<<<     ΛΛΛ     >>>   

С другой стороны, общество, в котором все люди являются дьяволами, стремящимися обмануть и обвести вокруг пальца своих собратьев при каждом возможном случае, также не будет стабильным. Появление небольшого числа честных сотрудников в этом обществе дьяволов приведет людей, склонных к сотрудничеству, к извлечению больших выгод за счет дьяволов. Дьяволы будут не способны сотрудничать друг с другом и будут постоянно проигрывать ангелам, которые способны сотрудничать. В классическом примере из эволюционной теории игр смешанная популяция соколов и голубей не будет стабильной, если все голуби будут съедены соколами: последние примутся друг за друга из-за недостатка еды.

Эволюционная теория игр, таким образом, говорит нам, что все общества будут состоять из ангелов и дьяволов или, точнее, будут состоять из людей, которые обладают ангельскими и дьявольскими чертами в разных пропорциях. Соотношение ангелов и дьяволов будет зависеть от выгоды того или другого поведения, то есть благ, которые достанутся ангелам, способным объединиться друг с другом, и дьяволам, преуспевающим в своем оппортунизме. Учитывая эти выгоды, теория игр может помочь предсказать, какое соотношение ангелов и дьяволов будет иметь место и какие эволюционно стабильные стратегии возникнут в результате.

Если известно, что все люди живут в смешанном мире ангелов и дьяволов, то какие психологические характеристики окажутся наиболее полезны для процветания? Ясно, что ответ не в том, чтобы всем стать ангелами, так как это приведет к убыткам при встрече с дьяволами. Скорее требуются характеристики, которые позволяли бы решать ежедневно встречающуюся проблему «дилеммы заключенного» для многих игроков. Мы могли бы использовать, во-первых, специальные познавательные способности, которые позволили бы нам отличать ангелов от дьяволов. И во-вторых, нам понадобились бы специальные эмоции или инстинкты, гарантирующие, что мы стабильно будем придерживаться стратегии «око за око, зуб за зуб»: нам необходимо награждать ангелов и наказывать дьяволов. А это, по-видимому, и есть то, что происходило во время эволюции человеческой психики.

Психолог Николае Хэмфри и биолог Ричард Александер независимо друг от друга пришли к выводу, что одной из причин, почему человеческий мозг развивался так быстро, была потребность человека в умении сотрудничать, обманывать и расшифровывать поведение друг друга 20 . За последние приблизительно пять миллионов лет, с тех пор как дороги человека и шимпанзе разошлись, мозг увеличился более чем в три раза и расширился так, как это только позволял родильный канал матери. По сравнению с общим временем эволюции это изменение произошло с невероятной быстротой. Многие годы люди думали, что преимущества интеллекта, которые сделались возможными благодаря большому мозгу, были очевидны — на охоте, при производстве орудий и других подобных вещах. Но другие животные охотятся, делают и используют орудия и даже создают и передают по наследству что-то вроде элементарной культуры, не нуждаясь в настолько развитых когнитивных способностях. Хэмфри и Александер утверждают, что наиболее важной и опасной частью человеческой окружающей среды быстро стали другие люди, в результате чего развитие когнитивных качеств, направленных на социальное взаимодействие, сделалось решающим фактором, определяющим эволюционный успех. Когда группы людей стали главным источником конкуренции, возникла ситуация гонки вооружений, так что не существовало реального предела уровню интеллекта, который был необходим для успешного' участия в социальной жизни, поскольку остальные ее участники приобретали интеллект с той же скоростью 21 .

