<<<     ΛΛΛ   

"Греки вообще делали все, чтобы противодействовать элементарному воздействию образов возбуждающих страх и сострадание: они как раз не хотели страха и сострадания - честь и слава Аристотелю! но он, несомненно, не попал в бровь, не говоря уже о глазе, когда говорил о последней цели трагедии!.." (Там же, с. 561.) В своем воинственном неприятии ценностей христианства, Ницше готов не соглашаться даже со своим в предшественником в античности. Он упускает из виду, что как раз про очищения от "ненужных" аффектов ратовал Стагирит. А разве правомерно ставить под общий знаменатель всех греков, если сам Ницше готов оспаривать фигуру Сократа. Сторонясь какого-либо намека на нравственную взыскательность, Ницше претит всякое соприкосновение со страхом и состраданием, и он решается на подмену, которая окончательно разоблачает его позицию:

"Афинянин шел в театр слушать изящные речи! И об изящных речах шло дело у Софокла! - да простится мне эта ересь." (Там же.)

Увы, я боюсь, что подобная ересь вполне устойчиво засела в головы специалистов, раз Виктор Ярхо мог дать отрицательный ответ на свою риторически озаглавленную студию в солидном сборнике "Античность и современность" (М.1972): "Была ли у древних греков совесть? (К изображению человека в аттической трагедии)».

В конце своих размышлений, я позволю себе упомянуть по какому поводу возникло изложение моей концепции о катарсисе в «Поэтике» Аристотеля.

Тут я выскажу признательность Асе Яновне Эсалнек, которая пригласила меня принять участие  в Поспеловских чтениях на кафедре по теории литературы в МГУ им. Ломоносова. Но, прежде всего я благодарен Александру Сергеевичу Пушкину, так как в связи с 200-летием со дня его рождения, я выступил на научной конференции в Софии с докладом «Мотивы совести и власти в «Борисе Годунове» Пушкина и у Софокла и Шекспира» (см.: http://www.utoronto.ca/tsq/20/stefanov20.shtml ). Для меня было особенно ценна вскользь высказанная мысль гениального поэта и драматурга, написавшего про одного литератора, что он "бьется в старых сетях Аристотеля - он ученик трагика Вольтера, а не природы". (Пушкин и театр. М.1953, с. 341.) Ведь такая взыскательность вполне в духе моего давнего критицизма и, конечно же, я ее процитировал, чем и «заработал» себе приглашение выступить с докладом о Аристотеле. Отстаивая свою уверенность, что нам следует очищаться не от страха и сострадания, а от самомнительной и фаталистичной веры, будто в порядке исключения нас не уязвят уколы совести, я мог рассчитывать на отнюдь неслучайное подтверждение не только художественным творчеством русского гения, но и на его прямое высказывание о зачинщике тысячелетних заблуждений!

Пора отбросить эти старые сети. Довольно биться в них и хватит истощать свои силы на доказывании того, что доказать нельзя. Ведь и самое распрекрасное вино испортится и не пригодится даже для уксуса, буде мы его наливали в пропахшие человеческой кровью и гноем сосуды!..

 <<<     ΛΛΛ   

Пришлось заменять эзотерические прожекты платона видимостью объективных зависимостей