<<<     ΛΛΛ     >>>   

Все это ясно показывает, что у нас имеется два различных, даже прямо
противоречащих способа познания: один по principio individuations, который
показывает нам все существа как совершенно чуждые нам, как решительное не-я;
тогда мы не можем ничего чувствовать к ним, кроме равнодушия, зависти,
ненависти, злорадства.

Другой способ познания, напротив, я предложил бы назвать познанием
согласно принципу Tat twam-asi; оно показывает нам все существа как
тождественные с нашим я; поэтому их вид возбуждает в нас сожаление и любовь.

'Первый способ познания разделяет индивидуумы непреодолимыми границами;
второй уничтожает разграничение, и они сливаются вместе. Первый заставляет
нас при виде всякого существа чувствовать: "это - я", другой: "это - не-я".
Но замечательно то, что при виде чужого страдания мы чувствуем себя
тождественными с другими, откуда и вытекает сострадание; напротив, при виде
чужого счастия дело обстоит не совсем так: последнее всегда возбуждает
некоторую зависть; и даже где этого не бывает, как при счастии наших друзей,
наше участие все же слабо; так что его и сравнивать нельзя с участием к их
страданиям; см. Руссо. Не оттого ли это происходит, что мы считаем всякое
счастье призрачным? или оттого, что мы считаем его препятствием к достижению
истинного блага? [1]

1 [Позднейшая приписка:] Нет, а потому, что вид всякого удовольствия
или обладания, которого мы лишены, возбуждает зависть, т.е. желание самому
обладать или наслаждаться вместо другого.

Лишь первый способ познания допускает доказательство с помощью разума;
второй путь - как бы врата мира и не имеет никакого подтверждения вне себя:
разве - то очень отвлеченное и трудное, которое содержится в моем учении.

185

Почему в одном человеке перевешивает один способ познания, в другом же
- другой, хотя ни в ком не господствует вполне исключительно один способ;
почему, смотря по тому, как возбуждена воля, выступает то тот, то другой:
все это - глубокие проблемы. ??? [1].

1 Ибо близки к ночи и близки ко дню пути.

§ 239
Большая изначальная разница между эмпирическими характерами -
несомненный факт, - это различие основывается, в конце концов, на отношении
воли к силе познания в индивидууме. А это отношение, в конце концов, зависит
от силы воли у отца и от силы познания у матери. Встреча же родителей, по
большей части, - случайность. Отсюда, если бы различие между родителями и
сыном не относилось, в сущности, лишь к явлению и всякая случайность не
была, в основе своей, необходимостью, - мир по существу своему был бы
возмутительно несправедлив.

§ 240
Если бы воля проявлялась только в одном каком-нибудь поступке, то он
был бы свободный. Но она проявляется во всем течении жизни, т.е. в ряде
поступков; каждый отдельный поступок в силу этого определен как часть
целого, и не может произойти иначе. Напротив, ряд поступков в целом
свободен, так как он - именно проявление этой индивидуализированной воли.

§ 241
У древних дружба была одною из основных глав морали. Но дружба - это
ограниченность и односторонность: ограничение одним индивидуумом того, что
должно бы быть обращено на все человечество, воспризнания своего
собственного существа; в лучшем случае дружба - компромисс между таким
воспризнанием и эгоизмом.

186

§ 242

Если человек не совершает злого поступка, к которому чувствует себя
склонным, то причиною этого бывает или 1) страх наказания или мести; или 2)
суеверие, т.е. страх наказания в будущей жизни; или 3) сострадание (которое
включает всякую человеческую любовь); или 4) чувство чести, т.е. страх
позора; или 5) честность, т.е. объективное стремление к верности и доверию,
с решимостью свято придерживаться их, так как они являются основою всякого
свободного общения между людьми и поэтому часто и нам служат на благо. И эта
мысль, хотя и не как мысль, но лишь как чувство, оказывает свое действие
часто; именно она заставляет многих честных людей, когда им представляется
большая, но честная выгода, отказываться от нее с презрением, гордо
восклицая: "Я - честный человек!" Ибо чего ради, помимо этого, стал бы
бедняк, которого делает бедным именно существование богатого, чувствовать к
чужой собственности, ставшей достоянием богача благодаря случаю или еще
худшим силам, столь искреннее уважение, что он не касается ее даже в нужде и
даже при надежде на безнаказанность? Какая иная мысль может лежать в основе
этой честности? Но он решил не выделять себя из великой общины честных
людей, которые владеют землею и законы которой признаны всюду: а он знает,
что один только нечестный поступок навсегда изгонит его из этой общины и
подвергнет проскрипции. На плодородное поле нужно и потратиться, принести
ему жертвы.

При хорошем поступке, т.е. при таком, в котором собственная выгода явно
приносится в жертву чужой, мотивом бывает или 1) своекорыстие, которое
скрывается под этим хорошим поступком; или 2) суеверие, т.е. своекорыстие,
обращенное на награду в будущей жизни; или 3) сострадание; или 4) щедро
дающая рука, т.е. приверженность к максиме, что в нужде мы должны помогать
друг другу, и желание строго соблюдать ее, в предположении, что когда-либо
она обратится на пользу и нам.

187

Как видно отсюда, для того, что Кант называет хорошим поведением на
основании долга и ради долга, совсем не остается места. Кант сам говорит,
что весьма сомнительно, чтобы известный поступок когда-либо определялся
только долгом; я же скажу, что наверное - нет, ибо это пустые слова, за
которыми не скрывается ничего, что действительно могло бы двигать человеком.
На самом деле человеком, который приводит в оправдание эти слова, движет
одно из пяти перечисленных влияний. Сострадание между ними, очевидно, одно
только вполне чисто.

§ 243
Источником лжи всегда служит намерение распространить господство своей
воли на другие индивидуумы, отринуть их волю, чтобы тем удобнее было
утверждать свою; следовательно, ложь как таковая происходит от
несправедливости, зложелательства, злости. Вот почему правдивость,
искренность, простодушие, прямота непосредственно признаются и ценятся как
похвальные и благородные духовные свойства, так как мы предполагаем, что тот
человек, который обнаруживает эти качества, не замышляет ничего
несправедливого, ничего злого и не нуждается поэтому ни в каком притворстве.
Кто откровенен, тот не питает ничего дурного.

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

Благодаря причинности - всякое страдание вообще
чем как субъект
человека действует на нас так меланхолически потому
Посмотреть на человека гениального в одинаково тяжелых обстоятельствах с другими
Длямертвецов их явления -