Люди могут пользоваться широким спектром поведенческих индикаторов, чтобы установить, обманывают ли их другие люди, и имеют специальные неврологические механизмы, помогающие в процессе социального познания 22 . Ложь связана со многими физиологическими характеристиками — такими, как изменение тона голоса, отведенные глаза, потеющие ладони, учащенное сердцебиение и нервозность. Большинство участков коры головного мозга, отвечающих за зрение, используется для распознавания лиц — что важно, если вы пытаетесь определить, кто является родственником или кто выказывает вам расположение, так же как и для интерпретации выражений лица 23 . До сих пор компьютеры не при близились к человеческой способности интерпретировать тонкие изменения выражений лица или языка тела — этим можно объяснить, почему Интернет не способен заменить собой личные встречи во многих общественных ситуациях.

Помимо прямых наблюдений поведения других людей, наиболее важным источником информации о возможности доверять другим индивидам является их оценка третьим лицом, которое имело дело с ним или с ней — вид коллективной социальной памяти, которая заменяет итерированные взаимодействия при многих социальных контактах. В сущности, потребность посплетничать — передавать информацию об окружающих, оценивая их надежность и привлекательность в качестве супругов, деловых партнеров, учителей, соратников и т.д. — и способствовала развитию человеческого интеллекта как такового. Чтобы сплетничать, нужно обладать речью и языком, а этого нет у шимпанзе и других приматов, несмотря на все их социальные достижения. (Представьте себе, как шимпанзе мог бы передать следующую мысль: «Он довольно надежен в обычных ситуациях, но если дела пойдут туго, очень вероятно, что он подведет, а потом будет этим еще и похваляться» 24 .)

Язык — орудие лжи, но также и средство ее обнаружения. Способность к речи является исключительно человеческим качеством и физически обеспечивается огромным объемом новой коры головного мозга, то есть той части мозга, которая развилась относительно недавно по эволюционному масштабу времени 25 . Помимо визуальных, существуют и вербальные сигналы того, что человек лжет. Наиболее важной и когнитивно трудной является способность оценить на основании знаний о прошлых поступках и поведении собеседника в настоящем его правдивость и надежность в будущем — делать суждения на основе, к примеру, внутреннего правдоподобия такого высказывания: «Я предлагаю вам особые условия сделки, которые слишком хороши, чтобы ее упустить...» При решении подобных проблем используется культурная информация («Не лучше ли отойти подальше от этого странно одетого типа: на улице темно, время позднее...»). Однако способность получать и обрабатывать такую информацию является естественной.

Джон Л. Локк (нейрофизиолог, а не философ XVII века) указывает: то, что он называет «разговором по душам», является в действительности важнейшей и исключительно человеческой деятельностью 26 . Он считает, что люди разговаривают не столько для того, чтобы передать определенную информацию, сколько для установления социальных связей со своим собеседником. В этом смысле светская болтовня — о погоде, общих друзьях, личных проблемах — составляет основную массу разговоров, начиная с обществ охотников и собирателей и кончая сегодняшним постиндустриальным обществом, и существует прежде всего для включения людей в сеть социальных отношений и обязательств.

Джеффри Миллер утверждает, что именно когнитивные требования, связанные с ухаживанием — развлекать, быть остроумным, а также уметь обманывать и хорошо выявлять обман, — подтолкнули развитие новой коры головного мозга 27 . Мужчины и женщины постоянно играют в игры друг с другом: мужчина старается увеличить число своих сексуальных партнерш, а женщина ищет мужчину, наилучшим образом могущего обеспечивать ее и ее детей 28 . Мужчина имеет сильные побудительные мотивы притворяться, будто собирается обеспечивать ресурсы и хранить верность, в то время как на самом деле не собирается делать этого, а женщина имеет сильные побудительные мотивы к тому, чтобы раскрыть эту ложь. Женщина, с другой стороны, стремится быть уверенной, что отцом ее детей окажется мужчина с наилучшими генами, независимо от того, является ли он тем, кто обеспечивает ее экономически, в то время как мужчина хочет быть уверенным, что ему не наставляют рога и что он не тратит средства на воспитание чужого потомства. Безусловно, стремление избежать именно такого обмана является движущей силой многих социальных практик — женитьбы на девственницах, пояса верности, паранджи, затворничества, удаления клитора и различия в наказаниях во многих человеческих правовых системах за мужскую и женскую неверность 29 . Познавательные способности создания, которое сможет точно ответить на вопрос из песни «Но будешь ли ты любить меня завтра?», должны быть значительными.

