<<<     ΛΛΛ     >>>   

Даже после ликвидации Советского Союза продолжают сохраняться и действовать факторы, связывающие бывшие советские народы. Среди них отметим такие, как морально-психологическое, глубоко осознанное чувство принадлеждости к великой стране, исторически сложившееся расселение наций и народностей, не совпадающее с административным делением, проблемы внутренних границ, вооруженных сил и экономического положения. Поэтому можно понять создание СНГ, которое, кстати говоря, было встречено международной общественностью с весьма сдержанным оптимизмом. Это и понятно, ибо возникло достаточно аморфное, не известное мировой практике негосударственное образование. Неизвестно, как оно поведет себя при решении проблем с ядерном оружием и вооруженными силами, с внутренними границами, с рыночной реформой. И этот сдержанный оптимизм международной общественности в скором времени подтвердился тем, что внутри СНГ стали проявляться серьезные разногласия. Более того, они очень скоро приобрели конфликтный характер (границы, вооружение, экономика). А что же Россия?

Россия не только не выиграла от ликвидации Советского Союза, но и многое потеряла, если сравнивать ее нынешнее геополитическое положение с тем, которое имело Российское государство до победы Октябрьской революции в 1917 г. Ее территория сжалась, западные границы далеко отодвинулись на восток. Она утратила самые важные порты и выходы к морю на Балтике, на Черном море и на Каспии. Россия, провозгласив суверенитет, оказалась в положении, небывалом для ее политической истории. За пределами России сразу оказались свыше 20 млн русских, ставших изгоями.

По образному выражению одного из видных отечественных историков, профессора А.М. Хазанова, высказанному им в книге “Постконфронтационная модель международных отношений и Азия”, “изменилась расстановка фигур на шахматной доске глобальной геополитической ситуации. С шахматной доски исчезли такие сильные в прошлом фигуры, как СССР, ГДР, Югославия, ОВД, СЭВ. Зато появилось довольно много новых фигур, которые существенно меняют геополитическую картину мира. Только на территории бывшего СССР возникли теперь 15 независимых государств”. Далее автор продолжает:

“Хотя в декабре 1991 г. и провозглашено создание СНГ, внутри него еще сохраняется много дестабилизирующих факторов и не устранена опасность продолжения и углубления хаоса... СНГ — это изначально нежизнеспособное образование. Оно было изобретено как способ отстранения Горбачева от власти. К тому же в отличие от ЕС (Европейского Союза) в СНГ на огромном евроазиатском пространстве находятся страны, стоящие на различных уровнях социокультурного развития, имеющие различные культуры и ценности. Причины вступления в СНГ тоже у всех разные...”.

Распад Советского Союза привел к наиболее впечатляющей со времен второй мировой войны и настораживающей по последствиям геополитической ситуации. Вместо “империи” с единой экономикой и политикой образовалось по меньшей мере 15 новых суверенных государств. Политическая ситуация на территории бывшего СССР оказалась нестабильной, что было связано прежде всего с неурегулированностью межгосударственных и национально-территориальных проблем .

В связи с отсутствием законодательного оформления границ между всеми новыми государствами почти сразу же возникли территориальные споры. Кроме Крыма, по поводу которого имеются разногласия между Украиной и Россией, в настоящее время существует еще свыше 30 пограничных территорий, которые могут стать поводом для политических осложнений. В самом деле, три крупные русские области с целинными землями и богатыми природными ресурсами отошли в свое время по росчерку сталинского пера к Казахстану. Независимость среднеазиатских и закавказских республик изменила политическую структуру на юго-восточных границах России. В самой России независимыми объявили себя Татарская и Чеченская республики. Созданы немецкие национальные районы в Алтайском крае, Омской области. Находящаяся в Грузии Юго-Осетинская республика стремится объединиться с Северо-Осетинской в составе Российской Федерации. Резко обострилась политическая обстановка на Северном Кавказе. Возникли кровопролитные столкновения между Северной Осетией и Ингушетией. В декабре 1994 г. началась война в самой России — с Чечней. Потребуется немало времени, пока все эти проблемы найдут свое цивилизованное решение.

Но наиболее трагичными для политической истории России 90-х гг. явились Октябрьские события 1993 г. Кровавая драма 3—4 октября, ее последствия навечно запечатлены в истории Российского государства. В печати высказано немало суждений о характере и последствиях этих событий, во многом они носят субъективный характер — слишком свежи в памяти народа события тех противоречивых и страшных дней. Поэтому ограничимся лишь кратким пересказом сообщений периодической печати об Октябрьских событиях в Москве, а также данными ряда изданий.

Накануне этих событий в стране резко обострилась политическая обстановка. Общество было охвачено тревогой, вызванной серьезной конфронтацией между Верховным Советом Российской Федерации и Президентом России. Усугубился раскол в высшем государственном и политическом руководстве страны. Ни один из законов, принимавшихся двумя ветвями власти, не выполнялся.

Обстановка стала взрывоопасной после того, как 21 сентября 1993 г. Б.Н. Ельцин своим указом приостановил деятельность Съезда народных депутатов и Верховного Совета Российской Федерации. Одновременно был принят Указ президента России о поэтапной конституционной реформе в Российской Федерации. Эти меры привели к незамедлительной реакции Верховного Совета. 22 сентября 1993 г. он своим Постановлением признал указ президента недействительным, противоречащим Конституции Российской федерации. Все эти действия и события в политическом отношении раскололи общество на два противоположных лагеря — один поддерживал Верховный Совет, другой президента.

