|
|
<<< ΛΛΛ >>>
Теперь нам пора ввести в анализ возможность занимать деньги по нормам
процента, устанавливаемым рынком и необязательно изменяющимся в ответ на
повышение спроса на капитал. В данном разделе мы рассмотрим, насколько это
модифицирует сделанные к настоящему моменту выводы, если принять допущения,
приблизительно соответствующие в наиболее важных отношениях условиям реального
мира и позволяющие, следовательно, судить о практическом значении наших
выводов. Теоретически очень интересный, но имеющий слабое отношение к практике
случай "совершенно эластичного предложения кредита" мы отложим до следующего
раздела.
На резкое различие между двумя важными случаями и необходимость анализировать
их поочередно указывает частое, но неверное применение к рассматриваемой
проблеме категории "совершенной конкуренции"; это понятие абсолютно
неприложимо к ней, поскольку последовательные (дополнительные) ссуды одному и
тому же заемщику никогда не будут представлять собой "одного и того же товара"
в том смысле, в каком этот термин используется в теории конкуренции. В то
время как на товарном рынке "совершенная конкуренция" означает, что любой
отдельный покупатель может купить по данной рыночной цене любое количество
товара, какое пожелает, было бы абсурдно предполагать, что даже на самом
совершенном конкурентном рынке денег любой заемщик (или уж, коли на то пошло,
какой-нибудь заемщик) мог бы при данной норме процента получать ссуду любого
объема, какой пожелает. Этому мешает то, что при данных обстоятельствах
обеспечения, которое придется предоставить заемщику, будет хватать для
получения ссуды скорее небольшого, чем крупного размера. В результате каждый
потенциальный заемщик должен будет сталкиваться с имеющей положительный наклон
кривой предложения кредита -- или, скорее, не с непрерывной, но со ступенчато
поднимающейся "кривой", показывающей, как норма процента, оставаясь на
протяжении какого-то интервала постоянной, затем поднимается вверх резким
скачком при достижении того предела, до которого у заемщика есть возможность
получать кредит по данной ставке, и т.д.
Чрезвычайно важным, хотя и не единственным, фактором, ограничивающим
возможность получения займа фирмой при любой данной норме процента, будет
размер ее собственного капитала. Банкиры, как правило, не захотят ссужать
какой-либо фирме больше определенной доли от ее собственного капитала и будут
тщательно следить за тем, чтобы никакая фирма не взяла ссуду одновременно
более чем в одном банке. Сверх этого предела фирма сможет получать кредит
только под более высокий процент или, что то же самое, на более
обременительных условиях какого-то иного рода. Это ограничение на объем
средств, которые любая фирма в состоянии мобилизовать для увеличения выпуска
своей продукции, будет усиливаться, если банки предоставляют ссуды только на
инвестиции в оборотный капитал и полностью отказываются предоставлять их для
инвестиций в основной капитал. Общий момент, о котором нам надлежит помнить в
связи с этим, состоит в том, что в существующей институциональной системе
кредитование (в прямом смысле этого слова), особенно краткосрочное, будет
обеспечивать мобильность капитала лишь в ограниченной степени и что в мире,
где всегда присутствует риск, самого по себе этого будет недостаточно, чтобы
вызвать выравнивание норм отдачи на капитал, инвестируемый в различные фирмы,
или привести эти нормы отдачи в точное соответствие с рыночной нормой
процента. Помимо кредитования, для этого будет необходимо и перераспределение
капитала с полным участием в риске предприятия, то есть изменения в структуре
акционерного капитала или, как это можно описать более привычным образом, в
структуре "собственного капитала" фирм (в отличие от привлеченного капитала).
Но этот последний процесс неизбежно протекает медленнее, чем предоставление
дополнительных банковских ссуд. Следовательно, в действительности дело часто
будет обстоять так, что в краткосрочном периоде большинство фирм будут не в
состоянии привлечь столько капитала, сколько они могли бы выгодно
использовать, или они смогут сделать это только под процент более высокий, чем
"рыночная норма".
