|
|
<<< ΛΛΛ >>>
(отрывок)
Глашатай городской привел Меня в большой красивый дол, Который был покрыт песком И опоясан дубняком. Мне показал старик-глашатай На крепость со стеной зубчатой: Стояла на скале она, Глубоким рвом окружена, И в небо башни возносила. Была в ней красота и сила; Искусных мастеров резцы Отделать окна и зубцы Сумели так, что дашься диву... Мы ближе подошли к обрыву И по подъемному мосту Вступили вместе в крепость ту. За крепостью открылся мне Чудесный вид: там в глубине Долины, город предо мною
1 О городах и городской жизни средневековой Европы см. Части третью, четвертую и пятую.
135
Лежал. Он каменной стеною
Был огорожен от врагов;
Без счета было в нем домов -
Высоких, низких, новых, старых.
Не забывая о пожарах,
Их строили: возведена
Была защитная стена
Меж каждыми двумя домами;
Резьбой затейливой, зубцами
Украсили там щегольски
И скаты крыш и их коньки.
"Ты видишь ли сии строенья, -
Сказал старик, - и украшенья
Искусные, на фряжский лад.
Убранство княжеских палат
Напоминающее живо?
Смотри, как стройно и красиво
Тут улицы проведены.
Отсюда все они видны:
Их здесь - ни много и не мало -
Пять сотен с лишком ныне стало;
А лишек - двадцать восемь точно.
И все-то вымощены прочно!
Колодцы - сто шестнадцать счетом -
Полны до верха, а еще там
Фонтанов дюжина водой
Всех оделяет даровой.
Больших часов у нас шесть штук.
Из них четыре бьют все вдруг.
Двенадцать в городе холмов,
Одиннадцать больших мостов
(И все из камня, все как есть!),
Ворот же - ровным счетом шесть,
Притом еще два малых входа;
Десяток рынков для народа.
Прилавки не бывают пусты:
Хоть отбавляй зерна, капусты,
Плодов, и сала, и вина;
На всяк товар своя цена,
136
Обилен торг - куда ни глянь!
Еще тут есть тринадцать бань
Общественных и храмов восемь,
Где Богу мы хвалу возносим.
Река по городу бежит,
Семь дюжин жерновов вертит -
Большая, быстрая река!"
"Скажи, - спросил я старика, -
Как имя города сего?"
"Зовем мы Нюрнберг его".
Я снова: "Что ж за люди тут,
Во всех этих домах живут?"
"От мала до велика весь
Народ, что жительствует здесь,
Смышлен и трудолюбья полон:
Зато в достатке, а не гол он.
Здесь трудятся под каждой кровлей;
Иные заняты торговлей,
И бойко их идут дела!
А большинство от ремесла
Приобретает свой доход
И припеваючи живет.
А сколько в городе ремесел -
Я было стал считать, да бросил.
Затем, что их никак не счесть,
Тут все, какие в мире есть.
И каждый житель тут при деле.
Сбывает большинство изделий
Торговцам люд мастеровой,
Ну, а взамен несет домой
Товары, в коих есть потреба;
И нет товаров лучше, где бы
Ни стал разыскивать ты их.
Таких, чтоб с нашими сравнились,
Печатников и столяров,
Литейщиков и маляров,
Швецов и резчиков по камню
Встречать не довелось пока мне,
И ты не встретишь никогда,
137
Хоть все объезди города.
Ведь как работают-то славно!
Что до художеств - и подавно:
Сыщи, где лучше есть, поди-ка!
Ведь пенье, шпажный бой, музыка
Везде прославили сей град.
Во сне ты видел виноград
И сладкий сахарный тростник;
Теперь ты в тайну сна проник
И понял то, что образ сада
Был попросту виденьем града,
Открытого тебе сейчас".
Спросил я старца: "Кто ж у вас
Выращивает этот сад?"
"У нас есть мудрый магистрат,
И бдит без отдыха и срока
Его недреманное око.
Разбит заботой сих властей
Весь город на восемь частей;
Все женщины и все мужчины
Вошли в сто тридцать две общины1,
Имеет каждый из цехов
Своих присяжных мастеров...
Есть в граде сем законов свод:
Он толкованье нам дает,
Что можно и чего нельзя,
Всем нарушителям грозя
Суровой карой или пеней.
Для каждого из преступлений
Своя есть мера наказанья.
Все тяжбы и все злодеянья
Разбору подлежат суда,
Который справедлив всегда
И к пострадавшим и к виновным, -
Согласно с правом уголовным.
Судить слугу иль господина
Для наших судей - все едино.
