<<<     ΛΛΛ     >>>   

В 1811 — начале 1812 г. А. Ф. Лабзин сетовал Д. А. Руничу на то, что тот «охладел к нему». В письмах прослеживаются отголоски ревности
А. Ф. Лабзина к Н. И. Новикову, которому он вынужден был передать ученика. 21 марта 1812 г. А. Ф. Лабзин, жалуясь на неблагодарность Д. П. Рунича, писал: «Я не буду равнять себя с Н. И. и С. Н., но большие реки не отнимают достоинства у ручейков. Вспомни, что к тебе переходило от меня, ничтожного, худого или хорошего»[4].

События Отечественной войны 1812 года вновь сблизили наставника и ученика. Письма А. Ф. Лабзина наполнены описанием военных действий и прогнозами. А. С. Шишкова он считает недостойным должности статс-секретаря, так как тот «медлителен, сонлив, ленив, в делах вовсе несведущ, и едва ли кроме русского языка заниматься чем-либо сможет»[4]. М. И. Кутузова он считает неспособным руководить армией и называет «старой бабой»[4]. В это время в положении Д. П. Рунича произошла серьезная перемена. Его начальник Ф. П. Ключарев был арестован и выслан из Москвы. Д. П. Рунич стал директором почт второй столицы. 20 августа 1812 г.
А. Ф. Лабзин писал по этому поводу: «Думаю, что случившееся у вас придало еще больше вам развлечения… мне самому больно было услышать о сем обстоятельстве, до того, что я не знаю, что гадать и что сказать о нем»[4]. В следующем письме 27 августа он просил рассказать о случившемся и сообщал, что в Санкт-Петербурге ходят версии о том, что
Ф. П. Ключарев арестован как мартинист или за недозволенную переписку, или за содержание подпольной типографии. Опытный А. Ф. Лабзин интересовался, опечатан ли кабинет Ф. П. Ключарева[4]. С окончанием боевых действий в пределах России выяснилась и судьба Д. П. Рунича: он остался директором почт Москвы.

Новый «Библейский» период в развитии религиозного мировоззрения Д. П. Рунича начался после Отечественной войны. Развитию английских учреждений в России мешал вынужденный союз с Францией; не случайно приезд эмиссаров Английского библейского общества, пасторов Патерсона и Пинкертона, в Санкт-Петербург совпал с началом военных действий. Князь А. Н. Голицын благосклонно принял англичан, и, по согласованию с царем, было заведено дело «Об учреждении в Петербурге Библейского общества 23 июня 1812 г. — 8 марта 1813 г.»[4]. 4 августа 1812 г. Сенату был дан Высочайший указ «О восстановлении с Англией мира и о начатии торговых с оной отношений, на основании существующих узаконений»[4]. Окончательное оформление открытия Библейского общества в России было приурочено к окончанию боевых действий. 6 декабря 1812 г. был высочайше утвержден доклад А. Н. Голицына «Об учреждении Библейского общества в Петербурге». Общество ставило перед собой следующие задачи: 1) увеличение выпуска Библий без комментариев; 2) перевод Священного Писания на различные языки; 3) привлечение лиц различного вероисповедания для распространения выпускаемых изданий[4]. Первое собрание Библейского общества, на котором был избран комитет для его управления, проходило в доме А. Н. Голицына 11 января 1813 г. На руководящие должности в обществе были назначены: президент — А. Н. Голицын; вице-президенты — граф В. П. Кочубей, граф А. К. Разумовский, М. И. Донавуров, Р. А. Кошелев, О. П. Козодавлев, К. И. Габлиц; директора — генерал-супер-интендант Рейнбот, пастор Питт, барон Б. И. Фитингоф, Н. И. Фус, А. А. Ленивцев, Н. Д. Жулковский, С. С. Джунковский, князь П. С. Мещерский, граф К. А. Ливен, С. С. Уваров; секретари — В. М. Попов и
А. И. Тургенев; казначей — Я. И. Шмит[4].

Первым о появлении в России эмиссаров Библейского общества
Д. П. Руничу сообщил его масонский наставник. 13 августа 1812 г. А. Ф. Лаб-зин писал своему ученику, что послал к нему в Москву Патерсона, члена и комиссара Английского библейского общества. Выяснилось, что А. Ф. Лаб-зин давно следил за деятельностью общества, по поводу целей которого он писал, что они состоят в переводе Библии на все языки и издании христианских книг, которые печатаются, продаются и раздаются даром. А. Ф. Лаб-зин был осведомлен о том, что в Санкт-Петербург должен был приехать послом президент Библейского общества лорд Каткорт с целью учредить что-то подобное в и России. Как обычно, он интриговал ученика: «Я участвую тут не своим лицом, а тайно, а потому и Патерсон меня и я Патерсона и не видел»[4].