Нельзя сказать, что тот максимум, который фирма сможет занять под данную норму
процента, будет жестко фиксирован в виде пропорции от ее собственного
капитала. Руководитель фирмы, который может убедить управляющего своего банка,
что у него есть исключительная возможность получения большой прибыли на
дополнительный капитал и таким образом способен обеспечить высокую степень
безопасности на случай, если его оптимизм окажется не вполне оправданным,
будет в состоянии занять пропорционально больше, чем другой. В целом при
хороших перспективах все фирмы имеют возможность занимать больше относительно
своего собственного капитала, чем при плохих перспективах. [Следует отметить,
что устанавливаемое таким путем ограничение заемных возможностей фирм будет
скользящим, фиксируемым только на короткий период, но постепенно исчезающим по
мере того, как вследствие каждой следующей добавки к уже выделенному объему
кредитов повышаются доходы и конечный спрос и тем самым улучшаются перспективы
получения прибыли. Иными словами, оно может просто ограничить темпы расширения
кредита, но не может помешать непрерывному, прогрессирующему и даже
неограниченному расширению кредита (если при оценке надежности заемщика
ценность его активов рассчитывается по возросшим ценам).] Ступенчатые "кривые"
предложения кредита, с которыми будут сталкиваться все фирмы, начнут смещаться
вправо при улучшении общих перспектив (и влево при ухудшении), и подобные
смещения кривых предложения из стороны в сторону часто будут приводить к точно
такому же эффекту, как и само изменение нормы процента (то есть снижение или
подъем всей кривой), и нередко будет намеренно использоваться для этого.
Однако, хотя любое общее повышение ожидаемых прибылей способно увеличить
занимаемые фирмами суммы, оно во многих случаях еще больше будет увеличивать
суммы, которые они хотели бы занять при текущих нормах процента, и таким
образом подводить фирмы к тому пределу, за которым они смогут привлечь капитал
только по более высокой цене. Хотя при действующей норме процента будет
оставаться неудовлетворенный спрос, этот спрос не будет "эффективным",
поскольку он не будет относиться к тем категориям, к которым применимы
действующие нормы процента, и эти нормы останутся таким образом неизменными.
Это положение сходно с тем, которое вызывается рационированием кредита, хотя
оно будет складываться без вмешательства властей или монополистов, просто как
результат мнений банков о "кредитоспособности" заемщиков.
Нет нужды подробно объяснять, что в том случае, когда суммы, которые люди
хотели бы занять при текущей норме процента, больше тех сумм, которые они
могут получить при этой норме, именно эти суммы, а не действующая рыночная
норма, будут определять внутренние нормы отдачи у различных фирм. Как и в
ситуации, рассмотренной в предыдущем разделе, внутренние нормы будут разными
для различных фирм соответственно перечисленным там условиям (куда нам следует
теперь добавить ограничения на возможность получения кредита той или иной
конкретной фирмой), и инвестиции каждой фирмы будут регулироваться ее
собственной внутренней нормой отдачи, способной намного превышать рыночную
норму процента, которая может вообще оставаться неизменной. Повышение
внутренних норм отдачи привело бы к общему сдвигу в пользу менее
капиталистических методов производства с дифференциацией, соответствующей
изменениям внутренних норм отдачи у разных фирм.
Тем не менее остается вопрос, окажется ли меньше -- если в той или иной
степени фирмы будут способны получать дополнительные кредиты -- тот уровень,
до которого поднимутся их внутренние нормы отдачи, а следовательно, и масштаб
сдвига в пользу менее капиталистических методов производства, по сравнению с
тем случаем, когда никакие дополнительные кредиты им вообще будут недоступны.
Здесь встает та же проблема, что мы собираемся рассмотреть в более общей форме
в следующем разделе, поскольку, если наше утверждение верно даже тогда, когда
предложение кредита совершенно эластично, оно должно тем более выполняться в
данном случае. Таким образом, нам стоит не откладывая обратиться к этому
"более сильному" случаю.
5
Допускать, что предложение кредита при определенной норме процента является
совершенно эластичным, не только не реально, но и абсолютно фантастично, если
мы посмотрим, что оно подразумевает. К тому же это усложняет анализ. Однако
такое допущение стоит сделать, поскольку оно сводит нас лицом к лицу с
фундаментальной теоретической проблемой. Оно ставит в предельно прозрачной
форме вопрос об отношении между денежными и реальными факторами,
воздействующими на относительную прибыльность различных методов производства.
Заявление, что при совершенно эластичном предложении кредита именно денежная
норма процента будет определять, какие формы инвестиций более прибыльны, может
основываться на одном из двух утверждений, которые надо четко различать.