Модульность мозга

Точка зрения Локка, согласно которой разум — это универсальный компьютер, наполняющийся данными лишь после рождения человека, была подвергнута серьезному сомнению и заменена совершенно другой идеей: мозг — это набор специализированных модулей. Такие модули образовывались в результате специфических потребностей, связанных с воздействием окружающей среды на предков человека в то время, когда формировался мозг современного homo sapiens, и поэтому содержат врожденное знание, необходимое для решения проблем, поставленных окружающей средой. В отличие от Локка и Скиннера некоторые исследователи полагают, что младенцы имеют некоторое врожденное эмпирическое знание мира. Оказавшись, к примеру, в экспериментальной ситуации, из которой следует, что два объекта занимают одно и то же место в пространстве, они возбуждаются и беспокоятся, поскольку каким-то образом знают, что этого не может быть 30 .

Наиболее известные модули мозга — это левое и правое полушария коры, которые выполняют частично специализированные, а частично совпадающие функции, функции, которые могут быть исследованы отдельно путем рассечения мозолистого тела — нервного узла, который соединяет оба полушария 31 . Существуют также специализированные модули

речи, зрения, музыки, принятия решений и даже морального выбора.

Одной из наиболее интригующих работ о модулях мозга, которые могли бы быть специализированы на выполнение задач социального сотрудничества, является работа Джона Туби и Леды Космидес о так называемой задаче Васона. Задача Васона была разработана в 60-е годы для того, чтобы установить, смогут ли испытуемые логически опровергнуть содержащие условие утверждения («если... то...») при помощи перебора серии карточек, на которых написаны несколько возможных ответов. В оригинальной задаче Васона этот вид логического рассуждения оказался очень сложным для большинства людей, когда он касался абстрактных понятий; лишь 25 % протестированных людей были способны ответить правильно. Однако когда Туби и Космидес провели аналогичный тест, используя предложения, выражающие социальные отношения, коэффициент правильных ответов у испытуемых резко увеличился, то есть опровержение предложений типа «Вы можете пить пиво, если вам есть 21 год» или «Вы можете претендовать на определенные привилегии, если делаете отчисления в общественный фонд» гораздо легче выполнялись тестируемыми, чем предположения о привычных ситуациях, не заключающих в себе социальных обстоятельств (например, «Если кто-либо едет в Бостон, то он едет на метро») 32 . Туби и Космидес считают, что эти результаты говорят о существовании специальной, возникшей в результате эволюции функции мозга для решения проблем социального сотрудничества типа «дилеммы заключенного».

Иррациональный выбор

Несмотря на то что эволюционная теория игр объясняет, почему популяция дьяволов не будет процветать, она не предсказывает, что мы станем настоящими ангелами. Скорее она предсказывает, что мы станем теми, кого Иммануил Кант называл «рациональными дьяволами», другими словами — дья волами, которые ведут себя высокоморально или альтруистически, потому что это в их собственных интересах. Настоящий ангел, согласно Канту, следовал бы правилу ради него самого, особенно в случаях, когда моральное поведение вредит собственным интересам. В диалоге Платона «Государство» Сократ описывает перстень Годеса, который делает надевшего его невидимым 33 , и спрашивает: существовали бы какие-либо причины для того, чтобы мы поступали честно, если бы мы носили такой перстень и могли бы совершать преступления, будучи неуловимыми? Теория игр говорит нам: нет; вознаграждение — следствие наличия репутации честного человека, а не честности самой по себе. Экономист Роберт Фрэнк делает следующий шаг в теории, предполагая, что лучший способ завоевания репутации честного человека — фактически быть честным, так как люди, которые честны лишь по расчету, рано или поздно совершают ошибку и подрывают свою репутацию 34 . Однако в конечном итоге учитывается только производимое впечатление.

