Пиши и продавай!
Пиши и продавай! |
|
|
Глава VII Проблемы, связанные с источниками и составлением Пятикнижия, т.е. первых пяти книг Закона (torah), весьма значительны. Исходя из целей нашего исследования, достаточно напомнить, что источники эти обозначаются следующими терминами: яхвистский, поскольку этот источник, наидревнейший (X или IX в.), называет Бога именем Яхве, элохистский (несколько более поздний; в нем употребляется имя Элохим – "Бог"), священнический (самый поздний, связанный со средой священников и отстаивающий культ и Закон) и девтерономический (встречающийся исключительно в книге "Второзакония"). Заметим, однако, что современная ветхозаветная критика прибегает к более сложному и детализированному текотуальному анализу. Во многих традициях Творец представляется в виде птицы. Но там речь идет о некоем "оплотнении" изначального символа: Дух Божий воспаряет над водным просторам, он волен двигаться как угодно и, следовательно, "летает" как птица. Напомним, что "птица" – один из архетипических образов духа. Добавим, что творящее слово богов засвидетельствовано и в других традициях – не только в древнеегипетской, но и в полинезийской теологии. Но существуют другие библейские тексты, описывающие победу над змеевидным чудовищем, которое называется драконом (tannin), Раавом или Левиафаном, что напоминает месопотамскую и ханаанейскую традиции (ср. например: Пс 73: 13; Иов 26: 12 и сл.). Речь идет о подробности, характерной для архаических систем онтологий: животные и растения начинают реально существовать лишь с того момента, как получают имена (ср. пример одного австралийского племени в: Eliade. Mythes, reves et mysteres, p. 255). Добавим, что, согласно многочисленным традициям, после смерти "дух" возвращается к своему небесному творцу, а тело предается земле. Но подобный антропологический "дуализм" был отвергнут библейскими авторами, как. впрочем, и большинством их современников на Ближнем Востоке. И лишь гораздо позже новые антропологические концепции породили более смелое решение этой проблемы. Божественная бисексуальность является одной из многочисленных форм "цельности-совокупности", выражаемой единством противоположностей женское/мужское, видимое/незримое, небо/земля, свет/мрак, но также добро/зло, творение/разрушение и т.д. Осмысление этих парных противоположностей привело в различных религиях к смелым заключениям касательно как парадоксальной природы божества, так и переоценки человеческой природы. Это слово израильтяне сближали с вокабулой e'den, "наслаждения". Иранский по происхождению термин "парадиз" (pairi-daeza) является более поздним. Сходные образы, характерные прежде всего для Ближнего Востока и Эгейского моря, представляют Великую Богиню возле Древа Жизни и животворящего источника, а также Древо Жизни, охраняемое чудовищами и грифонами. См.: Eliade. Traite, §§104-108. Добавим, однако, что миф о "грехопадении" не всегда понимался в соответствии с библейским толкованием. Начиная с эллинистической эпохи и вплоть до эпохи Просвещения, бытовало бесчисленное множество умозрительных построений, целью которых была выработка более смелой и подчас более оригинальной адамической мифологии. Ср. Eliade. Forgerons et alchimistes, p. 89 sq. (рус. изд.: Азиатская алхимия, М.,1998). В наше время шаманы предпринимают подобное небесное путешествие "в духе", т.е. находясь в состоянии экстатического транса. Появление имени "Яхве", разумеется, выглядит явной хронологической ошибкой и здесь, и во всех предыдущих цитатах, так как это имя было возвещено Моисею гораздо позже. Таково мнение Олбрайта, высказанное им в ряде работ; см.: Yahveh and the Gods of Canaan, pp. 62-64, passim. Этот тезис поддерживает, в частности, Р. де Во в своей Histoire ancienne d'Israel, I, pp. 220-222. Первым внимание на эту специфическую черту обратил Альбрехт Альт; см.: Der Gott der Vater, 1929. В XIX в. до н.