Взгляды членов Библейского общества и А. Ф. Лабзина во многом совпадали (в состав Общества вошли многие видные масоны). Он писал своему ученику еще задолго до открытия общества: «Мое желание соединить всех тех, в ком благость действует, или кто ходит под благостью и разность тут не помешает… Если мы все будем хорошие христиане, помешает ли нам разность некоторых мнений религии быть добрыми делателями своего дела»[4]. А. Ф. Лабзин считал, что истинную церковь представляли христиане первых веков, а в XIX в. этот «истинный дух» сохранили последователи некоторых сект. Вслед за распространением Библии всем народам, по его мнению, должно было последовать объединение христиан и второе пришествие Господа. Д. П. Рунич вполне воспринял эти взгляды своего учителя. Неудивительно, что вскоре после открытия в России Библейского общества он активно включился в его работу, тем более что этому способствовало его начальство по Министерству внутренних дел.

10 августа 1812 г., после ареста Ф. П. Ключарева, Д. П. Рунич стал директором почт Москвы. Управление почт России в то время находилось при Министерстве внутренних дел, министр которого О. П. Козодавлев вскоре стал вице-президентом, а его начальник канцелярии В. М. Попов — секретарем Библейского общества. Между Д. П. Руничем и его кураторами из Министерства внутренних дел сразу завязалась переписка. В первом письме 30 августа 1812 г. В. М. Попов напоминал Д. П. Руничу о давно установившейся взаимной симпатии (до этого В. М. Попов служил в почтовом ведомстве). 8 сентября 1812 г. первое письмо Д. П. Руничу прислал
О. П. Козодавлев.

Переписка между руководителями Министерства внутренних дел и
Д. П. Руничем 1812 — начала 1813 г. носила служебный и бытовой характер. О. П. Козодавлев просил Д. П. Рунича снабжать его информацией о московской жизни[4]. Главным мотивом писем В. М. Попова была забота о своем брате-почтмейстере, переведенном служить в Москву. Он просил
Д. П. Рунича составить ему протекцию и благодарил за это в каждом письме[4]. С 8 апреля 1813 г. характер писем изменился. В этот день В. М. Попов сообщил своему корреспонденту об открытии в России Библейского общества, где он исполнял должность секретаря. Характерно, что в то же время Д. П. Рунич принялся за масонскую обработку своего товарища, начав отправлять ему мистическую литературу (журнал «Друг Юношества»)[4].

Письма В. М. Попова ярко характеризуют этого забытого политического деятеля. В историю ему суждено было войти как директору департамента просвещения в «Министерстве затемнения». К В. М. Попову крепко прилипли ярлыки фанатика, мракобеса, сектанта. В письмах Д. П. Руничу он выступает как опытный и осторожный, хотя несколько ограниченный, чиновник, человек несгибаемых убеждений. В. М. Попов имел четкие религиозные взгляды, соответствующие направлению «внутреннего христианства». На попытку Д. П. Рунича приобщить своего корреспондента к мистической литературе В. М. Попов ответил гневной отповедью, призванной доказать, что Библия есть единственный источник христианской веры: «Некоторые из усердных любителей христианства говорят прямо, что Библия не для всех годится, что она имеет в себе много непостижимого, и даже странного, соблазнительного даже. Они полагают, что гораздо полезнее читать духовные сочинения святых и праведных людей, которые более приличны для вразумления человеков, ищущих спасения и познания истины»[4], — писал В. М. Попов. В дальнейшем Д. П. Рунич не только полностью воспринял эти взгляды, но и стал активно проводить их в своей служебной деятельности.

25 мая 1813 г. О. П. Козодавлев благодарил Д. П. Рунича за письмо, полученное им 14 апреля, и денежный взнос в пользу Библейского общества. Обращение Д. П. Рунича было зачитано комитету Общества и найдено «исполненным чувством истинно христианским». О. П. Козодавлев замечал, что «Библия, сие основание христианского учения и веры, вам уже давно и не по единому названию известна»[4]. Сделав денежный взнос и получив соответствующую квитанцию, Д. П. Рунич стал членом Библейского общества. В. М. Попов констатировал в своих письмах, что их религиозные взгляды одинаковы, и восторгался тем, что нашел единомышленника. «Мнение ваше о Библейском обществе и понятия вообще о христианском законе преисполнило меня великой радостью… есть среди христиан не только называющиеся сим именем, но их нескоро приметишь, ибо сказано, что Царствие Божие внутри нас будет», — писал он[4]. Весной 1813 г. в своих письмах В. М. Попов неоднократно упоминал о том, что скоро и в Москве откроется комитет Библейского общества. Наконец,
22 июля 1813 г. он поздравлял Д. П. Рунича с новым званием «по христианскому делу» — он стал директором Московского комитета Библейского общества[4].

