<<<     ΛΛΛ     >>>   

Глава 3. Кризис и крах Версальской системы

183

жесткое противостояние маневрам Германии, намеренное внешнее дистанцирование, продемонстрированное фашизмом относительно австронацизма, и, наконец, подписанные в марте 1934 г. соглашения об ограниченном таможенном союзе между Австрией, Венгрией и Италией  все это позволяло думать, что Муссолини выступал тогда ревностным защитником независимости Австрии, и подобная позиция составляла основу итальянской внешней политики. В действительности, ситуация была несколько иной. Прежде всего, оппозиция политике нацистов не была столь твердой, как казалось внешне, потому что заключавшиеся в это время секретные контакты противоречили официальной линии. И даже поддержке Дольфусу были свойственны оговорки и ограничения. Более того, чтобы выявить возможности компромисса с Германией, Муссолини в июне 1934 г. согласился встретиться с Гитлером.
Встреча в СтраВенеция, первая между двумя диктаторами, состоялась 1415 июня 1934 г. В целом, это событие было недооценено, обычно его интерпретировали как первое сближение между «учителем и учеником», и подобного рода замечаниями пестрели публицистика и мемуары того и более позднего времени. В действительности, встреча имела совершенно иное значение. Основной темой во время переговоров был австрийский вопрос. Гитлер в пяти пунктах изложил свой проект соглашения, в котором повторялись уже известные позиции: аншлюс был для немцев делом решенным; требовалось лишь сменить руководство Австрии и провести новые выборы, в результате которых австрийские националсоциалисты вошли бы в правительство. Все экономические вопросы, касающиеся Австрии, должны были решаться по взаимному согласию между Германией и Италией. Муссолини не вдавался в детали предложений. Но оба собеседника признали, «что австрийский вопрос не был и не может быть препятствием для развития их отношений». Переговоры отнюдь не стали столкновением интересов, они были первым важным шагом в направлении преодоления еще имевшихся серьезных разногласий, и два года спустя, в 1936 г., привели к австронемецким соглашениям.
Между тем, переговоры с Гитлером были лишь одним из аспектов деятельности фашистской Италии. Тогда у Муссолини не было никакого намерения жертвовать Австрией в угоду германскому ревизионизму. Он хотел лишь выяснить подлинные планы Германии и готовность Гитлера учитывать потребности Италии, прежде чем оказать серьезную поддержку Дольфусу, либо избрать другую ориентацию и пойти на соглашение с Францией.

184

Часть 1. Двадцать лет между двумя войнами

Ясный и весьма убедительный ответ германской стороны на итальянские вопросы пришел весьма быстро. Внутренняя вражда между фракциями Патриотического фронта, который объединял сторонников Дольфуса, не прекращалась; такая же вражда между нацистскими группировками привела 30 июня 1934 г. к кровавой чистке. Гитлер с трудом удерживал под контролем в столь сложный момент все австрийские нацистские движения, развязавшие 25 июля вооруженный путч, во время которого был убит Дольфус (хотя путч и завершился провалом). Муссолини без колебаний возложил на Гитлера ответственность за то, что произошло в Австрии. И хотя отсутствуют доказательства личной ответственности германского канцлера, нельзя отрицать, что убийство Дольфуса связано с политической деятельностью националсоциалистской партии. Об этом свидетельствует тот факт, что в ходе силовых действий путчистов было назначено временное правительство во главе с одним из вождей австрийских нацистов Антоном Ринтеленом.
Разочарование было полнейшим: попытки нацистов провалились, и их противники смогли создать новое правительство под руководством деятеля социалхристианской партии Курта фон Шушнига. Муссолини стало ясно, что в австрийском вопросе и в отношениях с Германией он не может рассчитывать на достаточно продолжительный спокойный период для свободного решения других  колониальных проблем, если бы Италия располагала более определенным согласием французов.
Менее чем через месяц после путча Муссолини встретился с новым австрийским канцлером. На предложение Муссолини поддержать вступление Италии на территорию Австрии для оказания военной помощи в противостоянии Гитлеру, Шушниг ответил отрицательно, мотивируя отказ тем, что итальянские действия могли бы спровоцировать реакцию Югославии и Чехословакии, а также тем, что у Австрии, впрочем, есть достаточно сил, чтобы контролировать ситуацию. Ввиду равнодушия англичан и слабого интереса французов к тому, что произошло в Вене, Муссолини пришел к заключению: предотвратить аншлюс собственными силами невозможно. Единственная надежда, возможно, в том, чтобы отсрочить его.
Подтверждением этого вывода послужила реакция других европейских стран на венские события. Муссолини приказал некоторым итальянским частям провести в Венето передислокацию в направлении Бреннера, однако воздержался от посылки двух корпусов итальянских вооруженных сил непосредственно на Бреннер, как об этом обычно говорят, потому что эта акция была бы бесполезной, способной вызвать лишь реакцию, о которой говорил Шушниг и которую дуче предвидел сам.