Во-первых, можно утверждать, что в данном случае соотношение издержек и цен
(или соотношение заработной платы и цен на товары) обязательно должно быть так
отрегулировано путем изменения либо заработной платы, либо цен, чтобы разница
между ними пришла в соответствие с денежной нормой процента. Во-вторых, можно
утверждать, что даже когда этого не происходит и заработная плата остается,
например, слишком низкой относительно цен на товары, регулировать форму
инвестиций все-таки будет денежная норма процента, а не соотношение между
издержками и ценами.
По поводу обоих этих аргументов, но особенно первого, важно помнить, что
рассматриваемое нами положение отнюдь не является состоянием равновесия, но
состоянием, которому присущи факторы непрерывного и кумулятивного изменения.
Мы действительно имеем дело с классическим примером кумулятивного процесса;
совершенно эластичное предложение кредита при норме процента ниже внутренних
норм отдачи всех или большинства фирм будет причиной непрерывных изменений цен
и денежных доходов, где каждое изменение делает неизбежными дальнейшие
изменения. Нет смысла говорить о такой ситуации, что "при равновесии должно"
существовать такое-то или такое-то соотношение, поскольку из принятых
допущений неизбежно вытекает, что соотношение между по крайней мере некоторыми
ценами должно быть неравновесным. Это особенно важно при обращении к двум
положениям: во-первых, что цены должны быть равны предельным издержкам и,
во-вторых, что цены производственных факторов должны быть равны ожидаемой цене
их предельного продукта, дисконтированной по норме процента, по которой можно
свободно получать кредит. О первом из них достаточно сказать, что, за
исключением очень специфического и не представляющего для нас особого интереса
случая [Утверждение можно сделать верным для кратчайшего из всех коротких
периодов, если включить в предельные издержки все издержки (в том числе личные
усилия предпринимателя), связанные с увеличением объема продукции в течение
столь краткого периода -- то есть если включить издержки увеличения выпуска
определенным темпом в предельные издержки. Но если мы это сделаем, то
предельные издержки не будут больше однозначно связаны с объемом выпуска, и
нам придется рассматривать отдельные кривые предельных издержек для каждого
темпа роста выпуска продукции, становящиеся все круче по мере перехода к более
быстрым темпам роста, пока кривая предельных издержек не станет
перпендикулярной для мгновенного увеличения выпуска.], это просто неверно в
краткосрочном периоде, хотя догматическое убеждение в том, что цены всегда
должны быть равны предельным издержкам, стало, вероятно, причиной большой
путаницы в этой сфере. Второе положение имеет более прямое отношение к
обсуждаемой теме.
Представление, что если предложение денег при данной норме процента является
совершенно эластичным при неэластичном инвестиционном спросе, то норма отдачи,
при которой станет достигаться равенство спроса и предложения, будет
определяться исключительно первым из этих двух факторов (то есть предложением
денег), выводится по аналогии из того общего правила, что если объем спроса
или объем предложения чего-либо полностью эластичны при определенной цене, то
отсюда неизбежно следует, что именно эта цена и установится на рынке. Однако,
хотя подобная формулировка достаточно справедлива, когда речь идет о спросе и
предложении, выраженных в "реальных" терминах, она не учитывает существенного
отличия данного случая, где рассматриваемая "цена" есть отношение между ценами
двух групп благ (труда и потребительских товаров), тогда как предложение,
будучи бесконечно эластичным, относится не к какому-либо из этих двух благ, а
только к деньгам, которые сначала должны быть истрачены на одно из них. При
этом игнорируется тот факт, что любое увеличение денежных расходов на один вид
благ неизбежно будет вызывать увеличение денежных расходов на другой.
Когда выше говорилось, что мы сталкиваемся с неравновесным состоянием, это как
раз и означало, что нам предстоит иметь дело с двумя группами сил,
стремящимися установить ту же цену (или, скорее, то же соотношение между двумя
группами цен) на разном уровне. С одной стороны, у нас имеется данный объем
выпуска потребительских товаров (меняющийся лишь медленно) и данная склонность
людей тратить на них некоторую часть своего дохода, которые вместе для каждого
уровня занятости (а следовательно, и совокупного дохода) детерминируют
определенное соотношение между ценами на потребительские товары и ценами всех
производственных факторов. С другой стороны, у нас есть бесконечно эластичное
предложение денег, которое стремится установить цены производственных факторов
в некотором фиксированном соотношении с ценами на продукты, отличном от
соотношения, детерминируемого первой группой факторов.
