<<<     ΛΛΛ     >>>   

Джованни Арриги применил методологию больших циклов в своем глубо­
ком и захватывающем анализе «долгого двадцатого века»2. Вначале автор
сосредотачивается на вопросе о том, как кризис гегемонии Соединенных
Штатов и процесса накопления в 1970-х гг. (свидетельствами чего высту-
пали, например, отмена конвертируемости доллара в золото в 1971 году и
поражение армии США во Вьетнаме) стал важнейшим поворотным мо-
ментом в истории мирового капитализма. Однако чтобы понять харак-
тер нынешнего переходного периода, Арриги считает необходимым сде­
лать шаг назад и рассматривать этот кризис как один из моментов исто­
рии больших циклов капиталистического накопления. Следуя методологии
Фернана Броделя, Арриги создает огромный исторический и аналитичес­
кий аппарат, теорию четырех больших системных циклов капиталисти­
ческого накопления, четырех «долгих веков», где Соединенные Штаты пе­
ренимают эстафету развития у Генуи, Голландии и Великобритании.
Обращение к истории позволяет Арриги показать, как все возвращает-
ся на круги своя и, в частности, как капитализм возвращается снова и
снова. Следовательно, в кризисе 1970-х годов на самом деле нет ничего но­
вого. То, что случилось с капиталистической системой, где сегодня веду-
щая роль принадлежит Соединенным Штатам, с британцами произош-
ло сто лет назад, а ранее — с голландцами, и еще раньше — с генуэзцами.
Кризис стал свидетельством переходного периода, служащего поворот-
ным моментом на каждом очередном витке системного цикла накопления:
от первой фазы материальной экспансии (инвестиций в производство) ко
второй фазе финансовой экспансии (включая спекуляции). Подобный пере­
ход к финансовой экспансии, характеризующий экономику США с начала
1980-х годов, по мнению Арриги, всегда выступает знаком заката; он обоз-
начает конец цикла. В частности он свидетельствует об окончании геге-

ПРЕДЕЛЫ ИМПЕРИАЛИЗМА

225

монии Соединенных Штатов в мировой капиталистической системе, поскольку завершение каждого большого цикла всегда знаменуется географическим смещением эпицентра системных процессов капиталистического накопления. «Подобные сдвиги, — пишет он, — случались в ходе всех кризисов и всех финансовых экспансий, отмечавших переход от одного системного цикла накопления к другому»*. Арриги утверждает, что Соединенные Штаты передали эстафету Японии, которая и станет лидером следующего большого цикла капиталистического накопления.

Мы не будем обсуждать, насколько прав Арриги в отношении заката гегемонии Соединенных Штатов и наступления века Японии. Нас более интересует то, что в контексте аргументации Арриги с позиции теории циклов невозможно распознать момент разрыва системы, изменение парадигмы, событие. Напротив, все должно двигаться по кругу, и, таким образом, история капитализма становится вечным возвращением. В конце концов, подобный анализ, основываясь на идее циклов, скрывает реальный двигатель кризисов и процессов структурных изменений. Хотя Арриги и проводит развернутое исследование положения рабочего класса и истории рабочего движения в различных странах мира, в контексте его работы и под грузом разработанного им исторического аппарата все равно создается впечатление, что кризис 1970-х годов был всего лишь частью объективных и неотвратимых циклов капиталистического накопления, а не результатом пролетарских и антикапиталистических выступлений как в господствующих, так и в зависимых странах. Аккумулирование этих выступлений и было двигателем кризиса, они определили условия и природу капиталистической реструктуризации. Более важной проблемой, нежели какие-либо исторические'дебаты по поводу кризиса 1970-х годов, представляется нам вопрос о возможности качественного сдвига в настоящее время. Мы должны обнаружить, где в транснациональных сетях производства, процессах обращения на мировом рынке и в глобальных структурах капиталистического управления обозначены возможные разрывы и сосредоточены движущие силы будущего, не обреченные повторять прошлые циклы капитализма.

3.2 Дисциплинарное регулирование

Для капиталистической демократии представляется политически невозможным организовать расходы на уровне, необходимом для решающего эксперимента, который бы подтвердил мою мысль — кроме как в условиях военного времени.

Джон Мейнард Кейнс, 29 июля 1940 г.

Традиционный империализм — эксплуатация ради прибыли, переводимой из-за границы, — не входит в наши планы.

Президент Гарри С. Трумэн, 2о января 1949 г.