1 Имеются в виду церковные приходы (приходские общины).
138
Уставы, стража и законы
В сем граде создают препоны
Для всяких злостных покусительств;
И лучшее из всех правительств -
Наш магистрат - ценим вельми
Любого звания людьми..."
Ганс Сакс1. Избранное. М., Л., 1959. С. 70-74.
2.ФРАГМЕНТЫ ИЗ ХРОНИКИ ДЖОВАННИ ВИЛЛАНИ
...В году от рождества Христова 1333... была Флоренция в состоянии такого великого могущества, счастья и блага, какого не знала она с 1300 г. и ранее...
В эти времена было во Флоренции около 25 000 человек от 15 до 60 лет, могущих носить оружие, из них 1500 горожан-нобилей... Полагаю, что во Флоренции было до 90 000 мужчин, женщин и детей.., 1500 чужеземцев, странников и наемных солдат. В число этих жителей я не включаю священников и монахов... Мальчиков и девочек, которые обучаются чтению, насчитывается от 8 до 10000; мальчиков, изучающих счетное дело и арифметику в шести школах, - от 1000 до 1200; овладевающих грамматикой и логикой в четырех высших школах - от 550 до 600 человек. Церквей было тогда во Флоренции и в пригородах, считая и монастырские, 110... Мастерских цеха Лана было 200 и даже более, и производили они от 60 до 80 000 кусков сукна, что оценивалось в 1 200 000 золотых флоринов...
1 Ганс Сакс (1494-1576 гг.) - немецкий городской поэт эпохи Гуманизма и Реформации; был одним из влиятельных и почетных членов нюрнбергской корпорации поэтов-мейстерзингеров. Он был мастером коротких забавных и сатирических рассказов-шванков, сюжеты которых подсказывала повседневная городская жизнь и политическая действительность Германии бурного XVI столетия.
139
Меняльных и банковских домов было 80. Золотой монеты чеканили в год 350000 золотых франков, а иногда и 400 000...
В коллегии судей насчитывалось 80 человек, нотариев было 600, врачей и хирургов - 60, аптек - 100. Купцов и мелких торговцев было множество; невозможно пересчитать мастерские сапожников; насчитывалось 300 и более купцов, которые вели торговлю за пределами Флоренции. Множество было также других мастеров и ремесел...
Хрестоматия по истории Средних веков. Т. 2. М., 1963. С. 524-525.
3.ИЗ "ДЕКАМЕРОНА" ДЖОВАННИ БОККАЧЧО
...Итак, со времен спасительного вочеловеченья сына божия прошло уже тысяча триста сорок восемь лет, когда славную Флоренцию, лучший город во всей Италии, посетила губительная чума...
Чума распространялась тем быстрее, что больные, общаясь со здоровыми, их заражали, - так пламя охватывает находящиеся поблизости сухие или жирные предметы. Весь ужас был в том, что здоровые заболевали и гибли не только после беседы с больными, - заражались этой болезнью, однажды дотронувшись до одежды или же еще до какой-либо вещи, до которой дотрагивался и которой пользовался больной...
Таковые, им подобные и еще более ужасные случаи порождали всевозможные страхи и бредовые видения у тех, которые, уцелев, в большинстве своем стремились к единственной и бесчеловечной цели: держаться подальше от заболевших, избегать общения с ними и не притрагиваться к их вещам, - они надеялись при этом условии не заболеть... Весь город пребывал в глубоком унынии и отчаянии, ореол, озарявший законы божеские и человеческие, померк, оттого что служители и исполнители
140
таковых разделили общую участь: либо померли, либо хворали, подчиненные же их - те, что остались в живых, - не обладали надлежащими полномочиями, и оттого всякий что хотел, то и делал... В сих мыслях, думая только о себе, многие мужчины и женщины бросили родной город, дома и жилища, родных и все имущество свое и устремились кто в окрестности Флоренции, кто в окрестности других городов...
Нечего и говорить, что горожане избегали друг друга, соседи не помогали друг другу, родственники редко, а иные и совсем не ходили друг к другу, если же виделись, то издали. Бедствие вселило в сердца мужчин и женщин столь великий страх, что брат покидал брата, дядя племянника, сестра брата, а бывали случаи, что и жена мужа, и, что может показаться совсем уже невероятным, родители избегали навещать детей своих и ходить за ними, как если б то не были родные их дети...