Безусловно, нельзя отрицать, что из-за изменений в денежном потоке соотношение
между ценами на два типа благ, диктуемое реальными факторами, может
значительно модифицироваться. Но не существует ли ограничений на то, в какой
степени и в течение какого времени структура цен, детерминируемая "реальными"
факторами, может искажаться подобным образом -- вот в чем проблема. Или так:
не ограничивается ли возможная степень такого искажения тем, что
дополнительные деньги, вызвавшие вначале повышение одной группы цен, скоро
начнут воздействовать в том же направлении на другую их группу. Это очень
похоже на вопрос, можем ли мы, достаточно быстро наливая жидкость на одну
сторону сосуда, поднять уровень с этой стороны выше остальной поверхности
настолько, насколько пожелаем. В какой мере нам удастся поднять уровень одной
части поверхности над всей остальной, очевидно, будет зависеть от того,
насколько вязкой будет жидкость, -- мы сможем поднять уровень поверхности с
одной стороны выше, если это сироп или клей, чем если это вода. Но никогда мы
не сможем по своему выбору поднимать уровень поверхности в одной части сосуда
выше остальной в любой степени, в какой бы ни пожелали.
Как вязкость жидкости определяет, насколько ту или иную часть ее поверхности
можно поднять выше остальной, так и скорость, с которой повышение доходов
приводит к повышению спроса на потребительские товары, ограничивает степень, в
какой при расходовании большего количества денег на производственные факторы,
мы можем поднять их цены относительно цен на конечные продукты. [Экономическое
равновесие отличается, конечно, от нашей гидростатической метафоры тем, что
равновесное соотношение между ценами не является постоянным, но будет
испытывать влияние изменений в реальных количествах имеющихся товаров. Эти
реальные изменения, однако, только усилят данную тенденцию, поскольку они
всегда действуют в направлении, противоположном денежным факторам: в нашем
случае их следствием будет увеличение соотношения между численностью занятых в
производстве вещей, не относящихся к категории потребительских товаров, а
значит, и увеличение той разницы между заработной платой и ценами на товары,
которая установится при прекращении притока новых денег.] Проблема встает
наиболее остро, если мы предположим, что денежная норма процента произвольно
понижена до очень низкой цифры в какой-то новой стране с небольшим капиталом и
очень высокой "предельной эффективностью капитала". Если рассматриваемое нами
утверждение вообще верно, оно должно распространяться и на этот случай, когда
доступность неограниченного количества денег при низкой норме процента вела бы
к тому, что величина заработной платы стремилась бы к дисконтированной
величине не просто текущего предельного продукта труда, но предельного
продукта, который, согласно ожиданиям, труд мог бы произвести после установки
оборудования, которое было бы выгодно установить при столь низкой норме
процента. Совокупная ценность услуг труда при такой реальной заработной плате
могла бы намного превысить ценность совокупного текущего выпуска
потребительских товаров и, конечно, намного превысить ценность всего текущего
продукта труда. Следствием этого стало бы соответствующее повышение спроса на
потребительские товары и цен на них. Если бы это повышение цен стимулировало
предпринимателей еще больше занимать и инвестировать, то произошло бы только
дальнейшее повышение цен, и чем более быстрого повышения цен ожидали бы
предприниматели, тем сильнее они неизбежно ускоряли бы рост цен сверх своих
ожиданий. Хотя временами им удавалось бы довести заработную плату до
дисконтированной величины ожидаемой цены предельного продукта труда, они, надо
полагать, не смогли бы, как бы ни старались, действительно поднять реальную
заработную плату до уровня, соответствующего столь низкой норме процента,
поскольку просто неоткуда было бы взяться такому реальному доходу.
В условиях, к которым мы должны применить эти соображения -- возникающих в
современном обществе на последних стадиях бума, -- ситуация будет отличаться
лишь по степени. Остается в силе, что предприниматели, предлагая более высокую
денежную заработную плату, не смогут в действительности поднять реальную
заработную плату до уровня, соответствующего низкой денежной норме процента,
поскольку чем выше они поднимут заработную плату, тем выше поднимутся цены на
товары. [Я не хочу сказать, конечно, что доля совокупных трудовых доходов в
реальном доходе общества жестко фиксирована. Прирост суммы денежной заработной
платы позволит рабочим посягнуть на реальный доход класса рантье. Но повышение
денежной заработной платы, необходимое для обеспечения большему числу рабочих
того же самого реального дохода (в расчете на одного занятого), за счет людей
с фиксированными денежными доходами действительно должно быть очень
значительным -- настолько, что вряд ли предприниматели предложат его, если
только не будут ожидать галопирующей инфляции. Иными словами, мы не
собираемся, конечно, отрицать, что будут иметь место некоторые принудительные
сбережения, в основном за счет класса рантье. Мы отрицаем лишь вероятность
того, что с помощью принудительных сбережений будет возможно обеспечить все
возрастающему количеству людей, занятых в производстве инвестиционных благ,
постоянную заработную плату, выраженную в терминах потребительских благ.