Глава 3. Кризис и крах Версальской системы

185

Муссолини стремился произвести военными перемещениями дипломатический эффект, поскольку он организовал их в тот момент, когда даже французы, будучи наибольшими сторонниками австрийской независимости, не смогли пойти дальше простого выражения протеста. Убедившись, что ни роль арбитра, ни осторожные переговоры с Гитлером не дали результатов, Муссолини, при поддержке прессы, направляемой Римом, и громких антигерманских выступлений, дал маятнику итальянской внешней политики резкий толчок в противоположном направлении. Впервые за более чем десять лет острой взаимной вражды, он почувствовал расположенность Парижа. В период между началом 1933 г. и летом 1934 г. произошли весьма важные события, и Франция осознала, что настал момент изменить свою политику в отношении Италии. У Муссолини появилась возможность убедиться, что, используя «определяющий вес» Италии в пользу французской политики, он, «может быть», не упустит некоторые ощутимые результаты.

3.3. Реакция Франции на приход Гитлера к власти. Поиск новых союзов: Италия и СССР

Жан-Батист Дюрозель точно и красноречиво озаглавил свою работу, посвященную французской внешней политике с 1932 по 1939 г., одним словом: «Упадок». В действительности, после фактического, если не юридического, краха Локарнской системы в 1932 г., французы не смогли создать вместо нее стратегию внешней политики, которая была бы в состоянии учитывать изменения, свершившиеся в Европе. Они оказались зажатыми между концепцией безопасности и стремлением постоянно уточнять ее содержание, что в результате вело их от одного разочарования к другому, вплоть до психологического ощущения бессилия. В решающие моменты это мешало им сделать смелый выбор без предрассудков, связанный с трудными временами. Так, ослабление способности контролировать европейскую систему, которое восходит к поражению Наполеона I (что не исключало длительные периоды другого характера), привело к уменьшению значимости французской позиции в мире.
Этот длительный процесс, связанный с неспособностью к обновлению французской политики, проявился в конце деятельности Бриана. Он был вызван и нестабильностью правительственных коалиций, и противоречиями между формулами лево и правоцентристского большинства, что приводило к непрерывной смене

