|
|
<<< ΛΛΛ >>>
Тем не менее будет поучительно обратить более пристальное внимание на то, как
некоторые экономисты ухитряются замалчивать эту трудность и таким образом
вполне успешно устранять существующее предложение капитала из данных,
относящихся к этой проблеме. Наиболее показательна в этом отношении трактовка
данного вопроса Калдором в его уже упоминавшейся статье. Он недвусмысленно
заявляет, что во всех случаях, когда выпуск отдельных фирм ограничен,
снижающиеся кривые спроса на товары "и/или повышающиеся кривые предложения
производственных факторов" [Op. cit., p. 46 (курсив автора)] есть единственная
альтернатива ограничению, налагаемому неэластичным предложением кредита. Но
когда он подходит к сути дела, то допускает, а позднее даже вводит в сноске в
явной форме предположение, что "эластичность предложения производственных
факторов для отдельной фирмы бесконечна". [Ibid., p. 50, n. 4. Это допущение
подразумевается во всем рассуждении на данной и предшествующей странице,
поскольку, только если имеются неограниченные объемы рабочей силы по данной
цене, "кривая предложения капитала горизонтальна" в том реальном значении, в
каком термин "капитал" употребляется нами.] Однако, хотя таким образом он
фактически сводит свое доказательство только к части той группы случаев, для
которой сначала предназначал его, он продолжает так, как будто доказал это для
всех, и излагает свою первоначальную альтернативу (неэластичное предложение
кредита либо снижающиеся кривые спроса на продукцию и/или повышающиеся кривые
предложения производственных факторов), как соответствующую различию между
ситуациями, где только ставка заработной платы или только норма процента
определяет, какие методы производства окажутся прибыльными.
То, что Калдор игнорирует последствия ограниченности предложения труда,
чрезвычайно значимо, поскольку именно через повышение цены предложения труда
дает о себе знать нехватка реальных ресурсов, доступных для инвестиций
(вызываемая конкурирующим спросом производителей потребительских товаров). Его
вывод следует исключительно из предположения (и верен, только если это
предположение принять), что эластичность предложения труда (и других
производственных факторов) бесконечна. Если это так, тогда действительно нет
причин, почему бы предпринимателям не преуспеть в использовании неограниченных
денежных средств для быстрого увеличения объема продукции более дорогостоящими
методами, принимая одновременно меры для более экономичного производства
большего ее объема в более поздний период. Пока есть незанятые резервы рабочей
силы по неизменной цене, неограниченные денежные средства означают
неограниченное распоряжение ресурсами. Но это не является условием, отвечающим
ситуации полной занятости, возникающей вблизи высшей точки бума.
Мы яснее увидим связанную с этим проблему, если на минуту допустим, что каждая
фирма представляет собой полностью интегрированный процесс производства, так
что не только производство конечного товара и всех разнообразных используемых
ею видов сырья, материалов и т.п., но и изготовление оборудования,
необходимого для производства продукции, происходит в рамках самой фирмы. В
рассматриваемых нами обстоятельствах каждая из таких интегрированных фирм
смогла бы привлечь дополнительную рабочую силу только путем предложения более
высокой заработной платы. И хотя относительно менее капиталистические отрасли
могли бы счесть прибыльным увеличение численности своей рабочей силы таким
путем -- за счет более капиталистических отраслей, в случае отсутствия
безработных это окажется невозможно для всех фирм, или всех отраслей, или для
фирм со средней "капиталоемкостью".