э. каппадокийские ассирийцы призывали в свидетели "бога моего отца" (или твоего/его отца). См. источники, цитируемые в: Ringgren. La Religion d'Israel, p. 32; Fohrer. Hystory of Israelite Religion, p. 37; R. de Vaux. Histoire ancienne d'Israel, I, p. 257-58. Более детальную интерпретацию ср. : Cross. Canaanite Myht and Hebrew Epic, p. 12 sq. De Vaux, p. 261: "Тема обета часто встречается в Книге Бытия. Она принимает там различные формы: обещание потомства или земли, или того и другого сразу". В рассказах о патриархах встречаются имена, состоящие из частицы "эл" вместе с именем существительным: Эл-Рой – "Эл видящий" (Быт 16:13): Эл-Шаддаи – "Эл Горы" (18:1); Эл-Олам – "Эл Вечности" (21:33). См.: de Vaux, р.262 sq.; Ringgren, р.33 sq.; Cross, p. 44 sq. P. de Vaux. Op. cit., p.271. "В центральной Аравии жертва закалывалась перед камнем-памятником, символом божественного присутствия, ее кровью окроплялся камень или она сливалась в яму, вырытую у его основания. Подобные жертвоприношения часто бывали приурочены к празднествам первого месяца весны, которые отмечались кочевниками-арабами для обеспечения плодовитости и здоровья своих стад. Вполне вероятно, что предки израильтян, полукочевые пастухи, тоже справляли подобные праздники" (ibid.). В рассказах о патриархах упоминаются некоторые священные деревья: дубрава Море (12:6), и дубрава Мамре (14:13). Эти деревья патриархов, поклонение которым стало предосудительным, были впоследствии истреблены заодно со всеми местами отправления ханаанейских культов "на высоких горах, и на холмах, и под всяким ветвистым деревом" (Втор 12:2). De Vaux, p.270: "Первые упоминания в текстах, древность которых установлена, относятся к эпохе Судей". H.H. Rowley. Worship in Ancient Israel, p. 27. Библейский текст сообщает совсем немногое об этом культе, практиковавшемся некоторыми сынами Иакова, но зато излагает немало историй, которые их порочат: например, историю Сихема и Дины (Быт 34) или Иуды и Фамари (Быт 38). Работа по "демифологизации" оказалась сравнительно несложной (и в самом деле, такие "чудеса", как "десять казней" или переход через Чермное море, невозможно рассматривать как "исторические" события). А вот оценка исторической достоверности библейских текстов оказалась, напротив, чрезвычайно тонким делом. Их анализ выявил многочисленные редакции, осуществленные в разные эпохи и в различных теологических перспективах. Кроме этого, обнаружилось влияние многочисленных литературных жанров. Внешняя историчность того или иного эпизода стала подвергаться сомнению, когда выяснялось, что составитель прибегал к клише литературных жанров (саги, новеллы, притчи и т.д.). Согласно "Исходу" (12:40), израильтяне оставались в Египте 430 лет. См. например: Albright. From the Stone Age to Christianity, p. 218 sq; idem. The Biblical Period from Abraham to Ezra, p. 15 sq. Но некоторым авторам эти аналогии кажутся неубедительными: ср.: Ringgren. Ор. cit. р. 51, Fohrer. Ор. cit., р. 79. См. современную библиографию, содержащуюся в: Ringgren, p.43 sq.; Fohrer. Ор. cit., р. 75 sq.; de Vaux. Histoire, p. 321 sq.; Cross. Ор. cit., p. 60 sq. R. de Vaux. Ор. cit., p. 424. В последующем изложении мы используем его выводы, рр.421-431. R. de Vaux, p. 428: "Но неверно было бы сказать, что бог Эл передал свою кротость и сострадательность Яхве, который первоначально будто бы был жестоким и яростным богом". В одном из ранних текстов "Исхода" (34:6) Яхве говорит о себе как о "Боге человеколюбивом и милосердном", ibid., р. 429. См.: Fohrer. Ор. cit., р. 78 sq. Не стоит уточнять, что все эти тексты были составлены или записаны гораздо позже. С.Е. Mendenhall. Law and Covenant in Israel and the Ancient East. 1955. Эта гипотеза была принята Олбрайтом: Yahveh and the Gods of Israel, p. 107 sq. G. von Rad. Der heilige Krieg im alten Israel, 1951, книга, резюмированная Ринггреном. Ор. cit., pp. 66-67. Термин "заклятый", herem, происходит от корня, означающего "священное". Ринггрен рассматривает этот феномен как типично израильский, но А. Лодс и Олбрайт приводят другие примеры, относящиеся не только к семитам; ср. Rowley. Worship in Ancient Israel, p. 56 и п. 7. См. перечень этих святилищ у Форера. Ор. cit., pp. 111-113. О синкретизме культов см.: G.W. Ahlstrom. Aspects of Syncretism in Israelite Religion, p. 11 sq.; Rowley. Ор. cit., p. 58 sq. Ср.: Ringgren. Ор. cit., p. 56; Fohrer, p. 105. Fohrer, p. 106; Ahlstrom, p. 14 sq. J. Pedersen. The Role played by Inspired Persons among the Israelites and Arabs; J. Lindblom. Prophecy in Ancient Israel, p. 86 sq. Ср. A. Haldar. Association of Cult Prophets among the Ancient Semites, p. 91 sq., с библиографией. Ср. Lindblom, p. 29 sq., 85 sq.; Fohrer, p. 225 sq., которые приводят другие примеры, касающиеся Вавилона и Ассирии.