Прежде у нас был такой обычай (теперь он возродился): в доме покойника собирались родственницы и соседки и плакали вместе с его близкими, у дома покойника собирались родственники, соседи, другие горожане, а если он был знатного рода, то и духовные лица, равно как и сверстники усопшего, и торжественно, со свечами и с пением, выносили его тело в ту церковь, где он завещал отпевать его. Когда же начала свирепствовать чума, обычай этот почти исчез, зато появился новый. Теперь люди умирали не только без плакальщиц, но часто и без свидетелей, и лишь у гроба весьма немногочисленных горожан сходилась родня, и тогда слышались скорбные пения и проливались горючие слезы... Мелкота и большинство людей со средним достатком являли собой еще более прискорбное зрелище: надежда на выздоровление или же бедность удерживали их у себя дома, среди соседей, и заболевали они ежедневно тысячами, а так как никто за ними не ухаживал и никто им не помогал, то почти все они умирали...
...С марта по июль, отчасти в силу заразительности самой болезни, отчасти потому, что здоровые из боязни заразы не ухаживали за больными и бросали их на
141
произвол судьбы, в стенах города Флоренции умерло, как уверяют, сто с лишним тысяч человек, а между тем до этого мора никто, уж верно, и предполагать не мог, что город насчитывает столько жителей. Сколько у нас опустело пышных дворцов, красивых домов, изящных пристроек, - еще так недавно там было полным-полно слуг, дам. и господ, и все они вымерли, все до последнего кучеренка! Сколько знатных родов, богатых наследств, огромных состояний осталось без законных наследников! Сколько сильных мужчин, красивых женщин, прелестных юношей, которых даже Гален, Гиппократ и Эскулап признали бы совершенно здоровыми, утром завтракало с родными, товарищами и друзьями, а вечером ужинало со своими предками на том свете!..
Боккаччо Джованни. Декамерон. М., 1955. С. 33-38.
4.ПРАВО Г.ФРЕЙБУРГА (В БРЕЙСГАУ)
Грамота 1120 г.
Да будет ведомо всем, как будущим, так и ныне сущим, что я, Конрад, в 1120 году в месте, именуемом Фрейбург, принадлежащем мне по праву частной собственности, учредил рынок. Оный рынок положил я начать и использовать купцам, каковых отовсюду созвало некое сообщество. Затем я предоставил каждому купцу место на том рынке для постройки их домов по праву частной собственности и от каждого участка определил 1 солид общепринятой монетой в качестве ежегодного чинша, уплачиваемого в праздник св. Мартина мне и моим наследникам. Каждый из домовых участков будет иметь в длину 100 футов, в ширину 50. Также пусть будет ведомо всем, что эти привилегии, каковые следуют ниже, я предоставил согласно их просьбе и желанию. И мне угодно, если эта грамота будет подписана и скреплена, чтобы мои купцы и их
142
наследники эту привилегию навечно держали от меня и наследников моих.
1. Я обещаю мир и безопасность в пределах моей власти и владений всем прибывающим любыми путями на мой рынок. Если кто-либо из них будет ограблен на этой территории и назовет грабителя, я или заставлю вернуть награбленное, или уплачу сам.
2. Если кто-либо из моих горожан умрет, супруга его с детьми своими будет владеть всем и без всякого возражения получит, что бы муж ее ни оставил...
3. Всем купцам я уступаю торговую пошлину.
4. Никогда я не назначу моим горожанам другого фогта, никогда - другого священника, но кого для этого изберут, того и будут иметь после моего утверждения.
5. Если возникнет какая-либо распря или спор среди моих горожан, то он будет устранен не по произволу моему или управителя их, но будет разрешен по местным обычаям и по законному праву всех купцов, более же всего по закону кельнских купцов...
Из дополнений, внесенных в текст права между 1120 и 1178 гг.
13. Пусть никто из людей или министериалов герцога или кто-нибудь из рыцарей не будет проживать в городе, иначе как с общего согласия и по воле всех горожан.
14. Никакой чужак не может выступать свидетелем против горожанина, но только горожанин против горожанина, и всякое свидетельство должно быть дано двумя законными лицами, которые видели и слышали...
Средневековье в его памят-
никах//Сб. переводов под ред. Д. Н. Егорова. М., 1913. С. 235-237.
143
5. ЛЮБЕК. ГОРОДСКОЕ ПРАВО ИМПЕРАТОРА ФРИДРИХА I
ОТ 19 ОКТ. 1188 Г.
...Ввиду того, что верные наши, граф Адольф Шауенбургский и граф Бернгард Рацебургский, вели тяжбу с горожанами нашими из Любека о границах и пользовании землями, мы внимательно выслушали в присутствии своем обе стороны и, разобрав предмет тяжбы, ради того, чтобы упрочить между ними мир, побудили вышеназванных графов, чтобы оба они... возвратили нам право, которого они домогались, а мы, с их согласия, передали его жителям вышеназванного города, дабы они впредь обладали им без всякой помехи.