28 января 1813 г. об открытии в России Библейского общества
Д. П. Руничу сообщал А. Ф. Лабзин. Совершенно неожиданно выяснилось, что он сам не был приглашен в члены общества. «Когда дело заготовлялось, то я первый из русских был поборником оного, но когда дело сделалось, то насовалось знати столько, что мне и места не было», — жаловался он. Позднее, когда А. Ф. Лабзин получил приглашение лично от Патерсона, он из гордости отказался[4]. Отстранение А. Ф. Лабзина от работ Библейского общества продолжалось недолго. 13 сентября 1813 г. он был приглашен в члены самим президентом А. Н. Голицыным и принял предложение[4].

В начале 1815 г. положение А. Ф. Лабзина в Библейском обществе упрочилось, в конечном итоге он стал вице-президентом общества. Изменение его положения было связано с издательской деятельностью. В 1815 г. он выпустил в русском переводе культовую книгу того времени «Победная повесть» И. Г. Юнга-Штиллинга. Будущий митрополит Московский Филарет и князь А. Н. Голицын, узнав о готовящемся издании, сразу передали ему по 100 рублей за первые экземпляры книги. К Д. П. Руничу А. Ф. Лабзин обращался с просьбой собрать деньги на издание и в Москве[4]. Можно предположить, что укрепление положения А. Ф. Лабзина в Библейском обществе и стало причиной продолжения его связи с Д. П. Руничем.

21 августа 1813 г. В. М. Попов прислал Д. П. Руничу несколько книг на «духовные темы», среди которых был журнал английского общества, содержавший серию статей религиозной тематики. Д. П. Рунич перевел их на русский язык и собрал в отдельную книгу под названием «Дружеский совет всем тем, до кого сие касаться может». 10 октября 1813 г. В. М. Попов благодарил своего корреспондента за перевод этих статей. У него была единственная просьба постараться, чтобы книгу не приняли за издание Библейского общества, которое должно заниматься лишь изданием Библии[4].

Это был не первый опыт Д. П. Рунича в переводах книг мистического содержания, но впервые такой перевод вышел в свет. Судьба книги «Дружеский совет всем тем, до кого сие касаться может» была очень непростой. Е. Н. Азизова ошибочно считала этот перевод собственным сочинением
Д. П. Рунича и указывала, что книга была конфискована в 1813 г. и переиздана в 1837 г.[4] Биограф Д. П. Рунича В. Корсаков, основываясь на его переписке с И. В. Лопухиным, утверждал, что мистические произведения Д. П. Рунича запрещались и изымались[4]. Это явная ошибка. В действительности история этого перевода Д. П. Рунича была иной.

Построенная из вопросов и ответов книга, переведенная Д. П. Руничем, должна была привлечь людей, мало знакомых с религиозными доктринами, к христианству и изучению Библии. Автор исходил из того, что официальная церковь уже не в силах вдохнуть в людей религиозное чувство. Это ясно прослеживается в тексте книги: «Молитвы служителей Евангелия мгновенное только на умы делают впечатление», — пишет автор[4]. От книги, вышедшей из-под пера протестантского автора, нельзя было ожидать православных взглядов. Естественно, что текст книги во многих местах противоречил учению Русской православной церкви. По мнению автора, Иисус Христос «есть Бог, равный Отцу, принявший естество, чтобы покориться закону, который мы нарушили, претерпеть казнь и мщение, через это люди получили путь в Рай»[4]. На искажение таинства крещения обратил внимание даже И. В. Лопухин, правда, уже после приостановки продажи книги[4]. «Крещение есть обряд наружный, совершаемый над телом; новое рождение есть внутренняя работа над душой», — писал автор[4].

В главе «Важнейшие рассуждения» речь шла о том, что научиться религии не всегда возможно у родителей или через воспитание. Главным источником религиозного просвещения указывалась Библия. Автор настоятельно призывал учиться религии у Библии. Вольно или невольно перевод-чик книг также брал на себя ответственность за искажение православных догматов. Сомнительное место он мог исправить или изъять вообще, как часто делали в то время.

17 ноября 1813 г. И. В. Лопухин поздравлял Д. П. Рунича с выходом новой книги и благодарил за присланные экземпляры. «Боже, помози вам паче и паче продолжать такие труды во славу имени Его», — писал он[4]. 11 ноября 1813 г. А. Ф. Лабзин сообщал, что продал 100 ее экземпляров. [4] Однако весной 1814 г. на продажу книги Д. П. Рунича был наложен запрет. 8 апреля 1814 г. А. Ф. Лабзин сообщал Д. П. Руничу, что вице-президент Библейского общества епископ Августин написал письмо в его защиту. «Не сердись и не огорчайся, а скажи: Отче, не ведают, что творят», —
советовал он[4]. 26 апреля 1814 г. И. В. Лопухин писал об аресте книги
Д. П. Рунича, он не сомневался, что она будет оправдана, но жалел, «что может худое влияние сделать вообще на цензуру и помешать на время выходу спасительных книг»[4]. В другом письме И. В. Лопухин утверждал, что книга запрещена происками министра просвещения А. К. Разумовского.