Для каждой из таких фирм, которые для наших целей могут выступать просто как
представители общей тенденции, проблема поэтому будет состоять в том, как
распределить имеющуюся у них данную рабочую силу между производством
потребительских товаров и производством оборудования. Максимизировать избыток
текущих поступлений сверх текущих расходов на все периоды после завершения
изменений можно было бы путем временного перевода рабочей силы из производства
товаров в производство оборудования. Это было бы сопряжено с сокращением
текущего выпуска товаров и, следовательно, текущих прибылей не только ниже
уровня, на котором они оставались бы при сохранении прежнего объема выпуска,
но еще и ниже уровня, которого можно было бы достичь при увеличении текущего
объема за счет обращения к более быстрым и более дорогостоящим методам, пока
предельные издержки не сравнялись бы с ценой. Текущая прибыль окажется
упущена, если придется ставить дополнительное оборудование, так что ее следует
рассматривать как издержки (которые, соответственно, должны окупаться)
получения более высокой прибыли, которую в итоге можно было бы иметь постоянно
начиная с некоторой будущей даты и далее после нее. Но эта статья,
представляющая издержки дополнительного выжидания (waiting), с которым
сопряжены более капиталистические методы, нигде не входит в расчеты Калдора и
Уилсона. Поскольку прибыли, полученные на данном промежутке, как мы видели,
скорее всего, будут весьма значительными, более чем вероятно, что они решат
исход дела не в пользу более капиталистического процесса. Иными словами,
прибыли будут более высокими при методе с более высокой скоростью оборота не
потому, что они нарастали бы более высокими темпами после установления нового
равновесия, рассмотренного Калдором (чего не происходило бы), но потому, что
прибыли при менее капиталистическом методе начнут нарастать раньше, чем при
более капиталистическом. Именно прибыли от сегодняшнего дня и далее, а не
просто прибыли после установления дополнительного оборудования должны
учитываться при вынесении решения о том, создавать ли дополнительное
оборудование вообще. Именно по этой причине наши интегрированные фирмы, если
их внутренние нормы отдачи только поднимутся достаточно высоко, наверняка не
станут переводить рабочую силу из производства товаров в производство
оборудования, но, напротив, перебросят рабочую силу из производства
оборудования в производство товаров. Этот сдвиг не будет всего лишь
мимолетным, но явно будет сохраняться, пока сохраняются условия, изначально
сделавшие его прибыльным, то есть пока цены на потребительские товары остаются
высокими по отношению к заработной плате.
Прежде чем оставить интегрированные фирмы, имеет смысл более близко взглянуть
на то, что именно произойдет в их цехах по производству машин. Эти цеха
вынуждены будут уступить часть рабочей силы, которая также может косвенно
использоваться при производстве потребительских товаров, и им придется перейти
на производство менее сложного, менее дорогостоящего оборудования. Оба эти
сдвига в результате сделают излишними другие виды труда, специфичные для
производства более сложных типов оборудования или выполнения более сложных
работ (как, например, добыча определенных видов сырья, используемого при
производстве оборудования) и требующие в строгой количественной пропорции по
отношению к общему объему выпуска оборудования. Иными словами, в результате
нехватки более широко применяемой рабочей силы возникнет безработица среди
некоторых высокоспецифических категорий работников, используемых при
производстве строго определенных типов оборудования.
Хотя представляется вполне очевидным, что результаты должны быть такими же,
если мы откажемся от допущения полной интегрированности различных отраслей, я
должен признать, что мне трудно отчетливо представить, как это произойдет.
Безусловно, физические условия проблемы остаются теми же: все так же будет
верно, что имеющейся рабочей силы не хватит для одновременного быстрого
увеличения выпуска потребительских товаров и обеспечения большего количества
оборудования для производства еще больших объемов товаров более эффективными
методами после какой-то даты в будущем. Верным останется и то, что если
предприниматели сделают выбор в пользу более дорогостоящих, но быстрых
методов, то их прибыль окажется выше. Проблема в том, как именно они смогут
предвидеть этот результат, поскольку до тех пор, пока они убеждены, что при
господствующей цене они могут и получить рабочую силу для немедленного
увеличения объема продукции и убедить изготовителей оборудования производить
для них станки, будет представляться прибыльным пытаться делать и то и другое;
отдельный предприниматель не будет больше прямо сталкиваться с проблемой
использования той же самой рабочей силы для производства либо большего
количества потребительских товаров, либо большего количества оборудования; и
только когда он и все другие предприниматели, находящиеся в таком же
положении, попробуют так поступить, они убедятся, что это невозможно.