Даже самая совершенная теория игр не дает адекватной оценки морального поведения человека. Разумеется, мы хороши и действуем альтруистически в большинстве случаев не по расчету. Конечно, никто не станет утверждать, будто фармацевтическая компания, отозвавшая из продажи свой бракованный товар, действует так лишь по этическим соображениям, однако люди считают, что моральное поведение самоценно, и высказывают свое высочайшее одобрение не рациональным дьяволам, но настоящим ангелам. Не только Платон и Кант, фактически все серьезные философы задавались вопросом, являются ли моральные правила всего лишь инструментом, нужным для достижения определенных целей, или самоцелью. Даже если мы решим, что они инструменты, тот факт, что мы постоянно спорим по этому поводу, означает, что моральное поведение имеет особый статус в человеческой психике.

Ранее я высказывал предположение, что эволюционная теория может объяснить происхождение взаимного альтруизма у людей и что многое из того, что мы называем моральным поведением, включает в себя неединовременный двусторонний обмен благами, который в конечном счете идет на пользу тем, кто в нем участвует. Но все-таки люди настаивают также на существовании чистых форм альтруизма, даже если он проявляется лишь в редких случаях. Отражает ли это, как утверждали бы Кант и Гегель, тот факт, что люди на самом деле являются моральными существами, поступки которых не определяются биологией? Или существует эволюционное основание для строгого соблюдения правил, даже когда это идет во вред возможности выживания индивида?

Последние достижения нейрофизиологии могут помочь в объяснении вопроса, почему моральное поведение человека — создание правил и следование им — является гораздо более сложным, чем рациональный выбор на основании теории игр, так любимой экономистами. То, что экономисты называют предпочтениями, а остальные относят к желаниям, побуждениям и т.п., порождается лимбической системой — древней частью мозга, включающей гиппокамп и миндалину мозжечка. Лимбическая система ответственна за эмоции, и гипоталамус взаимодействует непосредственно с эндокринной системой, которая путем изменения выделения гормонов регулирует температуру тела, частоту сердцебиения и т.п. 35 Рациональный выбор, с другой стороны, — упорядочение и сравнение имеющихся альтернатив и выбор оптимальной — происходит в новой коре головного мозга, эволюционно молодой части мозга, появившейся у млекопитающих и отвечающей за сознание, язык и т.п.

Экономист сказал бы, что лимбическая система предлагает предпочтения, а кора головного мозга ищет стратегии их удовлетворения в соответствующем теории игр рациональном процессе. Такому взгляду противоречит тот факт, что эмоции, по-видимому, играют значительно большую роль в ра циональном выборе, чем предполагает данная модель, как это показано в работе Антонио Дамасио — нейрофизиолога, посвятившего себя изучению пациентов с повреждениями лобных долей коры головного мозга". Наиболее известным из этих пациентов был железнодорожный рабочий по имени Финеас Гэйдж, с которым в 1840-х годах случился ужасный несчастный случай: его ранил железный прут полуторадюй-мовой толщины, пройдя от щеки до верхней части черепа. Гэйдж чудом выжил, но его личность резко изменилась. Если раньше он был скромным и трудолюбивым, то после несчастного случая стал нечестным и совершенно безразличным к тому впечатлению, которое его поведение производило на других людей. Он не мог удержаться на постоянной работе, провел остаток жизни, выступая в сомнительных представлениях, и в конце концов умер в нищете.

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

Но беби бум только частично может послужить объяснением растущему уровню преступности в 60 х
Фукуяма Ф. Великий разрыв политологии 6 культура
17 вторая методологическая проблема связана с кросскультурны ми исследованиями преступности
Фукуяма Ф. Великий разрыв политологии 11 государственной