Глава VIII Общность наименований некоторых животных (волк, медведь, гусь, речной лосось, оса, пчела) и деревьев (береза, бук, дуб, ива) указывает на умеренную зону. Термины, обозначающие "медь" и "топор", являются шумерскими по происхождению – они были заимствованы еще до разделения европейских лингвистических групп на германскую, италийскую, кельтскую, иллирийскую, фракийскую, греческую и славянскую ветви. Греческое слово theos не вписывается в этот ряд. Оно происходит от корня, обозначающего "душу", "дух мертвого"; ср.: литовский dwesiu, "дышать", старославянский дух, "дыхание", душа, "anima". Можно предположить, что , theos, "бог", связан с идеей обожествления мертвых. Иранское божество огня называется Атар, но есть указания, что в более древней культовой терминологии он носил имя agni, а не atar; см.: Stig Wikander. Der arische Mannerbund, p. 77 sq. В период, когда шла греко-ориентальная синкретизация, понятие сакральности, олицетворяемое Солнцем, дало простор для ее смелого теологического и философского переосмысления, так что солнечного бога можно считать последней космической теофанией, исчезнувшей под натиском иудео-христианского монотеизма. Добавим, что впоследствии человек как земное существо (GH e MON) стал противоставляться на Западе существам небесным, тогда как на Востоке распространено понятие о человеке как о разумном создании (M e NU), которому противопоставлены животные. См.: Devoto. Origini indo-europee, p. 264 sq. Е. Benveniste. Le vocabulaire des institutions indo-europeennes, t. II, p. 179. Что же касается религии, то, "не считая эту вездесущую реальность обособленным "институтом", индоевропейцы не имели термина для ее обозначения" (ibid., р. 265). Жорж Дюмезиль неоднократно анализировал индоевропейский словарь, относящийся к понятию священного; см. его последнюю публикацию на эту тему, La religion romaine archaique, 2-е ed., 1947, pp. 131-146. Ibid, p. 223. Эрик Хамп недавно реконструировал общий термин, обозначающий "жертву"; ср.: JIES, I, 1973, pp. 320-322. В изначальной группе наречий хеттско-славяно-балтийско-армянского (-германского?) происхождения засвидетельствованы формы, родственные хеттскому maltai, "молиться", тогда как в иранском, кельтском и греческом существуют термины, произошедшие от корня *ghwedh – "молить, желать" (Benveniste, ibid, p. 245). G.Dumezil. Mitra-Varuna, 2 ed., 1948, p. 85. Servius et la Fortune , pp. 190-92. Эти три греха имеют отношение к трем функциям, будучи совершены в сферах религии, военного идеала и плодовитости, – что подтверждает гипотезу о трехфункциональности. Добавим, что выявление общего индоевропейского мотива в мифах о Геракле является значимым, потому что в Греции трехчастная идеология довольно рано распалась в результате симбиоза греческой культуры с эгейской. Слово существовало также в древнеиранском: Haptahindu. В. and R. Alchin. The Birth of Indian Civilization, p. 155. Превращение земных врагов в "демонов", "духов" или "колдунов" – феномен довольно распространенный; см.: Eliade. Le Myth de l'eternel retour, p. 51 sq. См.: Eliade. Yoga, p. 348 sq.. 409 sq. Само собой разумеется, что следует дополнить это описание материальной культуры "параллельным миром" религиозно-магических ценностей, присваиваемых инструментам, и соответствующей мифологией (§9). Ср.: А.