Ответ, я думаю, нужно искать по следующим направлениям. Во-первых,
производство для ближайшего будущего обязательно должно будет привлечь
внимание предпринимателя в первую очередь, поскольку если прибыли, которые
можно получить в ближайшем будущем, не получены, то они (а возможно, и часть
его бизнеса вообще) будут упущены навсегда в пользу конкурента, тогда как
отсрочка в приобретении более эффективного оборудования повлияет на объем
выпуска продукции в меньшей степени и просто отсрочит день, когда его издержки
снизятся. С этим будет тесно связан эффект возрастающей неопределенности,
касающейся более отдаленного будущего. Хотя предприниматель может ожидать
неограниченного сохранения более высоких цен, он будет менее уверен в том, что
это положение сохранится в более отдаленном будущем, чем в более близком. По
принципу "куй железо, пока горячо", предпочтение будет отдаваться мерам,
сулящим скорую прибыль.
Во-вторых, поскольку в краткосрочном периоде более капиталистические методы
потребуют больше рабочей силы для любого данного увеличения выпуска товаров,
чем менее капиталистические, повышение цены предложения труда даст о себе
знать сильнее в первом случае, нежели во втором. Иными словами, попытка
приобрести необходимое для данного увеличения выпуска оборудование натолкнется
на более значительное повышение цены этого оборудования, чем то повышение
заработной платы, на которое натолкнулась бы попытка привлечь дополнительную
рабочую силу, необходимую для производства того же объема товаров менее
капиталистическими методами.
В-третьих, поскольку производители товаров в первую очередь будут увеличивать
свой выпуск не за счет установки дополнительного оборудования такого же, как
уже имеющееся, а за счет обращения к более дешевым видам станков, потребность
в более сложном оборудовании возрастет только после износа того, что было
установлено изначально, и, следовательно, спрос на более сложную технику может
на время полностью прекратиться.
Наконец, и это, возможно, самое главное, пока производителям товаров реально
не удастся быстро увеличить объем выпуска настолько, насколько это необходимо
для снижения предельной отдачи до уровня, который, по их ожиданиям, станет
поддерживаться в долгосрочном периоде, они будут пребывать в неопределенности,
какой же из разнообразных фрагментов картины изменится настолько, чтобы
установилось новое состояние равновесия. Иными словами, пока прибыли от
быстрых методов реально не упадут и пока будет казаться, что нужны дальнейшие
энергичные усилия, чтобы немедленно извлечь все доступные высокие прибыли, до
тех пор более сложные и сопряженные с бульшим риском приготовления с целью
получения будущих прибылей по более низкой норме (хотя и бульших по
абсолютному размеру) не будут представляться достаточно привлекательными. Но
пока люди будут пытаться делать и то и другое, быстро увеличивать выпуск
товаров и заказывать больше оборудования, доходы и конечный спрос будут
продолжать бежать впереди ожиданий производителей потребительских товаров.
Только после значительного сокращения инвестиций издержки более дорогостоящих
методов нагонят цены, и таким образом более капиталистические методы снова
станут привлекательными.
Я полностью осознаю, что все это не слишком удовлетворительно и что была бы
желательна более ясная картина точного процесса, посредством которого
конкуренция приводит к такому результату. Но я не уверен, возможно ли это. Мы
имеем дело с неравновесным положением, когда события зависят от точной
последовательности разнообразных изменений во времени и когда ситуация вполне
может в любой момент оказаться "смазанной", как мы привыкли говорить во время
войны. Мы не можем точно сказать, когда предприниматели откажутся от
саморазрушительных попыток одновременно создать сложное оборудование и быстро
увеличить производство товаров. Мы можем только сказать, что чем позднее
проявится рассмотренный нами здесь эффект, тем больше должны возрасти
вызывающие его силы (то есть чем дольше допускается, чтобы увеличение
конечного спроса вызывало пропорционально более высокий прирост инвестиций,
тем большим должно становиться повышение цен на конечные товары относительно
издержек), которым рано или поздно предстоит поэтому стать доминирующим
элементом картины.