1. ...Все населяющие город наш Любек, какого бы они ни были положения, будут иметь право всяческого пользования: путем и беспутьем, полями и пустошами, водами и рыбными ловами, лесами и пастбищами... Эти права, возвращенные нам графом Бернгардом Рацебургским, мы пожаловали нашим горожанам.
2. Равным образом граф Адольф вернул нам, а мы передали горожанам, пользование угодьями в нижеописанных границах: от города вверх до местечка Ольдесло, так, чтобы по обоим берегам реки Травы они пользовались лесом на две мили расстояния, притом дровами, лугами и пастбищами, за исключением части леса, приписанного к монастырю Девы Марии. Сверх того, предоставлено будет самим горожанам и их рыбакам заниматься рыболовством, как они привыкли делать во времена герцога Генриха...
3. Сверх того, на удовлетворение их нужд мы пожаловали им все права, которые уступил им и скрепил своей привилегией первый основатель места Генрих, некогда герцог Саксонский, а именно: патронат над приходской церковью Девы Марии, чтобы по смерти одного священника горожане, как бы патроны, выбирали себе другого, кого захотят, и представляли его епископу.
4. К тому же пусть они свободно передвигаются с
144
товарами своими по всему герцогству без поборов и без пошлины...
5. Если кто-либо из них замешан будет в каком-либо деле, то в пределах всей нашей империи и в [саксонском) герцогстве пусть оправдываются перед судьей данной местности, не подвергаясь заключению, по праву уже упомянутого города.
8. А если кто-нибудь умрет там, и окажется, что у него не будет наследника, мы постановили, чтобы все его наследство и пожитки в течение года с днем неприкосновенно хранились в доме, где он умер, если случайно не явится в течение указанного срока кто-нибудь, ему близкий, который и получит [наследство] согласно городскому праву. Если же в течение этого времени не придет никто из его близких, все, оставленное им, выдается королевской власти.
9. Русские, готы, норманны и прочие восточные народы пусть являются в неоднократно названный город и свободно уходят из него без пошлины и без торговых поборов.
10. Также и купцы любого королевства, любого города пусть являются сюда и свободно покупают, пусть только платят положенную пошлину...
11. Также если кто-нибудь захочет менять деньги в этом городе, то пусть свободно меняет в любом месте, где представится случай, но только не перед монетным двором.
12. Консулы же, согласно нашей привилегии, имеют право испытывать монету столько раз в году, сколько захотят. И если монетчик сплутовал, то пусть уплатит пеню; а из пени половина пойдет гражданам, а остальное королевской власти.
13. Сверх того... мы подтверждаем им, чтобы никто... не захватывал своими зданиями или укреплениями территории вышеназванного города ни внутри, ни вне его пределов; если же кто-либо каким-либо способом соорудит укрепление на суше или на воде, то пусть они, опираясь на нашу волю, его извлекут, а укрепление уничтожат. А кто преднамеренно захватит здания города и будет обличен, платит 60 фунтов.
145
14. А граждане упомянутого уже города не будут ходить в поход, а будут только защищать свой город.
15. Также если свободное состояние кого-нибудь из этого города где бы то ни было подвергнется сомнению, то он, где бы он ни был заподозрен, доказывает свою свободу единоличной клятвой.
16. Если кто-либо из чужих коварно заявит притязание на свободу кого-либо из горожан, то горожанину будет легче доказать свою свободу единоличной клятвой, чем чужаку доказать противное. Если же кто-либо из окрестной земли станет оспаривать чью-либо свободу и заподозренный сможет доказать, что он год и день прожил в городе без чьего-либо протеста, то заподозренный выходит из дела чист.
17. И так как мы желаем, чтобы права вышеназванных горожан наших нами ни в чем не были умалены, а наоборот, во всем, насколько это нам покажется полезным, возросли, то мы, кроме того, жалуем им нашею милостью, чтобы они, в пределах до того места, куда заходит во время разлива река, называемая Трава, пользовались во всем тем же судом и свободой, как и в пределах города. Также желаем мы, чтобы они в пределах до моста пользовались тем же судом и свободой, как и в городе.
Там же. С. 117-120.
6.ОСНОВАНИЕ ГАМБУРГА
<<< ΛΛΛ >>>
Кто пойдет сражаться в испании за дело креста
Империи константинополь был заложен 8 ноября 324 г
Нутам был некий рыцарь
|
|
