<<<     ΛΛΛ     >>>   

Спустя несколько времени один еврей из Галилеи по имени Элеазар застав царя за чтением Пятикнижия, доказал ему текстами, что он не может соблюдать Закон, не приняв обрезания. Изат был убежден этим доводом и тут же велел совершить над собою этот обряд[40].

За обращением Изата последовало обращение его брата Монобаза и почти всей семьи. Около 44 года Елена переехала на жительство в Иерусалим, где она велела выстроить для царской семьи Адиабены дворец и фамильный мавзолей, который существует еще и поныне[41]. Евреи очень полюбили ее за ее приветливость и за щедрую милостыню. Поучительно было видеть, как она, точно истая благочестивая еврейка, посещает храм, беседует с книжниками, читает Закон и обучает ему своих сыновей. Во время чумы 44 года эта святая женщина была провидением города. Она велела закупить большое количество пшеницы в Египте и сушеных смокв на Кипре. Изат, со своей стороны, прислал большую сумму для раздачи бедным. Богатства Адиабены частью расходовались в Иерусалиме. Сыновья Изата приехали туда изучать еврейские обычаи и язык. Таким образом, вся эта семья стала поддержкой для этого народа нищих. Она получила как бы права гражданства в этом городе; многие из ее членов были там во время осады Тита[42], иные фигурируют в описаниях Талмуда как образцы благочестия и бескорыстия[43].

Вот почему судьба царской семьи Адиабены связана с историей христианства. Не будучи в действительности христианской, как то утверждают некоторые предания[44], эта семья во многих отношениях представляла первые побеги новой жизни в языческой среде. Принимая иудейство, она повиновалась чувству, которое должно было привести к христианству весь языческий мир. Истинными израильтянами, согласно заповедям Божиим, были скорее эти чужеземцы, воодушевленные глубоко-искренним религиозным чувством, нежели кичливый и злорадные фарисей, для которого религия была лишь предлогом, чтобы ненавидеть и презирать. Эти прозелиты, действительно, были святыми, а потому никогда не были фанатиками. Они допускали, что истинную религию можно исповедовать под властью самых разнообразных гражданских законов. Они резко отделяли религию от политики. Разница между мятежными сектантами, которые готовы были с яростью защищать Иерусалим, и мирными набожными людьми, которые при первом шуме брани бежали в горы (Лк.21:21), обозначалась все сильнее.

По крайней мере, ясно, что вопрос о прозелитах был одинаково поставлен как в иудействе, так и в христианстве. И там и здесь чувствовалась потребность облегчить доступ к себе. Для тех, кто становился на эту точку зрения, обрезание было бесполезно, даже вредно; правила Моисеева закона были простым признаком расы, имевшим значение лишь для сыновей Авраама. Прежде, чем стать мировой религией, иудаизм должен был свестись к деизму, возлагающему на человека лишь обязанности естественной религии. Предстояло выполнить высокую миссию, и часть иудействующих в первой половине первого века отдалась этому делу, следуя весьма разумным путем. С одной стороны. иудейство было одним из бесчисленных национальных культов[45], которые заполняли мир и святость которых проистекала единственно из того, что так верили предки; с другой стороны, иудейство было абсолютной религией, созданной для всех и которой предназначалось быть принятой всеми. Страшное развитие фанатизма, победившего в Иудее и приведшего к истребительной войне, убило возможность этого будущего.

Христианство взяло на свои плечи задачу, которую не сумела выполнить синагога. Оставляя в стороне вопросы обрядности, христианство продолжало пропаганду иудейского монотеизма. То, что создало успех иудаизма у женщин Дамаска, во дворце Абеннерига, у Елены, у стольких благочестивых прозелитов, составило и силу христианства во всем мире. В этом смысле можно сказать, что слава христианства поистине слилась со славою иудейства. Поколение фанатиков лишило последнее награды и помешало ему собрать жатву, которую оно подготовило.

ПРИМЕЧАНИЯ

[1] Надписи в этих местностях вполне подтверждают указания Иосифа. (Отчеты академии надписей и Б.-Л, 1865 г., стр. 106–109).

[2] Иосиф, Ant., XIX.4; B. J., II.11.

[3] Иосиф, Ant., XIX.5:1; 6:1; B. J., II.11:5; Дион Кассий, LX, 8.

[4] Дион Кассий, LIX, 24.

[5] Иосиф, Ant., XIX.9:1.

[6] Иосиф, Ant., XIX.6:1,3; 7:3-4; 8:2; 9:1.

[7] Иосиф, Ant., XIX.7:4.

[8] Иосиф, Ant., XIX.6:3.

[9] Ювенал, Сатира, VI, 158–159; Персей, Сат., V, 180.

[10] Филон, In Flaccum, § 5 и след.

[11] Иосиф, Ant., XIX.5:2 и след.; XX.6:3; B. J., II.12:7. Ограничительные меры, принимавшиеся им против римских евреев (Деян.18:2; Светоний, Клавдий, 25; Дион Кассий, LX, 6) вызывались чисто местными условиями.

[12] Иосиф, Ant., XIX6:3.

[13] Иосиф, Ant., XIX.7:2; B. J., II.11:6; V.4:2; Тацит, Ист., V, 12.

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

Тем временем другие женщины

Из всех окружавших иудею стран христианство
Со времени ирода великого
Вероятно