7
Любая попытка узнать из имеющейся статистической информации, действительно ли
эффект Рикардо действует так, как подразумевают эти рассуждения, сталкивается
с серьезными трудностями. Здесь мы можем только показать, каковы эти трудности
при попытках верификации и почему имеющиеся пока подтверждения не позволяют,
по-видимому, сделать определенные выводы.
Прежде всего следует указать, что, хотя выражение "реальная заработная плата"
иногда используется в этом контексте, интересующее нас отношение между
заработной платой и ценами на товары не имеет никакой прямой связи с "реальной
заработной платой" в том смысле, в каком этот термин обычно употребляют. В
большинстве случаев при обсуждении реальной заработной платы имеется в виду
отношение между заработной платой, получаемой рабочим, и ценами на
потребительские товары, на которые он ее тратит. Нас же интересуют издержки на
рабочую силу для предпринимателя и их отношение к ценам на производимую им
продукцию. Мы только упомянем, что выплачиваемая рабочим заработная плата и
издержки на рабочую силу для предпринимателя могут даже иногда меняться в
противоположных направлениях. [Это может быть следствием отражающихся на
условиях труда изменений в налогообложении, социальном страховании,
законодательном регулировании и ограничительной практике профсоюзов. Я помню
виденную мною однажды подробную сравнительную статистику "реальной заработной
платы" линотипистов в Швеции и Австрии, которая, как мне показалось,
убедительно свидетельствовала, что, хотя покупательная способность заработной
платы рабочих была в Австрии намного ниже, для предпринимателя она означала
гораздо более высокие реальные издержки на рабочую силу.] Однако более важно
различие между ценами на товары, приобретаемые рабочими на свою заработную
плату, и ценами на товары, в производстве которых используется их труд.
Главные источники этого различия следующие:
1. Хотя на "стоимость жизни" основное влияние оказывают цены
сельскохозяйственной продукции, нам для нашей задачи главным образом важны
цены промышленных изделий. В более общем смысле значимость для нашей задачи
изменения цен на любой конкретный продукт варьирует в зависимости от
относительной величины капитала, используемого в его производстве (она
сравнительно низка в сельском хозяйстве и сравнительно высока в
промышленности). Важность этого станет очевидной, если вспомнить, что для
нашей задачи простое переключение спроса от изделий, требующих для своего
производства сравнительно небольшого капитала, к изделиям, требующим гораздо
большего, имело бы тот же эффект, что и расширение совокупного спроса. Всякому
статистическому анализу следовало бы сосредоточиться прежде всего на
воздействии изменений в соотношении между ценами на продукты и заработной
платой в любой отдельной отрасли на инвестиции в этой отрасли. Когда
предпринимается более общее исследование, цены, вероятно, следует взвешивать
соответственно доле капитала, используемого в производстве различных товаров.
Когда нам приходится иметь дело с "открытой системой", что будет постоянно
происходить при статистических исследованиях, необходимо проводить
дополнительное разграничение между ценами на товары местного производства и
импортируемые.
2. Хотя с точки зрения "стоимости жизни" значимы будут розничные цены, для
нашей задачи важны будут цены, уплачиваемые производителями и участвующие в их
расчетах, а в общем известно, что последние (во всяком случае, оптовые цены)
колеблются сильнее, чем розничные, по причинам, в которые нам не требуется
здесь вдаваться.
3. Хотя с точки зрения "стоимости жизни" значимо именно отношение между
заработной платой и ценой на фиксированное количество товаров, нас здесь
интересует отношение между издержками на рабочую силу и ее предельным
продуктом. Этот предельный продукт тем не менее сам по себе является не
постоянной, но переменной величиной и может либо меняться вследствие
рассматриваемого нами эффекта, либо из-за своего изменения становиться
причиной этого эффекта. Иными словами, изменения предельного продукта могут
выступать либо как зависимые переменные, когда они есть следствие изменения
пропорций, в которых сочетаются капитал и труд, либо как независимые
переменные, когда они вызываются изменениями в "данных", особенно изменениями
в технических знаниях. Технический прогресс, особенно когда он всеобщий и
быстрый, может серьезно осложнить нашу задачу.