Пожалуй, следует добавить, что приведенный в тексте аргумент не подразумевает,
что весь дополнительный денежный доход, выплаченный в виде заработной платы,
сразу тратится на потребительские товары, но лишь то, что это верно в
отношении значительной его части (см. по этому вопросу: Profits, Interest and
Investment, pp. 52 ff.).] И в этом случае ограничивающую роль будет играть
простая нехватка потребительских товаров, так как, пока все инвестиции
принимают высоко капиталистические формы, при каждом приросте занятости лишь
небольшая часть дополнительной рабочей силы станет направляться в производство
потребительских товаров. Это приводит нас ко второму могущественному фактору,
который будет оказывать сдерживающее воздействие в рассматриваемой нами
ситуации. Состоит он в том, что в такой ситуации не будет в наличии
достаточного количества рабочей силы для одновременного увеличения текущего
выпуска потребительских товаров и доведения инвестиций до уровня, задаваемого
нормой процента. Пока есть незанятые резервы рабочей силы, действительно, как
мы увидим, нет причин, почему бы предпринимателям не использовать
неограниченные средства для того и другого: увеличивать объем производства
потребительских товаров для ближайшего будущего путем дорогостоящих, но
быстрых методов и делать приготовления для более дешевого производства,
инвестируя в широких масштабах. Именно поэтому на ранней стадии бума ситуация
будет контролироваться денежной нормой процента. Но хотя это означало бы, что
при данных обстоятельствах низкая норма процента эффективна постольку,
поскольку речь идет о ее влиянии на объем инвестиций, это все же не значило
бы, что с началом роста цен на потребительские товары реальную заработную
плату можно было бы поддерживать путем пропорциональных корректировок денежной
заработной платы.
6
То, что в рассмотренных обстоятельствах раньше или позже неизбежно падение
реальной заработной платы и сокращение инвестиционных расходов, станет
очевидно, если мы обратимся ненадолго к парадоксальным результатам, вытекающим
из того положения вещей, к которому, по-видимому, приводит противоположный
взгляд. Повышение цен на товары при неограниченных денежных суммах, доступных
по фиксированной норме процента, вызовет рост инвестиционных расходов и
реальных инвестиций, которые из-за отсутствия резервов рабочей силы могли бы
осуществляться только за счет сокращения текущего производства потребительских
товаров. Обусловленное этим повышение денежных доходов и конечного спроса в
соединении с сокращением выпуска потребительских товаров повлечет дальнейшее
повышение их цен относительно заработной платы, которое вызовет, согласно
такому взгляду, дальнейшее увеличение инвестиций за счет сокращения выпуска
потребительских товаров и так далее, пока, по-видимому, не останется людей,
производящих потребительские товары, и все будут заняты изготовлением
оборудования, предназначенного для производства потребительских товаров в
отдаленном будущем, до наступления которого всем людям придется умереть с
голода. Хотя, вероятно, некоторая тенденция в этом направлении существует на
начальной стадии бума, вряд ли нужна суеверная убежденность в существовании
действующих в экономической системе сил саморегулирования, чтобы заподозрить,
что за некоторое время до возникновения такой экстремальной ситуации начнут
действовать контрсилы, сдерживая подобное развитие. Это приводит нас ко
второму варианту аргументации, согласно которому "править бал" должна денежная
норма процента.
