "разъедающему" влиянию христианства. Профессор объясняет, что его изыскания были сильно затруднены тем обстоятельством, что его проводник часто останавливался в пути, чтобы покурить опиум. В конце концов он вынужден был, так сказать, вступить в компромисс с противником, взяв в проводники лаху-христианина, чтобы уложиться в сроки экспедиции. Разумеется, профессор не признает заслугой Благовествования Иисуса Христа возможность найти проводника лаху, не пристрастившегося к опиуму.Наконец он нашел нехристианское селение лаху. Но жители его, как оказалось, представляли угрозу для его жизни, и ему пришлось искать другое селение, и еще одно, и еще... так как все нехристианские деревни лаху. за исключением одной, отказывались от его общества. И даже то единственное селение, где он был принят, встретило его весьма холодно. Бернацик старается философски отнестись к ситуации, похваливая "дух независимости" лаху-нехристиан.

Кажется, профессору так и не пришло в голову спросить себя, как же миссионерам удалось преодолеть барьер этой свирепой независимости.

Случай с Пу Чаном, проповедником среди охотников за головами племени ва, который надел на пони седло и велел своим ученикам следовать за животным, чтобы найти "белого брата, принесшего книгу Сайе - Бога истинного", произошел как раз в тот период, когда во встрече лаху с Благовест-вованием наступил решающий момент.

Примерно двести миль пораженные ученики шли вслед за пони горными тропинками, пока он не привел их в Кенгтунг. Там пони повернул в ворота огороженного участка миссии и направился прямо к колодцу.

Пони остановился у воды, а ученики Пу Чана озирались вокруг и не видели никаких признаков белого брата или книги.

Нэлда Уидланд, дочь Винсента Янга и внучка Уильяма Маркуса Янга, сама рассказывала мне, что произошло дальше. Она ведь выросла на територии этой миссии и часто пила воду из того колодца. Следующие подробности составляют особо ценный клад в памяти всей семьи Янгов: люди племени ва услышали звуки, исходящие из колодца. Они заглянули внутрь, но не увидели воды. Только дружелюбное бородатое белокожее лицо смотрело на них ясными голубыми глазами.

- Привет, друзья - прозвучал из колодца гулкий голос, говоривший на языке шан, - Чем могу вам помочь?

Уильям Маркус Янг выбрался из колодца, которым еще не пользовались - Янг пока только продолжал его копать. Когда он отряхнул руки и обернулся к пришедшим, посланцы племени ва спросили его: "Ты принес книгу Бога?" Янг кивнул. Люди ва, едва справившись со своими чувствами, упали к его ногам, беспрерывно повторяя напутственные слова Пу Чана. Затем они сказали: "Этот пони оседлан специально для тебя. Весь наш народ ждет. Возьми книгу. Нам надо отправляться."

Янг только продолжал смотреть на них.

- Я не могу уехать отсюда, - отвечал он, - Почти каждый день ко мне приходят учиться тысячи людей лаху. Как же мне быть?

Он объяснил ситуацию христианам лаху. И они вместе решили дать пристанище людям ва, чтобы те смогли обучиться здесь, в Кенгтунге, а потом вернуться к себе и сами учить свой народ. Таким образом Пу Чан и тысячи людей его племени стали христианами, ни разу не увидев Уильяма Маркуса Янга.

Благодаря этому решению, пока подрастал маленький Винсент Янг - отец Нэлды - он слышал вокруг язык ва почти так же часто, как и язык лаху. Позже, уже юношей, Винсент много раз предпринимал путешествия в горы, где жили ва - места, обычно избегаемые путешественниками из-за дурной славы ва, как охотников за головами - и там, "на месте", более подробно излагал народу учение. В этих посещениях Винсент так хорошо изучил язык племени, что впоследствии он добавил к своему переводу Нового Завета на лаху, еще один Новый Завет - на языке ва.

Вдобавок к крещению около 60 000 лаху, Янги и их каренские сподвижники скоро обнаружили перед собой еще 10 000 новообращенных и крестившихся ва, которые, в свою очередь, распространяли Благо-вествование дальше на восток Бирмы и на юго-запад Китая.

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

Труп кахалека замедлил бы бегство людоедов
Иисус использовал встречи с неевреями
Предположение это из самых простых
Каренские пророки неустанно укрепляли свой народ в противостоянии идолопоклонству
Но еще до писарро похожие надежды ацтеков использовал для уничтожения их цивилизации эрнандо кортес