|
|
<<< ΛΛΛ >>>
тно рисковали сесть на мель. В сезон маловодья вода почти не прикры-
вала эти гряды, и примерно на 70 дней в году судоходство становилось
невозможным. Наоборот, стоило уровню воды подняться, как течение
начинало стремительно увлекать суда. Так, по узкой речной теснине, на
протяжении 90 километров от Турнона до Пон-Сент-Эспри, суда летели
стрелой, и тем большую беду таил для них проход под слишком
тесными арками знаменитого моста Пон-Сент-Эспри, к которому реч-
ники и так всегда приближались с опаской. В такой же степени сильным
течением затруднялось и плавание вверх по реке. Эта проблема не
разрешилась даже с появлением пароходов: в трудных местах паровые
буксиры были бессильны, и приходилось пользоваться туерами * '\
Еще одна трудность - неистовые ветры, гуляющие по узкой речной
долине,- в том числе грозный мистраль. Что делать, когда он задует
в полную силу? Только стоять под прикрытием островов - к счастью,
в ту пору их было много, и они загромождали речной фарватер,- или
же покрепче пришвартоваться к берегу, ожидая, пока непогода минует...
Тем не менее по этой опасной реке веками ходило множество судов.
Уже в римскую эпоху (а скорее всего и раньше) вниз и вверх по Роне
плавали челноки и грузовые лодки (scaphoe, naves onerarioe). В эпиг-
рафических текстах упоминаются бесчисленные корпорации лодочни-
ков, тем более что на притоках большой реки - разумеется, на Соне, но
также и на Ардеше, Дюрансе, Изере - издревле имелось свое собствен-
ное судоходство.
С малозначительными изменениями это речное сообщение просу-
ществовало до середины XIX века, почти до наших дней. Оно с блеском
выдержало даже конкуренцию парового судоходства, чьи первые роб-
кие шаги датируются 1829 годом. В результате вплоть до 1850 года
Рона неизменно являла собой живописное зрелище снующих вверх
и вниз традиционных плоскодонных судов, имевших различные раз-
меры и названия: <пенели> (для перевозки лошадей), <сисланы> или
<сисланды> (по названию города Сесселя), <рини>, <сапины> или <са-
воярды> (последние достигали 70 метров в длину), <шенары> или
<шены>, строившиеся на берегах Соны и служившие обычно для пе-
ревозок зерна. В сравнении с луарскими суденышками это настоящие
колоссы... Кроме того, были еще специальные пассажирские суда,
<водные экипажи> длиной всего метров пятнадцать, где пассажиры,
как в дилижансе, сидели на скамейках. Еще более мелкие пассажирские
* Буксирное судно, движущееся при помощи подтягивания цепи или троса, проложен-
ного по дну реки, (Ред.)
236 Глава третья. Франция дитя географии
лодки, так называемые <скорые>, двигались иногда и на веслах, тогда
как крупные <довольствовались тем, что плыли по течению>. Эти
мелкие суденышки, называемые также <баркеттами>, брали на борт
до 250 квинталов груза; от Арля до Лиона они поднимались <за
7 или 8 дней и за 6 дней - от Авиньона до Лиона, в то время
как крупные [грузовые] суда, которые обычно ходят по Роне, тратят
около месяца на загрузку и еще столько же на плавание вверх по
реке> от Арля до Лиона. Вниз по течению ходили быстрее: от Лиона
до Авиньона всего за два дня. Но даже и при плавании вниз по
реке была еще сильная разница между зимней и летней навигацией ".
Будучи более скоростным, спуск по реке был также и гораздо более
опасным, внушая страх всем путешественникам. В 1320 году Петрарка,
прежде чем ехать в Лионский порт, заполненный судами, отплыва-
вшими на ярмарку в Бокер, отправился в Фурвьерскую церковь, дабы
вверить себя покровительству пресвятой девы.
Конечно, в скорости имелась и своя привлекательная сторона; по
словам позднейшего путешественника, ехавшего в 1704 году из Лиона
в Авиньон, <Рона течет вниз с чрезвычайно большой скоростью...
и весьма удобна для тех, кто направляется в Лангедок и Прованс> ",-
а также, разумеется, и в Италию. Зато нередко бывали и несчастные
случаи: в 1673 году попала в кораблекрушение госпожа де Севинье;
зимой 1784 года, в пору маловодья, село на песчаную мель судно, на
котором ехала англичанка миссис Крэдок; ей лишь <с трудом> удалось
выбраться, потратив на дорогу из Лиона во Вьенн много дней,- чтобы
снять судно с мели, потребовалось 32 лошади ". Осенью 1799 года
генерал Марбо, ехавший в Итальянскую армию, несмотря на маловодье,
счастливо преодолел ряд опасных мелей, но на подступах к Пон-
Сент-Эспри в дело вмешался мистраль: <Корабельщикам не удалось
выгрести к берегу,- писал сын генерала, сопровождавший отца.-
Вместо того чтобы работать, они потеряли голову и принялись молиться
Богу, в то время как течение и яростный ветер несли судно прямо на
мост! Еще миг, и мы врезались бы в мостовую опору и потонули, но тут
отец и мы все, схватив багры и едва успев встать с ними на носу,
оттолкнулись от опоры, на которую нас сносило. Толчок был таким
сильным, что мы повалились на скамейки, зато лодка отклонилась
в сторону и чудом сумела пройти под аркой моста...> '"
Плыть против течения было не столь опасно - зато как же тяжело!
