Пиши и продавай!
Пиши и продавай! |
|
|
. . . Б. Неисчисляемые
Синтаксическая категория
единственное число (двойственное число) (тройственное число)
множественное число Понятие „более чем один“ применимо только к таким предметам, которые, не будучи тождественными, принадлежат к одному и тому же разряду. Таким образом, множественность предполагает различие, но, с другой стороны, если различие слишком значительно, нельзя употребить слова типа „два“ или „три“. Груша и яблоко представляют собой два разных фрукта; кирпич и замок можно назвать двумя предметами; но кирпич и музыкальный звук не есть два предмета; человек, истина и вкус яблока не составляют трех, и т.д. Какие предметы можно исчислять совместно, зависит от языкового выражения. В большинстве случаев классификация бывает естественной и фактически совпадает по ряду языков, но иногда наблюдаются и различия, порожденные различиями в языковой структуре. Так, например, по-английски не составляет никакой трудности сказать Tom and Mary are cousins, поскольку слово cousin означает одновременно и „кузен“ и „кузина“; в датском языке (как и в немецком и в других языках) эти понятия обозначаются различными словами и, таким образом, эту мысль приходится выражать так: Т. og М. er fжtter og kusine; англ. же five cousins нельзя точно перевести на датский язык. С другой стороны, в английском языке нет подходящего термина для того, что немцы называют Geschwister „братья и сестры“, дат. sшskende. Иногда, однако, употребляются числительные перед такими сочетаниями, как англ. brothers and sisters: They have ten brothers and sisters „У них десять братьев и сестер“, что может означать „два брата + восемь сестер“ или любое другое сочетание; ср. также We have twenty cocks and hens „У нас двадцать петухов и кур“ (= дат. tyve hшns). Вполне естественная потребность совместного обозначения живых существ мужского и женского пола обусловила появление в некоторых языках синтаксического правила, согласно которому форма множественного числа мужского рода употребляется для обозначения существ обоих полов: ит. gli zii, исп. los padres (см. стр. 271). В некоторых случаях невозможно заранее сказать, что следует считать одним предметом: по поводу ряда сложных по своему строению предметов различные языки имеют различные точки зрения: ср. ип pantalon — a pair of trousers, et par buxer, ein Paar Hosen „брюки“; eine Brille — a pair of spectacles, une paire de lunettes, et par briller „очки“; en sax, eine Schere — a pair of scissors, une paire de ciseaux „ножницы“. В английском языке иногда наблюдается тенденция употреблять в этих случаях форму множественного числа как форму единственного числа, например: a scissors „ножницы“, a tongs „щипцы“, a tweezers „пинцет“. В современном исландском языке мы находим любопытную форму множественного числа от einn „один“ в сочетании einir sokkar „одни носки“ (для обозначения более чем одной пары употребляются „дистрибутивные“ числительные: tvennir vetlingar „две пары перчаток“). В отношении частей тела обычно не бывает сомнений, что считать одним предметом, а что двумя; и все же в английском языке существуют (вернее существовали) колебания в трактовке слова moustache, которое в Оксфордском словаре определяется как «( a ) the hair on both sides of the upper lip и ( b ) the hair covering either side of the upper lip, so that what to one is a pair of moustaches, to another is a moustache; cp. He twirled first one moustache and then the other „ Он закрутил сначала один ус , а затем — другой “». В венгерском языке существует твердое правило, согласно которому парные части и органы тела обозначаются как одно целое. Поэтому там, где англичанин скажет My eyes are weak „Мои глаза плохо видят“ или His hands tremble „Руки у него дрожат“, венгр употребит форму единственного числа: A szemem (ед.) gyenge, Reszket a keze (ед. ч.). Отсюда естественное следствие, которое представляется нам очень неестественным: для обозначения одного глаза, одной руки или одной ноги в венгерском языке употребляется слово fйl „половина“: fйl szemmel „одним