Арест, наложенный на перевод, как бы продолжил неприятности по службе. 20 октября 1813 г. В. М. Попов известил Д. П. Рунича о том, что министру внутренних дел О. П. Козодавлеву стало известно о самовольном получении Руничем столовых денег, положенных московскому почтмейстеру. В. М. Попов предупреждал корреспондента о том, что это незаконно
и требует высочайшего разрешения[4]. Сломленный неприятностями
Д. П. Рунич впал в отчаяние и сообщил В. М. Попову, о своем намерении выйти из Комитета Библейского общества. В письме 10 февраля В. М. Попов как мог утешал своего корреспондента, просил сохранять спокойствие и сообщать обо всем происходящем[4].

Действительно, В. М. Попову удалось уладить все проблемы. Дело о столовых деньгах было оставлено, а запрет на книгу отменен. Для этого в дело пришлось вмешаться А. Н. Голицыну. 30 марта 1814 г. А. Н. Голицын сообщал Д. П. Руничу, что познакомился с его переводом, оригинал же он читал еще в листках английского общества. Сам обер-прокурор Св. Синода в книге ничего противного вере не нашел, с ним был согласен епископ
Августин, приславший благоприятный отзыв. Все это совместно с бла-гоприятными характеристиками Д. П. Рунича (данными, в том числе, и
В. М. Поповым) побудили А. Н. Голицына представить запрещенный перевод Александру I[4]. В тот же день О. П. Козодавлев сообщал Д. П. Руничу, что навел справки о судьбе книги и уверен, «что вы правы и невинно страдаете»[4].

Результат массированного воздействия не замедлил сказаться. 22 сентября 1814 г. А. Ф. Лабзин писал, что говорил о книге Д. П. Рунича с министром и выяснил, что Александр I приказал передать ее на рассмотрение Комитета министров[4]. 25 сентября 1814 г. В. М. Попов поздравлял
Д. П. Рунича с тем, что его перевод разрешено продавать[4]. 5 октября министр народного просвещения А. К. Разумовский извещал Д. П. Рунича о том, что Комитет министров разрешил продажу книги, и он может дать об этом объявление[4].

В тяжелый для Д. П. Рунича период, когда его книга находилась под запретом, А. Ф. Лабзин пытался вновь привлечь его внимание к масонским делам. Он писал, что его ложу посещал Кутузов, и, зная об их связи с
Д. П. Руничем, просил посоветовать ему посещать ложи в Москве. А. Ф. Лаб-зин отмечал, что не может уже ничего рекомендовать, так как не знает, «мой ли ты»[4]. К этому времени относятся первые сведения о попытке
Д. П. Рунича разорвать отношения с масонами (при этом не утратив доверия к масонству вообще). А. Ф. Лабзин дважды описывал случай, когда во время заседания ложи в Санкт-Петербурге Д. П. Рунич отказался встать, когда пили «за детей одной матери» (членов данной ложи). Наставник расценил это как отречение «от той самой ложи, которой обязан масонским своим бытием». «Пусть будет так, как ты сам соизволишь», — писал он[4]. Но переписка не прервалась.

20 марта 1814 г. Д. П. Рунич произнес речь на заседании Генерального собрания Московского комитета Российского библейского общества. Речь была оформлена в виде двух брошюр с обозначением страниц и, видимо, планировалась к изданию. Доказывая пользу распространения Библии,
Д. П. Рунич говорил о том, что человек не способен самостоятельно познать «свет Божественных истин», поэтому Бог приходит ему на помощь и дарует знание в своих откровениях, важнейшие из которых — Ветхий и Новый Заветы[4]. Рассматривая деятельность Библейских обществ в мире, Д. П. Рунич указывал, что «распространение чтения Св. Писания и ознакомление через сие средство людей всех состояний с единственным источником всякой истины, всякой нравственности, всякого благочестия — и, следовательно, основанием блаженства нашего, есть цель Библейского общества»[4].

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

Послание фотия серафиму эхо лжи
В нашем распоряжении нет ранних религиозных сочинений м
Дух христианства ирли ор философия поучения
Автобиография русская старина старина автобиография
Кондаков Ю. Либеральное и консервативное направления в религиозных движениях в России первой 3 смирнов