К. Coomaraswamy. The Rigveda as Land-nama-book, p. 16; Eliade. Le Mythe de l'eternel retour, p. 22. Ср.: Louis Renou. Religions of Ancient India, p. 6. Это напоминает ситуацию с религией греков в гомеровские времена: поэмы адресовались военной элите, не слишком озабоченной загадками космического плодородия и загробного существования душ – загадками, которые, между тем, определяли религиозную жизнь их жен и подданных. Ср.: Traite, p. 68 sq. Images et Symboles, p. 124 sq. Г. Питерсен вывел его имя из индоевропейского корня иег – "связывать". "Достаточно отметить то исключительно заметное место, которое та же самая идея, выраженная практически той же самой вокабулой, занимает и у параиндийцев Месопотамии и Сирии, и у всех ветвей иранцев, чтобы увериться в том, что она составляет основу рефлексии индоиранских индийцев" (G. Dumezil. Ordre, fantaisie, changement, p. 140). В классическом языке термин рита будет заменен вокабулой dharma, которой суждено великое будущее. В "Ригведе" dhaman и dharman встречаются, соответственно, 96 и 54 раза. Ср.: Dumezil, art. cit., p. 142 sq., с библиографией. "Он победил mayin с помощью maya" – это лейтмотив множества текстов (Bergaigne, III, p. 82). В числе "магий" Индры на первом месте его способность к превращениям; ср.: Images et Symboles, p. 131 sq.; G. Dumezil. Ор. cit., pp. 143-144. Ср.: Images et Symboles, p. 128 sq. Некоторые пассажи "Ригведы" (например, I 164. 38) представляют Варуну как "неявленное", виртуальное и вечное. См. ряд сносок у Кумарасвами. Angel and Titan, p. 391. Mahabharata, I 21.6 и 25.4. В других местах "Махабхараты" царь Варуна представляется как один из самых важных naga и фигурирует вместе с мифическими змеями, уже присутствовавшими в ведийских источниках. Ср.: G. Johnsen. "Varuna and Dhrtarastra", p. 260 sq. По этому вопросу см.: Eliade. Mephistopheles et l'androgyne, p. 108 sq. J. Gonda. "Gods" and "Powers", p. 75 sq. Его зовут sahasramuska, "тысячеяйцый" (PB VI 46.3); он – "хозяин полей" (PB VIII 21.3) и "хозяин земли" (AB XII 1.6), оплодотворитель полей, животных и женщин; ср.: Traite, p. 82. И в самом деле он отправляет послов, которые устанавливают между ними "дружбу" и "согласие". Однако Индра нарушает соглашение и хитростью убивает Вритру. Это было его великим "грехом"" ср.: Dumezil. Heur et malheur du guerrier, p. 71 sq. Другая специфическая черта индийского мифа – после совершения убийства Индра, охваченный страхом, бежит на край света и, "приняв крошечные размеры", прячется в лотосе ("Махабхарата" V 9.2 sq.; и уже в "Ригведе" – I 32.14). Индра встречает Вритру "неразделенного, неразбуженного, спящего, погруженного в глубочайший сон, растянувшегося" (PB IV 19.3). Эта космогоническая концепция была реконструирована прежде всего усилиями Нормана У. Брауна. Kuiper. The ancient Arian Verbal Contest, p. 269. Ораторские состязания в ведийской Индии воспроизводили также первичную борьбу против сил сопротивления (vrtani). Поэт приравнивает себя к Индре: "Я умертвляю моих противников, не получая ран, я здоров и в безопасности, как Индра" (PB X 166.2; ср.: Kuiper. p. 251 sq.). За его роль в кремации трупов Агни называют "пожиратель плоти" и иногда сравнивают с собакой или шакалом. Это единственный его мрачный аспект. В других текстах, однако, сам Агни выступает как посланец Матаришвана; ср.: J. Gonda. Les Rel. de l'Inde, I, p. 89. Религиозные размышления о жертвенном огне играют важную роль в зороастризме (ср. §104). Ср. Gonda. Gods and Powers, p. 58 sq. Ее эпитет, Мауджавата, указывает на гору Муджават как обиталище сомы (PB X 34.1). Иранская традиция также локализует горами растение хаома ("Ясна" 10.4; "Яшт" 9.17; и т.д.). В текстах "Яджурведы" часто делаются ссылки на то, что боги принесли Сому в жертву. Только Митра отказывался в этом участвовать, но в конце концов и его уговорили. В этом эпизоде видятся следы мифа порождения: сотворение напитка, "дающего бессмертие", через жертвование первичным Существом. Это первое убийство, совершенное богами, бесконечно повторяется в ритуальном отжимании растения сома. "Должно быть, гимн вложен в уста бога Агни, который в ходе жертвоприношения был приглашен поэтом выразить свои впечатления от божественного напитка" (L. Renou. Hymnes speculatifs du Veda, p. 252). См.: J. Gonda. Visnuism et Sivaism, p. 19 sq. Жертвенный горшок, уuра, принадлежит ему, так как уuра есть эквивалент мировой оси. Ср. также: Gonda. Aspects of early Visnuism, p. 81 sq.