глазом“, буквально „половиной глаз“, fel lбbбra sбnta „хромой на одну ногу“. Это правило применяется и к словам, обозначающим перчатки, сапоги и т. п.: keztyь „пара перчаток“, fйl keztyь „одна перчатка“ („половина перчаток“), csizma (ед. ч.) „сапоги“, fйl csizma „сапог“. Формы множественного числа таких слов (keztyьk, csizmбk) употребляются для обозначения нескольких пар или различных сортов перчаток, сапог. ОБЫЧНОЕ МНОЖЕСТВЕННОЕ ЧИСЛОСамое простое и очевидное употребление формы множественного числа мы находим в случаях типа horses „лошади“ = (одна) лошадь + (другая) лошадь + (третья) лошадь... (Здесь возможна была бы формула: А мн. ч. = Аа + Аb + Ас...) Такие случаи, которые можно назвать обычным множественным числом, не требуют особых замечаний, так как во многих языках здесь почти всегда налицо соответствие между логикой и грамматикой. Бывают, однако, и расхождения между языками, главным образом из-за формальных особенностей. В английском и французском языках употребляются формы множественного числа существительных в сочетаниях the eighteenth and nineteenth centuries „восемнадцатое и девятнадцатое столетия“, les siиcies dix-huitiиme et dix-neuviиme, в то время как в немецком и датском в тех же случаях употребляется форма единственного числа; причина здесь не в том, что англичанам и французам как таковым в большей степени присуще логическое мышление, а в чисто формальных особенностях языков: во французском артикль, указывающий на число, предшествует непосредственно существительному, но отдален от прилагательных; в английском языке артикль имеет одинаковую форму для обоих чисел, а поэтому он может ставиться перед прилагательным (в единственном числе), как будто бы он имеет форму единственного числа, и в то же время ни в какой мере не препятствовать употреблению формы множественного числа centuries. В немецком языке, с одной стороны, приходится сразу же выбирать между формами единственного и множественного числа артикля, но при этом форма множественного числа die будет восприниматься как несовместимая с формой прилагательного achzehnte — формой единственного числа среднего рода; если же, с другой стороны, начать с (формы единственного числа) артикля das, то было бы в равной степени странно закончить формой множественною числа существительного (das 18te und 19te Jahrhunderte), откуда и вытекает грамматически понятное (но логически необоснованное) правило употребления формы единственного числа во всем сочетании. Так же обстоит дело в датском языке. И в английском языке по аналогичным причинам предпочитается форма единственного числа, если словосочетанию предшествует неопределенный артикль: ср. an upper and a lover shelf „верхняя и нижняя полка“. Иногда форма единственного числа употребляется с целью избежать возможных недоразумений, например у Теккерея: The elder and the younger son of the house of Crawley were never at home together „Старший и младший сын дома Кроли никогда не были дома одновременно“; форма sons могла бы навести на мысль, что было несколько младших и несколько старших сыновей (другие особые случаи см. в „Modern English Grammar“, II, стр. 73 и сл. ). В английском языке различие между двумя синонимическими выражениями типа more weeks than one и more than one week „более одной недели“ ясно показывает психологическое влияние соседнего слова (притяжение). Сила такого влияния неодинакова в различных языках: в итальянском под воздействием un употребляется форма единственного числа: ventun anno , а в английском находим twenty-one years, точно так же, как one and twenty years „двадцать один год“; ср. также a thousand and one nights „тысяча и одна ночь“. Впрочем, с особенной ясностью сила притяжения проявляется в немецком и датском языках, где форма множественного числа употребляется при отсутствии слова „один“ перед существительным, а форма единственного числа — всякий раз, когда „один“ стоит непосредственно перед существительным: ein und zwanzig Tage, tausend und eine Nacht; een og tyve dage, tusend og een nat. Есперсен О. Философия грамматики языкознания 13 средств |
|
|
|
|
