Пиши и продавай!
Пиши и продавай! |
|
|
Чем раньше начинается процесс усвоения социальной символики, тем более телесным он является, соответственно, тем сложнее будет потом ребенку различать бессознательные реакции и осознанные действия. Соответственно, тем больше тело само по себе будет представлять средство коммуникации, тем тяжелее ребенку будет научиться осознавать свое поведение. Другими словами, чем меньше задействована речь в этом процессе, тем более бессознательными будут эти усвоенные установки, и тем сложнее будет ребенку их осознать и при необходимости исправить или изменить. Заученное телом - это не что-то такое, что можно нести перед собой, это то, чем тело и является. "Такого рода усвоенные образцы поведения бессознательны, тем самым защищены от обдуманных и преднамеренных исправлений, от того чтобы стать ясными и четко определенными" (Bourdieu 1976, S. 200). В исследованиях общества Кабилии Бурдье затрагивал тему мужского и женского габитуса, который в рамках социального расслоения несомненно является специфическим и формирует тот или иной тип отношений между мужчинами и женщинами в обществе. В этом смысле габитус, соотнесенный с разницей анатомических характеристик обоих полов, влияет на такие социальные отношения как: насилие, власть, господство или подчинение, представляя их как естественные. Иными словами, половой акт как простейший биологический и в тоже время социальный акт является лучшим примером организации социального подчинения в обществе. Отношение к телу не сводится к "образу тела", к субъективному пониманию его, то есть речь идет не об индивидуальных представлениях, интерпретациях и воображении, как это принято трактовать в психоанализе. Собственно говоря, имеется в виду даже не четко сформированные представления о маскулинности и феминности, о которых можно прочитать в литературе, касающейся вопросов отношений между полами. "Нельзя доверять социальной психологии", считает Бурдье, "когда она помещает диалектику инкорпорирования на уровень представлений" (1987, S. 1 134). Нельзя понимать и объяснять этот процесс только с точки зрения подражания образцам и создания представлений об образе тела, производимых другими и получаемых извне, правильнее будет воспринимать это как формирование тела самого по себе; имитируются не "модели", а действия других. "Телесный экзис говорит напрямую с моторикой, в качестве схемы поз" (1987, S. 136), - пишет Бурдье, предполагая, что телесный контакт и отношения "тела к телу" напрямую связаны с символикой и ценностями. Только на первый взгляд может показаться, что речь идет исключительно о том, что человек, подвергаясь давлению общепринятой идеологии, выстраивает свою половую идентичность путем притворства и подражания определенным образцам и моделям, принятым в какой-либо социальной группе, на самом деле, напротив, этот процесс требует полной телесной интеграции: "тело верит в то, во что играет: мы плачем, когда изображаем печаль. Оно не осознает, что играет, и не запоминает прошлое, а приводит его в действие, и, уничтожая его таким образом, начинает жить заново. Заученное телом - это не что-то такое, что можно как знание нести перед собой, это то, чем тело и является" (Bourdieu 1987, S. 135). Все примеры, образцы и эталоны, которые ассоциируются в обществе со словом "мужчина", являются ни чем иным, как лишь возможными трактовками этого понятия в рамках мужского габитуса. То есть габитус - это способность свободно производить практики, понимания и определения, но в то же время это жесткий каркас, ограничивающий эту производительную способность. Именно поэтому понятие "быть настоящим мужчиной" может иметь разные оттенки в зависимости от того, в каком контексте оно употребляется. В пределах габитуса совмещаются даже такие категории, которые на первый взгляд могут показаться прямо противоположными и никак не относящимися друг к другу. Согласно логике Бурдье, в интерпретации габитуса субъективное понимание маскулинности или феминности определяет не только соответствующую полу роль, но и целую систему элементарных категорий, которая в свою очередь является не менее основательной, чем сформированное мировоззрение. Поэтому субъективная ориентация и определение места в системе социальной классификации, как описал ее Бурдье, имеет основополагающее значение не только для половой идентичности, но и для всей психической организации субъекта. "Легко можно вообразить, - пишет Бурдье, - как велико давление на конструирование образа себя и мира со стороны оппозиции между маскулинностью и феминностью, когда та лежит в основе