Пока технические знания остаются без изменений, соотношение между издержками
на рабочую силу и ценой ее продукта, значимое для нашей проблемы, будет, в
общем, таким же, как и соотношение между затратами на фиксированное количество
труда и ценой на фиксированное количество продукта -- хотя, когда нам
приходится иметь дело с "открытой системой", изменения цен на важное сырье
могут нарушать даже это простое отношение. Однако когда надо принимать в
расчет изменения в техническом знании, проблема становится гораздо более
сложной. Если взять крайний случай, то очевидно, что если прогресс в знании
позволит нам при том же оборудовании и тех же прочих затратах производить на
20% больше, чем прежде, то ближайший эффект окажется очень похож на результат
повышения цен на потребительские товары. Пока он происходит изолированно, это
не вызывает особых сложностей. Но когда технический прогресс идет в сочетании
с изменением цен, возникает проблема, для которой трудно найти практическое
решение. Для того чтобы оценить значение любого изменения цен, происходящего
вместе со сдвигом в технологии, нам следовало бы знать, какое ценовое
соотношение "соответствует" теперь прежнему ценовому соотношению, то есть
какое соотношение между издержками на рабочую силу и ценой на товары сделает
теперь инвестиции не более и не менее привлекательными, чем прежнее
соотношение между ними. В данный момент я не могу предложить никакого выхода
из этого затруднения.
Глава XII. Экономические условия межгосударственного федерализма
Перепечатано из New Commonwealth Quarterly, V, No. 2 (September, 1939), р.
131--49.
1
Одним из самых крупных преимуществ межгосударственной федерации по праву
считается то, что она устранит препятствия на пути движения людей, товаров и
капитала между государствами и сделает возможным создание общих норм права,
единой денежной системы и общего контроля за средствами коммуникации. Вряд ли
можно переоценить материальные выгоды от создания столь большой экономической
зоны. По-видимому, считается также само собой разумеющимся, что экономический
и политический союзы естественно было бы совместить. Однако поскольку здесь
придется доказывать, что создание экономического союза серьезно ограничит
воплощение в жизнь питаемых столь многими надежд, мы должны сначала показать,
почему снятие экономических барьеров между членами федерации не только
является благоприятным сопутствующим обстоятельством, но и необходимым
условием для достижения ее главной цели.
Бесспорно, главная цель межгосударственной федерации -- обеспечить мир:
предотвратить войны как внутри нее, устранив трения и создав эффективный
механизм урегулирования любых споров, могущих возникнуть среди ее членов, так
и между ней и любыми независимыми государствами, сделав ее столь сильной,
чтобы исключить любую опасность нападения извне. Если бы эту цель можно было
достичь путем только политического союза, не распространяя его на
экономическую сферу, многие, вероятно, были бы удовлетворены, остановившись на
создании общего правительства в целях обеспечения обороны и проведения единой
внешней политики, поскольку более далеко идущее объединение могло бы помешать
осуществлению других идеалов.
Есть тем не менее очень серьезные причины, почему все планы межгосударственной
федерации включают экономический союз и даже считают его одной из главных
целей, а также почему нет ни одного исторического примера успешного
объединения стран для проведения общей внешней политики и обеспечения обороны
без введения общего экономического режима. [Предстоит еще убедиться, в какой
степени Британское Содружество Наций со времен Вестминстерских Статутов
является в этом отношении исключением.] Хотя есть примеры заключения между
странами таможенных союзов без создания механизма для общей внешней политики и
совместной обороны, решение нескольких стран опереться на общую внешнюю
политику и объединенные вооруженные силы, как это было с частями двойной
монархии Австро-Венгрии, неизбежно соединялось с общим руководством по
вопросам тарифов, денег и финансов.
Отношения Союза с внешним миром дают к этому серьезные основания, поскольку
общее представительство в иностранных государствах и общая внешняя политика
вряд ли мыслимы без общей фискальной и денежной политики. Если международные
соглашения должны заключаться только Союзом, из этого следует, что единственно
Союз должен иметь власть над всеми иностранными отношениями, включая контроль
за экспортом и импортом и т.д. Если правительство Союза должно нести
ответственность за поддержание мира, тогда Союз, а не его части, должен
отвечать за все решения, которые нанесут ущерб или принесут пользу иным
странам.
