<<<     ΛΛΛ     >>>   

прогнала его из дома с гневным криком: «Только не под моей крышей!»

О том, как широко распространено предвзятое отношение к сексуальным связям, которые воспринимаются как инцест между близкими людьми, говорят и результаты опроса, проведенного Бруно Беттелхеймом среди детей, живущих в киббуцах. Хотя эти дети вместе растут и воспитываются, только трое из тысячи этих детей сочетаются браком с кем-то из своего киббуца. Для сравнения мы разыскали статистику, касающуюся детей, которых после войны французская католическая ассоциация приютила и воспитывала в департаменте Вар и Тулузы: из тысячи трехсот сирот только шестеро поженились между собой.

Однако это чувство кровного родства совершенно не испытывали тысячи детей, которых в парижском районе собрала и приютила после войны организация «Еврейское возрождение». Большая часть этих детей сильно пострадала из-за войны и пребывания в концлагерях. Восстановление их проходило весьма успешно. И этих молодых людей вовсе не удручало чувство кровного родства. Напротив, под крышей этой организации родилось множество прочных супружеских пар.

Как же это понимать? Объяснение таится, наверное, в несхожести ситуаций. Дети из киббуца с очень раннего возраста воспитывались вместе неродной матерью — метаплет. В двенадцатилетнем возрасте они потребовали, чтобы им предоставили отдельные души и спальни.

Во французской католической ассоциации, оказавшей приют детям после войны, работали дамы, которые сегодня уже в очень преклонном возрасте. Они сами называют себя «мамами» и говорят: «У меня было сто восемьдесят семь детей», или «а у меня только сто шестьдесят три ребенка». Они рассказывают, что каждая возрастная группа в их организации представляла собой настоящую семью, с общими именами и эмблемами.

Дети, которых собирало под свое крыло «Еврейское возрождение», были постарше, а воспитатели — ненамного старше их. Личность детей к этому времени уже сформировалась, и они не могли оказывать друг на друга сильного воздействия. Личные несчастья, пережитые этими детьми, воспринимались всеми как общественная трагедия. «Еврейское возрождение» представляло собой нечто вроде лагеря для отдыха, где делились воспоминаниями о своем недавнем прошлом — трагическом и героическом, но там не старались имитировать семейные отношения.

Когда мы спрашивали у взрослых людей, выросших в киббуце и католической организации, почему среди них так мало супружеских пар, большинство с гримасой отвращения лаконично объясняли: «Это нехорошо, это инцест». Мы пытались возражать: «Но вы же знаете, что это — не инцест, потому что вы были сиротами из разных семей и вас просто очень маленькими приютили и воспитали в приемной семье». На что они отвечали: «Да, почти каждый из нас понимает, что это не инцест. Но у нас такое чувство, что если мы поженимся друг с другом, это будет инцест».

В этих двух организациях существовал явный разрыв между чувством и словом.

Ау воспитанников «Еврейского возрождения» слово инцест, напротив, вызывало недоумение, потому что оно никогда не приходило им в голову и не порождало подобного чувства.

Инцестуозное чувство

Инцестуозное чувство или чувство инцеста — это своего рода метафора или образное представление о сексуальных отношениях между близкими по крови людьми, и это чувство вызывает у них стойкое отвращение, в то время как кровосмесительная связь порождает настоящий ужас. Инцестуозное чувство появляется как под воздействием существующего в обществе словесного определения и осуждения инцеста, так и при формировании родственных уз, когда возникает чувство такой эмоциональной близости и

интимности, что оно внушает отвращение к половому акту как таковому. Этим объясняется тот факт, что дети очень часто с отвращением воспринимают сексуальные отношения своих родителей и даже саму мысль о возможности таких отношений.

Нарушение нормального процесса формирования родственных уз и даже незначительный сдвиг в представлениях об общественной морали способны помешать возникновению инцестуозного чувства. Это может произойти на любой стадии формирования психики, начиная с биологического уровня и кончая культурным, как на уровне мозга, так и мифа. Может ли испытывать чувство инцеста энцефалопат, видящий сексуальный объект в человеке, которого мы — но не он — называем «матерью» или «сестрой»? Заслуживает ли судебного процесса старая мать, у которой из-за болезни Альцгеймера нарушены узнавательные способности и она проявляет сексуальное влечение к сыну, путая его с мужем? Шизофреник, страдающий полным изменением личности и не знающий, какого он пола — мужского или женского, не понимает, кто перед ним сидит — чужая женщина или его мать; он не подозревает об общественном запрете, не способен испытывать инцестуозного чувства и думать о нарушении закона, который для него не существует.