Глава IX Число жрецов не было фиксированным. Важнейший из них – хотар, букв. "бросающий жертву" (ср. авест. zaotar "жрец"); позже в его исключительное ведение переходит декламация священных текстов. Адхварью отвечает за собственно процесс принесения жертвы: он перемещается с места на место, поддерживает огонь, отвечает за жертвенную утварь и т.д. Брахман, олицетворяющий священную силу, обозначенную самим его именем (т.е. силу брахман – среднего рода), молчаливо следит за обрядом. Сидя в самом центре, этот "куратор жертвоприношения" вмешивается лишь в случае какой-нибудь ошибки, совершая необходимый ритуал искупления. Брахман получает половину положенного жрецам вознаграждения, что подчеркивает его особую важность. Часть жертвы бросали в огонь, считая, что Агни таким образом передает ее богам. Остальное съедали жрецы, которые таким образом приобщались к божественной трапезе. Речь здесь идет об общеиндийской концепции, позже взятой на вооружение буддизмом. Отказываясь от своей фамилии, послушник становился "сыном Будды" (сакьяпутто). Ср. примеры в: Eliade. Naissances Mystiques, p. 114 sq.; Gonda. Change and continuity, p. 447 sq. В церемонию агнистомы довольно рано был включен другой ритуал, праваргья; он, однако, носил автономный характер, будучи посвященным укреплению солнца после сезона дождей. Праваргья скорее интересна своими "мистическими" особенностями, а также тем, что она представляет собой древнейшую разновидность пуджи, т.е. поклонения божеству, олицетворяемому каким-либо изображением. Ср.: J.A. van Buitenen. The Pravargya, p. 25 sq., 38, passim. Во время жертвоприношения один из жрецов произносит такие слова: "Да возродится брахман в его святости!.. Да возродится царевич в царском величии, как герой, лучник, воитель, искусный в стрельбе, непобедимый на колеснице. Пусть возродится полной молока корова, могучим тягловый бык, быстрым конь, плодоносящей женщина, победоносным солдат, красноречивым юноша! Да будет героем сын приносящего эту жертву! Да благословит нас Парджанья во все времена обильным дождем! Да произрастет для нас в изобилии хлеб!" и т.д. ("Ваджасанейи-самхита" XXII 22). Ср.: James L. Sauve. The Divine Victim, где цитируются отрывки из всех германских и санскритских источников, имеющих отношение к человеческим жертвоприношениям. Ср.: Eliade. Naissances mystiques, p. 115 sq.; Gonda. Change and continuity, p. 315 sq. В "Ригведе" дикша не упоминается, но не стоит забывать, что литургические тексты не охватывают ведийскую религию в полном объеме; ср.: Gonda, p. 349. С другой стороны, о ней говорится в "Атхарваведе" (XI 5.6), где брахмачарин называется "дикшита", т.е. "совершающий дикшу". Естественно, у всех этих инициатических ритуалов есть параллели в мифологии: так, Индра, чтобы предотвратить рождение ужасного чудовища от союза между Речью (Вач) и Жертвой (Яджна), превратился в зародыша и проник в утробу Вач (ШБ III 2.1.18 sq.). Ср. также тексты, цитируемые в: Gonda, ор. cit., р. 385. Жертвующий "бросает самого себя, как семя" (олицетворяемое песчинками) в домашний очаг, чтобы обеспечить свое перерождение на земле, после чего бросается на священный алтарь ради перерождения на Небе; ср. тексты, цитируемые в: A. Coomaraswamy. Atmayajna: Self-Sacrifice, p. 360. Ср.: J.C. Heesterman. The Ancient Indian Royal Consecration, pp. 17 sq., 52 sq., 101 sq. В классической Индии образ золотого зародыша трансформируется в мировое Яйцо, порожденное Водой (так уже в упанишадах: "Катха-упанишада" IV б; "Шветашвара" III 4.12). Вирадж – одна из Шакти. В "Брихадараньяка-упанишаде" (IV 2.3) она называется супругой Пуруши. См. отсылки к текстам в: J. Gonda. Visnuism and Sivaism, p. 27. Уже в "Ригведе" заметна тенденция сведения всего множества богов к единому божественному началу: "то, что есть