фундаментального деления как социального, так и символического мира" (1987, S. 145). Половая идентичность как основополагающая часть того образа себя, который человек выстраивает, общаясь с окружающими, определена габитусом, специфическим для разных полов, и тем, как в процессе накопления жизненного опыта конкретный человек сам усваивал этот габитус. Однако следует учесть, что это, как правило, происходит спонтанно, "само по себе" и лишь отчасти может быть осознанно. Индивидуальное понимание габитуса, субъективное отношение к тому, что значит "быть настоящим мужчиной" связано с тем, насколько независимо и полно человек способен проявить свой собственный стиль, стараясь при этом либо "понравиться" окружающим и быть понятым ими, либо встать с ними в оппозицию. В том случае, если эти проявления "личного" лишь частично отклоняются от общепринятого, то индивидуальный габитус мужчины может отчасти приобрести черты феминности и выглядеть надуманным или пародийным. И в том, и в другом случае подобная конструкция половой идентичности неустойчива и воспринимается как сомнительная. Специфический для данного пола индивидуальный габитус и основанная на нем половая идентичность человека во многом зависят от отношений между мужчинами и женщинами, принятыми между родственниками в семье, где он вырос. Таким образом, индивидуальная интерпретация габитуса зависит от того, как он традиционно понимался в семье. При этом у членов семьи не будет возникать проблем в общении с окружающими до тех пор, пока общество принимает их семейную интерпретацию габитуса как нормальную, допустимую и адекватную. Другое дело, когда в рамках семьи смысл общепринятого габитуса интерпретируется нетрадиционно (сексуальные меньшинства, ортодоксальный матриархат или патриархат). Так как в этих случаях для сохранения внутрисемейного равновесия (включая особо ригидные формы), как правило, требуется приспособление к этому социально отклоняющемуся образцу, и для взрослеющего субъекта имеется слишком мало свободы действий для образования габитуса, соответствующего его индивидуальности и социально приемлемого для него. Другими словами, допустимым в таких семьях считается только один образец "настоящего мужчины", следуя которому, человеку чрезвычайно трудно найти свое место в более широкой среде социально одобряемых форм маскулинности. В этой теории важно то, что половая идентичность во многом неустойчива и может изменяться, но в то же время является основой нормального функционирования психики человека. Любые признаки психических расстройств, проявляются прежде всего в изменении половой идентичности человека. У женщин это проявляется в ненормальном отношении к еде (булимия или патологическое стремление к похуданию). В специальной литературе такие изменения в поведении женщины связываются с изменениями психики и собственной идентичности. У мужчин это выражается несколько иначе в невротических страхах, состоянии депрессии, раздражительности. Можно предположить, что на разрушение половой идентичности влияют процессы психических изменений. Например, не пристало мужчине постоянно чего-то бояться или быть в депрессии, при хорошем самочувствии. Важна обратная связь этих процессов: так как половая идентичность и согласование различных свойств, предпочтений и склонностей к тому или иному полу является фундаментальной и коренится в самом теле в качестве габитуса, то каждая неуверенность, например на основе биографического опыта, которые выходят за рамки социально терпимых отклонений от "нормы", всегда ведет одновременно к значительным последствиям в различных сферах жизни человека. Подобное явление можно заметить в вышеупомянутых группах мужчин, где отсутствие женщин было позволяло обсуждать различные формы страхов и опасений, а, в конечном счете, того, что же значит быть "настоящим мужчиной" и каким образом они сами ориентируются на эту модель маскулинности, естественно не всегда следуя ей в повседневной жизни. Однако такой образ маскулинности не может восприниматься как абсолютно идеальный, а должен служить лишь примером, на который вынуждены ориентироваться мужчины, воспринимая его изначально как групповую норму и в то же время индивидуально в своем габитусе явно отклоняясь от социально одобряемой картины мужественности. Подобным образом была сконструирована и вышеописанная группа, где отдельные участники в основном на почве своих отклонений от общепринятого мужского габитуса, выделялись, и по сути образовывали свою собственную специфическую группу. Литература Bourdieu, Pierre: Собственное тело воспринимается таким же образом |
|
|
|
|