Не менее важны и требования общей оборонительной политики. Межгосударственные
барьеры на пути торговли не только помешали бы наилучшему использованию
имеющихся ресурсов и ослабили бы экономическую мощь Союза, но региональные
преимущества, порожденные всякого рода региональными протекционистскими
мерами, неизбежно создали бы препятствия на пути эффективной оборонительной
политики. Подчинить экономические интересы отдельных членов интересам Союза
было бы достаточно трудно; но если государства-участники оставались бы
общностями с раздельными интересами, так что жители каждого из них делили бы
успехи и страдания только друг с другом, будучи изолированы от остальных
частей Союза разного рода барьерами, проводить общую оборонительную политику
было бы невозможно, потому что ей мешали бы на каждом шагу соображения,
продиктованные местными интересами. Это, однако, лишь одна грань обсуждаемой
нами более широкой проблемы.
Главные причины, вынуждающие распространить Союз и на экономическую сферу,
вызываются необходимостью сохранять его внутреннюю сплоченность. Сохранение
той или иной степени экономической обособленности и изоляции каким-либо
отдельным государством порождает солидарность интересов среди всех его жителей
и конфликты между их интересами и интересами жителей других государств, --
конфликты, которые вовсе не являются естественными или неизбежными, хотя мы
так привыкли к ним, что считаем их само собой разумеющимися. Нет никакой
веской причины, почему любое изменение, влияющее на конкретную отрасль на
определенной территории, должно сказываться на всех или почти всех жителях
этой территории сильнее, чем на людях из других мест. Было бы в равной мере
полезно для всех территорий, составляющих сейчас суверенные государства (да и
для любого другого искусственно отграниченного от других региона), если бы не
было таможенных барьеров, раздельных денежных систем и всех остальных
препятствий на пути свободного движения людей и товаров. Только в силу этих
барьеров сфера действия разнообразных выгод и потерь, затрагивающих в первую
очередь какую-то конкретную группу людей, будет в основном ограничиваться
жителями данного государства, распространяясь почти на всех живущих в его
границах. Такие экономические барьеры создают общности интересов на
региональной основе, причем самого тесного характера: они приводят к тому, что
все столкновения интересов становятся конфликтами между одними и теми же
группами людей вместо конфликтов между группами с постоянно меняющимся
составом. Отсюда -- вековечные конфликты между жителями отдельных государств,
взятых как целое, вместо того чтобы конфликты происходили между различными
индивидами, оказывающимися иногда с одной группой людей против другой, а
временами, по иному вопросу, -- со второй группой против первой. Нам не надо
подчеркивать здесь тот крайний, но тем не менее важный довод, что национальные
ограничения повлекут за собой значительные изменения в уровне жизни населения
объединенного государства, состоящего из нескольких частей. [Только потому,
что вследствие подобных условий уровень жизни всех жителей страны начинает
меняться в одном и том же направлении, такие понятия, как уровень жизни или
общий уровень цен в стране, перестают быть просто статистическими абстракциями
и становятся вполне конкретными реалиями.] Сам факт, что все будут вновь и
вновь обнаруживать, что их интересы тесно связаны с интересами одной
постоянной группы и антагонистичны по отношению к интересам другой группы,
должен вызывать резкие трения между группами как таковыми. Неизбежно то, что
всегда будут общности интересов (communities of interest), и на членов каждой
такой общности определенное событие или определенная мера будет воздействовать
одинаковым образом. Однако явно в интересах единства более крупного целого,
чтобы эти группировки не были постоянными и, еще более, чтобы разнообразные
общности интересов не расползались территориально и чтобы с ними никогда не
идентифицировали себя надолго жители того или иного конкретного региона.
<<< ΛΛΛ >>>
На которых зиждетсяоправдание частной собственности
Максимизировать избыток текущих поступлений сверх текущих расходов на все периоды после завершения
В общественныхнауках вещи это то
Определенной подобным образом
|
|