Одно, вдохновенными поэтами зовется множеством" (I 164.46). Здесь употребляется термин visrj (от корня srj "выбрасывать"); приставка vi – означает движение, направленное во все стороны. В других текстах уточняется, что Небо вышло из его головы, атмосфера – из груди, Земля – из ног (ср.: Gonda. Les Religions de l'Inde, i, p. 226); это, конечно, вторичная аналогия с жертвоприношением Пуруши, но аналогия эта носит системный характер. Известно, что подобные представления были свойственны и доисторическим обществам, прежде всего, земледельцам палеолита. Ср.: Gonda. Les Religions de l'Inde, I, p. 236 sq. Ср.: Lilian Silburn. Instant et Cause, p. 74 sq. В одном тексте из "Шатапатха-брахманы" (X 6.3.2) говорится о "золотом Пуруше", который находится в сердце человека и подобен зернышку риса или проса – и в то же время он больше, чем небо, больше, чем эфир, земля и все прочие вещи: "этот сам Духа – это мой сам; после смерти я достигну этого самого". Текст этот крайне важен, так как, с одной стороны, Пуруша отождествляется с брахманом, с другой – уже четко утверждается равенство атмана и брахмана. Ср.: L. Silburn. Ор. cit., р. 104 sq. См.: Eliade. Yoga, p. 125 sq. Ср. др. тексты в: J . Gonda. Notes on Brahman, p. 52. Ср.: Eliade. Yoga, p. 114, п. 1. См. несколько примеров в: Eliade. Chamanisme (2 ed.), p. 369 sq. Термин шанти обозначает на санскрите спокойствие, умиротворенность духа, отсутствие страстей, облегчение страданий; он происходит от корня шам, первоначальный смысл которого был "гасить огонь, усмирять гнев, снимать температуру", а также "успокаивать жар", вызванный демонической мощью, ср.: D. J. Hoens. Santi, особ. р. 177 sq. Действительно, "когда человек говорит, он не может дышать, и тогда он жертвует свое дыхание слову; когда человек дышит, он не может говорить, и тогда он жертвует свое слово дыханию. Вот две жертвы непрерывных и вечных; и во сне, и бодрствуя, человек жертвует их без перерыва. Все прочие жертвы имеют конец и суть лишь часть деяний (karman). Древние знали это истинное жертвоприношение и не совершали агни-хотру" ("Каушитаки-брахмана-упанишада" II 5). Согласно "Чхандогья-упанишаде" (V 19-24), истинная жертва – это жертва дыханию: "тот, кто приносит агнихотру, не зная этого, подобен тому, кто... приносит жертву в золе" (V 24.1). Их религиозные взгляды отражены, хотя и достаточно туманно, в араньяках. Вратьи носили тюрбаны, одевались в черное и набрасывали на плечи две бараньих шкуры, черную и белую; отличительными знаками их были колющая трость, специальное украшение вокруг шеи и лук со спущенной тетивой. Жертвоприношения они устраивали на колеснице, запряженной конем и мулом. См. ссылки на тексты и библиографию в: Yoga, р. 111, sq. "Я – Небо, ты – Земля!" – говорит супруг супруге ("Брихадараньяка-упанишада" VI 4.20). Все происходит как бы под покровительством богов: "Да подготовит Вишну матку, да утвердит Тваштри все формы" и т.д. (VI 4.21). Ср.: Yoga, p. 254 sq. В последнем случае речь идет об обычаях, повсеместно распространенных в земледельческих обществах. Ср.: Yoga, p. 143 sq. Т.е. прозаических упанишадах: в "Брихадараньяке", "Чхандогье", "Айтарейе", "Каушитаки" и "Тайттирие". Их написание, по-видимому, относится к 800-500 гг. до н.э. Нельзя, впрочем, забывать, что риши упанишад продолжают традицию ясновидящих и поэтов-философов ведийской эпохи. В определенном смысле верно, что главные интуитивные (хотя и несистематизированные) выводы упанишад можно обнаружить в Ведах. Ср., например, равенство: "дух" = "бог" = "реальность" = "свет". Ср.: Gonda. The Vision of the Vedic Poets, p. 40 sq., 272 sq. В другом отрывке из той же упанишады (VI 1-15) учитель объясняет своему сыну Шветакету, как Первозданная Сущность сотворила мир и человека: после акта творения она проникает во все области вселенной и внутрь человеческого тела, где она и пребывает подобно зерну соли, растворенному в воде. Атман олицетворяет в человеке божественную сущность. Поучение заканчивается знаменитой формулой – "ты есть это (тат твам аси), Шветакету!" Имеется в виду, что жертвенный огонь уподобляется потустороннему миру, Парджанье, миру людей, мужчине и женщине (см.: "Брихадараньяка-упанишада" VI 2. 