Непримиримое двоевластие закончилось грубым силовым решением в пользу президента. К Белому Дому, где обосновался Верховный Совет, были подтянуты армейские части, танки и артиллерия, начался прицельный расстрел находившихся в здании людей. Все, кто находился у телевизоров 3 октября, могли видеть прямую трансляцию американского телевидения о штурме Белого Дома. Разумеется, силы были неравными. До настоящего времени продолжается обсуждение в печати Октябрьских событий. Но, очевидно, что сказано еще далеко не все, связанное с этими кровавыми событиями. Историки не раз вынуждены будут возвратиться к анализу этих событий. Тем не менее отметим, что практически для подавляющего большинства населения страны было ясно: в Октябрьских событиях не было ни победителей, ни побежденных. Это была общенародная трагедия, явившаяся следствием антинародной политики незадачливых политиков, которая тяжело отразилась на всем российском обществе. Ее последствия еще долго будут сказываться на политической жизни России.

В ряде публикаций последнего времени приводятся обобщающие данные, характеризующие ни только сами события осени 1993 г., но и последующие страницы политической истории страны. В этом отношении несомненный интерес представляет книга “Власть и оппозиция. Российский политический процесс XX столетия” изданная в 1995 г. Российским независимым институтом социальных и национальных проблем. Приведем ряд выдержек из раздела “От истории к современности”:

“Осенним холодом силового разрешения политической борьбы в России повеяло еще летом 1993 г. 5 июня президент РФ, выступая на Конституционном совещании, заявил: “Мы должны во что бы то ни стало обеспечить мирный переход к новому устройству жизни”. Что подразумевалось под этим на практике? Сам Б.Н. Ельцин дал ответ в своих “Записках президента”:

“Я вдруг почувствовал и отчетливо понял: сегодня у меня появилось непреодолимое желание разогнать эту компанию”. Официальным же выражением этого “отчетливого понимания” стал главный тезис президентского выступления о том, что Советы и демократия несовместимы.

Председатель Верховного Совета РФ Р.И. Хасбулатов, поднявшись на трибуну Конституционного совещания 5 июня для изложения позиции представительной власти в отношении обсуждаемого проекта, слова не получил. Главный тезис этой не произнесенной, но позднее опубликованной речи, был не менее жестким в своей непримиримости:

“Такой вариант президентской республики принципиально неприемлем”.

Так видятся события осени 1993 года с позиций исторического опыта и последующего исхода. В их свете взаимные претензии и обвинения враждующих сторон (когда Ельцин назвал действия сторонников Совета и Конституции “фашистско-коммунистическим мятежом”, в ходе которого “сомкнулись свастика с серпом и молотом”, а Хасбулатов был столь же резок в выражениях: “Ельцинский режим — это фашистский режим”) лучше воспринимать не более как пропагандистские выпады, своего рода “политическую нецензурщину” охваченных пылом борьбы соперников.

Столь же надуманный и политически ориентированный характер носит известная в публицистике оценка случившегося как схватки истинных сторонников и ярых противников реформ. Факты однозначно говорят, что сертификатом на ранг “истинных реформистов” не обладала ни законодательная, ни исполнительная власть, так как не было ничего в принципе непримиримого в их видении будущего России.

Торжество грубой силы в ходе танкового обстрела и штурма здания Дома Советов на Краснопресненской набережной, ответные экстремистские действия немногочисленных и плохо вооруженных сторонников законодательной власти, ужасные подробности кровавой бани, демонстрируемой западными телекомпаниями на весь мир, заявления высоких чинов МВД о том, что власти, “откровенно говоря и не ожидали такого ажиотажа вокруг трупов. Если бы предполагали его, то специально считали бы их потом” — все это создало ту психологическую атмосферу в обществе, когда предпосылки реализации политического процесса в цивилизованных формах оказались надолго нарушенными.

Как пишут авторы книги далее, “грубая сила, диктат, кровь становились все более предпочтительными методами разрешения политических и межнациональных конфликтов”. События в Чечне в декабре 1994—1995 гг. в этом плане правомерно рассматривать как прямое, логическое продолжение драмы 3—4 октября 1993 года. Приостановка выхода в свет органов оппозиционной печати (непомерно затянувшаяся), цензурные белые пятна в продолжающих выходить газетах, жесткий режим официоза и электронных СМИ, запрещение ряда оппозиционных фронтов и объединений — все это создало обстановку нового оппозиционного вакуума, весьма удобного для решения победителями тактических, сиюминутных задач, но чреватого новыми политическими потрясениями в будущем.

“В августе 91-го мы не добили коммунистов, — спешила подсказать исполнительной власти необходимый образ действий лидер Демократического Союза В. Новодворская, — их надо сбросить с перевала”. По иным историческим меркам оценивал ситуацию главный редактор “Независимой газеты” В. Третьяков: “...Дважды это уже случалось в России. Первый раз — Николай II распустил Государственную Думу, то есть парламент, пусть и зачаточный. Известно, чем это обернулось для самого императора и для России. Проиграли и он и она. Большевики разогнали Учредительное собрание. Они победили, но страна проиграла. Итак, в обоих случаях опыт для страны — печальный. Почему в третий раз более вероятным представляется кому-то выигрыш России”.

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

Позволит им значительно расширить исторические знания
Конференция руководителей держав победительниц признала необходимым обеспечить послевоенную жизнь
Но ведь временное правительство было уже свергнуто
Происходил резкий рост населения в южных
Уроки великой отечественной войны