<<<     ΛΛΛ     >>>   

Нельзя не связать ослабления позиций донжуанства с новым значением сексуальности в сфере воображаемого-социального. По сравнению с революционным на-

85

строем 60-70-х годов в сфере культуры и выражения чувств нашу эпоху отличает заметное понижение роли сексуальных референтных коррелятов. Вопросы половой эмансипации и эротического удовольствия не занимают больше ведущего места в общественных дискуссиях; возникают новые тенденции, такие как «no sex»*, как реабилитация целомудрия и воздержания. И если в Соединенных Штатах беспрестанно поминают феномен «low sexual desire»**, в Германии в то же самое время газеты приводят множество высказываний молодых людей, которые полагают, что «одного раза в неделю вполне достаточно»^: мы становимся свидетелями того, как вопросы пола теряют свою остроту и идеологическую нагруженность. Пол, все чаще осознаваемый как сфера, не наделенная какой бы то ни было разрушительной мощью и никак не связанная с виной перед Богом, потерял прежнее первостепенное значение и становится объектом меньшего вложения коллективных и индивидуальных сил. И совсем не страх перед СПИДом был причиной разочарования в сексе, а то, что происходило на более глубоком уровне, - ослабление главных религиозных и моральных запретов, широкое распространение сексуальной свободы, распад раздираемого противоречиями воображаемого. Сокращение вложения мужчинами своей энергии в стратегии соблазнения женщин по времени совпадает с тем историческим моментом, когда плоть окончательно перестала быть носителем какого бы то ни было социального смысла - трансцендентного***, губительного или освободительного. Когда «все

*No sex (англ.) - никакого секса.

**Low sexual desire (англ.) - ослабленная сексуальная потребность.

^По сведениям Всемирной организации здравоохранения, от 15 до 20% мужчин и женщин лишены сексуальной потребности.

***Согласно воззрениям основоположника немецкой классической философии Иммануила Канта ( 1724-1804), трансцендентное это все то, что выходит за пределы возможного опыта, например Бог и бессмертие души.

86

дозволено», победы над женщинами теряют для мужчины первостепенную важность; когда пол не имеет больше общественного смысла, усиливаются поиски мужчинами смысла личной жизни; когда Эрос теряет свою «сакральность», начинается разочарование в образе Дон Жуана.

87

Соблазн и вечная женственность

Право женщин на инициативу в любви и отказ от «кокетства», с одной стороны, и относительное обесценивание мужского «порхания с цветка на цветок», с другой - вот что можно противопоставить тезису о недифференцированности ролей в соблазнении, который Эвелина Сюллеро выдвинула в 60-е годы: «Необходимые для обольщения различия будут устанавливаться в интимном мире каждой отдельной пары, и все меньше и меньше - на уровне женского или мужского сообщества»^. После тысячелетия четкой кодификации по признаку пола соблазнение якобы сможет наконец отринуть половые нормы и развиваться по принципу: «Каждому его собственный соблазн». Эта идея, с неизбежными нюансами в теории, произвела фурор: пошли разговоры о феминизации мужчин и мужеподобности женщин, о стирании различий между половыми ролями, о «равенстве в соблазнении»^. Заговорили о том, что покончено

^Evelyne Sullerot, Demain les femmes, Paris, LafFont-Gonthier, 1965, p. 106.

^Pascal Bruckner, Alain Finkieikraut, Le Nouveau Desordre amoureux, op. cit., p. 292, 299.

88

с конформизмом, с принудительной бинарностью системы и с различением по признаку пола: настало будто бы время обратимости ролей в обольщении. Подобная идея, разумеется, не лишена революционности; остается только выяснить, в какой мере она соответствует действительному развитию нашего общества.

Различие в приемах обольщения

Не станем начинать с пренебрежения фактами. Если правда, что в наши дни некоторые женщины без всякого стеснения признают, что и они способны прибегать к уловкам с целью сближения со своим избранником, то нельзя не отметить, что эти их уловки малочисленны, незаметны для постороннего глаза и весьма избирательны по сравнению с теми, которые используют мужчины. Когда первые шаги предпринимает женщина, то ее инициатива почти всегда бывает направлена не на незнакомца, а на уже известного ей мужчину. Женская инициатива, отнюдь не являясь нормой поведения, порождается, если можно так выразиться, отчаянием: к ней прибегают как к последнему средству, когда мужчины оказываются либо слишком равнодушными, либо слишком робкими. Женщины, конечно, уже завоевали право более открыто выражать свое желание, однако актеры театра соблазна не выступают по этой причине в одном и том же амплуа. Инициатива по-прежнему предоставляется мужчинам, и - удивительное дело - женщины, как и раньше, предпочитают, чтобы так оно и было: в отличие от других неравноправных норм распределение по половому признаку ролей в процессе соблазнения женщины почти никогда не оспаривают. Нет никаких скандальных памфлетов, никаких обличительных женских речей с осуждением невыносимой мужской привилегии на «авансы».

Конечно, женщины не считают больше для себя зазорным перейти в «наступление». Но за подобной эман-

89

сипацией немедленно следует определенная сдача позиций: они заявляют, что готовы взять на себя традиционно предоставляемую мужчинам роль только в том случае, если партнер им нравится «по-настоящему». Отличие от повадок мужчин бросается в глаза. Мужские авансы зачастую никак не связаны с влюбленностью, иными словами, с сильным половым влечением; порой на такое поведение их толкает не столько особенное очарование, которое исходит от какой-нибудь женщины, сколько удовольствие, доставляемое приключением, вкус к новизне или к любовным победам. И доходит даже до того, что случайно подвернувшегося «удобного случая», полового влечения или соблазна получить «опыт» как таковой может оказаться достаточно, чтобы побудить мужчину направить все усилия на сближение. Ничего подобного не произойдет с женщиной, которая, даже если принять во внимание возможность проявления ею инициативы, по-прежнему склонна к избирательности полового желания, к выбору более придирчивому, более индивидуализированному и более бескомпромиссному.

Ко всему этому следует еще добавить, что мужчины и женщины имеют в своем распоряжении разное оружие соблазнения. Обольщение на женский манер опирается главным образом на внешние данные и на стратегии, обеспечивающие наиболее выгодную демонстрацию своих прелестей*. Набор способов, используемых мужчинами, гораздо шире: орудиями соблазна им могут служить и положение в обществе, и власть, и деньги**, и престиж, и известность. Но далеко не всегда можно констатиро-

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

Принцип подчинения женщины мужчине утратил легитимность
Мужчины склонны в первую очередь подчеркивать биологическую инфантильность женщины пока мужчина действует
Же касается сногсшибательной красоты
Успешные женщины на горизонте демократий будто бы обретает конкретные очертания феминизация власти
Липовецкий Ж. Третья женщина социологии 9 мужчины