9-15; "Чхандогья-упанишада" V 4. 1-10. 2). "Свет есть порождение" (джьотир праджанаман), говорится в "Шатапатха-брахмане" (VIII 7.2.16-17); свет – "производящая сила" ("Тайттирия-самхита" VII 1.1.1). Ср.: Eliade. Mephistopheies et l'Androgyne, p. 27; idem. Spirit, Light and Seed, p. 3 sq. "Чхандогья-упанишада" (III 17.7) приводит два стиха из "Ригведы", в которых говорится о созерцании "Света, который сияет выше Неба", и добавляет следующее: "созерцая (этот) Высочайший Свет, сияющий над Мраком, мы достигаем Солнца, Бога среди богов". Осознание единства света внутреннего и света транскосмического сопровождается двумя симптомами, хорошо известными в "скрытой физиологии" – повышением температуры тела и слышанием таинственных звуков (III 13.8). Аналогичным образом в "Мундака-упанишаде" (И 2.10) Брахман называется "чистый, свет всех светов". См. другие примеры в нашем исследовании "Spirit, Light and Seed", p. 4 sq., а также в: J. Gonda. The vision of the Vedic Poets, p. 270 sq. Важнейшие из них – "Катха", "Прашна", "Майтри", "Мандукья", "Шветашватара" и "Мундака". Точное время их написания установить затруднительно; вероятнее всего, они были созданы между 500 и 200 гг. до н.э. Это было наглядно показано в работе фон Глазенаппа ( H . von Glasenapp. La philosophie indienne, p. 131). Все эти интерпретации обретут популярность несколько позже. В "Мундака-упанишаде" (II 1.2) пуруша также стоит выше акшары, "недвижимого", т.е. выше пракрити, ср.: Glasenapp, p. 123. В центре "Швсташватара-упанишады" все же – культ Шивы, ср.: Yoga. pp. 127-28.Глава X Но еще раньше Гея самостоятельно породила горы, нимф и Бесплодное море (Понт); "Теогония", 129. Otiositas Урана после его кастрации воплощает, пусть и в грубой форме, тенденцию богов-создателей, завершив творение, удаляться на небеса, становясь dii otiosi; см.: Eliade. Traite, p. 14. См. также: M.L. West. Hesiod's Theogony, p. 18 sq.; P. Walcot. Hesiod and the Near East, p. 27 sq. West. Ор. cit., р. 379 sq. Аполлодор ("Библиотека", I, 6, 3) утверждает, что перед тем, как Зевс поверг Тифона, чудовище сумело перерезать ему сухожилия. Подобный сюжет сходен с хеттским мифом о битве бога грозы с драконом Иллуянкой; ср. §45. См. также: West. Ор. cit., р. 392. Но можно интерпретировать гнев Геи как протест против жестокости Зевса. Данный эпизод служит объяснением на мифологическом уровне преображения Зевса, обретения им "мудрости". О Зевсе Криторожденном см.: Charles Picard. Les religions pre-elleniques, p. 427 sq. Ср: H. Jeanmaire. Couroi et Couretes. p. 427 sq. Еврипид, фрагмент утраченной трагедии "Критяне" (фр. 472). В восточном Средиземноморье данный процесс позволил римским, эллинистическим и иранским влияниям внедриться в структуру Византийской империи, а впоследствии способствовал сохранению османами византийских институций. См. том III данного издания. Культ Зевса был распространен в Греции повсеместно, особенно в горной ее части. Зевс был особенно почитаем в Олимпии, в Афинах, но также и на Крите, в Малой Азии, на Западе. На эту тему см. главу "Веревки и куклы" (в нашей работе "Mephistopheles et Androgyne", pp. 200-237), особенно р. 225 sq. См. перевод и комментарии в кн.: P. Leveque. Aurea Catena Homeri, p. 14 sq. Может показаться парадоксальным, что "свирепый" бог, согласно "Теогонии", глотавший своих детей, стоило им появиться на свет, по утверждению того же Гесиода, правил в райскую эпоху человечества. Однако не стоит забывать, что образ Крона, каким он предстает в "Теогонии", испытал сильное