Первая значительная волна марксистского теоретического анализа империализма пришлась на период Первой мировой войны. Этот период также явился началом глубоких изменений в мировой капиталистической системе. Исходя из опыта революции 1 9 1 7 года в России и первой великой империалистической войны, было очевидно, что капиталистическое развитие больше не могло быть таким, как раньше. Как мы сказали, существовал ясный выбор: мировая коммунистическая революция или преобразование капиталистического империализма в Империю. Капитал должен был ответить на этот вызов, но условия повсюду в мире не очень этому способствовали. В 1920-х гг. неравномерность капиталистического развития в империалистических государствах предельно обострилась. Рост и концентрация промышленного производства, которые достигли максимума в условиях войны, продолжались быстрыми темпами в ведущих капиталистических странах, а распространение тейлоризма сделало возможным резкое повышение производительности труда. Однако рациональная организация труда не привела к рационализации рынков, а напротив, лишь увеличила царящую на них анархию. В ведущих странах твердо установленная заработная плата стала выше, чем когда бы то ни было, в соответствии с фордистской моделью. Режим высокой и твердо установленной заработной платы частично стал ответом на угрозу, вызванную Октябрьской революцией, своеобразной прививкой от распространения болезни коммунизма. Между тем колониальная экспансия продолжалась с неослабевающей силой, и бывшие германские, австрийские и турецкие владения были в качестве трофеев поделены между державами-победительницами под сомнительным прикрытием Лиги Наций.

228

ПЕРЕХОДЫ ПРОИЗВОДСТВА

Это сочетание факторов послужило основой великого экономичес­
кого кризиса 1 9 2 9 г . , являвшегося одновременно и кризисом чрезмерно­
го инвестирования со стороны капиталистов, и кризисом недостаточно­
го потребления со стороны пролетариата в ведущих капиталистических
странах1. Когда «черная пятница» на Уолл-Стрит официально положила
начало кризису, власти столкнулись с общими проблемами капиталисти­
ческой системы и необходимостью найти какое-то решение, если это все
еще возможно было сделать. То, что им следовало бы предпринимать в
Версале во время мирных переговоров — заниматься причинами межим­
периалистической войны, а не просто наказывать проигравших2, — сей­
час приходилось делать в каждой отдельной стране. Капитализм нуждал­
ся в радикальной трансформации. Однако правительства ведущих капи­
талистических государств были не в состоянии справиться с этой задачей.
В Великобритании и Франции реформ, по сути дела, не было, а несколь-
ко попыток приступить к ним были сорваны сопротивлением консервато-
ров. В Италии и Германии программа реорганизации капиталистических
отношений в конечном счете вылилась в фашизм и нацизм3. В Японии ка­
питалистический рост также принял форму милитаризма и империализ-
ма4. Только в Соединенных Штатах имели место капиталистические пре-
образования, выразившиеся в демократическом Новом курсе. Новый курс
действительно стал отходом от существовавших прежде форм буржуаз­
ного регулирования экономического развития. Для нашего исследования
значение Нового Курса измеряется не только его способностью перестро­
ить производственные отношения и отношения власти в рамках одного ве­
дущего капиталистического государства, но также, прежде всего, его влия­
нием на весь мир — влиянием, которое не было прямым или открыто вы­
раженным, но тем не менее имело далеко идущие последствия. С Нового
Курса начал свое развитие реальный процесс преодоления империализма,
выхода за его пределы.

НОВЫЙ КУРС ДЛЯ ВСЕГО МИРА

В Соединенных Штатах Америки Новый курс опирался на сильную политическую субъективность, как широких масс населения, так и элиты. Развивавшиеся с начала XX века во взаимосвязи либеральное и популистское течения американского прогрессизма соединились вместе в программе действия президента Франклина Делано Рузвельта. Можно с полным основанием утверждать, что Рузвельт разрешил противоречия американского прогрессизма, сумев соединить империалистическое призвание американского государства и реформистский капитализм, представленные со­ответственно Теодором Рузвельтом и Вудро Вильсоном5. Субъективность сыграла решающую роль в трансформации американского капитализма

ДИСЦИПЛИНАРНОЕ РЕГУЛИРОВАНИЕ

229

и обновлении американского общества в процессе этих изменений. Государству отводилась роль не только посредника в конфликтах, но также и двигателя социального развития. Изменение юридической структуры государства привело в движение процедурные механизмы, сделавшие доступным реальное политическое участие и выражение своего мнения для широкого круга общественных сил. Государство начало играть центральную роль в регулировании экономики, и кейнсианство стало основой кре­дитно-денежной политики и регулирования трудовых отношений. За счет этих реформ американский капитализм значительно продвинулся вперед, развившись в систему с высоким уровнем заработной платы и потребления, но в то же время обладающую высоким конфликтным потенциалом. В ходе этого развития сложилась триада, составившая впоследствии основу «государства благосостояния» эпохи современности: синтез тейлоризма в сфере организации труда, фордизма в области режима заработной платы и кейнсианства в макроэкономическом регулировании жизни общества*. Это было не государство всеобщего благосостояния, бывшее результатом экономической и социальной политики, сочетавшей в себе социальную помощь и империалистические побуждения, как в Европе, а скорее государство, пронизывавшее своим вмешательством всю сферу общественных отношений, установившее дисциплинарный режим, сочетавшийся с широкомасштабным участием в процессе накопления. Это был капитализм, который стремился быть прозрачным и регулируемым со стороны государства, осуществлявшего либеральное планирование в экономике.

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

Хотя действия государства временами противоречат непосредственным интересам отдельных капиталистов
Хардт М., Негри А. Империя политологии 2 производства
Хардт М., Негри А. Империя политологии 5 кризиса
Революционной диалектики
Абсолютная угроза моральному порядку