Этот вариант, где признается, что заработная плата может оставаться
относительно низкой по отношению к норме процента, однако утверждается, что,
невзирая на это, если предложение денег совершенно эластично, то тогда
регулировать форму инвестиций будет норма процента, а не уровень заработной
платы, представлен в основном работами Калдора и Уилсона [N.Kaldor, "Capital
Intensity and the Trade Cycle", Economica, February, 1939 и T.Wilson, "Capital
Theory and the Trade Cycle", Review of Economic Studies, June, 1940]. Однако
эти два автора, как мы постараемся показать, сильно упрощают свою задачу и в
результате не доказывают того, что намереваются продемонстрировать. С излишней
тщательностью они доказывают в действительности лишь следующее: пока можно
получать в кредит неограниченные суммы денег по данной норме процента, только
от этой последней и будет зависеть, какой метод принесет наибольшую текущую
прибыль сверх текущих издержек после того, как будет поставлено оборудование,
в наибольшей мере соответствующее этому методу. Это всего лишь иной вариант
трюизма, отмеченного в самом начале и гласящего, что, пока норма процента
остается неизменной, изменение реальной заработной платы не может изменить
относительных издержек различных методов производства. Калдор и Уилсон
совершенно игнорируют то, что, сравнивая полученные от различных методов
производства прибыли, они сравнивают методы, использующие разные объемы
капитала, никак не подсчитывая стоимость создания дополнительного реального
капитала, требующегося для одного из двух этих методов. Они делают это, не
принимая во внимание того, что произойдет в течение переходного периода до
установки нового оборудования. Окажется ли вообще в наличии это оборудование,
зависит, однако, именно от того, что произойдет в данный промежуток. Ответом
на этот вопрос нельзя считать утверждение, что, если мы примем определенный
курс действий, превышение текущих денежных поступлений над текущими расходами
будет наибольшим начиная с определенной даты в будущем и далее после нее, если
при этом нам не скажут, что произойдет между днем сегодняшним и этой будущей
датой. Выбирая между двумя альтернативными методами производства, мы не можем
принимать решение просто на основании того положения, которое может создаться
после достижения какого-то нового долгосрочного равновесия, но должны также
учитывать, что произойдет между "сейчас" и "тогда", поскольку от этого будет
зависеть, какое долгосрочное равновесие установится. Подход Калдора и Уилсона
равнозначен тому, чтобы устранить из их данных реальные факторы, определяющие
предложение капитала, и допустить, что в долгосрочном периоде произойдет такое
приспособление объемов капитала, что его "предельная эффективность" опустится
до той нормы процента, величина которой задается одними только денежными
факторами.
Говоря более конкретно, Калдор и Уилсон предполагают, что если только денежные
средства будут в наличии, то в таких обстоятельствах непременно окажется
выгоднее всего отвечать на повышение спроса на потребительские товары,
наращивая количество оборудования пропорционально увеличению выпуска товара,
который можно реализовать по данной цене, хотя таким путем, как правило, можно
будет догнать возросший спрос только после значительного промежутка. Только
если и лишь в той мере, в какой мы можем допустить, что необходимое
дополнительное оборудование ждет в магазинах, готовое к покупке и немедленной
установке, не будет никакого промежутка. Это допущение (равнозначное
предположению, что весь требующийся для расширения реальный капитал уже
существует), очевидно, может быть верным в отношении какой-либо одной фирмы,
но оно будет неверно, когда все фирмы одновременно находятся в одинаковом
положении. В интересующей нас ситуации дополнительное оборудование и тем более
произведенная на нем продукция будут доступны только после значительной
задержки. В промежутке до того времени, когда эта продукция окажется в
наличии, прибыли, которые можно было бы получить при более быстрых методах,
будут упущены и их надо будет принимать в расчет как часть издержек
производства для более отдаленного будущего.
Несомненно, на это последует ответ, что нет причин, почему бы предпринимателям
не сделать и то и другое: обеспечить рост текущего производства более
быстрыми, но дорогостоящими методами и обеспечить задел на более отдаленное
будущее, заказав больше оборудования. Но это приводит нас к фундаментальному
вопросу, окажется ли в наличии достаточное количество реальных ресурсов и, в
частности, рабочей силы для осуществления всего этого одновременно. Или, иными
словами, встает вопрос, который сейчас модно игнорировать при обсуждении
данных проблем: обеспечивает ли неограниченное предложение денежных средств
равно неограниченное предложение реальных ресурсов. Как мы уже убедились, в
рассматриваемой нами ситуации вряд ли будет так.
<<< ΛΛΛ >>>
Только по отношению к государственной экономической политике членов федерации
Же самое решение
Хайек Ф. Индивидуализм философии политологии 12 состоит
Будучи составлены одним человеком
|
|