восточное влияние. Не менее странно и то, что боги именуются "могучими братьями" людей, и при этом подчеркивается онтологическое отличие богов от смертных. Отметим, что важнейшее различие между богами и людьми существовало и в "золотом веке": человеку были дарованы блаженство, дружба богов, однако не бессмертие. Впрочем, боги принадлежали ко второй божественной генерации, поколению титанов, соответственно, законы мироздания и модальности существования еще не были окончательно установлены. Гомер его не упоминает. Что аннулировало выгоду людей от распределения туши жертвенного животного: обреченные питаться сырым мясом и не имея возможности приносить жертвы богам. они вернулись в состояние диких зверей. Тщетно Прометей убеждал брата не принимать даров от Зевса. Простоватый Эпиметей женился на Пандоре, которая впоследствии открыла таинственный ларец, откуда изошли и распространились по земле все несчастья. Когда Пандора захлопнула крышку, в ящике оставалась только Надежда. Сешан и Левек объясняют присутствие последней в ларце с невзгодами тем, что, "гневаясь на человечество, Зевс хотел, чтобы приговоренные к пожизненному тяжкому труду люди ("Труды", 91) тешили себя напрасной надеждой (Симонид, I, 6)". (Les grandes divinites de la Grece , p. 54). Гесиод категоричен: "Быв обманут прометеевой плутней, Зевс тотчас замыслил горькие беды" ("Теогония", 47). Согласно Эсхилу, в отличие от Гесиода, Прометей не похищает его у богов. "Эсхил обходит молчанием жертвоприношение в Меконе, поскольку плутовство титана снижает пафос произведения и образ его героя"; L. Sechan. Le mythe de Promethee", p. 102, n. 62. О происхождении и развитии данного мотива см.: Sechan. Ор. cit., р. 23 sq., 42 sq.; J.P. Vernant. Metis et les mythes de souverainete. Ср.: Sechan, p. 44. K. Meuli. Griechische Opferbrauche (1946). См. также: W. Burken. Homo necans, p. 20 sq. J. Rudhardt. Les mythes grecs relatifs a l'instauration du sacrifice, p. 14. Впрочем, Зевс помедлил с ответом, сначала направив к Девкалиону Гермеса, чтобы уяснить его желания; Аполлодор. Библиотека, I. 7, 2. Наиболее близкий аналог – zebah y евреев (ср. §57). Создается впечатление, что ионийские поэты окончательно запуганы перспективой нищеты, старости, болезней. Единственное утешение они видят в радостях, доставляемых воинской славой и богатством. Феогнит, 425-28; Пиндар, фр. 157; Софокл. Эдип в Коллоне, 1219 sq. Одиссея, II, 489-91. Это знаменитое высказывание впоследствии вызвало беспощадную критику Сократа; см.: Платон. Государство, III, 386а-387б; 387д-388б. Значение понятий moira и aisa со времен Гомера изменилось. Эти могучие, почти демонические силы, способные ввергнуть человека в безумие, были впоследствии персонифицированы в трех богинях. О трех Мойрах впервые упоминает Гесиод ("Теогония", 900), называя их дочерями Зевса и Фемиды. Первоначально в качестве "прядильщиков" могли выступать не только мойра ("Одиссея", 24, 209) или айса ("Илиада", 20, 128), но и "боги" ("Одиссея", 20, 196 и др.), и демон ("Одиссея", 16, 64). Однако со временем, как и в других индоевропейских (а также и восточных) традициях, обязанность прясть нить судьбы перешла исключительно к Пряхам (Клотам) или Мойрам.* 75 Ср.: Volospa, p. 20; Eliade. Traite, §58. Нить судьбы способна "связать", иначе говоря, "обездвижить" до неспособности изменить свое положение. Н. Lloyd-Jones. The Justice of Zeus, p. 6 (возражение Доддсу, The Greeks and the Irrational, p. 52. n. 18). Зевс, кроме всего прочего, образец царя: радея о благополучии своих подданных, басилевс тем самым обязан блюсти закон и обычай, иначе говоря, дике. Геродот (I, 32), приписывая Солону следующее высказывание: "Я знаю, что бог подвержен гневу и зависти", – в первую очередь предостерегает тех, кто забывает о несовершенстве своей природы, впадая в hybris. См. том III настоящего издания. |
|
|
|
|