<Невозможно передать, каким безумным ремеслом занимались эти лю-
ди!> '* Четыре-пять, а то и более судов сцепляли в один караван;
передняя лодка, более узкая и длинная, служила как бы флагманом; на
1. Против переоценки <французского перешейка> 237
корме у нее была кабина, где собирались команды остальных судов,
чтобы поспать, приготовить пищу, поесть. А по бечевнику, проложен-
ному чаще всего вдоль левого берега реки, шли конские упряжки,
насчитывавшие до пятидесяти лошадей зараз: двадцать восемь тянули
носовой канат и еще десятка два - кормовой. <Что за великолепные
лошади! - восторгается один из авторов.- Кажется, ныне уже не
умеют выращивать таких сильных и крупных> "". В начале XIX века
их было на берегах Роны 6 000 голов. В Лионе их держали в Мулатьерс-
ких конюшнях ^ - то была своего рода диспетчерская, откуда их
отправляли обратно на юг на плавучих конюшнях-<пенелях>, чтобы
затем вновь запрячь в бечеву.
У <береговых речников>, занимавшихся бечевой тягой, была нелег-
кая работа: следить за лошадьми (осматривать перед отплытием, при
необходимости перековывать, с помощью постромок запрягать по четы-
ре в ряд в бечевой канат, править ими по приказам хозяина, передавав-
шимся с головного судна), натягивать бечеву - <длинный пеньковый
канат, привязанный к мачте головного судна>,- перебрасывать его
через препятствия, высвобождать его, если запутается в <густом ивняке>
по берегам реки... На иных участках канат с постромками растягивался
на длину, достигавшую порой километра. Так, в Донзере (речники
звали это место <обезьяньей горкой>) лошади поднимались вверх по
склону на 60 метров над уровнем реки, по которой между тем медленно
полз вверх караван судов. Дополнительное затруднение возникало при
необходимости время от времени переносить тягу с одного берега на
другой - в тех местах, где прерывалась бечевая тропа (бечевник).
В таких случаях лошадей заводили на специальные <перевозные>
баржи и переправляли на противоположный берег, где они снова начи-
нали тянуть бечеву. При этом судам каравана, естественно, тоже прихо-
дилось пересекать реку. 2 мая 1764 года шедший вниз по течению <шен>
с грузом зерна врезался в головное судно такого каравана, как раз
переплывавшего от одного берега к другому, разломился и затонул... ^
Случалось, что караван увлекало течением,- тогда приходилось спеш-
но рубить канаты, иначе лошадей утащило бы в реку.
Корабельщики почти не покидали своих судов; им не приходилось,
как это делали на Луаре и Алье, подниматься пешком обратно вдоль
Роны, хотя и бывало, что суда по прибытии в порты Нижней Роны
продавались на слом. В целом эти люди составляли не очень многочис-
ленную группу населения - в 1811 году от 3 000 до 3 500 человек "",-
и все они происходили из нескольких селений по берегам реки (ибо река
бывала поделена речниками на сектора, подобно тому как морское
238 Глава третья. Франция - дитя географии
побережье традиционно делилось на участки между моряками). В Живо-
ре. Ле-Роше-де-Кондрие, Серьере, Андансе, Бур-Септ-Андеоле <суще-
ствовали целые династии суровых мужчин, у которых река была
в крови> ^. Эти мужественные и горластые люди держались особняком,
объединялись по нескольку родственников для покупки одного или
нескольких судов. Были у них и свои моды - золотые кольца в ушах,
длинные волосы, заплетенные в косички-<кадснетки>, свисающие по
обеим сторонам лица: был и свой язык, не имевший ничего общего
с языком прибрежных жителей; был и свой праздник - Николин день,
6 декабря. У них были даже своеобычные блюда, скажем, <матлот>, для
приготовления которого следовало накрошить в котел любых речных
рыб - их здесь водилось много, и притом превосходных на вкус,--
полить добрым красным вином с приронских холмов и вес это поджечь
наподобие пунша. Наконец, вдоль всей реки у них были излюбленные,
практически для пих одних работавшие трактиры ".
К этим людям примыкали, увеличивая их численность, также и бе-
реговые речники, о которых уже сказано выше и которые по количеству
не уступали речникам настоящим, а также портовые докеры, чернорабо-
чие. грузчики и, наконец, судостроители из Сесселя, Лиона, Вернезопа,
Живора, Вьенна, Кондрис, Анданса... И это еще не считая тех, что
строили <шены> на берегах Соны. Не считая также - ибо они тоже
держались совершенно наособицу -- плотогонов, которые сплавляли
огромные плоты (60-80 метров в длину, 14-15 в ширину), составлен-
ные на Арве, Изере или Дюрансе. Молевой сплав по бурным водам
Роны был невозможен ^.
В общем, то была развитая грапепортная система, способная выпол-
нять перевозки огромного объема, несмотря па множество затруднявших
их препятствий.
Вместе с тем, в противоположность судоходству по Сене или Луаре,
ронский водный путь почти не разветвлялся по притокам большой реки.
Эти притоки либо вообще плохо годились для навигации, либо для них
требовались суда иных типов, чем для Роны.
<<< ΛΛΛ >>>
Ii сообщениЯ и структураЯ с некоторым сомнением стал пользоваться словом сообщения производство дорогах
Иного уровня экономичес кого развития франции она находится в таких же условиях
Городская застройка сдавлена удушающей защитой крепостной стены
Франции
Связующие историю франции с территори ей
|
|