У педофилов — нормально функционирующий мозг, который зачастую помогает им решать сложные интеллектуальные задачи, но их эмоциональность сформирована таким образом, что они совсем не способны к эмпатии, то есть к сопереживанию. Они не в состоянии представить себе чувства другого человека, страдания и мысли, которые могут вызвать у ребенка сексуальные акты, совершаемые с ним. Подчиняясь лишь собственным желаниям и представлениям, они играют с телом ребенка с тем же радостным удовольствием, с каким хищник убивает свою жертву

Этот медико-правовой случай позволяет понять, что между инцестуозным чувством и понятием инцеста может существовать разрыв. Когда желание у некоторых умных педофилов угасает, и они освобождаются от его тирании, то, бывает, они начинают читать осуждение в глазах окружающих. Внезапно они осознают, что совершили наихудшее из насилий. До этого дня им даже в голову не приходила эта мысль. И тогда они просят, чтобы — ради защиты детей — их защитили от самих себя. Они требуют, чтобы их подвергли кастрации и даже лоботомии.

Но как только желание возвращается (а это происходит, когда они прекращают принимать антигормональный препарат), то они вновь оказываются в полной его власти и придумывают множество логических аргументов, чтобы оправдать свои регулярные прогулки перед начальной школой или вторжения в комнату маленького сына, так как большинство сексуальных актов: отец-сын или отец-дочь — близки к педофилии. В такие моменты агрессор уже не испытывает никакого эмоционального барьера и не думает о нарушении закона. Он полностью подчинен своему желанию и совершенно не представляет ни эмоций, ни чувств другого.

Женщины-педофилки встречаются гораздо реже. Но они ведут себя и рассуждают точно так же, как и мужчины: «Это он сам меня спровоцировал», — может заявить такая женщина, которая только что напала на семилетнего мальчика. «Я нападаю на тех детей, которые мне нравятся, потому что я люблю детей и сама как ребенок», — говорит эта «детолюбка.»

Результаты опросов свидетельствуют, что пятьдесят процентов проституток свой первый в жизни сексуальный акт совершили с собственным отцом. Можно ли из этого заключить, что к проституции их подтолкнул инцест? Или что смещение ролей и смешение чувств, из-за которых оказался возможным инцест, сделали для них позволительной и проституцию, с ее сугубо утилитарным представлением о сексуальности, в которой для них нет никакого таинства?

Воображаемый инцест

Об определенных сексуальных связях принято говорить: «Это инцест». А участвующие в них индивиды не всегда испытывают подобное чувство. Например, при половых отношениях с мужем сестры или между однофамильцами. И, напротив, человек может испытывать чувство, «будто совершает инцест», хотя никакого гласного запрета на подобный акт не существует. Я говорю о сексуальных отношениях между людьми, привязанными друг к другу с раннего детства.

Подобный разрыв объясняет существование воображаемых инцестов. Почти каждая девочка в возрасте двенадцати-тринадцати лет начинает вдруг воспринимать своего отца как желанного мужчину, хотя она знает, что если она реализует это желание, это будет инцест и сексуальное преступление. Если роли в семье четко определены, а жесты — закодированы (это жест отца, а не мужчины), у юной девушки это противоестественное чувство исчезнет, как только она влюбится в кого-то на стороне. Ее чувства будут подвергнуты строгой категоризации, и это поможет ей чувствовать и вести себя естественно и непринужденно: «К отцу я испытываю совершенно иное любовное чувство, чем к своему жениху».

Но если роли не закодированы, а чувства не сформированы, в любом жесте девушка сможет углядеть намек на сексуальность, потому что своему отцу она будет приписывать чувство, которое сама втайне испытывает к нему. В тех случаях, когда я сталкивался с воображаемым инцестом, это были девушки, выросшие в дружной семье, где отец был очень заботливым, и им было крайне трудно вырваться из этого замкнутого мирка. В таком маленьком мирке, где привязанности не социализированы, представления формируются у девочки под влиянием непосредственных впечатлений: «Мой отец — такой, каким он мне кажется».

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

Во время судебной процедуры судья по делам несовершеннолетних будет обращаться с ребенком как с субъектом
Исправит
Тесную связь мать-ребенок
20 лет лишения свободы30 лет лишения свободыцтт c-у жака от первой жены
Такие матери встречаются в наше время все реже