186

Часть 1. Двадцать лет между двумя войнами

руководителей французской политической жизни. Все это сопровождалось резкими, хотя и не всегда оправданными поворотами, порождавшими растущее чувство пессимизма в коллективном менталитете французов. Единственным свидетельством преемственности в министерстве иностранных дел оказался генеральный секретарь Алексис Леже, который в марте 1933 г. пришел на смену Филиппу Вертело, не изменив, однако, по существу концепции Бриана. Авторитетный французский журналист Андре Жеро, писавший под псевдонимом Пертинакс, так излагал идеи Леже в статье, которую процитировал Дюрозель: «Приоритет принадлежит согласию и сотрудничеству с Великобританией, необходимо сохранять союз с Польшей и Чехословакией, развивать отношения с Советским Союзом, чтобы дистанцировать его от Германии, преобразовать Лигу Наций ввиду возникающих моментов опасности в военный и экономический союз, который оказывал бы поддержку западным державам».
Но эти положения не учитывали нацистский динамизм, итальянские амбиции, замыслы Советов, двойственность англичан и, прежде всего, развитие кризиса вследствие роста противоречий между европейскими державами.
В левоцентристском правительстве, сформированном Эррио в июне 1932 г. после победы на выборах левого блока, премьерминистр оставил за собой министерство иностранных дел, но проводил колеблющуюся линию по вопросам разоружения. Международные переговоры по этим вопросам зашли в тупик, и это вызывало тревогу в связи с сообщениями о военных ассигнованиях, утвержденных декретом Гитлера. Внешнеполитическая линия Эррио колебалась между перспективой примирения с Германией (что гитлеровская дипломатия вначале демонстративно принимала как некое продолжение духа Локарно и как выражение антисоветского поворота, который Германия открыто одобряла) и противоположной политикой, направленной на углубление контактов с Москвой после долгих лет враждебности или взаимного равнодушия. В этой обстановке Эррио под давлением англичан и итальянцев признал принцип равенства прав победителей и побежденных, который в свое время не признавал его предшественник Тардье.
Характер этого согласия был тот же, что позже пытался реализовать, но с другими намерениями, Муссолини в пакте четырех. В обоих случаях целью ставилось создание группы европейских государств, которая изолировала бы Советы. Последние после прихода к власти Гитлера значительно сблизились с международным сообществом; они отказались от предвзятого подхода (но не

Глава 3. Кризис и крах Версальской системы

187

от принципа) их сущностного отличия от капиталистического лагеря и согласились участвовать в общей конференции по разоружению. Именно с целью уравновесить уступку, сделанную Германии, Эррио намеревался возобновить, наконец, переговоры, которые в течение многих лет советская дипломатия пыталась вести с Францией.
Еще с 1927 г. правительство Москвы предлагало пакт о ненападении, что резко противоречило секретным соглашениям об осуществлении германского вооружения на советской территории. Но в 1932 г. даже Сталин почувствовал необходимость, по крайней мере внешне, показать свою враждебность германскому ревизионизму: это был самый подходящий путь, чтобы убедить французов принять предложение советского министра иностранных дел Максима Литвинова и подписать 29 ноября 1932 г. пакт о ненападении между двумя державами. Для Франции это был, пусть небольшой, шаг вперед, который мог привести к весьма заметным результатам.
Правительство Эррио пало в конце 1932 г. Во Франции наступил смутный период, отмеченный финансовыми скандалами и бурными политическими событиями. Если до 1931 г. экономический кризис еще не давал о себе знать во Франции, то в 1932 г. французы почувствовали его воздействие: безработица, падение промышленного производства, трудности в торговой сфере, рост напряженности в международных отношениях. В результате Франции становится все труднее добиваться реализации своего курса: оказание финансовой помощи в обмен на обязательства участвовать в ее системе безопасности.
В течение года сменилось пять различных правительств, хотя на Кэ д’Орсе до начала 1934 г. оставался Жозеф ПольБонкур. Деятельность этого министра резко осудил Дюрозель за его приверженность формуле «коллективной безопасности» именно в то время, когда японцы завершали захват Маньчжурии, а в Берлине перешел в наступление Гитлер. В этих новых обстоятельствах ПольБонкур долгое время льстил себя надеждой на сближение с Германией. Гитлер демонстрировал французам свои добрые устремления к достижению взаимного компромисса, в особенности потому что, как считали англичане и американцы, в ситуации, когда конференция по разоружению продолжала свою работу, хотя и дышала на ладан, именно французы должны были бы проявить добрую волю. По мнению США и Великобритании, вопрос о безопасности мог серьезно рассматриваться только после того, как Франция предпримет символический шаг по сокращению своих вооруженных сил, которые казались им весьма мощными

188

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

Нольфо ди Э. История международных отношений. истории 1 системы
В которых германия
Нольфо ди Э. История международных отношений. истории 8 союзников
Начался период коалиционных правительств